Я был подхвачен ветром,
Вместе с ним уже целых 10 метров...
*** *** ***
— ЁБ ТВОЮ МАТЬ, ДАЙ ПРОЙТИ! — И тебе привет, Реми, — чёртов Шляпник, кто бы это ещё мог быть. Кто бы ещё мог бы также беззаботно и беззазорно опаздывать на первый же урок в пятницу. — Выглядишь так, будто призрака узрел. Поднимает взгляд, видит смущённую улыбку, фантомно скользнувшую на его бледном лице. Дар речи словно моментально пропадает. Чёрт, как же он мог его не узнать ещё со спины? Понятия не имеет. Моросящий дождь застил полупрозрачной белой пеленой всю округу. Рем проснулся около получаса назад, не просто проспав будильник, а проснувшись ровно через после сигнала, который даже не поставил. Инстинкт самосохранения? Может... Ни брата, ни матери дома, как обычно, не было, поэтому позаботиться о Ремингтоне мог только сам Ремингтон. Тем временем, отвратительный звук, оповещающий о начале первого урока, прорезается до слуха обоих парней чересчур резко. Он же и констатирует то, что парни также безбожно опоздали и на второй урок. Последние же в ответ на это синхронно переводят взгляд на школу. Несколько устройств школьных звонков выведено на улицу. Один из таких висит прямо на крыльце, которое находится буквально в десяти метрах от них, но... Что-то держит. — Проебём? — и первым озвучивает общую мысль именно Рем. — Конечно, пятница же. — с ухмылкой отвечает Эми, словно ждавший всё это время именно эту фразу. Однако, напряжённость всё так и висит в воздухе. Что-то успело произойти за эти пару дней, что-то такое, что словно выстроило меж ними своеобразный невидимый барьер. И они всё так и стоят под дождём около ворот, выжидающе смотря друг другу в глаза. И всё также никто не решается на шаг, словно самим фактом своего действия произойдёт что-то такое... после чего уже не будет как раньше... он чувствует, они оба это чувствуют. — Мои всё ещё дома, — прерывает молчание Эми. — Пошли ко мне.*** *** ***
— Реми... — тихий, вкрадчивый голос Шляпника ласкает слух старшего, особенно то, как он произносит это имя, эта неповторимая интонация, микс нежности и вызова... противоречивый Шляпник. — Где ты был вчера? — Эми сидит на его кровати, завернувшись в покрывало и прислонившись спиной к шкафу. Тонкие белые руки обхватывают кружку горячего кофе. "Милый" — проносится в мыслях старшего, коий лежит на этой же кровати, устроив голову на его колене, а ноги задрав на стену напротив. — Не думаю, что тебе стоит знать, — и ведь правда не думает, понимает, что подобное этот парень может не одобрить. — Я же вижу, что что-то не так, — тихо, но с едва уловимыми нотками беспокойства молвит в ответ он. — Почему ты избегал меня всю неделю? — Рем же говорит прямо, вместо ответа решая просто-напросто перевести тему. — Я не избегал... — в какой-то миг Рему начинает казаться, что ему, пусть сам он того и не желал, удаётся поймать его, загнать в угол. — И не отвечай вопросом на вопрос, Реми. — и да, ему это только кажется. К тому же, эта его фраза звучит ощутимо холоднее. "Защитная реакция? Хорошо, пусть будет по-твоему" — устало мыслит Рем, следом же словно на одном дыхании выпаливая: — Я в среду напился в клубе и на пару с каким-то азиатом под экстази выебал какую-то девку, после чего умирал в тупых пиздостраданиях и самолинчевании весь четверг. Доволен? После этого на несколько минут воцарилось молчание. Рем уже жалеет, что сказал. — Тебе опять... было... плохо? Ну, в среду... Почему... ты мне не сказал? У тебя ведь есть мой номер. Ты мог бы... позвонить... — Не знаю, — довольно заторможенно произносит Рем. Сознание словно постепенно начало отключаться. — Не хотел... грузить, может. Ты ещё и избегал меня несколько дней подряд. Я думал, что что-то произошло, что ты как-то... жалеешь что ли... — О том, что общаюсь с тобой? — Да. — Я не жалею. И это я идиот. Прости. — ...