Ты попал... И я попал

Быстрым возвращение домой не стало — магазины заняли достаточно времени, ведь нужно было не только запастись лекарствами и мелочами для детей, но и элементарно купить продуктов, всё, что было в холодильнике, за четыре месяца наверняка успело прокиснуть и просто пропасть — но молодая семья всё-таки наконец оказалась там и теперь стоило подумать обо всём, что предстоит сделать, чему научиться. Первым делом опустив на подушку любимое недоразумение, а рядом с ним и пока подозрительно мирных детей, Прохор пока что приладил пакеты с вещами в углу комнаты и осмотрелся, вспоминая родной дом, их ведь и правда слишком давно здесь не было. Всё в пыли, грязи, на весь дом несёт пропавшей едой. Безобразие. Нужно проветрить, прибраться, вымыть холодильник, выкинуть всё лишнее... И собрать кроватки в детской, как же хорошо, что её успели сделать почти полностью ещё к четвёртому месяцу. Покой и отдых пока только снятся, ну ничего, осталось совсем немного постараться. Проверив, все ли трое спокойно спят и окончательно убедившись, что это действительно так, альфа быстро разложил вещи по местам в шкафу и с обречённым вздохом первым делом отправился на кухню. Появившаяся с более насыщенным и буйным ритмом жизни привычка готовить с огромным запасом сейчас очень дорого обошлась, понадобится не один пакет, чтобы всё это выкинуть. Тяжести таскать уже давно вошло в привычку, поэтому, отгоняя уже въевшуюся куда-то глубоко усталость, он нашёл под мойкой несколько вместительных пакетов и, недовольно фыркая на более чем шикарную гамму ароматов, сгружал грязную посуду в раковину, а пропавшие продукты по тем самым пакетам, как бы ни было противно этим заниматься. Полчаса упорной работы и пара полных кульков стояла в коридоре, а холодильник ещё нужно разморозить и помыть. С трудом припомнив, где всегда лежали ненужные тряпки, парень достаточно быстро нашёл их, накидал под холодильник, распахнул все отделения и, понимая, что времени на это понадобится достаточно, обернулся на полную грязной посуды раковину и едва сдержался, чтобы не взвыть со всем возможным сейчас отчаянием. А ведь только вернулись домой... Ладно, спокойно. Нужно сделать не так уж много, тем более, это всё только ради любимого, ну и, конечно, ради детей. Сил начать всё-таки хватило и, стоило через те же полчаса выключить воду и вытереть руки, как из гостиной донёсся детский плач. Ох, вот чёрт, их же ещё кормить надо... Ну хоть посуда чистая, будет, где приготовить эти смеси. А детей лучше убрать к себе поближе, пока они не разбудили другого ребёнка. С ним легче управиться, но с тремя одновременно Шаляпин пока не сможет совладать и прекрасно это понимает. Не теряя времени, он быстро забрал из комнаты всё необходимое, сыновей отнёс в детскую и, на секунду остановившись, чтобы перевести дыхание, вовремя понял, что пока детям нужна не еда. Где там были памперсы... В ворохе детских вещей нелегко найти нужную упаковку, но сделать это удалось и назрела проблема поинтереснее. И как этим пользоваться? Видимо, учиться придётся набегу, без помощи и советов, обратиться ведь не к кому. Ладно, надо рисковать, делать хоть что-то... Разворачивая первое любимое чудо из пелёнок, альфа дико нервничал и успокаивал сам себя тихим ласковым говором, дети сейчас всё равно его не поймут, но попробовать то к ним обратиться можно. — Макс, Костя, пожалуйста, тише... Я то сейчас всё сделаю, а вот если вы разбудите вашего папу, плохо будет не только ему, но и мне. Как же хорошо, что вы пока не понимаете ничего, может и не запомните его таким... А уже совсем здоровым и необыкновенно красивым, каким он и был, хоть и давно. — талантливый человек талантлив во всём, может, поэтому молодой отец достаточно быстро закончил с обоими и присел на давно поставленную здесь кровать, плавно выдыхая, хоть две минуты тишины. — Вот и всё, хорошие мои... Всё у нас будет хорошо. Мы будем вместе, всегда... И ваш папа нас не бросит. Ой... А вот и он. Так, я быстро... Мирно оставив уже переодетых и засыпающих детей на кровати, он сорвался с места и через пару секунд влетел в спальню, присаживаясь рядом с отчаянно цепляющимся за простынь мальчишкой и не зная, что