Жизнь после

      Труп миссис Такеда действительно выглядел так, будто она как минимум нарвалась на целую стаю огромных, сошедших с ума от голода медведей — все ее тело было изорвано на части, одежда свисала с окровавленной плоти грязными, темными обрывками. Лицо и тело были настолько изуродованы, что даже определить пол без медицинского освидетельствования возможным не представлялось. Местные копы сумели узнать, чье тело обнаружили только потому, что город был маленький, и цветастое платье миссис Такеда уже успело примелькаться, и, хотя сейчас опознать даже его было непросто, офицерам это все же удалось.       Рид многое повидал за свою работу в полиции; еще больше — с тех пор, как стал полудушником, но с чем-то хотя бы отдалено настолько же ужасным и отвратительным в своей жестокости, сталкивался, пожалуй, всего дважды.       И в последний раз это случилось года два назад, когда Гэвин впервые столкнулся с кровососом.       Тогда Рида, кажется, даже вывернуло — прямо у того оврага в лесу неподалеку от Канадской границы.       Правда, там была не хрупкая женщина, а огроменный, как скала, чернокожий мужчина, в лучшие свои годы выступавший в WME, и носивший кличку «Саблезубый», что, учитывая обстоятельства его кончины, было весьма иронично. Вот только между тем случаем и этим было несколько весьма и весьма разительных отличий. Отличий, от которых Риду становилось не по себе.       Во-первых: кровь. Тогда на «Саблезубого» напал кровосос, и да, его тело тоже было изорвано в клочья, вот только крови ни на нем, ни в нем практически не было — тварь буквально высосала мужчину досуха. С телом миссис Такеда все было несколько иначе: крови было много — как на самой разорванной плоти, так и на траве вокруг его ошметков. И это было странно — с чего бы кровососу оставлять свою драгоценную жидкость?       А во вторых, труп совсем не пах. То есть, конечно пах — на жаре тело быстро разлагалось и тяжелая, сладковатая вонь витала в воздухе тяжелым амбре, но вот вони межи совсем не ощущалось. В прошлый раз было иначе: тогда ею воняло так, что невозможно было продохнуть.       Получалось, что эту женщину убил вовсе не кровосос. Но тогда кто? Мясожор? Вряд ли — они бы не стали растягивать трапезу на несколько дней. Возможно, фантом? Или упырь? Или самое страшное чудовище, которое знавал этот мир — обычный человек?       Рид не знал, но был твердо уверен в одном: стая голодных бродячих собак на подобное была точно не способна.       -У нее были враги? — спросил Гэвин у высокого темноволосого полицейского, стоящего возле ленты оцепления.       -У Донны? — офицер приподнял брови, — Нет, нет — она славная… Была славной. Ее все очень любили. Это она уговорила своего мужа открыть здесь аптеку — раньше нам приходилось ездить за лекарствами в Орландо.       -На въезде в город есть «Севен Элевен», большой. В них всегда есть аптечный киоск.       -Его построили года полтора назад, может, два, — отмахнулся полицейский, — А киоск мистера Такеда работает уже лет десять, не меньше. И цены там были намного демократичнее.       Гэвин понимающе кивнул и поспешил вернуться к полицейской машине, на которой его привез сюда этот самый офицер. Смотреть на жертву ему больше не хотелось, и, к счастью, не было никакой необходимости — Рид был уверен, что увидел достаточно. Более того, тело миссис Такеда наверняка будет сниться ему в кошмарах еще добрых пару месяцев.       Труп увезли минут через двадцать после того, как Гэвин объявился на месте происшествия. Он курил, глядя на то, как черный мешок забрасывают на носилки, в сотый раз убеждаясь в том, что в этом мире есть два самых жутких звука. Первый, когда на крышку гроба бросают первую горсть земли — гулкий, глухой, мертвый… Вторым был скрежет, с которым закрывалась молния на черном, плотном мешке для трупов. Его Рид слышал куда чаще, но привыкнуть к нему так и не сумел. Вот и сейчас, когда один из санитаров схватился за контрастный белый язычок, Гэвин предпочел отвернуться и закашляться, заглушая мерзкое «брз-рз-рз-рз».       