English rose

— Еще несколько месяцев. Всего лишь несколько чертовых месяцев! Потерпи, Вулфард, — успокаивал себя брюнет — Да ладно тебе, Майки, не так все плохо. Если бы ты был более усидчивым и слушался меня, то вполне мог бы окончить школу с отличием! — Вот еще! Я не хочу стать похожим на тебя и плакать из-за каждой четверки! — он лукавил. Конечно он хотел! Еще как хотел быть похожим на лучшего друга, который щелкал задачки, как орешки, но треклятая алгебра никак не хотела укладываться в его мозгу. От этого он приходил в бешенство и посылал Шнаппа куда подальше вместе с этим предметом. Ноа не обижался, он знал Вулфарда как облупленного. Его характер был подобен спичке, он быстро загорался и так же быстро гас, обычно самое большее через полчаса он снова подходил к другу с просьбой помочь решить ему тот или иной пример. И Шнапп снова и снова терпеливо объяснял другу сложные формулы и таблицы.       Майк лениво расположился прямо на полу школьного коридора, расслаблено вытянув свои длинные ноги. Ноа с улыбкой наблюдал за другом. За последний год Майк очень изменился — парень раздался в плечах, стал выше и отрастил свои черные кудрявые волосы до самых плеч. Но он не дружил с расческой, поэтому его волосы чаще напоминали воронье гнездо. Несмотря на это, вряд ли в школе найдется девушка, которая отказалась бы пойти с ним на свидание и пересчитать веснушки на его красивом лице. Вот и сейчас проходящие мимо девушки бросали на него заинтересованные взгляды, а те кто посмелее отправляли воздушные поцелуи. Вулфард, уткнувшись в учебник, старательно делал вид, что не замечает этого. Сегодня Мэри сама привезла приемного сына в школу, поэтому на первый урок — ненавистную алгебру — ему все же придется идти.       Директриса Мэри Вулфард и ее муж Эрик взяли Майка на воспитание два года назад, после того как приют закрыли, а всех детей распределили по детским домам Канады. Одним зимним утром в дверь комнаты, где жили Брукс и Шнапп тихонько постучали. Майк потер сонные глаза и, открыв дверь, сначала ни на шутку испугался — за ней стояла миссис Вулфард, на ее лице застыла странная гримаса, седые волосы растрепались, а губы мелко подрагивали — должно быть она узнала, кто именно разбил окно в подвале и теперь Майку придется понести заслуженное наказание. Но она неожиданно сделала шаг вперед и заключила парня в крепкие объятия. Брюнет застыл от неожиданности. Эта строгая, сдержанная женщина никогда не позволяла себе проявлений чувств на людях. А сейчас она тихо плакала, поглаживая буйные кудри Брукса. За ее спиной стоял мистер Вулфард. Заметив растерянный взгляд мальчика, он тепло улыбнулся, как будто говорил: " Все хорошо, с ней все в порядке. И нет, она вовсе не сошла с ума «. Мэри отстранилась и заглянула в его глаза: — Мистер Брукс, — она всегда излишне официально обращалась к воспитанникам, — Майк, — тише добавила она, вызвав у него еще большее удивление. Что черт возьми происходит?! — Мы хотим… Нет… Ты бы хотел, чтобы мы с Эриком… Чтобы у тебя были мама и папа? — и она робко улыбнулась, с надеждой вглядываясь в его большие глаза. Мама и папа… Хотел бы он, чтобы у него были родители?.. Что, черт возьми, за глупый вопрос?! Он не хотел, он мечтал об этом! Мечтал всю свою жизнь! Несмотря на то, что Фрэнк Брукс был его отцом, разве можно назвать того, который бил тебя за каждую провинность и целыми днями беспробудно пил, папой… Майк тяжело сглотнул подступившую к горлу горечь и сморгнул набежавшие слезы: — Да, — просто ответил он и впервые увидел открытую, счастливую улыбку на лице своей директрисы.       