Когда расцветут пионы

— Лео, — шепчешь ты, но я лишь улыбаюсь, продолжая двигаться. Твои руки на моих бёдрах, всё ещё красные от смущения щеки, блеск в глазах — всё это нереально заводит, сводит с ума. Всё началось с того, что мы сели пить чай в гостиной. Ты рассказывал про своих родителей и о том, как будешь скучать за ними. Говорил, что мне и Шерлоку не стоит волноваться, ведь пока Грегори работает в Скотланд Ярде, мы в полной безопасности. Хотя есть вероятность того, что меня вызовут на допрос за связь с тобой. На этих словах я тогда поднял на тебя глаза, задумался, слегка пожевав губу. Отставил чашку, естественно неудачно, потому что чай огромной лужей растекался по полу. Я знал, это наша последняя встреча. И ты знал. По дороге в спальню мы чуть не перевернули огромный горшок с пальмой. Посмеялись. А потом я повалил тебя на кровать, заставив сильно засмущаться. Это было безумие. Всё, что делал я, было безумием. — Я же… не первый… — тихо поинтересовался ты, стараясь не смотреть в глаза, но когда я ответил, что «последний», потому что точно знал, что больше никого не полюблю, впился в мои губы… И вот теперь я целую твою шею, продолжая двигаться. Всё ещё комплексуешь из-за своего тела, дурак, но я сразу дал понять, что люблю тебя таким, какой ты есть. А ещё ты ужасно неопытен, хотя я точно знаю, что ты готовился, просмотрел не одно видео. Очевидно, дико смущаясь. Плевать, зато я чувствую власть над тобой, заставляя снова и снова издавать стон. Неожиданно двигаешь бёрдами и теперь я не сдерживаюсь. Меняешь угол проникновения, нависая надо мной. Чёрт, это неожиданно. — Кое-что я всё же умею, — шепчешь на ухо, закидывая мою ногу на плечо, и я полностью растворяюсь в ощущениях. То ускоряешься, то замедляешься, не давая понять, какой темп нравится больше. Губы уже пощипывает от поцелуев. Не могу поверить, что это наш первый и последний секс. Шепчу твоё имя, умоляя не останавливаться. Простыни давно смяты, волосы липнут к лицу, лезут в рот, но тебе нравится. Поправляешь мокрые пряди, целуя лоб. — Пойдём в душ? — говорю я, когда мы пытаемся прийти в себя. Лежу на боку, опираясь на локоть, второй рукой собирая остатки спермы на твоём животе. Ты снова смущаешься и о Господи, мне кажется это милым. Киваешь, перехватывая мою руку, чтобы облизать пальцы. Бесстыжий. Какой же ты бесстыжий, Майкрофт. Через полчаса мы снова оказываемся в кровати. Я позволяю себе опустить голову на твоё плечо, прижимаясь ближе. Ты прерываешь молчание первым, начиная рассказывать мне о Шерлоке. О том, как не раз боялся потерять его. Думаешь, что он переживёт твой побег, но мы оба знаем, что Шерлок в любой момент может слететь с катушек. Вопрос только в том, как скоро. Потом ты рассказываешь о Джоне. Возлагаешь на него большие надежды, надеешься, что он не кинет твоего брата. К слову, об их отношения ты узнал случайно, заметив на шее брата засос, а потом встретился со смущённым взглядом Джона. Говоришь, как смутился сам и попытался быстрее покинуть дом, но Миссис Хадсон подлила масло в огонь, сказав: «Ну наконец-то. Правда иногда по ночам настолько громко, что спать приходится в берушах». Я смеюсь, говоря, как хорошо, что у меня свой дом, но потом поникаю. Ты ведь уйдёшь. Слёзы снова катятся по щёкам. Гладишь меня по спине, пока я не засыпаю, обнимая тебя так крепко, боясь проспать тот момент, когда ты исчезнешь. И да, я просыпаюсь один, в ещё тёплой постели, обнаруживая на подушки красивый конверт лавандового цвета. Внутри письмо и ещё два маленьких конверта. С кредитками. Одну из них мне нужно вручить твоему брату. Вторая для меня. Даже знать не хочу, сколько ты оставил мне, ведь я не заслуживаю даже пенни. Дрожащими руками я тянусь к старинной винтажной бумаге, на которой ты красивым почерком написал довольно длинное письмо. Не могу даже взглянуть, потому что глаза слезятся, а грудную клетку чуть ли не разрывает от боли. Как ты мог так со мной поступить? Чёрт, да я ведь даже не признался тебе в своих чувствах. На часах только семь утра, а я уже ненавижу этот день, эту жизнь. Ненавижу тебя. Стоило отказать тогда, не приходить, когда ты якобы сломал ногу, не ходить на то блядское свидание, которое оказалось одним из лучших. И таким и останется, потому что забыть тебя я уже не смогу. И если ты думаешь, что я буду сидеть на попе ровно, то ты ошибаешься. Я найду и убью тебя, Майкрофт Холмс. Сам или с помощью Шерлока — не важно. Отменяю все сеансы, говоря, что больше не работаю. С меня хватит, пора кардинально менять жизнь. Вытираю лужу от чая, завтракаю, без эмоций смотря новости. Королева действительно умерла, её лицемерные родственники уже собрались. Больше всех мне жаль её двух внуков, которые явно любили Елизавету. Особенно Гарри, который бросил вызов королевской семье. Сплю практически целый день, потому что нет никаких сил что-то делать. Забиваю буквально на всё и только вечером, после ванны, я решаюсь прочитать письмо. «Шерлок сказал мне однажды: «Ты же не упустишь шанс наконец-то быть счастливым?». Он первый понял, что я влюбился в Вас Леонард. Мой прекрасный Лео. Я никогда бы не