Полицейский тоже вернулся к своей машине, и они с Ридом, забравшись внутрь, покатили следом за скорой в городской морг.       -У них есть что-то общее? — спросил Гэвин, приоткрывая окно.       -У кого? — нахмурился офицер.       -У миссис Такеда и той, другой жертвы. Мальчика.       -А, мальчика… Его звали Гусс. Гусс Лерой, — полицейский помрачнел, — Общее? То же, что и у всех нас, мистер Рид — мы все живем в, пожалуй, самом забытом Богом городе штата.       -А если что-то более приземленное? Может они, не знаю… — Гэвин замялся, — Были у них общие интересы или дела?       -Это вряд ли. У них разница почти в тридцать лет — что общего может быть у взрослой, состоятельной женщины и шестнадцатилетнего подростка?       -Секс, например.       Полицейский поморщился:       -Глупости. Послушайте, мистер Рид, я не думаю, что их хоть что-то связывало. Я думаю они оба — просто случайные жертвы.       -Да ну? — фыркнул Гэвин, — И часто в вашем самом забытом городе штата просто так разрывают на части случайных прохожих?       -Нет. Но все когда-то происходит в первый раз. Мы на месте, — офицер остановил машину возле строгого светлого двухэтажного здания.       -Это — клиника?       -Да, единственная в городе. Как и аптека. Тут почти все в единственном экземпляре, — он выключил мотор и вынул ключ из замка зажигания, — Вскрытия тоже здесь проводятся. Даже в таких случаях. Вам нужен доктор Аттебери — он главный врач.       Рид кивнул, вышел из машины, вошел в клинику и, обнаружив на плане здания кабинет «Дж. Аттебери, M.D.» прошел к сто четвертому кабинету — никакого ресепшена в больнице не было и в помине. А вот «зал ожидания» перед рабочим местом главврача все же организовали. Здесь стояло несколько самых обычных, старых пластиковых стульев и Рид сел на один из них сразу после того, как обнаружил, что кабинет в данный момент пустует.       -Я могу чем-то вам помочь? — раздался над его ухом приятный женский голос.       -Вы — доктор Аттебери? — спросил Гэвин, поворачиваясь к молодой миловидной брюнетке в белом медицинском халате.       Брюнетка рассмеялась и замахала руками:       -Нет, что вы! Я — его помощница, сестра Беннет. Вы ждете доктора Аттебери?       -Да, все верно, — кивнул Рид, — Мне нужно поговорить с ним по поводу недавних смертей. Вы знаете, где он?       -Конечно, знаю, — медсестра присела рядом, и только в этот момент Гэвин заметил, какой уставшей она выглядит, — Он заканчивает операцию по удалению опухоли. Боюсь, что вам придется подождать еще немного, мистер…?       -Рид. Гэвин Рид. А вскрытие и судебно-медицинские обследования тоже он проводит?       -Обычно да, хотя такое происходит у нас и не часто. Но сегодня, думаю, этим займется дежурный врач — доктор Аттебери в операционной уже больше пяти часов.       -А вы — что-то типа его личного помощника или просто работаете здесь? — поинтересовался Рид.       Девушка посмотрела прямо на Гэвина долгим, изучающим взглядом, а потом улыбнулась:       -Что-то типа. Но вы ведь хотели спросить не об этом, не так ли?       «Умная девочка» — мысленно усмехнулся Рид.       -Да, хотел, — Гэвин медленно выдохнул, прикидывая, как лучше сформулировать свой вопрос, — У вас же наверняка в городе все друг друга знают, так? Может, слышно что-то необычное? Ну, знаешь, слухи…       -Я что, так сильно похожа на сплетницу? — шутливо расстроилась девушка, — Но нет: никаких странных слухов.       -А в город не приезжал никто новый?       -Кроме вас? Никого, детектив.       Рид насмешливо вскинул бровь:       -С чего ты взяла, что я — детектив?       -Вы приехали на полицейской машине вместе с офицером Суоном вслед за каретой скорой, из которой выгрузили труп, однако на вас нет наручников. Значит, вы имеете непосредственное отношение к случившемуся, но подозреваемым не являетесь, — медсестра снова улыбнулась, — Вывод напрашивается сам собой.       -Ты ошиблась.       -Тогда кто ты такой? — тоже перешла на «ты» девушка.       -Тебе не понравится мой ответ.       -А ты рискни.       -Как скажешь. Я — полудушник.       -Вот как… Что ж, пожалуй, мне пора.       Гэвин оскалился и провел языком по зубам:       -Я же говорил, что тебе не понравится.       -А дело не в том, что ты — полудушник, а в том, что вон там, — медсестра кивнула головой куда-то за спину Риду, — идет доктор Аттебери. Ты хотел поговорить с ним, а не со мной. Вот твой шанс.       Гэвин нахмурился, быстро повернулся в ту сторону, куда указала девушка, и увидел высокого, статного мужчину лет сорока пяти. На нем был надет зеленый, испачканный кровью костюм, белая медицинская шапочка и маска, висящая под его подтянутым, ровным подбородком. Он выглядел уставшим, но Рид быстро понял, что «усталость» эта ни что иное, как искусная игра в поддавки.       Во-первых, потому что с детства обладал просто потрясающим чутьем на все поддельное, невсамделишное, притворное, и сейчас перед ним была именно такая «усталость».       А во-вторых, потому что в узком, пропахшем хлоркой и формалином коридоре вдруг резко завоняло межью. ***       Ричард провозился на кладбище почти до самого вечера. Сперва он долго ждал разрешения на эксгумацию в местной ратуше, после — рабочих, которых должны были прислать оттуда, чтобы раскопать могилу. Когда они все же появились, работали они медленно и нехотя. Медленно настолько, что Найнс несколько раз даже порывался отобрать у одного из них лопату и закончить работу самостоятельно и раз в пять быстрее. Когда рабочие, наконец, закончили и достали гроб Роберта Дюрана, солнце уже начало клониться к горизонту.       Рабочие поставили гроб на землю и вскрыли крышку ломиком.       Они мельком заглянули внутрь, синхронно поморщились и отошли на несколько шагов назад. Им явно совсем не нравилось находиться рядом с почти полностью разложившимся трупом.       Ричард, в отличие от них, казалось, не испытывал отвращения вовсе. Он спокойно подошел к последнему, испачканному землей ложу Дюрана, смерил высохшие, потемневшие останки равнодушным взглядом, а потом быстрым, уверенным движением схватил частично рассыпавшийся череп и с легкостью отделил его от не особенно сопротивляющегося позвоночника. Найнс несколько секунд смотрел в пустые, безжизненные глазницы и убрал череп в сумку, предварительно обернув его плотной тканью.       -Благодарю за помощь, — сказал Ричард, поворачиваясь к рабочим. Они не ответили, но в их глазах явно читалось презрение.       Ричард отвернулся и пошел прочь, к дороге, на ходу вызывая такси до маленького домика, который он арендовал на окраине города на несколько дней.       Машину обещали подать в течение двадцати минут, и Ричард планировал отзвониться полудушнику из такси, но не сумел ни сесть в автомобиль, ни связаться с Ридом. Потому что стоило ему выйти на шоссе и двинуться в сторону автобусной остановки, расположенной неподалеку, как он почувствовал на своей шее чьи-то сильные, горячие руки.       А потом наступила тьма. ***       Гэвин твердо знал одно: доктор Аттебери — совсем не человек. Сперва Рид подумал, что запах ему просто почудился; или что пахнет вовсе не от главного врача, а, например, от приветливой медсестры (которая бодро цокая каблуками ретировалась в противоположную сторону); или что это и не Межь вовсе, а какая-то другая, очень похожая мерзкая вонь. Однако чем ближе был к нему Аттебери, тем больше Рид понимал, что первичное впечатление оказалось верным.       Врач остановился в паре метров от Гэвина и замер, пронзительно глядя на полудушника своими грязно-серыми глазами. Он молчал, и это молчание ужасно раздражало и без того напряженного Рида.       Тишину нарушил сам Аттебери, когда повернулся к белой двери своего кабинета, открыл его ключом и сказал:       -Прошу, проходите.       