Шнаппу повезло не меньше. Миссис Миллер была бездетной вдовой и всем сердцем привязалась к мальчику. В тот же день она забрала его в свой большой и светлый дом, оформив над ним временную опеку, а затем усыновила его, но Ноа не хотел менять свою фамилию. В отличие от Брукса. Тот сразу согласился взять благородную фамилию Эрика, своя ему приносила лишь боль от воспоминаний о своем несчастном детстве.       Из раздумий его вырвал пронзительный звук школьного звонка. Закатив глаза и громко простонав, Вулфард поднялся с пола и поплелся за бодро шагающим другом в класс. — Надеюсь все выучили тему, которую мы проходили на прошлом уроке? Мистер Вулфард, это особенно касается вас, — проговорил мистер Джонсон, он работал в этой школе со дня ее основания и считал себя ее полноправным хозяином. Майк почувствовал, что его бросило в жар от этих несправедливых слов — он вовсе не был последним учеником в классе, но шепот Шнаппа заставил его взять в себя в руки: — Не обращай внимания, Майки, он просто старый маразматик. Лили раздала всем листочки с тестом, и Брукс, взяв в руки бумагу, мысленно взвыл — это была та самая тема, из-за которой он чуть было не сжег свой учебник, но основательно его потрепал, гоняя с ним по комнате, словно с мячом. Он ни за что не сдаст этот тест. Майк мысленно попрощался с машиной, которую Эрик и Мэри обещали подарить ему на выпускной. Было лишь одно маленькое условие — окончить школу без троек. Неожиданно раздался стук в дверь, и на пороге появилась мисс Гарсия, школьный секретарь. Майк бросил на нее мимолетный взгляд и вернулся к тесту, но через секунду он снова поднял свои глаза, с интересом наблюдая за девушкой, застывшей в дверях класса. Мисс Гарсия склонилась к мистеру Джонсону и что-то прошептала ему на ухо, после чего ободряюще похлопала девушку по плечу и вышла из класса. Джонсон выпрямился и громогласно объявил: — Ребята! Хочу представить вам вашу новую одноклассницу. К сожалению, по семейным обстоятельствам она была вынуждена перейти в нашу школу в конце учебного года. Представьтесь, пожалуйста, мисс… — старик выжидающе смотрел на девушку с длинными золотисто-русыми волосами. — Ммм… Я — Милли, Милли Браун, — Ее странный акцент непривычно резал слух. Девушка неуверенно улыбнулась, и от этой улыбки губы Вулфарда невольно растянулись в ответ, но он тут же взял себя в руки и уставился в свой тест. — Я приехала из Лондона… Ну, вот в общем-то и все, — развела руками она. — Очень приятно, мисс Браун. К сожалению, свободных парт у нас не осталось, но вы можете присесть рядом с мистером Вулфардом. От этих слов парень встрепенулся и растерянно захлопал своими длинными ресницами, наблюдая за тем, как на другой стороне парты располагается его новая одноклассница. Несмотря на то, что он был предметом воздыхания многих старшеклассниц, Майк был полным профаном в общении с девушками. А вдруг ей захочется пообщаться? Он запаниковал и бросил на друга беспомощный взгляд. Ноа положил одну руку на пах, а другую сжал в кулак, и этот жест означал ничто иное как: " Возьми себя в руки, Вулфард! " Паника мгновенно отступила, и он исподтишка показал другу средний палец. Но сердце снова совершило сальто, как только над ухом раздался нежный девичий голос: — Привет. Я- Милли. Странный, странный Майк. Он и правда был чокнутым: — Я слышал, — процедил он, сцепив челюсти, чтобы спрятать стучащие от волнения зубы " Какой же я балбес! " — думал он. Милая улыбка тут же исчезла с ее лица, Милли отвернулась и за два урока больше ни разу не взглянула на него. Зато он вдоволь нагляделся на ее гордый профиль, милый носик и розовые пухлые губы, бросая на девушку мимолетные, как ему казалось взгляды. Тест он естественно завалил, и причиной тому была вовсе не его природная лень или незнание предмета.