сделать, чем помочь, как не заплакать снова, сейчас точно нельзя, хоть Клара Михайловна и умудрилась незаметно приткнуть в один из пакетов кислородную маску, невозможно хочется верить, что она никогда больше не понадобится. — Тише маленький, тшшш, я здесь, я с тобой... — сидя на полу у кровати, Прохор отцепил от несчастной простыни и крепко сжимал чужие холодные руки, простые слова утешения застревали где-то в горле, врать пока слишком невыносимо, но это приходится делать, верить во что-то уже нет никаких сил. — Всё хорошо... Как ты, страшно, что-то болит? — Ккак мы... Я... Я же... — пока не в силах до конца осознать реальность, Колдун не понимал, как они оказались дома, всё случившееся казалось сном и невозможность провести грань между сном и реальностью очень пугала. — Ккак, здесь... — Тише родной, дыши, только дыши... Пока ты спал, я вернул нашу семью домой, не волнуйся, нас отпустили. Всё хорошо и будет хорошо, ты скоро оправишься, честно... — проклиная и практически ненавидя себя за эту ложь, он всё равно не мог сказать ничего иного, сейчас не имел права, но и поверить в сказанное не мог, как ни хотелось. — Мы дома, всё в порядке, наши мальчики в полном порядке... Тебе нечего бояться мой хороший. Не слышал, что дома стены лечат? Вот и проверим... Я уверен, неделя и станет легче. Всё будет хорошо... Не душно, сердце не болит? Обессиленный, мальчик только коротко помотал головой и снова закрыл глаза, позволяя мужу на секунды расслабиться. Как же так можно, как можно его обманывать, в таком... Но сейчас это действительно нужно. Лишние мысли потом... Сперва всё-таки закончить уборку. Хорошо иметь современный моющий пылесос, это здорово упрощает задачу, да и разбудить родных шумом совсем не хочется. А пока техника занимается полом, можно протереть пыль с полок и отмыть окна. Где там была тряпка... Пока небольшой пылесос аккуратно курсировал по более чем просторному коридору, альфа закончил с окнами, зеркалами и шкафом, и перебирал содержимое серванта, аккуратно протирая не только стенки и стёкла, но и небольшие рамочки с фотографиями, их совсем мало, ведь оставить хоть какую-то память о пережитом захотелось совсем недавно, какие-то девять месяцев назад, как же поздно приходит осознание, что нужно ценить того, кто так долго остаётся рядом с тобой, даже если ты монстр. А ведь он именно монстр, только Диму этим напугать не удалось. Фото с первых месяцев... Они в парке, невозможно счастливые и очень близко. Голубые глаза горят необъятным счастьем и обжигающим теплом, руки крепко держатся за чужие плечи, улыбка слабая, болезненная, но такая тёплая, светлая, и искренняя, что может заменить собой солнце. Как же он красив, даже уже несколько бледный, какая нежная, хрупкая душа скрывается за безупречной обложкой... И как же поздно удалось разглядеть эту душу и хоть попробовать позаботиться о ней. Не слишком поздно, но... Всегда есть это самое "но". И сейчас им стало время. Его мало, его так мало осталось... И очень трудно верно им распорядиться. Не выходит поверить, что за эту неделю что-то изменится в лучшую сторону, что всё не закончится тогда, но... Главное, чтобы верил он. Верил и держался за эту жизнь... Он бесконечно сильный, он сможет, если совсем немного помочь. И помочь любимый готов. Самому бы снова набраться сил... А по щекам снова текут солёные слёзы. Как же хорошо, что он спит, не видит... Как же больно понимать, что уже, возможно, поздно что-то исправлять. Как тяжело не уметь поверить в свет... И понимать, что виноват в этом только он сам. Надо было быть осторожнее, надо было хоть немного больше думать о теперь уже муже, надо было... Столько всего было надо и столько всего осталось только в сослагательном наклонении. А его история, как известно, не терпит. С тяжёлым вздохом и сердцем возвращая аккуратную рамку на место, Шаляпин отложил тряпку и устало огляделся по сторонам. Вот теперь идеальный порядок, всё едва не сверкает. Дети, все трое, спокойно спят. Наверное, теперь можно... Выключая пылесос и убирая его на место, он бесшумно добрёл до кровати и упал на неё, почти сразу засыпая, всё-таки успев обнять свою самую большую беду. А вдруг всё же будет всё хорошо...