Гэвин вошел не сразу — некоторое время он колебался, не зная, как следует поступить. Однако все же вошел в кабинет, все время вжимаясь в стену: он не чувствовал исходящей от твари опасности, но все равно держался настороженно. Риду не было страшно, он привык к тому, что столкнуться с тварью можно даже в сортире на старой заправке на самом краю света и последние несколько лет был к этому постоянно готов. Сейчас ему было только жутко не по себе… и настолько же жутко любопытно.       Аттебери снял шапочку и положил ее на край стола.       -Чем я могу вам помочь, господин полудушник? — спросил он.       Гэвин сложил руки на груди и прислонился спиной к шкафу. Он сверлил врача тяжелым, недоверчивым взглядом.       -Ты знаешь, кто я такой… — верхняя губа Рида дернулась, обнажая зубы, — И откуда же?       -Догадался по вашей реакции. На мой запах.       -Ну и ну: межевик, умеющий не только убивать, но и в логику! И что же ты за тварь такая?       Вместо ответа, Аттебери повернулся к Гэвину и широко раскрыл рот, демонстрируя восемь острых, как бритва, клыков — по четыре сверху и снизу.       -Кровосос… — процедил Рид. Он быстро достал пистолет и направил его в лицо врачу, — Это ты убил этих людей? Отвечай!       «Доктор смерть» убрал клыки и нахмурился.       -Зачем мне это делать? — спросил он, и только сейчас Рид заметил его особенную манеру говорить, практически не открывая рта.       -Чтобы утолить свою жажду крови! — рявкнул Гэвин, повышая голос и взводя курок.       -Как вас зовут? — неожиданно поинтересовался кровосос.       -Гэвин Рид, — ответил полудушник, после секундного колебания.       -Мистер Рид, я только что провел очень сложную, невероятно длительную и жутко кровавую операцию. И вас наверняка удивит тот факт, что я спас пациенту жизнь вместо того, чтобы выпить его досуха. Вернее, возможно спас — точно можно будет сказать только после МРТ.       Пистолет в руке Гэвина дрогнул.       -Я не убиваю людей, мистер Рид, — продолжил Аттебери, — Мне это не нужно. Я — врач, и я просто выполняю свою работу.       -А питаешься солнцем и свежим воздухом? — фыркнул Гэвин.       Аттебери несколько секунд смотрел прямо в глаза полудушника; на его спокойном, каком-то аристократическом лице не было написано ни страха, ни злости. А потом он обошел свой стол, открыл один из ящиков и, секунду порывшись в нем, бросил на столешницу файл.       -Что это? — поморщился Рид.       -Ответ на вопрос: чем я питаюсь.       Гэвин медленно приблизился, все еще держа врача на мушке. Он знал, что серебряные пули, которыми был заряжен его пистолет, не причинят никакого неудобства кровососу, но все равно чувствовал себя куда спокойнее, поддаваясь иллюзии контроля.       Рид взял файл и пролистал его содержимое.       -Донорская кровь? — удивленно пробормотал он.       Доктор кивнул:       -Именно так. Донорская кровь хранится недолго — не больше суток; после чего она не годится для переливания и ее утилизируют. Я беру то, что больше не пригодится людям, мистер Рид. И не причиняю никому вреда. Не все твари спят и видят, как бы уничтожить человечество — вы удивитесь, узнав, как многие из нас ассимилировались.       -Почему я должен тебе верить?       -Потому что мои слова легко проверить: в нашем городе и в окрестностях не пропадали и не погибали люди, мистер Рид. Во всяком случае, до недавнего времени.       -Все равно не вижу причин не прикончить тебя прямо сейчас, — процедил Гэвин.       -Что ж… Причин несколько: во-первых — вы пришли сюда за консультацией главного врача, а, значит, я вам нужен. А во-вторых — у вас нет нужных боеприпасов.       По позвоночнику Рида пробежала холодная дрожь.       -С чего ты взял?       -Если бы вы могли меня убить — уже убили бы.       Гэвин фыркнул и убрал пистолет:       -Умный сукин сын.       -Мое имя — Джеймс, — врач сел за свой стол и сложил руки на столешнице, — И так, теперь, когда мы закончили с обменом любезностями: что вам нужно?       -В городе двое убитых. Я хочу знать, что их убило.       -Двое? — нахмурился Аттебери.       -Да. Сегодня разорвали еще одного человека — женщину. Вы делали вскрытие пацана, так? Нашли что-нибудь?       -Какую женщину?       -Ее звали Донна Такеда.       Губы Джеймса дрогнули. Он отвел глаза и откинулся на спинку своего кресла. Рид не зря ел свой хлеб, когда работал полицейским — он знал это выражение лица, умел считывать поведение, особенно когда поведение это даже не пытались скрывать. Доктору было больно, и доктор скорбел. Скорбел искренне и всем своим сердцем (если, конечно, у кровососов в принципе было сердце).       -Она здесь? — тихо, почти шепотом спросил Джеймс.       Гэвин кивнул:       -Она в морге. Вы с ней были близки, так?       Аттебери поджал губы.       -Верно, мистер Рид. Мы были близки.       Джеймс не произнес этого вслух, но Рид прекрасно понял, что это значит — они были любовниками. Не из тех, что встречаются раз в неделю в дешевом мотеле, снимают номер на час, трахаются, не тратя времени на прелюдию, а после забывают друг о друге на следующие семь дней, а людьми, ставшими вдруг настолько важными друг для друга, что секс был скорее неизбежным дополнением, чем целью.       -Мне жаль, — сказал Гэвин.       -Спасибо.       -Но мне очень нужно, чтобы вы осмотрели ее тело. Я должен знать, совпадает ли почерк, чтобы…       -Я не проводил аутопсию Гусса Лироя, — качнул головой Джеймс.       -А кто тогда его вскрывал? — удивился Рид.       -Мой помощник, дежурный врач, доктор Фридман.       -Ладно… Тогда я поговорю с ним.       -Да. Он внизу — вы легко найдете его кабинет если спуститесь по лестнице и повернете налево.       Джеймс явно считал разговор оконченным. Ему хотелось, нет, было необходимо побыть одному, Рид это чувствовал, но у самого полудушника еще оставалась целая куча вопросов, которые ему не терпелось задать странной цивилизованной твари: почему он разговаривает, хотя остальные встреченные им кровососы были совершенно невменяемыми и не могли связать даже пары слов? Как он мог жить здесь пять лет, если небо раскололось только три с половиной года назад? Как давно он стал тварью? Кем был при жизни? Как многое знает о Межи и ее обитателях?       Рид решил, что задаст все эти вопросы позже. Он и сам не знал, почему, но был уверен, что доктор никуда не денется, не сбежит от него, не попытается спрятаться. Да и зачем ему это? Он ведь сразу пошел на контакт, и, кажется, весьма неплохо приспособился жить среди людей.       -Я отвечу на все ваши вопросы, мистер Рид, даю вам слово, — сказал Джеймс, видимо, прочитав сомнения полудушника на его лице, — Только прошу вас, не сейчас.       Гэвин поднялся с дивана и вышел из кабинета главного врача. Он послушно спустился по лестнице вниз, в подвал, где располагался морг, но повернул не налево, как было сказано, а направо, следуя красному указателю со стрелкой и знаком дымящейся сигареты. Рид толкнул скрипучую белую дверь с противопожарной ручкой, которая явно не работала, сел на скамейку возле большой, наполненной песком чаши с воткнутыми в нее бычками и прикурил, медленно выпуская дым через нос. Этот день становился все страннее и страннее, и Гэвин всем сердцем надеялся на то, что больше никаких сюрпризов на сегодня у него не заготовлено — того, что уже было преподнесено, хватало с лихвой.       Гэвин достал свой телефон и набрал номер Ричарда. Ему нужно было услышать хорошие новости — в задании Найнса не было ничего сложного, и Рид был уверен, что тот уже заполучил череп и едет в их съемное жилье.       -Все продвигается очень медленно, мистер Рид, — сообщил Ричард, — Я позвоню вам, когда закончу здесь.       Но даже после того, как Рид поговорил с доктором Фридманом; даже после того, как полудушник приехал в их временное обиталище, Ричард так и не позвонил.       И не взял трубку.