***

— Ну, прости, он был очень настойчив. Говорил, что это дело жизни или смерти! Ты же знаешь Шнаппа — он всегда добивается своего! — Сэди сделала маленький глоток из своей чашки. Они сидели в небольшом уютном кафе на побережье, куда часто приходили, чтобы поболтать и отдохнуть от работы и повседневной рутины. — Никому, значит, никому, Сэдс, — спокойно проговорил Финн. Он вовсе не злился на девушку, которая сидела, опустив свои голубые глаза в чашку с ароматным напитком.       Они никогда не общались в школе и за время учебы в старших классах лишь несколько раз перекинулись ничего не значащими фразами. Но спустя несколько лет, встретившись на вечеринке у общего знакомого, молодые люди неожиданно для себя крепко обнялись, будто бы всю жизнь были добрыми друзьями. Финн всегда в тайне уважал Синк, которая не была похожа на других девушек из его школы. Все свое свободное время она посвящала учебе и спорту. Был в ней некий стержень, и парень восхищался ее скрытой силой. Вулфард не пропустил ни одной вечеринки, но никогда не встречал на них свою рыжеволосую одноклассницу. Видимо с возрастом Сэди поменяла свои приоритеты и поняла, что помимо учебы, работы и спорта в жизни должно быть место для веселья. В тот день на вечеринке они не отходили друг от друга, вспоминая детство и школьные годы. Сэди всегда была очень внимательна и тактична, поэтому ни разу не упомянула Браун в своих разговорах, и Финн был ей признателен за это. Под утро Вулфард проводил ее до дома, и прощаясь, они обменялись своими номерами. Финн позвонил первым, и Синк призналась, что ждала его звонка. Она стала его единственным другом здесь, вдалеке от дома. Не считая Гейтена, компьютерного гения, благодаря которому он смог основать свою маленькую компанию, вышедшую на мировой рынок спустя всего два года и принесшую Вулфарду его первый миллион.       Финн прищурил взгляд и оценивающе осмотрел свою подругу. Рыжие волосы спускались до самой талии, они струились словно дорогой шелк и играли на солнце всеми оттенками золота, румянец на нежных, все еще по-детски пухлых щеках, тонкие руки, хрупкие ключицы и неповторимые голубые глаза. Она была прекрасна, словно редкий, экзотический цветок. Странно, но за годы дружбы, даже в те времена, когда они напивались до одурения, сидя в ее небольшой квартирке в центре, у них не возникало мысли превратить это во что-то большее. Тем более, что девушка была свободна, а отношения Вулфарда никогда не длились больше месяца. Он не мог рассматривать ее как партнершу, он считал ее своей сестрой… сестрой… — И что ты ему ответил? — прервала его размышления Синк — Я пообещал приехать, — глубоко вздохнув, Вулфард откинулся на спинку своего кресла, — вот только боюсь, что это плохая идея. Взгляд девушки нервно заметался, она хотела что-то сказать, но промолчала. Сэди не любила вмешиваться в чужие дела. Девушка перевела свой взгляд на закат, алеющий над берегом, надеясь, что друг не заметит ее состояния. — Сэдс, — услышала она его ласковый голос и, взяв себя в руки, с улыбкой повернулась к Финну, — Сэди, — повторил он и, перегнувшись через маленький круглый стол, взял ее холодные тонкие пальчики в свои горячие руки, — ты поедешь со мной? — Что?! Нет, нет и еще раз нет! — отрезала она и замолчала, глядя в грустные черные глаза бывшего одноклассника. Он прижал ее руки к своим губам и улыбнулся ей так, как только он один умел: — Пожалуйста, Сэди, я без тебя не справлюсь! Ты же знаешь — ближе тебя у меня никого нет! — но Синк была непреклонна, поджав губы, она недовольно смотрела на этого недоделанного манипулятора. — Если согласишься, я помогу твоей подруге с ее галереей, — это был последний козырь в его рукаве. Синк уже месяц искала спонсора для своей знакомой, начинающей художницы, которая, по утверждению Сэди, обладала просто космическим талантом. Сначала Синк отказалась от помощи Финна, объясняя это тем, что не желает использовать лучшего друга для получения выгоды. Но спустя месяц отчаялась, однако время ушло, и ей было стыдно просить у Вулфарда денег. — Ты это серьезно?.. — в ее взгляде читалось сомнение, — только за то, что я несколько дней погуляю с тобой на свадьбе нашего одноклассника? — Серьезней не бывает, красотка! — девушка скривилась, она не любила все эти вульгарные обращения. Синк представила перед собой счастливые глаза Элизабет и, помолчав мгновение, произнесла: — Хорошо, я поеду с тобой, если пообещаешь больше никогда не называть меня красоткой! Финн улыбнулся и поднял руки в примирительном жесте: — Как скажешь! Никаких красоток, деток, рыбок, птичек и прочего зоопарка, мисс Синк! — Так-то лучше, — улыбнулась она, — называйте меня именно так, мистер Вулфард.