Одержимый

Нельзя сказать, что Равинский был в восторге от новости о возможной очередной жертве, но факт того, что у них есть шанс сохранить жизнь непутёвой девчонке, заметно успокоил седовласого мужчину. Лейтенант отдал приказ связаться с Никольской, чтобы установить её местоположение и по возможности провести с ней беседу. Ведь она не только нарушила закон, раскрывая тайну переписки, она ещё и навлекла на себя в прямом смысле слова смертельную опасность. Онешко лишь чудом успел найти в интернете этот злополучный «слив», ведь на следующий день девушка его удалила, написав о том, что это была неудачная шутка в попытке справиться со скорбью, и публично извинилась перед Русланом, обосновывая это тем, что Дима уж точно не одобрил бы её решения. Следователь не знает, что конкретно написал ей Тушенцов, но, похоже, что это сработало. Паша смог связаться с Никольской, узнав, что она сейчас не в Питере, а за его пределами. Она уехала к родителям, чтобы переждать непростой период в жизни. Леонов не мог скрыть ноток облегчения в голосе, когда рассказывал об этом, ведь далеко за границы города убийца ещё не выходил. Мужчина поверил в шанс того, что они смогут её спасти, если она действительно является следующей жертвой. И так как других вариантов у следствия не было, полиция сосредоточилась на девушке. Кажется, что все вокруг заново задышали, вдохновлённые новой информацией. Все, кроме Юлика. Следователь ещё больше обычного погрузился в себя, практически ни с кем не разговаривая. Он почти всё рабочее время рылся в бумагах, через раз делая перерывы на обед. Несколько раз на день он ходил ко всем специалистам, переспрашивая практически одни и те же вопросы касательно дела, но никому не объяснял, для чего это делает. Всего за несколько дней такого «режима» он заметно скинул в весе и побледнел, из-за чего синяки под глазами стали заметнее. Весь его внешний вид как будто кричал о том, что он нуждается в помощи. — Эй, — окликнул сотрудника полиции Кашин, когда тот в очередной раз пытался проскочить мимо, усердно что-то записывая в свой ежедневник. — Что? — поинтересовался мужчина, нехотя останавливаясь. — Зайди ко мне в кабинет на пару слов, — мягко попросил психолог, головой кивая в сторону открытой двери. — Это касается дела? Если нет, то я пойду. — Онешко, либо ты зайдёшь по-хорошему, либо я затащу тебя туда силой. Выбор за тобой, — рыжий скрестил руки перед собой, решительно делая шаг вперёд. — Ладно, — обречённо протянул Юлик, закатывая глаза, и всё же вошёл в кабинет. — Что ты хотел? — Полегче, следак, здесь вопросы задаю я! — ухмыльнулся Данила, проходясь многозначительным взглядом по другу. — Я тебе говорил, что ты не в моём вкусе, помнишь? — попытался отшутиться кареглазый, стараясь контролировать нервные покачивания ноги. — Почему вы расстались с Русланом? — игнорируя попытку уйти от вопроса, полюбопытствовал специалист. — Мы не расстались, — моментально парировал следователь. — Ещё одна попытка, друг, — сквозь зубы процедил мужчина, делая акцент на последнем слове. В кабинете повисла липкая тишина. Мужчины просто смотрели друг другу в глаза, не издавая ни звука. Онешко пытался контролировать своё дыхание, сердцебиение и тело, в надежде на то, что Кашин оставит его в покое, но вскоре у него просто закончились на это силы, поэтому он решил сдаться. — Он решил, что так будет безопаснее, — слова вылетели на одном дыхании. — А ты что? — Я должен уважать его выбор, — хрипло процедил сквозь зубы полицейский. — Ты в курсе, что вы оба страдаете из-за этого одностороннего решения? — Да. — Не хочешь облегчить всем жизнь и помириться с Тушенцовым? — Кому всем? — сорвался наконец Юлик, громко вскрикивая и подскакивая со стула. — Ты думаешь, что слоняясь по отделу который день как призрак, ты никого не заставляешь беспокоиться о тебе? Думаешь, что никто не переживает? Твой беспросветный эгоизм погубит тебя, Юлик! Тушенцов — сбившийся с пути студент, у которого в жизни всё летит в ебеня. Я предупреждал тебя об этом с самого начала, но ты всё равно полез в это, аргументируя тем, что ты тоже человек и заслуживаешь счастья! Если же всё так, то почему ты так просто сдался в борьбе за это самое счастье? Почему послушал эмоционально нестабильного парня, только что потерявшего лучшего друга? — Я не знаю! — громко прорычал Онешко, едва не кидая от злости стул в стену. — Я пытаюсь быть рядом, создавая иллюзию помощи в его абсолютно неадекватном плане, стараюсь смешить его во время тренировок, быть рядом, но он меня отвергает! Он все разговоры о нас сводит на «нет»! Я в ёбаном отчаянии! — Так возьми себя в руки и прекрати ныть! Тебе хватило мозгов начать эти отношения, так напряги извилины и исправь то, что сейчас происходит! — рыжий выкрикнул эти слова в ответ, зло смотря на дрожащего от эмоций друга.

