Жизнь после

      Джеймс жил в маленьком старом доме на окраине города прямо возле шоссе, которое использовалось так редко, что асфальтовое покрытие потрескалось и разошлось, чем тут же воспользовались многочисленные сорняки и полевые травы, прорастая прямо сквозь трещины.       Гэвин остановил машину на обочине, выключил двигатель и быстро докурил, кажется, третью или четвертую сигарету подряд. Никотин ни черта не успокаивал - руки все равно мелко подрагивали, но так Рид чувствовал себя занятым, а это помогало хоть немного отвлечься от того пиздеца, который происходил вокруг, и думать о котором больше не было никаких сил. Гэвин не знал, как разобраться с этой ситуацией, совершенно не знал, и это злило его больше всего.       -Мистер Рид! - Аттебери так неожиданно подкрался к машине и постучал по стеклу бокового окна, что Гэвин вздрогнул.       -Да, да! - Рид подял руку, умоляя о тишине, - Одну минуту. Я сейчас выйду, просто… Блядь, просто дай мне минуту!       Джеймс нахмурился:       -У вас что-то случилось? - спросил он, и его голос звучал глухо и тихо из-за закрытого окна.       Гэвин чуть заметно кивнул:       -Да. Случилось. Моего помощника похитили. И его убьют, если я не… Если я не выполню условий похитителей.       -Вот как… И каковы их условия?       -Твоя жизнь, - Рид повернулся к кровососу и просто посмотрел прямо в его глаза, - Твоя жизнь в обмен на его.       -Вот как… - повторил Джеймс. Его лицо оставалось совершенно спокойным, взгляд - прямым, открытым и пустым, как у фарфоровой куклы, и Гэвин вдруг подумал о том, как же сильно этот взгляд напоминает ему Ричарда, - Я буду ждать вас в доме, мистер Рид. Вам нужно услышать мой рассказ. Действительно нужно.       Аттебери развернулся и проследовал в свое жилище.       Рид проследовал за ним через пару минут - после того, как убедился, что способен нормально передвигаться на ставших вдруг ватными и слабыми ногах.       -Хотите выпить? - поинтересовался Джеймс, стоило только Гэвину появиться на его крохотной кухне, - У меня есть вино и виски.       -О чем ты хотел рассказать? - спросил Рид, игнорируя заданный врачом вопрос.       Аттебери вздохнул.       -Тот, кто убил Донну и Лероя… Я думаю, этот человек или существо - оно пришло за мной.       -В каком смысле? - помрачнел Гэвин, - И с чего ты взял?       -Об этом я и должен вам рассказать, - Джеймс сел за стол и скрестил руки в замок. - Я не знаю, с чего следует начать, поэтому начну с самого начала: когда я был человеком, я погиб во время химической атаки под Осовцом больше века назад и попал в Меж. Я не знал, сколько пробыл там - время на Той стороне течет иначе, совсем не так, как здесь. Мне казалось, что долго, очень долго. Но когда я вернулся оказалось, что прошло чуть меньше года. Я не знаю, как это произошло, просто в одно мгновенье я все еще был в Межи, а в следующую секунду уже плыл в холодной воде рядом с обломками пылающей “Королевы Марии”. Меня достали моряки со спасательной шлюпки. Они были ранены, а я был голоден, и я… Я убил их всех. Всех до единого...       Джеймс тяжело сглотнул прежде, чем продолжить:       -Когда я пришел в себя и понял, что натворил, я скрылся и долгое время жил отшельником - прятался в Альпах и питался кровью животных и, изредка, кровью тех, к кому горы были не благосклонны. Так продолжалось долго, очень долго. А потом началась другая война, куда более жестокая и губительная, чем та, что забрала мою жизнь. И я понял… Понял, что не могу оставаться в стороне.       -Еще бы, - зло фыркнул Гэвин, - Как может кровосос остаться в стороне, когда вокруг столько крови! Несложно догадаться, чью сторону ты принял.       -Ничью, - качнул головой Джеймс, - После того случая на шлюпке я поклялся себе больше не убивать людей. И был верен этой клятве.       -И чем же тогда ты занимался во время войны?       -Я присоединился к "красному кресту". Да, у меня не было никаких документов, но это никого не удивило - в те времена люди спасали себя и своих близких, а не бесполезные бумаги. Я взял себе имя Джеймс Аттебери и сказал, что я - опытный медицинский брат. Мне поверили после первой же бомбежки: братское дело оказалось несложным, а мои новые способности к обучению - просто феноменальными.       -Допустим. И как все это связано с происходящим здесь?       -Я оказался в Японии под самый конец войны, - сказал Джеймс, - Они запросили медицинской помощи, я к тому времени уже стал врачом, и мы отправились в Окаяму - там располагался большой госпиталь, в который свозили раненных.       Рид нетерпеливо сложил руки на груди.       -Наша бригада стала одной из первых, кому удалось прибыть в Хиросиму после того, как на нее сбросили атомную бомбу. Я… Я никогда не видел ничего подобного, хотя к тому времени насмотрелся всякого: и на этой стороне жизни, и на Той. И там, под завалами, я нашел мертвого японца. Он был молод, совсем еще юнец. В руке он сжимал вот это.       Аттебери достал из кармана старенькие позолоченные часы с крышкой и цепочкой и положил их на стол перед собой.       -Я не знаю, зачем забрал их, - продолжил Джеймс, - но они по какой-то странной, не понятной даже для меня причине стали бесконечно дороги мне… А потом война закончилась, мне восстановили документы, которых до этого у меня никогда не было, и дали работу в маленькой клинике неподалеку от Дувра, и...       -И судя по всему, сохранил гребаные часы до сих пор, - раздраженно перебил Гэвин.       -Нет, мистер Рид, - покачал головой Джеймс, - Я отдал их одной девушке почти сто лет назад. И с тех пор больше их не видел. До сегодняшнего дня.       Аттебери бросил долгий, тяжелый взгляд на позолоченную крышечку.       -Ее звали Кейт, и она была младшей сестрой одного моего временного коллеги, Саймона Аткинсона, в клинике в Дувре. Саймон нас и познакомил - мы с ним дружили, и он решил пригласить меня на ужин. И когда я впервые увидел ее, я вдруг понял, что если кто-то и может спасти то, что от меня осталось, это она.       -Зачем ты подарил ей эти чертовы часы? - вскинул брови Гэвин.       -Потому что мне хотелось выразить все то, что я ощущал к Кейт, - ответил Джеймс. - Я не любил ее. Сомневаюсь, что я вообще способен на что-то подобное. Но она была нужна мне. И очень, очень дорога. Я решил отдать ей все, что у меня было.       -Она была человеком?       -Да.       -Она знала, что ты такое?       -Да, - кивнул Аттебери, - Я рассказал ей через пару лет после того, как мы начали отношения. Решил, что так будет лучше, хотя и боялся, что Кейт может испугаться и бросить меня… Но она не отвернулась от меня и не ушла. Во всяком случае, не в тот раз.       -Как все закончилось? - спросил Рид.       До него понемногу начало доходить, какую именно мысль пытался донести кровосос. И осознание это было настолько горьким и отвратительным, что у Гэвина неприятно свело скулы.       -Кейт решила оставить меня. Через несколько лет после моего признания, - сухо ответил Джеймс.       Он на мгновенье замолчал прежде, чем продолжить:       -Обе жертвы здесь, в Сорренто… Я был близок с ними обеими: Донна была моей любовницей, и я бесконечно уважал эту прекрасную, умную женщину. Гусс родился в, мягко говоря, не самой благополучной семье, но был славным малым и очень хотел стать врачом. Я проводил с ним много времени - подготавливал его к вступительным тестам в медицинский колледж в Орландо.       -То есть ты хочешь сказать, что их убили только для того, чтобы насолить тебе? - подвел итог Рид.       -Я не могу иначе объяснить тот факт, что эти часы обнаружились на теле Донны.       Гэвин шумно выдохнул. Предположение кровососа звучало вполне логичным и здравым, вот только кто? Кто мог так сильно хотеть отравить твари жизнь? И почему решил действовать именно сейчас?       -Есть подозрения, кто бы это мог быть? - спросил Рид.       -Нет, - покачал головой Джеймс.       -Может, где-то рядом обиталась замаскированная тварь? Все люди, которых ты тогда знал, уже наверняка мертвы.       -Нет, никаких тварей.       -Ты уверен?       -Уверен. Я чувствую других обитателей межи, некоторых - на очень и очень большом расстоянии. Если бы одна из них появилась неподалеку, у нее не получилось бы остаться незамеченной.       Гэвин отлип от стены.       -Ладно, - сказал он, - Поехали.       Брови Джеймса удивленно взметнулись вверх.       -То есть, вы не собираетесь убить меня, чтобы спасти своего помощника?       -Собираюсь, - буркнул Рид, - Но в крайнем случае. Поехали, быстрее - у нас мало времени. ***       Миниатюрная, худая брюнетка лет двадцати пяти с густыми, струящимися по плечам волосами и темно-ореховыми глазами встала прямо перед Ричардом, закрывая собой скудный свет уличного фонаря, едва сочащийся сквозь крохотное окошко прямо за ее спиной.       Окошко это было единственным источником освещения в подвале, но Ричарду его вполне хватало, чтобы хорошенько рассмотреть свою гостью. И сделать определенные выводы. Например то, что она была невероятно зла и напугана. А еще то, что она не тварь - что-то совсем иное.       Девушка молчала. Ричард следовал ее примеру. Он хорошо знал о том, что нужно подстраиваться под поведение похитителя, а потому решил оставить свои немногочисленные вопросы на потом, надеясь, что странная женщина все же решит заговорить.       Однако к общению ее явно не тянуло, и вместо того, чтобы завязать беседу, девушка сняла со спины рюкзак и осторожно поставила его на бетонный пол прямо перед Найнсом. Ричард со спокойным любопытством наблюдал за тем, как она достает из недр сумки бутылку минеральной воды и сэндвич, завернутый в прозрачную полиэтиленовую пленку.       -Хочешь пить? - спросила девушка, - Или есть?       Найнс не хотел ни первого, ни второго, но все равно кивнул. Девушка отзеркалила его жест и подошла поближе. Она открутила пробку и поднесла горлышко бутылки к губам Ричарда.       Вода была прохладной, что приятно контрастировало с чадящим, нагретым воздухом подвала - солнце в Сорренто было невероятно жарким и умудрялось прогревать даже помещения, практически полностью расположенные под землей.       А после женщина помогла Ричарду поесть, и делала это так аккуратно и заботливо, будто кормила не своего пленника, а родного сына.       И это было… странно.       -Что вам нужно? - решился спросить Ричард, - К чему все это?       Девушка дернулась, будто совершенно не ожидала того, что Найнс способен издавать звуки, и опасливо отошла на шаг назад.       -Мне очень жаль… - пробормотала она.       Ее голос был скрипучим и глухим.       -Что происходит? - повторил свой вопрос Найнс.       Девушка нервно пробежалась языком по потрескавшимся губам.       -Мне очень жаль! - повторил она.       -Нет… Нет! - повысил голос Ричард, заметив, как его пленительница принялась торопливо собираться, - Что вам нужно? Объясните! Почему я здесь?       -У меня нет к тебе претензий! - девушка вскинула вверх раскрытые ладони, - Тебя вообще не должно было коснуться все это… Но я не могу! Не могу сама убить эту тварь! А твой приятель может. Твой приятель - полудушник может. Но не убивает!       Она убрала обратно в рюкзак бутылку и сэндвич, и, достав из него пистолет, положила его на пол. В этом не ощущалось угрозы - скорее простая предосторожность, однако Найнс все же напрягся, потому что понимал, зачем девчонке оружие.       Однако страха не было. Ричард прекрасно знал, что пули Рида не возьмут - в противном случае он не выходил бы из дома без бронежилета и каски. За себя он не беспокоился тоже. Найнс был твердо уверен, что Гэвин спасет его.       Девушка тем временем расстелила в противоположном углу подвала принесенный с собой плед и села на него, прислонившись плечом к старой, сломанной консоли. С ней было что-то не так, но Ричард никак не мог понять, что именно, как бы старательно не вглядывался в ее очертания в сумраке подвала.       -Ты боишься? - неожиданно спросила девушка, - Боишься смерти?       -Нет, - твердо ответил Найнс и склонил голову к плечу, - А вы?       Девушка удивленно вскинула голову, а после рассмеялась, глухо, натужно и очень-очень больно. И от этого смеха, отчаянного и печального, Ричарду стало вдруг жутко не по себе.       -Нет, дружок, совсем не боюсь! - сказала она, разводя руками, - Совсем напротив - я мечтаю о ней... ***       -Мне не нравится ваш план, мистер Рид, - сказал Джеймс, когда Гэвин остановил машину возле старого, заброшенного ранчо, адрес которого назвал ему человек, похитивший Ричарда.       -Настолько не терпится умереть? - фыркнул Гэвин, убирая ключи в карман, - Если так, то я всегда рад помочь!       Аттебери недовольно скривил свои тонкие, аристократические губы, но все же вышел из машины следом за полудушником.       -Тот, кто похитил вашего помощника, может убить его из-за того, что вы не выполнили его условия, - сложил руки на груди врач.       -Не убьет, - Гэвин тоже выбрался из Шеви и теперь хмуро смотрел на старое, заброшенное здание, - Я знаю таких, как он. Ему нужна твоя жизнь, так? Если бы он был способен на убийство, уже прикончил бы тебя. А это - просто игра на публику.       -Но он уже убил двух человек.       -Да, но это тоже было игрой на публику, - сказал Рид, - Их смерть была драматическим представлением. Для вас. Жизнь Ричи ему ни к чему.       -Вы уверены?       -Нет, - почти шепотом ответил Гэвин, - Но в случае чего, у нас всегда есть запасной план, так?       Рид покрутил в руках старый градусник, и Джеймс кивнул, не сводя с него сосредоточенного, пустого взгляда.       Ртуть. Единственное, что способно убить кровососа.       Они подошли к дому, и Гэвин привычно достал из-за пояса пистолет, заряженный серебряными пулями. Он не знал, какая тварь ожидает его по ту сторону двери, висящей на единственной оставшейся, проржавевшей верхней петле; понятия не имел, поможет ли вообще против нее серебро, но все равно чувствовал себя гораздо увереннее, ощущая привычную холодную тяжесть “Глока”. Рид осторожно потянул на себя прогнившую створку, и та поддалась, натужно скрипя, буквально разваливалась под пальцами. В лицо тут же ударил сырой, противный запах гнили и плесени. Вони межи не было. Вернее, она была, но исходила не из дома, а от Аттебери - мозг Рида настолько привык к ней, что уже перестал воспринимать ее как знак опасности.       Гэвин осторожно заглянул внутрь дома старательно всматриваясь в полумрак пыльного, совершенно пустого помещения, скудно освещенного рыжеватым светом единственного уличного фонаря. Вот только помещение оказалось не таким пустым, как Риду показалось изначально...       -Здравствуйте, Гэвин, - тихо сказал сидящий в углу Ричард, - Простите - я попался...       Найнс восседал на деревянном стульчике, к которому был накрепко привязан веревкой. Он выглядел неплохо. Черт, даже не так - он выглядел просто отлично - впрочем, как и всегда, вот только в его серых глазах явственно читалась горечь. Ричард винил себя в том, что произошло, и от этого сердце Рида начинало отчаянно щемить. Но еще сильнее оно сжималось от того, что к виску Найнса был приставлен ствол - стоящая рядом с Найнсом девушка - та самая медсестра из клиники доктора Аттебери - держала оружие в своей невероятно твердой для ее субтильного телосложения руке, и, не мигая, смотрела прямо на полудушника. Чутье подсказывало Риду, что что-то здесь не так, совсем не так; а судя по тому, как напрягся Джеймс, он тоже это почувствовал. Вот только Гэвин не понимал, что именно кажется ему таким странным в этой ситуации и этой девушке. В отличие от доктора Аттебери.       -Я так и знал, что это были вы, мисс Беннет, - сказал Джеймс, - Знал, но отказывался верить...       -Вот как? - девушка едва заметно улыбнулась, - И что же меня выдало?       -Ничего. Просто хищник всегда чует другого хищника.       Медсестра недовольно скривила губы и демонстративно медленно взвела курок, сильнее упирая дуло своего пистолета в висок Найнса:       -Я бы на вашем месте следила за словами… доктор.       -Зачем вы это сделали? - спросил Аттебери, - Зачем убили Донну и Гуса? И где вы взяли мои часы?       -Эти часы не ваши, - зло фыркнула Беннет, - Много лет назад вы подарили их одному человеку, который, как вы утверждали, был вам дорог. Ну же, доктор! Подумайте хорошенько. Посмотрите на меня! Неужели вы так и не поняли?       Дыхание Джеймса сбилось.       -Нет… - пробормотал он, - Это невозможно… Этого не может быть!       -Но это случилось, - жестко отрезала девушка, - Ты - чудовище, которое бросило мою мать, стоило только ей забеременеть! Хочешь узнать, почему я убила тех двоих? Потому что они были тебе дороги, а я хотела, чтобы ты страдал… отец.       -Какого…? - ошарашенно произнес Рид.       Он перевел свои широко распахнутые от удивления глаза на Аттебери, будто надеясь прочитать на его лице какое-то безмолвное объяснение или хотя бы подсказку, но увидел в нем только такую же тупую растерянность и что-то отдаленно похожее на боль. Джеймс так и стоял, чуть приоткрыв рот, не мигая глядя на девушку с пистолетом, застывшую у противоположной стены комнаты рядом с привязанным к стулу, хранившим молчание Ричардом.       Повисшая тишина звенела и вибрировала от растущего в помещении напряжения.       -Я не бросал Кейт, - тихо сказал Джеймс, - Она сама ушла. Я не знал о том, что она находилась в положении...       -Лжешь! - рявкнула Беннет, - Дядя Саймон все мне рассказал! О том, как ты сбежал, стоило только маме забеременеть. И о том, что ты за тварь!       -Как он узнал о том, что я такое?       -Мама рассказала ему все перед тем как… - девушка тяжело сглотнула, - Перед тем, как родилась я. Она… умерла в родах.       Аттебери издал глухой, наполненный диким отчаянием стон, и Рид готов был поклясться, что губы кровососа нервно дрогнули.       -Мне очень жаль… - чуть слышно произнес он, - Мне правда очень жаль…       -Правда? - Беннет скривилась, - Настолько жаль, что ты тут же запрыгнул в следующую постель? Настолько жаль, что ты нашел себе названного сына вместо своей родной дочери?!       -Я не знал о том, что у меня есть дочь! Не думал, что такие, как я, вообще способны иметь потомство...       -Ну конечно! - пистолет в руке девушки опасно дрогнул, - Ты хоть представляешь себе, что я пережила? Представляешь себе, на что похожа моя жизнь?       Джеймс отрицательно покачал головой.       -Нет, не представляю, - сказал он, - Как не представляю и то, ЧТО ты такое. Ты - кровосос, как и я?       -Да. Вот только кровь у меня не синяя. Ах да, а еще у меня была мама, которую я убила самим фактом своего появления на свет! Если бы не дядя Саймон, не представляю, что бы со мной было… А потом выяснилось, что я не старею. Застряла в этом возрасте и все - никаких седых волос, никаких морщин… никакой семьи, никого рядом. Все, кого я любила… Я не могла остаться с ними. Они бы узнали, что я - чудовище. И даже если бы приняли это, то все равно умерли бы, и я снова осталась бы одна и снова страдала бы, как после смерти дяди…       С каждым новым словом голос девушки звучал все громче и выше, будто она вот вот впадет в истерику.       -И в какой-то момент я вдруг поняла, что есть как минимум еще одно существо, подобное мне. Мой отец. Тот самый, который ушел от моей беременной матери, - грудь Беннет яростно вздымалась, - Я подумала - а вдруг он не так уж и плох? Вдруг дядя просто сгущал краски? И я потратила больше полувека на твои поиски. И знаешь, что обнаружила, когда нашла? Что ты вполне счастливо живешь с новой женщиной и новым сыном!       