подумал, что смогу называть так…нежно, по-особенному. Вы заслуженно считаете меня трусом, это иногда читается во взгляде. И о Господи, как же Вы правы. Я трус. Я лжец, потому что несколько лет врал себе, что не заслуживаю даже секунды Вашего внимания. Я не смог подойти ближе, дотронуться до Вашей руки, чтобы убедиться, что Ваша кожа действительно нежна. Думал-ли я, что всё будет намного серьёзней? Лео… Вы даже не представляете, сколько возможных вариантов я проанализировал и, простите за тавтологию, все я посчитал невозможными, потому что всё ещё считаю себя недостойным. Эти чувства: смущение, нежность, беспокойство, влюблённость… Всё это я впервые испытал благодаря Вам, Лео. Но если Шерлок сам решил отказаться от чувств (хотя мы оба с Вами знаем, как он влюблён в Джона), то я не могу позволить себе о чём-то подобном из-за работы. В один прекрасный день я потеряю всё и моим близким будет грозить серьёзная опасность. Шерлок не раз говорил мне, что это отмазка, я должен попробовать просто поговорить с Вами. И вот я узнаю, что Грегори ходит к Вам на сеансы. План гениален — вы нужны мне как психолог. Я старался быть холодным, скрывать чувства, боясь, что Вы их отвергнете. Конечно, я разгадал тот шифр в Вашем блокноте. Чёрт. До сих пор вспоминаю, как жар прошёлся по коже, когда пытался Вас остановить в тот день, впервые находясь так близко к Вам. Думаю, именно тогда Вы догадались о моих чувствах. Конечно, я пытался заставить Вас ревновать. Конечно, я прекрасно знаю язык цветов. Конечно, Алисия решила помочь мне с этой ужасной «игрой». Я нравлюсь ей, но она всегда знала, что к женщинам я равнодушен. И да, я специально прилетел в Италию ради Вас. Это было такое спонтанное решение, что пришлось в буквальном смысле заставить Алисию вылезти из ванной. Я переживал, когда увидел Вас с красными глазами и в мокрой рубашке. Чуть позже Мила объяснила кому Вы носили цветы в тот день. Поверьте, мне до сих пор стыдно за ревность, которую я испытал тогда. Мне стыдно за те слова. Ядовитые слова, которые показались Вам вызовом. Зато я наконец-то понял, что Вы всё же стали что-то чувствовать ко мне. И именно с той самой секунды Вы стали «играть» со мной. Ваша сестра очень мила. Даже она поняла мои чувства, решив помочь. Именно она придумала затащить Вас в кафе тогда. Думаю, её больше интересовали сладости, но всё же… В тот вечер я подумал, что Вы были-бы прекрасным отцом. Эта мысль опустила меня на землю, дала понять, что мои шансы на взаимность близки к нулю. Право, Вы успокоили меня, сказав, что о семье пока не думали. Позвать Вас на первое, настоящее свидание помогла Амели. В тот момент я понял, как сильно недооценивал её. Уверен, что в будущем она станет поистине великой и знаменитой писательницей. Она даже подарила отрывок своего произведения, что показалось мне довольно милым. Господи, Лео, Вы даже не знаете, насколько изменили меня. Благодаря Вам наши отношения с Шерлоком слегка улучшились. Знаете, он ведь звонил и писал мне чуть-ли не каждый день, подгоняя, переживая за…меня. Конечно же, вы поняли, что означают бордовые пионы. Жаль, что Мила не дала возможности вручить их лично. Надеюсь, хоть небольшой восторг они у Вас вызвали. В тот день Вы выглядели великолепно. Честно признаюсь, что не мог забыть тот день ещё долго. Знаю, что Вы ожидали чего-то необычного, поэтому арендовал яхту. В тот день, пусть и через ткань пиджака, но я позволил себе роскошь прикоснуться к Вам подольше. Вы в который раз заставили меня смутиться, когда я имел наглость подумать, что Вы готовы ответить мне взаимностью. Я разнервничался, даже ответил грубо, за что до сих пор не могу простить себя. Но зато я выяснил, что интересен Вам, Лео. И я очень рад, что Вы улетели со мной. Наш разговор в самолёте доказал мне, что я могу снова позвать Вас на свидание, наконец-то получить долгожданный поцелуй. Но Джон, которого я никак не ожидал увидеть, потому что Вы вызвали его ничего не сказав, портит планы. А потом начинается то, чего я так боялся. То, о чём я с самого начала писал. Ещё после Второй Мировой войны правительство стало готовится к смерти королевы. По сей день проходили ежегодные репетиции и вот этот день скоро настанет. Она умирает, Лео. Не станет Королевы — «умру» и я. Они боятся меня как огня, королевская семья не готова сотрудничать с самим Британским Правительством. Как хорошо, что Вы даже не представляете, какая у меня должность. И теперь время на исходе. Мне неудобно просить Вас позаботиться о Шерлоке, ведь Вы останетесь единственным действительно близким ему человеком. Джон всё же выберет традиционные отношения. Это вопрос времени. Точнее, шести месяцев, ведь одна прекрасная особа носит под сердцем его ребёнка. Хочу предупредить — у моего брата есть зависимость. Он наркоман, Лео… Смерть Миссис Хадсон, которой тоже, к сожалению, осталось недолго и он об этом знает, добьёт Шерлока. Не думаю, что решусь попрощается с Вами лично. Я трус. Вы были правы. Скорее всего Вы получите это письмо, когда я покину Лондон… Наша история не должна была заканчиваться так, Лео.

Навечно полюбивший Вас М. Х.»