Не сходить с пути прямого

Утро наступило слишком неожиданно. Я устало потерла переносицу: ложиться спать было ни к чему. На моей кровати тихо посапывала Ханаби. Пришла в середине ночи, ведомая любопытством. Как же, сестра участвовала в настоящей битве. А ведь раньше она держалась поодаль от Хинаты. Хоть какие-то перемены к лучшему. Я осторожно поправила одеяло: у Ханаби была привычка сражаться во сне. Сестра завозилась. Истинный шиноби, скоро начнет просыпаться от звука падения на пол пера. Ночь выдалась тяжелой. Я вернулась домой за полночь в сопровождении хокаге, подняв в клане переполох. – Почему вы не обратились за помощью к моей семье? – поинтересовалась по дороге я у Третьего. – Вы же знаете, наши глаза способны охватить всю Коноху. – Хороший вопрос, Хината. Думаю, я не хотел давать этому делу огласку. Ты ведь уже знаешь об отношении к Наруто в Конохе. Это было разумно. Если бы поднялся шум, кто знает, как бы это отразилось на Наруто. Сейчас пусть хоть вся деревня узнает о ночных событиях, ему никто ничего не посмеет сказать: он победил предателя. Но в тот момент, когда о Мизуки еще не знали, Наруто считали вором, и отправь хокаге на его поиски не посредственных чунинов, а джонинов или АНБУ… Даже думать не хочу о том, как с ним могли бы обойтись, при всеобщей-то ненависти. – Почему вы допустили такое отношение к нему? – тихо спросила я. Этот вопрос давно уже меня занимал. – Ты ведь уже знаешь, что в нем запечатан девятихвостый демон-лис. Этот демон – самый сильный из подобных ему… – Не единственный? – тут же среагировала я. – Есть еще? Хокаге кивнул. – Всего их девять. Людей, в которых они запечатаны, называют джинчуурики. Джинчуурики есть почти во всех скрытых деревнях, их часто расценивают как оружие. Если вспомнить, что сотворил девятихвостый, я думаю, ты поймешь, какова сила Наруто. – Сила Наруто? Я считала, что Наруто просто сдерживает демона, – вот это новость! Я смотрела на Третьего во все глаза. – Скажем так, некоторые джинчуурики способны контролировать своего хвостатого. Если так, то опасения жителей Конохи выглядели уже не настолько беспочвенно. Но их позицию я все равно не принимала. Наруто – это Наруто, он отдельно от девятихвостого. И ненависть была способна только быстрее подтолкнуть Наруто к высвобождению силы демона и последующему уничтожению деревни. Как этого можно не понимать? – Поскольку сила джинчуурики расценивается как военная мощь, на них часто ведется охота, – продолжил хокаге. – Тем указом я хотел оградить Наруто от внимания других деревень. Но я не предполагал, что его родная деревня так его примет. Я виноват перед ним. Я хотела сказать, что перед ним виновата вся Коноха, но промолчала. Есть вещи, которые доказываются не словами, а действиями. – А что случилось с его родителями? Я еще в Академии заметила, что о нем некому заботиться… – Они погибли в ту ночь, когда на деревню напал девятихвостый, – коротко ответил Третий, но меня такой ответ не устраивал. – А кроме родителей? Неужели у него никого нет? – на самом деле, это выглядело странным: редко когда шиноби становились дети из семей гражданских. У нас всегда были корни, целые кланы ниндзя – Хьюга, Учиха, Нара, Акимичи, Яманака, Абураме, Сарутоби… – Ведь если его родители погибли в ту ночь, они наверняка были ниндзя. Разве у них не было родителей, братьев или сестер, родственников? Третий положил мне руку на голову и потрепал по волосам. – Ты очень внимательная, Хината. Были. Но клан Узумаки уничтожили незадолго до рождения Наруто. Я даже остановилась. – Клан Узумаки? У Наруто была такая большая семья? Но почему в Конохе об этом не знают? – об Учихах, вот, знали все. Я через день слышала речи о том, какой Саске несчастный. – Клан Узумаки никогда не жил на территории Конохи. У них была собственная деревня, Узушио. В