что? — Прости за то, что я такой идиот. — уже более уверенно говорит Шляпник. — Эмерсон, чёрт тебя дери! — едва ли не вскакивая с кровати, Рем плюхается напротив него, укладывая руки ему на плечи и заглядывая в напуганные малахитовые глаза напротив. — Ты извиняешься? Передо мной? За что блять? За то что я сам себя накрутил тем, что с тобой самим скорее всего даже особо не связано? За это ты извиняешься? Ты действительно идиот, боже! — это не звучит как оскорбление, скорее просто эмоциональный всплеск, который заставляет Эми таки немного дёрнулся от мельтехнувших перед его лицом рук.*** *** ***
Дождь закончился около двух часов назад. Небо очистилось от тяжёлых серых облаков, освобождая горизонт для чего-то воистину потрясающего. Настоящий рубиновый закат окрасил весь горизонт переливающимися оттенками красного и оранжевого.//В и д н о д ь я в о л т е б я ц е л о в а л//
Эми без шляпы босиком стоит на балконе, держа в тонких пальчиках такую же тонкую сигарету и задумчиво глядя вдаль. Оранжево-красные лучи солнца поразительно ярко отражаются от его отчего-то всё ещё немного влажных чёрных волос, красят лицо и одежду в яркие оттенки тёплого цвета. Сказочно красив. Сейчас особенно. Рем стоит с такой же сигаретой, отчётливо понимая одно: лучше момента и не придумать.//В к р а с н ы й р о т, т и х о п л а в я с ь о т з н о я//
— Эми, — готов, он решился. И этот их недавний откровенный разговор только подтвердил его мысли. — Эми, ты... Ты... прекрасен. Не знаю, часто ли тебе это говорили... — подходит и уверенно кладёт слегка подрагивающие руки ему на талию. — Но я вижу, как ты расцветаешь от этого, посему хочется произносить подобное чаще. — Эми взволнованно замер, распахнув малахитовые глаза и неотрывно глядя на старшего. — И... Я, кажется... влюблён в тебя, да. — вот так просто, четыре слова. — Ты... с момента нашей первой встречи... тогда, на набережной... ты занимаешь все мои мысли. Такой странный и интересный парень, и с такой доброй душой... Такой светлый... даже слишком хороший для этого мира... Я не знаю, возможно это звучит глупо, но... Ты веришь в любовь с первого взгляда? Даже если нет, это была она. И с каждым днём нашего знакомства, с каждым сказанным тобой словом, с каждым жестом и поступком я только сильнее утверждался в том, что чувствую. Я, кажется, полюбил тебя, Эмерсон Барретт.//И л и ц а б е с п о к о й н ы й о в а л//
Эми закусил губу, пытаясь скрыть милую улыбку, его светлые зелёные глаза бегали, встречаясь с чёрными океанами старшего, кои от яркого оранжевого солнца приобретали светлые оттенки с неповторимыми рыжими росчерками. В них горел самый настоящий яркий огонёк невиданного счастья. Потом в какой-то момент они остановились и улыбку Эми скрывать перестал.//Г л а д и л б а р х а т н о й т ё м н о й р у к о ю//
— И как долго ты собирался молчать, Реми? —сказав это, Эми с нетерпением накрыл его губы долгожданным жарким поцелуем. Да, он снова целует Рема. Снова целует первым. И как же это прекрасно. Рем прижимает его к себе ближе; одна рука всё также покоится на его пояснице, покуда другую он зарывает в его разлохмаченные чёрные волосы. Эми не глядя кладёт почти дотлевшую сигарету в пепельницу и обеими руками жадно обвивает его спину. Такое податливое хрупкое тело. Такой вкусный запах ментоловых сигарет, свежести и чего-то ещё сладковатого, дурманящего. Такой особенный. "Мой. Теперь уже мой" — и Рем упивается им, ведь Шляпник — это, что ему и было нужно всё это время. Родственная душа.//Е с л и м о ж е ш ь б е г и, р а с с е к а я к р у г и//
