Маска нашей любви

      Банкет продолжается уже третий час. Ноги болезненно ноют от натирающих бежевых шпилек, сидеть было не удобно из-за пышности платья. Они довольно долго стоят, принимая поздравления и улыбаясь до боли в щеках.       — Какая красавица-жена у нашей Вишенки, Хисоль, — невысокая стройная брюнетка весело улыбается, глядя на молодых людей. Ким улыбается, опуская голову от своего детского прозвища, закрепившегося за ним от любви к вишне.       — Хорошую невесту ты себе отжал, Тэхён-ни, — хлопает юношу по плечу дядя, также весело улыбаясь племяннику.       — Да ладно вам, дядя, не смущайте мою жёнушку, — усмехнулся Ким, укладывая руки на тонкую девичью талию, не сильно прижимая к себе.       Играет на её нервах, гадёныш.       Родственники удаляются ближе к родителям, а Чеён с вызовом смотрит ему в глаза. Ким отвечает тем же, медленно выводя указательным пальцем какие-то незамысловатые узоры на кружевной ткани платья, не убирая улыбку, подаренную дяде и тёте.       — Просим молодожён станцевать первый танец! — голос ведущего вызывает кучу аплодисментов.       Ким осматривает гостей, подаёт руку жене и ведёт её в центр зала. Нежно берёт её свободную руку и начинает медленные круговые движения. Народ замолкает, наблюдая за красивыми и плавными движениями парня и девушки. Тэхён кружит Чеён вокруг своей оси и резко прижимает её к себе за талию.       — Осторожней, — шипит Пак, которой больно от сильной мужской хватки в области талии. Глаза юноши продолжают смотреть ей в глаза, чего она не выдерживает и поварачивает голову в сторону родителей, украдкой замечая довольную ухмылку на губах Тэхёна.       Родители смотрели с некой гордостью и только Мисоль наблюдала слишком зорко, стараясь подметить каждую оплошность дочери. Надо сказать, ей это удалось, потому что под пристальным взглядом матери, Пак спотыкается о подол платья. Тэхён успевает её удержать, и инцидент остаётся незамеченным. Лицо женщины меняется на глазах, становясь злым от глупости дочери, а Чеён чувствует скорый серьёзный разговор.       — Ты идиотка или да? — слишком грубо спрашивает Ким, когда девушка наконец поворачивает голову к его лицу. — Если бы ты упала это увидели бы все, разлетелось бы по каждому новостному сайту. Ты бы опозорила семью, меня и моих родителей, себя тоже, — тараторит он, продолжая движения заученного танца.       — Мне жаль, — единственное, что могла выдавить девушка из себя сейчас.       Танец завершается и новоиспечённый муж ведёт девушку к их столу, где они могут спокойно провести оставшийся вечер. К столу постоянно подходили гости, одаривая их совсем не искренними пожеланиями счастья, любви и тому подобных слов.       Чеён тошно. Тэхёну плевать.       Устав сидеть и нагло улыбаться каждому своей самой фальшивой счастливой улыбкой, Тэхён направляется в сторону уборной, оставляя невесту одну. Чеён же чувствует прожигающий взгляд и молнии, которые в неё метает мама.       Пак осторожно встаёт и идёт в том же направлении, что и её муж. Уже дойдя до кабинок она слышит женские стоны из мужской уборной. Не трудно догадаться кого там ублажают. Девушка закатывает глаза и входит в дамскую комнату, где было не так много народу.       — Ходяд слухи, что эти двое вообще друг друга впервые увидели в день помолвки, — шепчет брюнетка, опускаясь поближе к уху подруги, чтобы вошедшая Чеён не услышала. — Эх, хотела бы я на её место.       Пак нервно дышит, посильнее сжимая белую керамику под руками. Голова кружилась от корсета на талии, отдавая неприятным покалыванием в области висков. Она мочит руки и осторожно водит пальцами по лицу, пытаясь охладиться и привести себя в порядок.       — Надеюсь, ей стыдно за то, что она увела Кима из-под носа его девушки, — осуждающе говорит подруга брюнетки, обводя контур губ карандашом. — Лиса ведь с ним шашни почти три года крутила, а в итоге он женился на такой замухрышке, — она кидает взгляд в сторону вздымающейся спины, на которой можно пересчитать каждый позвонок.       — Чтоб ты знала, малышка, я вообще не знала о его девушке. Я никого не уводила, — совсем неожиданно для всех, а ещё больше для себя, твёрдым голосом цедит брюнетка, сжимая губы в линию. Она всем корпусом поворачивается к сплетницам и смотрит на каждую с ноткой раздражения.       Девушки тут же подрываются и покидают уборную, не забыв хлопнуть дверью. Чеён ещё раз смотрит на свое отражение, глубоко вздыхает и идёт на выход, где её встречает мама.       — Пак Чеён, — строгий голос эхом проносится в пустом помещении, а дочь пятится назад. — Как ты посмела сделать такую глупую ошибку? Ты понимаешь какими могли быть последствия, если бы не Тэхён?       Она говорит стальным, холодным голосом, цедя все сквозь зубы. Её лицо спокойно, как это бывало всегда. Чхве Мисоль никогда не хвалила дочь, только хвасталась перед элитой корейского общества. Всё, что слышала Чеён это — упрёки, упрёки и ещё раз упрёки.       — Мама, мне правда очень жаль, — голос, как бы того не хотелось, дрогнул под надзором карих глаз матери. — Я больше не буду допускать таких ошибок и впредь буду более осторожной, — она уже еле сдерживает слёзы, но не даёт им вытечь из глаз.       — Ты права, впредь такого не будет, потому что ты будешь под постоянным присмотром своего мужа, — серьёзным тоном говорит Чхве, настигнув дочь у стены.       Громкий звук пощёчины разносится по стенам, лицо Чеён по инерции поворачивается в правую сторону, а ладонь прижимается к горящему месту на щеке. Слёзы сами начинают капать из глаз.       — Такие нелепые ошибки не прощаются, Пак Чеён! — последнее, что слышит брюнетка, перед тем как цокот материнских каблуков отдалаяется.       Чеён кусает нижнюю губу, сдерживая вопль физической и моральной боли, которую причинил самый близкий и родной человек — мама. Она сползает вниз по стенке, и роняет солёную жидкость на белую ткань, наплевав на то, что наряд и лицо испортятся от горячих дорожек на щеках и потёкшей туши с подводкой.       — Слабачка, — говорит Ким, когда с порога видит сидящую на кафеле жену. Чеён лица не поднимает, тихо всхлипывая и дрожа плечами. — Вставай, поедем домой.       Пересилив себя, девушка поднимается, умывается, оставляя лицо без единого намёка на косметику и натягивает свою улыбку, шагая за руку с мужем. Тэхён что-то говорит родителям, а Пак не отрывает взгляд от матери. Ким Сынхун кивает, отпуская детей, а отец и мать Чеён провожают их взглядом.       — Соль, что с Чеён? Ей стало плохо? — интересуется мужчина у жены, чуть наклонившись к её уху.       — Говорит, голова закружилась, — с улыбкой отвечает Чхве, помахав дочери, когда та скрылась за дверьми ресторана. Муж кивает, начиная разговор с подошедшими гостями.