***

Каждая новая тренировка давалась Руслану сложнее предыдущей. И ладно, если бы дело было в физической нагрузке, но оно было далеко не в ней. Запах, тепло тела, прикосновения и голос Юлика категорически усложняли процесс. С каждым новым касанием юноша едва сдерживался, чтобы не послать все свои решения, упасть в объятия сильных рук и спрятаться от всего мира. Хотелось снова почувствовать напор пухлых губ напротив, запустить пальцы в уложенные волосы и забыться. Тушенцов видел, что скучает не только он. Онешко сейчас выглядел так же разбито, как и шатен, и от этого становилось ещё тяжелее. Мужчина часто пропускал удары, следом шипя от боли, но несмотря на это, он просил не останавливаться и продолжать тренировку. Они не слишком разительно отличались по росту и весу, из-за чего удары зачастую получались болезненными. Наказывал ли так себя за что-то он или изо всех сил пытался помочь, Руслан понять не мог. По-хорошему парень мог бы помочь им обоим, но он пресекал даже малейшую попытку Юлика начать разговор об их будущем. Каждый раз, когда следователь подводил их диалог к этой теме, кареглазый в резкой форме обрывал его речь. Казалось, что если он позволит себе выслушать разумные доводы и мысли Онешко, то он просто сдастся, чего нельзя было допустить, ведь он слишком сильно любил Юлика, чтобы его потерять. Очередная тренировка должна была вот-вот состояться, но следователь почему-то опаздывал, заставляя Тушенцова нервно мерить студию шагами, подавляя внутри себя желание позвонить или написать ему. Ранее такого ни разу не было, а с учётом того, что студент мастерски справлялся с накручиванием себя, в голове мелькали ничуть не успокаивающие варианты. Шатен в который раз подошёл к окну, внимательно вглядываясь в ряд машин на парковке у дома, стараясь зацепить взглядом знакомую ладу гранта, но попытка не увенчалась успехом. Поддавшись внутреннему порыву, он уже собрался набрать кому-то из охранников, как за спиной прозвучал знакомый голос: — Решил заняться рефлексией? — Законом не запрещено. Ты приехал на такси? — стараясь звучать отстранённо и не показать своих переживаний, задал вопрос Руслан, следом поясняя: — Я не вижу твоей машины, — кивнул в сторону улицы. — Нет, я просто приехал на другой. У меня их две. — Хм-м, — протянул парень, — а ты у нас богач. Что ещё ты не успел мне рассказать? — Я говорил тебе, что родители погибли в аварии, просто не уточнял, что мне, как единственному ребёнку, перешло всё наследство. Неужели ты серьёзно думал, что обычный следователь может позволить себе квартиру почти в центре Питера и машину в мои годы? — спокойно пояснил мужчина, наблюдая за тем, как парень напротив начал расслабляться. — А кто тебя знает, может ты на взятках поднялся? — Руслан, я следак, а не ДПС-ник. Может, начнём или так и будем тратить время на разговоры? Быстро размявшись, они приступили к отработке ударов и приёмов, которые нашли в интернете в прошлый раз. Тушенцов чувствовал, что сегодняшняя тренировка чем-то отличается, вот только не мог понять, чем. Выпад, удар, защита, блокировка, глубокий взгляд и по кругу. Взгляд! Вот оно! В нём не было спрятано никаких плохих эмоций, в глубине коньячных глаз отчётливо читались тепло, безмятежность и даже спокойствие. И что таить греха, Руслану нравилось наблюдать и тонуть в этом коктейле плохо спрятанных чувств. — Что Алексеевич думает по поводу моего плана? — пытаясь отвлечься от