Спустя несколько неповторимых прекрасных мгновений парни нехотя прервали поцелуй. Стоят так близко... Руки Рема сцеплены за его спиной, его же — лежат на шее первого. Столь счастливый взгляд изумрудных глаз встречается с как никогда тёплым взглядом тёмно-карих.//Т о л ь к о ч у в с т в у й с е б я о б р е ч ё н н о й//
— Ты моя Калифорния, Эмерсон Барретт. — Правда? — его невинный ласковый шёпот. — Правда. — последнее Рем сказал ему уже в губы перед тем, как впервые самому его поцеловать. Такой нежный, он моментально отвечает и отдаёт всего себя в его руки.//С т о и т с о л н ц у з а й т и, в о т и я//
Рем напирает вперёд, толкая младшего к широкому подоконнику. Следом чуть приподнимает и, посадив на него, раздвигает его ноги, становясь меж них. Эмерсон же неожиданно разрывает поцелуй и начинает заливисто смеяться, сводя бёдра на его талии и не давая тому отстраниться. В ответ же Рем упирает руки в подоконник по обеим сторонам от него, выдыхая в нежную тонкую шею тихое: "придурок".//С т а н у в м и г ф и о л е т о в о - ч ё р н ы м//
В ответ на это слышится очередной прилив смеха, который плавно перерастает в очень пошлый стон, когда старший, пользуясь моментом, начал медленно покусывать нежную кожу его шеи аккурат около выступающей мышцы. Эми упёр руки в подоконник и выгнулся в спине, подставляясь ему и вновь издавая стон, сжимая ноги у него на боках, когда Рем начал действовать чуть напористее, в финале стискивая уже свои руки на его тонких запястьях. Закончив, старший чуть отодвинулся, любуясь краснеющим результатом своей работы. Затуманенным взглядом младший смотрел на него в ответ, закусив уже окровавленную губу. Его запястья были всё ещё в руках Рема. Чувствует его пульс. Зашкаливает.//Ф и о л е т о в о - ф и о л е т о в о - ч ё р н ы й//
Спустя пару минут, когда дыхание уже пришло в норму, старший замечает, что ярко-оранжевое закатное солнце почти село. Кое-что забыл. — Эми, — зовёт он, параллельно засовывая руку в карман. Это нужно сделать сегодня. Ещё сейчас, пока солнце не село. Не знает почему, просто в груди появляется чувство, что нужно, нужно сделать и именно сейчас. — Закрой глаза. — Ты что-то задумал? — Просто закрой.//Ф и о л е т о в о - ф и о л е т о в о - ч ё р н ы й//
В следующую секунду Ремингтон, наконец, достал из кармана бусы, те самые бусы, что были Шляпнику столь дороги. Желтоватые шарики удивительно сверкают в последних лучах заходящего солнца. Нехотя отрывая от оных взгляд, старший перевожу взгляд обратно на Эми, послушно прикрывшего глаза. "Доверился" — не без улыбки отмечает он. Вытянув руки над головой Эми и аккуратно повесив длинную цепочку жемчуга ему на шею, Рем даже не успевает отойти.//Д а, с е г о д н я п о з в о л е н о в с ё//
— Реми!!! — Да, те самые. — Но... как? — Когда мы были у тебя, я их умыкнул и собрал дома. Тут толстая эластичная леска и бисерную нить Лариса ещё дала, так что порвать их будет не так уж просто. — с улыбкой отвечает он. Потому что невозможно не улыбнуться, глядя на по-детски счастливого Эмерсона. — Боже! Спасибо! Спасибо! Спасибо! — с этими словами Эми спрыгивает с подоконника и обнимает старшего, словно ребёнок. И Рем смеётся, смеётся и обнимает его в ответ.//Ч т о к р у ш и ш ь с е б я т а к у в л е ч ё н н о//
— Если не секрет, то чей это подарок? Ты тогда в туалете говорил... — Дедушки. Он привез их вместе со шляпой из путешествия по Азии. — Твой дедушка крутой... — одобрительно кивает Рем, пытаясь мысленно представить себе образ этакого активного старичка, который имеет вагон и немаленькую тележку самых разных историй о своей жизни... И горькая улыбка прорезается на его лице в тон этих мыслей. — Ахах это точно. — парирует в ответ Эми. — Азия... хочу когда-нибудь там побывать... — Обязательно будем. Не разжимая объятий парни синхронно поворачиваются к красному солнцу. Последнее почти зашло за горизонт.//В и д и ш ь, я н а д т о б о ю к р у ж у//