стране Водоворота. Меня затопила горечь. Видели бы его великие предки, как сейчас живет их потомок. – Почему их уничтожили? – Наруто имел право знать о своих корнях. Более того, ему было важно знать, что он не подзаборный котенок, неведомо как попавший в Коноху и ставший ниндзя, а потомственный шиноби с вековым наследием. – Клан Узумаки был кланом долгожителей, что уже само по себе необычно для нашего-то мира. Его члены всегда отличались нечеловеческой выносливостью, огромными запасами чакры и уникальными запечатывающими техниками, – хокаге тяжело вздохнул, видимо, это были тяжелые воспоминания. – Узумаки были мастерами фуинджуцу. Все защитные барьеры Конохи стоят на их печатях. И Наруто об этом не знал. Я закрыла глаза. Как можно скрывать такое от ребенка, всем сердцем мечтающего однажды с гордостью рассказать о своей семье? – Именно Узумаки создали печати, сдерживающие мощь хвостатых демонов. И первым джинчуурики в мире стала куноичи из их клана. В конце концов, клан Узумаки набрал такую силу, что другие деревни расценили его как угрозу и объединенными усилиями уничтожили Узушио. Других способов избавиться от угрозы, кроме как ее полная ликвидация, военные деревни не знали. Интересно, сколько кланов так было стерто из нашего мира? – К сожалению, у нас, стариков, уже не осталось времени учиться на ошибках прошлого. Нам остается лишь уповать на то, что вы, подрастающее поколение, сможете построить менее жестокое и более мирное будущее. Старик Третий, сдав меня на руки матери, увел отца для разговора, а я впервые задумалась, зачем я здесь? Я и раньше задавалась вопросом, как я сюда попала, но никогда не думала, с какой целью. Цели не было. Поначалу я надеялась, что настоящая Хината вернется, потом – хотя я не списывала вероятность возвращения со счетов, – хотела просто найти свое место в этом мире. Хотя, возможно, в этом и заключался смысл моего существования? В моей жизни? Как по каплям набирается море, как по ниточкам собирается ковер, так и по одной человеческой судьбе выбирается судьба мира. Маленькая мелочь, песчинка в бескрайней пустыне, кирпич в каменной кладке стены. Бабочка, взмахнувшая крылом. Ладно, оставим философские размышления для следующей ночи. Наступал новый день, и начинать его с тягостных раздумий не хотелось. Я убрала свитки и тщательно запечатала. Я не сомневалась, что сейчас не смогу выполнить эти техники, но когда-нибудь они мне пригодятся. Главное, чтобы никто никогда не узнал, что часть запретных техник Первого хокаге была переписана по памяти двенадцатилетней девочкой из клана Хьюга. Сестру я будить не стала и, тихо открыв окно, выпрыгнула наружу. У нас был объявлен общий сбор в Академии: фотографирование на личное дело, комплектация команд и знакомство с наставниками. До него было еще часа два, но утро радовало красотой. И Наруто разбудить не помешает. А немногим позже, сидя в залитом солнечным светом классе, я не могла поверить собственным ушам: Учиха и Хьюга в одной команде? – Вы шутите, – севшим голосом на весь класс произнесла я, не обращая внимания на разочарованные вопли девочек. Сразу стало тихо. Я очень хотела быть в одной команде с Наруто. Но не с Учихой! Он одним своим видом напоминал мне Неджи. И если у него такое же отношение к командной работе, как у моего брата… А что-то мне подсказывало, что оно такое и есть. – Неожиданно, согласен, – Ирука-сенсей почесал подбородок. – Обычно команды комплектуются по принципу «сильный – слабый», чтобы уравновесить силы всех членов команд и компенсировать их слабые стороны. Но в вашем случае команда сформирована по принципу дополнения в связке «выследить – поймать – обезвредить». Вот оно что. Ничего не скажу, разумно. К тому же, у связки Хьюга-Учиха-Узумаки огромный потенциал. Хотя бы потому, что мы трое – наследники трех