неоднозначных мыслей, спросил студент, незаметно отступая назад, увеличивая разделяющее их расстояние. — Это уже шестая тренировка, а новостей от тебя нет! — Мы местами откорректировали его, но всё упирается в убийцу. Что можешь рассказать по этому поводу? — ответил следователь, ударяя шатена ногой в бедро. — Уф-ф, — выдохнул тот, не ожидая атаки во время диалога, — пока никаких новостей. Только тот звонок полторы недели назад и всё. — Хм-м, понятно. А что можешь сказать по поводу нас? — прямо задал вопрос Онешко, прекращая все свои действия. — Юлик, я в который раз говорю тебе, что не хочу это обсуждать… — Русь, а я в который раз поднимаю эту тему. Мы взрослые люди и принятие подобных решений — решение двух людей, не одного тебя. Я уважаю твой выбор, но неужели мы не можем поговорить об этом? — мужчина сделал шаг вперёд, вторгаясь в личное пространство студента. — Я не думаю, что это хорошая идея… — пробубнил он, отводя взгляд в сторону. — Так не пойдёт, — возразил Онешко, мягко обхватывая подбородок Тушенцова, разворачивая его голову. — Не прячь взгляд, смотри в мои глаза и просто расскажи мне, в чём дело. — Я… я уже говорил, что не готов терять близких… — теряясь в ощущениях, прошептал парень. — Ты должен кое-что понять… я буквально последний человек, кого тронет убийца! Я следователь, ведущий это дело, у меня есть оружие, я смогу за себя постоять, понимаешь? — прокручивать возможный диалог в голове было намного проще, чем вести его вживую. Руслан замолчал, взвешивая в своей голове предполагаемый ответ. С одной стороны Юлик был прав, а с другой стороны в него уже стреляли! Несмотря на оружие и должность в участке. И совсем не важно, что это был не тот убийца, который забрал жизни других. О возможностях и навыках «нужного» маньяка полного представления они не имели. Что, если он ещё более прошаренный, чем они думают? — Юль, пусти, — просипел юноша, стараясь убрать чужие ладони со своего лица. — Не хочу. — Я тоже, и что? Думаешь, что мне всё это легко даётся и мне не больно? Мы не можем вернуть всё, что имели, по крайней мере до того момента, пока вы не найдёте этого психопата! Я не могу подвергать тебя опасности. Я не могу простить себе смерть лучшего друга, так что со мной будет, если он доберётся до тебя?! — Расставанием дела не решить! Он сто процентов в курсе наших отношений, а если он увидит твоё разбитое состояние, то меня по голове точно не погладит! Во всех развитиях событий мы на грани хуёвого итога, так почему бы не попытаться снизить количество боли в наших жизнях?! Мы можем тайно видеться! Я буду иногда приезжать, оставаться у тебя. Пока ты здесь, пока ты со мной, тебе никто и ничто не угрожает! Понимаешь? — Нет! — выкрикнул в ответ Тушенцов, — не понимаю и не хочу понимать! Убирайся, Онешко! Я не хочу тебя здесь видеть, ты всё только усложняешь! — рявкнул парень, уверенно направляясь к двери, собираясь выставить гостя за неё как можно быстрее, но его планам не суждено было сбыться, ведь она была заперта. Быстро осмотрев пол и тумбочку около двери, он не нашёл ключа, который он абсолютно точно оставлял в замке, и вновь повернулся к следователю, что стоял на том же месте: — Гениально! Закрыл нас здесь, думая, что я сдамся! План не сработал, открывай дверь и уёбывай отсюда! — Это всё интересно, но у меня нет ключа и я абсолютно точно не запирал нас в квартире, — спокойно ответил Юлик, не сдержав ноток удивления в голосе.