И Эми целует его. На этот раз короче и нежнее, так невинно и чисто, как может только Эми. Когда же он отпустил его губы, огненный шар уже окончательно зашел за горизонт.//Э т о я ф и о л е т о в о - ч ё р н ы й//
*** *** ***
Вечер был воистину прекрасен. Удивительно тёплая погода середины сентября, так называемое "бабье лето" в этот раз обещало быть долгим даже в вечно дождливой Атланте. Вальяжный джентльмен не собирался отпускать её сегодня так скоро, раз за разом увлекая хрупкую девушку в тягучий томный поцелуй.//Е с л и м о ж е ш ь б е г и, р а с с е к а я к р у г и//
— Встретимся завтра? — с надеждой спрашивает девушка, то и дело нервно поглядывая на дом. — У меня работа. — грустно отвечает он. — Разве что после неё. Или на ней хах. — с улыбкой добавляет Себ. — Давай я к тебе зайду. Говори адрес. — со стороны может показаться, будто бы девушка пытается ухватиться за любую возможность сбежать и встретиться с ним вновь. — Милая Лари, я весь день таскаю коробки и расставляю товар в Крогере. Ты точно хочешь видеть это? — Тот что на Доннели Авеню? Я знаю где это. До встречи, Себи. — Ну тогда до встречи.//Т о л ь к о ч у в с т в у й с е б я о б р е ч ё н н о й//
Себастьян уезжает, покуда его чёрный мустанг Провожает печально-задумчивый взгляд Ларисы. Резко стало так холодно, отчего руки сами собой обнимают хрупкое тело. Но делать нечего.//С т о и т с о л н ц у з а й т и, в о т и я//
— Нашлялась? — пьяный голос матери доносится с кухни. — Нашлялась. — холодно парирует девушка. Одно из важнейших правил жизни в этом доме — будь тише воды и ниже травы, чтобы тебя никто не видел и не слышал. Иначе беды не миновать. — Стоять! — но своим холодным ответом она её только разозлила. Второе правило — засунь гонор в задницу и отвечай как можно нейтральнее и мягче, если это возможно. Иначе беды не миновать. — Чего тебе? — следуя ему, девушка и старается говорить как можно спокойнее... Однако поза напряжена, она в любой момент готова сорваться с места и бежать наверх. Третье правило — будь всегда на чеку. Готовься, что к тебе в любой момент могут вломиться ночью или сорвать злость даже в людном месте. — Это что за мужик тебя подвозит? Я в окно видела! Не первый раз уже. — Это мой человек. И моё дело. Четвёртое правило — правды им знать не обязательно. Не то чтобы от правды будет только хуже... Просто не усложняй себе жизнь. Но при этом и не лги особо. Потому что когда правда вскроется, то будет ещё хуже. Старайся лавировать и съезжать с темы. — В 16 лет?! Ты совсем охуела? Ты чем думаешь, курица? — интонация становится ещё более угрожающей. Пятое правило — если конфликт начался — не давай себя в обиду. Они будут бить больнее, чувствуя безнаказанность. — Ты ничего о нём не знаешь. — и девушка старается быть как можно спокойнее... Но с ней это сложно... Шестое правило — следовать первым пяти жизненно необходимо. — Залетишь — из дома выгоню! Ясно?!!! — Что?! Почему ты?!! Ты... — дар речи словно пропадает. Да и договорить её не дают. Вместо ответа женщина бьёт её по лицу. С размаху, вложив всю свою пьяную слепую ярость в этот удар. И дочь вскрикивает. И в этот же момент в дом заходит отец. Судя по тому, как уверенно он подходит к матери и перехватывает её руку, уже готовую для второго удара, он всё это время стоял за дверью и слушал очередную их короткую перепалку. Вероятнее всего ждал, когда она закончится, чтобы не быть её свидетелем.//С т а н у в м и г ф и о л е т о в о - ч ё р н ы м//