великих кланов – мастеров тайджуцу, генджуцу и фуинджуцу, которое тесно связано с нинджуцу. Сработаться бы только и раскрыть свой потенциал в полной мере, и мы станем командой монстров мира шиноби. Вскоре класс опустел: наставники разобрали свои команды, и остались только мы. Настроение было упадническим: состав нашей команды пришелся не по нраву всем троим, у меня и Наруто – из-за Учихи, у Учихи – из-за нас с Наруто. – Ну где он? – у Наруто всегда было короткое терпение, как я ни пыталась изменить это. От нечего делать он принялся за одно из своих самых любимых занятий – мастерить ловушку. – Наш наставник – джонин, идиот, – подал голос Саске. Теперь ведь мы одна команда, надо привыкать его называть по имени. От Наруто не стоит ожидать, что он будет укреплять командный дух, от Учихи – тем более, а значит, все на моих плечах. – Он не попадется в такую детскую ловушку. – Ты недооцениваешь самоуверенность, – отстраненно заметила я. Саске перевел на меня непонимающий взгляд. Ничего, поймешь. Я наглядно объясню. Дверь отъехала в сторону, явив нам нашего наставника, и меловая губка с мягким «шлеп» приземлилась на его белобрысую голову. Ну, а я что говорила? – Ну, что я могу сказать, – джонин смерил нас взглядом единственного глаза – второй закрывал протектор. – Мое первое впечатление… Не нравитесь вы мне. Нашего наставника звали Хатаке Какаши, и он был странным. Носил маску, закрывал один глаз и постоянно читал порнушку. У меня появилось ощущение, что на меня спихнули детский сад. – Теперь давайте познакомимся, – Какаши увел нас из Академии в сквер. Словно в классе мы поговорить не могли. – Вы расскажите мне о себе, что вам нравится, что не нравится, какие у вас мечты, какие увлечения. – А почему бы вам первым не представиться, сенсей? – протянул Наруто, а я согласно кивнула. – Мне? – удивился сенсей. – Ну, меня зовут Хатаке Какаши. Вам не нужно знать о том, что мне нравится или не нравится. Мои мечты… – он задумался. – У меня несколько увлечений. – Очень содержательно, – пробурчала я. – Теперь ваша очередь. – Ну, меня зовут Узумаки Наруто. Больше всего на свете я люблю рамен. Но только рамен Ичираку, который мне покупает Ирука-сенсей. А ненавижу я те три минуты, пока он готовится. Мое хобби – есть рамен, – мне захотелось рассмеяться: таким забавным было выражение глаза нашего наставника. – А моя мечта – стать самым великим хокаге! И тогда все жители деревни признают меня! Какаши перевел взгляд на меня. – Я Хьюга Хината. Мне нравится честность. Ненавижу слабоволие, высокомерие, подлость и тупость. Мое увлечение – тренировки. Моя мечта, – я прищурилась и посмотрела на сенсея. Добивать, так добивать. – Поднять тост за хокаге Узумаки Наруто. – Ты вообще веришь в то, что сейчас сказала? – поинтересовался у меня Учиха. – Да. Я верю в него, – я улыбнулась сияющим глазам Наруто и повернулась к Саске. – А тебя не стоит поспешно вешать на людей ярлыки. Люди – они умеют… удивлять. Неловкую паузу прервал кашель Какаши. – Я Учиха Саске, – понял его Учиха. – Есть очень много вещей, которые я ненавижу, и нет почти ничего из того, что мне нравилось бы. У меня нет мечты, только цель. Возродить свой клан и убить… одного человека. Я вздохнула. Трудно нам с ним будет, очень. Нас отпустили, пообещав утром устроить миссию на выживание. Саске ушел, не попрощавшись. Я не стала его останавливать. Сходство с Неджи было просто феноменальным, а подход к брату я знала. Убежденный в своей судьбе, этот упертый фаталист не желал слушать никакие слова. Тем более от меня – человека, которого он ни во что не ставил. Единственный способ достучаться до Неджи был – превзойти его, показательно переломив в его глазах собственную судьбу. Учиха Саске был таким же – я достаточно долго присматривалась к нему еще в Академии. Одних слов было