Пистолет в руках медсестры снова качнулся, и Гэвин нервно облизнул губы. Он боялся. Боялся, что странная кровососка, которая совершенно не пахла межью и была рождена обычным методом, случайно нажмет на чертов курок.       -Ты должен был страдать, - процедила Беннет, - Мне так этого хотелось, Боже!... Чтобы ты страдал так же, как мама, как дядя Саймон, как я сама…       -И ты убила их… - прошептал Аттебери.       -Да. Отняла у тебя все. Как ты отнял все у меня. И, как я и планировала, в город приехал полудушник со своим помощником. Я была уверена, что он убьет тебя. В конце концов, это его работа! Но он почему-то этого не сделал… Не сделал даже после того, как ему поставили ультиматум! Какая глупость - предпочесть жизнь собственного помощника обычной кровососущей твари!       -Как ты нашла меня? - перебил девушку Джеймс.       Беннет повела плечом.       -Часы все еще у тебя?       Аттебери кивнул.       -Открой заднюю крышку. Ту, за которой механизм.       Джеймс послушно достал из внутреннего кармана старые часы с потемневшей позолотой и, развернув их в руке, мягко нажал на замыкающий механизм. Тот глухо щелкнул, после чего крышка приподнялась на скрипучей, давно требующей смазки или замены пружине.       Брови Аттебери удивленно взметнулись вверх - прямо на шестеренках, замерших в одной точке множество лет назад, лежал сложенный, пожелтевший от времени и ставший невероятно хрупким лист тонкой бумаги. Джеймс достал его и очень аккуратно развернул, вздрагивая от неожиданности: с потемневшего листка на него смотрел… он сам - выполненный выцветшей тушью портрет, который был просто до ужаса похож на оригинал.       Внизу листка красовалась маленькая аккуратная подпись. Гэвин заметил ее сразу, а вот Джеймс, судя по тому, как дернулся его кадык, только спустя несколько секунд.       “К.Аткинсон” гласила подпись. Аттебери поднял вторую руку и мягко, будто боясь что бумажка в любой момент может рассыпаться в прах, коснулся этих букв, и в этом жесте было столько нежности и боли, что Рид забыл на мгновенье, что перед ним вовсе не разбитый собственным горем человек, а межевая тварь.       Джеймсу явно потребовалось собрать в кулак всю свою волю, чтобы убрать листочек обратно в часы и захлопнуть металлическую крышечку.       -Ты так на нее похожа, - сказал он, все еще глядя на позолоченную поверхность, - У тебя ее глаза. Глаза Кейт...       -Довольно! - Беннет взвела курок, - Вы не выполнили условия сделки, мистер Рид. Но я дам вам еще один шанс: прикончите тварь прямо сейчас, и ваш дружок останется в живых.       Мысли замелькали в голове Гэвина с такой скоростью, что ухватиться хотя бы за одну из них не представлялось возможным.       -Как ты узнала, что он мой помощник? - спросил Рид, желая еще хоть немного потянуть время, - То что я полудушник, я сам тебе и сказал там, в больнице. Но о Ричарде - ты же не могла просто догадаться, так? Значит, тебе кто-то рассказал о нем.       И без того жесткий взгляд Беннет стал холодным и колючим, как январский мороз.       -У тебя десять секунд на размышления, - сказала она, полностью проигнорировав заданные ей вопросы, - И время пошло. Десять. Девять.       Гэвин медленно достал из кармана градусник.       -Восемь.       -Откуда мне знать, что ты сдержишь слово и не убьешь Ричи? - спросил Рид.       -Мне ни к чему его жизнь, - пожала плечами девушка, - Семь.       -И ты не боишься?       -Чего мне бояться? Шесть.       -Того, что после того, как я убью доктора, я прикончу и тебя тоже.       -Оу. Я не боюсь этого, мистер Рид. Я всем сердцем на это надеюсь. Пять.       Гэвин нервно облизал губы, а после поднял руку с зажатым в ней градусником и направил его “острие” на горло доктора Аттебери. Краем глаза он заметил, как Джеймс напрягся, понимая, что полудушник не блефует и действительно собирается его убить, но явно не собирался никак противодействовать этому.       -Четыре! - провозгласила Беннет, и Рид уже готов был всадить чертов градусник в горло кровососу, когда случилось то, что полностью изменило расстановку сил: Ричард резко качнулся влево, падая прямо на девушку, сбивая ее с ног.       Она нажала на курок - скорее, инстинктивно сжимая пальцы, чем действительно пытаясь пристрелить Найнса, и крохотное помещение буквально взорвалось оглушительным выстрелом.       Барабанные перепонки дрогнули, болезненно напрягаясь, и Рид инстинктивно прижал ладони к ушам, роняя градусник, жмурясь, широко раскрывая рот в попытке сбросить ставшее вдруг избыточным напряжение.       Гэвин понимал, что он теряет драгоценные секунды, но ничего не мог с собой поделать - несмотря на то, что он был полудушником, человеческие рефлексы никуда не исчезли. Как ни взялась ниоткуда и способность им сопротивляться.       А вот Джеймсу на инстинкты было наплевать.       Поэтому когда Рид открыл таки глаза, первым, что он увидел, был Аттебери, стоящий на коленях в полуметре от повалившегося на пол Ричарда. В руках он держал свою дочь, крепко прижимая ее хрупкое тело к своей груди. Зеленые глаза девушки были широко распахнуты и в них читалось искреннее, совершенное удивление. Сперва Гэвин подумал, что девчонку так сильно проняла внезапная нежность отца, и только когда подскочил к Найнсу и принялся развязывать его руки понял, что дело вовсе не в объятиях.       Дело было в градуснике. В том самом градуснике, который Рид уронил, когда в крошечном замкнутом помещении прогремел оглушивший его выстрел. Видимо, Джеймсу хватило реакции и ума подхватить устаревший медицинский прибор, и теперь один из его концов торчал из истекающего кровью живота Беннет. В густых, буровато-красных потеках Гэвин заметил блеклые ртутные отблески.       -О...тец… - прохрипела девушка, еще сильнее выпучивая свои невидящие глаза, - Па… па...       Джеймс прикрыл глаза, его пальцы, лежащие на спине Беннет, дрогнули, с силой сжимая тонкую ткань ее светло-голубой рубашки, а после рывком вытащил сломанный градусник из живота девушки только для того, чтобы снова вонзить его в ее тело, выбивая из нее хриплый, наполненный болью стон и заставляя сильнее завалиться вперед.       -Все хорошо, - не открывая глаз, прошептал Аттебери, - Сейчас все закончится...       -О-о-о… т… те-е… выдохнула Беннет.       И этот судорожный выдох стал последним в ее долгой жизни - в следующее мгновение ее безумные глаза закрылись, голова безвольно упала на плечо Джеймса. А еще через секунду все ее тело обратилось в прах, тут же разлетевшийся по комнате крошечными серебристыми песчинками. Они чуть заметно искрились в апельсиновых лучах старого фонаря, оседая на пол и на ее одежду: светло-голубую рубашку и бежевые летние брюки, залитые алой кровью.       Аттебери так и стоял на коленях, крепко прижимая к себе блузку своей дочери. Он не открыл глаза, не дышал, не двигался, замерев, как статуя.       Гэвин помог Ричарду подняться на ноги, удостоверился, что с ним все в порядке, а после подался было к Джеймсу, чтобы убедиться, что док тоже не пострадал, но замер, когда Найнс схватил его за предплечье, а в ответ на удивленный взгляд полудушника несколько раз покачал головой и кивнул в сторону Аттебери.       Гэвин перевел взгляд на доктора и только в этот момент заметил то, чего совершенно не замечал раньше, - бледные, аристократические скулы Джеймса были влажными от слез. *** Disturbed - Already Gone       Со всеми формальностями Гэвин разобрался только спустя два дня, и все это время он почти безвылазно провел в маленьком полицейском участке Сорренто. Все было, в общем-то, как обычно, с той лишь разницей, что в Детройте Риду не нужно было лично приезжать в Центральный - он сбрасывал отчетность по электронке. И в тех отчетах Рид никогда столько не врал.       