— Прекратила! — грозно рявкнул он на жену и повёл её обратно на кухню. — Дрянь такая! Воспитала шлюху на свою голову! — всё не унималась та. — Да ты... — и девушка не договорила. Быстро убежала в ванную и, захлопнув дверь, скатилась по ней на пол. Слёзы. "За что?" Я закрываю себе рот рукой, чтобы не наводить много шума. Накатывает. Больно. Седьмое правило — переложи первые шесть на любые взаимоотношения с чужими. Люди полны дерьма. Жди от них беды. Пора раскрыть глаза — ничего в этом мире не делается просто так.//Ф и о л е т о в о - ф и о л е т о в о - ч ё р н ы й//
И Лариса не знает, сколько так просидела, скорее всего недолго. "Возьми себя в руки" — твердит разум. И девушка повинуется, с силой сжимая кулаки и заставляя себя успокоиться. Тем временем в забрызганном зеркале видно, как под глазом, переходя на скулу, начал наливаться фиолетовый синяк. "Замечательно" Открывает воду и начинает умываться — отличный способ быстро взять себя в руки. В какой-то миг девушка поднимает голову и смотрит на себя ещё раз. На этот раз в отражении позади стоит никто иной как отец.//Ф и о л е т о в о - ф и о л е т о в о - ч ё р н ы й//
— Тональником замажешь, — холодно молвит он, уже собираясь развернуться и уйти. — У меня нет тональника, — не менее безэмоционально отвечает ему дочь. — Значит пудрой или ещё какой-нибудь бабской хернёй, — всё тот же безразличный тон, мужчина даже не пытается создать видимость заинтересованности. — У меня нет ни пудры, ни "ещё какой-нибудь бабской херни", — вновь начинает заводиться девушка. — Значит возьми у матери. — У неё тоже нет. — "если ты блять не заметил" проносится в мыслях. — Блять, да всё вам денег дай *лезет в карман* на, купи. — даёт немного мятые 100 долларов — сдачу оставь себе. "Слишком холодно" Грустная улыбка, расстелившаяся на её лице скорее напоминает трещину. "Тебе совершенно наплевать"*** *** ***
//Н е т, н е х в а т и т, е щ ё и е щ ё//
Купив этот ёбаный дешевый тональник, дабы сохранить как можно больше денег, девушка уже выходит из Крогера и обходит его по периметру, дабы выйти на дорогу к остановке, как вдруг слышит до боли знакомый и максимально неуместный сейчас голос.//Н е т, н е х в а т и т, в е д ь б ы л о т а к о е//
— Лариса?! — около служебного выхода стоит Себастьян и курит в компании двух таких же парней из персонала. "Д е р ь м о" Последние же, увидев, что девушка обернулась, переглянулись и, по очереди хлопнув Себа по плечу, скрылись за дверью, покуда сам Данциг вальяжно направился в сторону замершей посреди парковки девушки. — Привет, Лари, чего такая грустная? — обеспокоен, словно даже забыл, что девушка намеревалась его сегодня навестить, но так и не зашла в его отдел. — Да так что-то... — вдруг его взгляд становится серьезным. — Сними очки. — Себи... — Снимай. очки, — и она повинуется. Фиолетовый синяк предстал перед его глазами во всём своём великолепии.//О н л и ц а б е с п о к о й н ы й о в а л//
— Кто? — звучит серьёзно, даже немного злобно. Девушке невольно вновь становится страшно. — Мать. — Сука. — Знаю... — О, привет, Лариса, здравствуй, Себастьян, я уже ухожу, чтобы вам не мешать. — как знакомый низкий голос прерывает их полную напряжения беседу.//Г л а д и л б а р х о т н о й т ё м н о й ...//
Надевая очки, девушка оборачивается, рассеянным взглядом окидывая проходящего мимо парня. — Привет. — синхронно отвечают они. Эмерсон идёт в ТЦ в полурасстегнутой белой рубашке, неопрятно заправленной в узкие чёрно-красные клетчатые брюки. Парень немного щурится от солнца. На голове красуется всё та же шляпа и, что удивительно, счастливая улыбка... И только слепой идиот не заметит огромный засос на его шее.Фиолетово-чёрный.