мало. Нужно было разрушить до основания все его мировоззрение. Хорошо, что пока он ребенок, это можно сделать безболезненно. И я даже знала, кто мне в этом поможет. – Наруто, пошли, прогуляемся. Мы вышли на наш любимый берег, напоминающий пустырь, тянущийся вдоль мелкой речушки. Солнце уже клонилось к закату, меняя свой ослепительно желтый цвет на приглушенно оранжевый. Все-таки это чудесное место: вечное лето, редкие ненастья, умеренно-теплая температура, чистый воздух, насыщенный свежестью – еще бы, вокруг одни леса. Остановились мы на мостике. Я облокотилась на перила, разглядывая собственное отражение, и начала делиться своими соображениями. Осеклась лишь тогда, когда заметила в отражении недоуменную мордашку Наруто. – Ты как не в Конохе живешь. Ты ведь знаешь, что Саске, как и ты, сирота. Четыре года назад его семью убили. Целый клан вырезали, он один остался в живых. Задержался в Академии, пришел домой – а там трупы. Мама, папа, бабушки, дедушки, дяди, тети… все. – Я не знал, – в синих глазах плескался ужас. У Наруто доброе сердце, да и кому, как не ему понять, что значит быть одному. – Но это еще не самое ужасное. У Саске был старший брат, Учиха Итачи. Я слышала, он был гением. Вроде как в семь закончил Академию, в десять стал чунином, в тринадцать – капитаном АНБУ. Точнее не скажу, в моем клане не любят об этом распространяться, а у остальных не очень-то и поспрашиваешь. Я знаю только, что Саске очень сильно его любил. Маленьким был, всюду за Итачи таскался, стремился на него походить. Я закрыла глаза. В памяти еще свежи были воспоминания о собственной реакции на эти новости. Я же тогда очень хотела понять, почему с Учихой так все носятся, как с писаной торбой. – Был? – зацепился за слово внимательный Наруто. – Он тоже погиб? – Хуже, Наруто. Итачи и был тем человеком, который вырезал весь свой клан, оставив только Саске. Повисшее тягостно-шокированное молчание нарушалось лишь шелестом листвы на ветру. – А… это его хочет убить Саске? Он сегодня говорил… – Думаю, да. – Да как же так, родной брат, – Наруто, в понимании которого семья была священной, никак не хотел принимать вываленное на него знание. – Он же и своих родителей… почему? – Все полагают, что он просто псих, сумасшедший. И хорошо, если оно так и есть. Потому что если он адекватен, – что было бы куда более вероятно, психов в АНБУ не берут, – мне страшно представить, какие причины толкнули его на этот шаг. Потому что без причин кланы не уничтожаются… На ум сразу пришел ночной разговор с хокаге о клане Узумаки. А ведь Учихи тоже были сильны. И все было бы понятно, если бы не тот факт, что уничтожил клан сам Учиха. – Я просто хотела тебя попросить быть к Саске терпимее. Чисто по-человечески мне его жаль. Характер у него тяжелый, но не от хорошей жизни. Наруто кивнул. Я не сомневалась, он все понял правильно. Жалость Саске не нужна. Но тот лед, в который превратилось его сердце после предательства любимого брата и гибели всей семьи, просто необходимо растопить. – Есть еще кое-что, что ты должен знать. Незадолго до твоего рождения в стране Водоворота была уничтожена целая деревня. И деревня эта целиком и полностью принадлежала лишь одному клану – клану Узумаки… Рассказывать Наруто о его собственной семье оказалось еще сложнее. Когда я закончила, Наруто улыбался, с трудом сдерживая слезы. – У меня была семья… – дрожащим голосом прошептал он. Я ласково коснулась его плеча. Больше всего сейчас мне хотелось сжать его в объятьях и заставить выплакаться. Ему же будет легче, это чистые слезы. – Мы теперь полноправные шиноби и можем свободно покидать деревню. Давай при первой возможности побываем в стране Водоворота, на земле твоих предков? Наруто едва не сбил меня с ног, крепко обняв и уткнувшись носом в плечо. – Я люблю тебя, Хината! Вот же дурачок.