Билеты на обратный рейс пришлось поменять, и именно поэтому Гэвин подъехал к дому Аттебери поздней ночью - он закончил в участке всего полтора часа назад, заехал на заправку, где перехватил пару сэндвичей и крепкого кофе, и сразу же двинул к одинокому дому доктора-кровососа. Да, это было невежливо, но, во-первых, Рид срать хотел на вежливость, а во-вторых, другого времени попросту не было - обратный вылет должен был состояться уже через шесть часов.       Гэвин вытащил ключ из замка зажигания, вышел из машины и, поднявшись на крыльцо, коротко постучал в дверь.       Джеймс открыл так быстро, будто ждал появления полудушника весь вечер.       -Проходите, - вежливо пригласил он, отступая вглубь гостиной, - Хотите выпить? У меня есть бутылка бурбона.       -Нет, я за рулем, - отрицательно качнул головой Рид.       Он прошел за доктором на заднюю террасу.       -Вы сказали полиции, что Донну и Гуса убила Оливия? - апатично спросил Джеймс, присаживаясь на маленький садовый диван.       -Да, - откликнулся Гэвин.       -А что с ее сообщником? Вы выяснили, кем он был?       -Не было никакого сообщника, - фыркнул Рид, прикуривая, - Она спала с капитаном полиции, как его… Конрадом. И, видимо, факт встречи с полудушником произвел на него такое яркое впечатление, что он решил тут же связаться с ней и рассказать об этом знаменательном событии. Беннет просто сыграла сданными ей картами.       -Но ведь вам звонил мужчина, - заметил Джеймс.       -Программа обработки голоса, - пожал плечами Гэвин, - Видимо, она боялась, что я узнаю его - ведь мы с ней говорили буквально пару часов назад, в клинике, -и естественно сразу пойду к Конраду или к вам.       -Ясно… - протянул Аттебери, - Значит, вы закрыли дело и теперь вернетесь обратно в Орландо?       -Нет, в Детройт.       -В Детройт? - вяло удивился доктор, - То есть вас не прислали из Орландо из-за убийства Лироя?       -Нет. Я приехал по другому делу.       Джеймс посмотрел на полудушника:       -Вот как? И по какому же?       -Вот по этому.       Гэвин достал из кармана блокнот, открыл нужную страницу и протянул его доктору.       -Предвестник… - пробормотал Джеймс, ознакомившись с содержимым блокнота, - Я ощущал присутствие кого-то сильного здесь, на Земле, но даже не представлял себе… Вы пытаетесь остановить эту тварь?       -Да, пытаюсь. А для этого нужно провести ритуал. На следующей странице список необходимого для этого ритуала. Сюда я прилетел за черепом человека, который и стал в итоге Предвесником.       Аттебери перевернул страницу, внимательно изучил список, а после вернул блокнот Риду.       -Можете вычеркнуть третий пункт, - сказал Джеймс, - Я помогу вам с ним. Возьмите мою визитную карточку и позвоните, когда я понадоблюсь.       Гэвин опустил глаза на список.       Под цифрой “3” в нем значилась “Добровольная жертва”. ***       До Детройта Рид и Ричард добирались в гнетущем, напряженном молчании. Найнс несколько раз пытался завязать разговор, но Гэвин не отвечал, и постепенно попытки сошли на нет. Он только бросал украдкой не понимающие, настороженные взгляды; да однажды, в самолете, когда он попал в турбулентность, и Рид заметно напрягся, положил свою ладонь на его, но Гэвин тут же отдернул руку.       Так же, в тишине они доехали до офиса полудушника. Рид привычным жестом достал из кармана ключи, рывком открыл дверь, а после, вместо того, чтоб войти внутрь, повернулся Найнсу.       -Дай сумку, - сказал он, глядя в пол.       Ричард послушно снял с плеча рюкзак, в котором лежал череп, и протянул его Риду.       -Спасибо, - буркнул Гэвин, - А теперь уходи. Ты уволен.       Он попытался скрыться в своем офисе, но Найнс остановил его, перехватив за запястье.       -Подождите! - выдохнул он, - Простите! Мне очень жаль, что я попался и подставил вас. Этого больше не повторится, я даю вам…       -Я сказал - убирайся! - рявкнул Рид, вырываясь из хватки своего уже бывшего помощника, отступил назад и с силой хлопнул дверью.       В глаза Ричарду он так и не посмотрел.