Одержимый

— Юлик, не придуривайся и отдай мне чёртов ключ, пожалуйста, — уже спокойнее попросил Руслан. — Я бы с радостью это сделал, но у меня всё ещё его нет. Можешь даже мои вещи проверить и карманы пощупать! — мужчина развёл руки в стороны, предоставляя шатену свободу действий. Поборов внутри себя первоначальный импульс для обыска, Тушенцов сжал ладони в кулаки и громко выдохнув, прошёл к стулу, сразу же садясь на него. — Как тогда прикажешь понимать эту ситуацию? — заламывая пальцы, поинтересовался младший. — Ну-у, тут есть два варианта. Первый — дверь захлопнулась и надо искать ключ в квартире, чтобы её открыть. Второй — нас здесь закрыли и надо понять, кто и зачем… — едва следователь договорил последнюю фразу, на его телефон пришло смс: Максим О: Я рад, что ты всё же понял, что случилось. Кашин сказал стоять под дверью и ждать конца вашего «занятия», а по его окончанию запереть вас. Все вопросы к рыжему, я лишь пешка в этой игре P.S. Квартиру я открою тогда, когда вы поговорите и разберётесь. Или если начнётся драка. Удачи, Ромео — Коне-ечно! А как же иначе?! — протянул следователь, следом что-то агрессивно печатая в ответ. — Что там? — всполошился студент. — Кто писал? — Посланник дьявола… — Чего? — Короче говоря, наша западня — дело рук Кашина, ребята нас закрыли тут и не выпустят, пока мы не поговорим. И поверь, они уж точно не отступятся. Поэтому, предлагаю быстрее начать разговор, — констатировал Онешко, садясь на стул напротив. — Мне всё равно, кто там не собирается отступать, поэтому заставь их открыть дверь или я вызову полицию. Ваши «игры» незаконны, Юлий Саныч. — Нет проблем, звони, я отменю твой вызов. — У тебя нет таких полномочий, — не унимался Руслан. — Тебе пора перестать недооценивать меня и мои возможности, — пожимая плечами, парировал старший. — Уже вечер, советую начать диалог, если ты не хочешь, чтобы я остался здесь ночевать, — хмыкнул, кидая взгляд на кровать — единственный предмет мебели, предполагающий удобства для ночёвки. — Ничего я не собираюсь обсуждать с тобой здесь. Ты ведь в курсе, что в диалоге участвуют двое? Это не предполагает слушателей за дверью. — За дверью никого нет, разговор останется между нами. Если хочешь, можешь пойти и посмотреть в глазок или просто поверить моим словам. Хотелось выйти. Желательно в окно. Руслан как раз мечтал о том, чтобы оказаться с Юликом запертым в одном помещении, как раз тогда, когда выставленные им барьеры были на грани разрушения. Теперь же они сидели друг напротив друга, на расстоянии меньше метра. Стоит хоть кому-то из них подвинуться, их колени соприкоснутся, а там никто не знает, к чему это всё приведёт. — Почему ты так не хочешь дать отношениям второй шанс? Выходка Лены показала тебе, что ты не готов к большему? Не готов рассказать о нас? — Нет. Я просто не могу допустить, чтобы ещё хоть кто-то погиб из-за меня, — упрямство Тушенцова никак не хотело отступать, чтобы предоставить хоть немного места здравому смыслу. — Руслан, ты это не контролируешь от слова совсем! Ты не в силах спасти и защитить всех, тем более что Дима никак не входит в общий план, который мы смогли проследить. Ты не Ванга, чтобы точно знать, кого спасать, а кого нет. — У меня есть чувство, что у нас с ним есть связь. Я как будто знаю на подсознательном уровне, что ты в опасности. Как минимум ты… и это чувство ужасно давит на меня, чуть ли не разрывает на части! — сидеть больше не получалось, из-за чего юноша встал со стула, следом его действия повторил Юлик. Спокойный на первый взгляд разговор взбудоражил в них много эмоций, уж слишком долго они молчали, держа всё это внутри каждого из них. — Ты серьёзно думаешь, что ты один такой мученик из-за этих смертей? Хоть на секунду ты пробовал ставить меня на твоё место? Мне, блядь, ещё тяжелее от этого всего! Я практически своими руками укладываю людей в могилы! Думал ли ты, как сложно смотреть в глаза родственникам, когда они забирают тела близких? — эмоции не то, что вышли из-под контроля, они просто пробили стену самообладания, обнажая израненную душу следователя. — Разница в том, Юлик, что это твоя работа, и ты примерно знал, на что ты идёшь, а вот я к такому потоку дерьма готов не был, — стоило парню закончить фразу, густые брови мужчины практически соединились в одну линию над переносицей. — Я повторяю в миллионный раз, что не допущу, чтобы ты был в опасности по моей вине. — Мы нигде не в безопасности, понимаешь? В любой момент сердце может остановиться, может сбить машина, может упасть камень на голову. Люди не бессмертны, конец у всех один. Так зачем упускать шанс побыть счастливым, если таймер всё равно не остановить? — Я чувствую себя амбассадором смерти, понимаешь? — то ли передразнивая, то ли констатируя, прорычал кареглазый. — Все те, кто контактировал со мной в последнее время, обнулили свой таймер! А ты контактировал со мной так близко, как никто другой. На тебе из-за меня весит мишень! — Блядь, Руслан! Это невыносимо! — старший не выдержал, со всей силы отбрасывая сбоку стоящий стул в стену. — Ты вообще слышишь себя? Речи красивые, сценаристы бы передрались за возможность использовать их в своих проектах! Но ты упускаешь важную деталь — я веду это дело, я знаю об убийце в миллион раз больше твоего и если вдруг что-то пойдёт не по плану, то мою жизнь спасёт точно не наше расставание. Ты не пытаешься помочь нам, ты просто напуган и не даёшь мне возможности помочь справиться тебе с этим страхом… — Да, мне страшно. Как видишь, я этого не скрываю, но я устал повторять, что не смогу… — Боже, ну хватит крутить эту пластинку! Завёл шарманку и не остановишь никак! Ты не можешь позволить кому-то причинить мне боль, хотя сейчас саморучно разбиваешь моё сердце, при этом смачно плюя в душу! — мозолистые пальцы с нескрываемым отчаянием растрепали уложенные волосы. — Но так ты хотя бы будешь жив… — прошептал шатен, активно смаргивая влагу. — Ты уж прости меня за мои завышенные требования к жизни, но я хотел бы жить с тем, кого люблю, а не с дырой в районе первой пары рёбер! — крик вышел хриплым, местами даже не различимым, но по глазам парня было ясно, что он понял каждое слово. — Русь, — продолжил Онешко уже мягче, снова беря лицо Тушенцова в свои руки, — ты можешь оставаться в этом вакууме до того момента, пока не умрёшь от нехватки кислорода, но я искренне хочу помочь тебе справиться с этим и быть рядом во что бы то ни стало. Позволь мне исправить всё… — Юлик… нет, прости… я устал, мне нужен перекур… мне нужно успокоиться и взвесить в голове все мысли, — простонал студент, отталкивая полицейского и хватая с подоконника полупустую пачку сигарет. Распахнув дверь, Тушенцов вышел на балкон в прохладный воздух уже заканчивающегося дня. Послышался тяжёлый вздох Юлика за спиной, а после Руслан почувствовал лёгкое прикосновение. Студент дёрнулся, но руки быстро пропали с его плеч, оставляя висеть на них синтетический плед. Юлик заботливый и добрый. Он такой человек, о котором кареглазый мог только мечтать. Рядом с Онешко не страшно показать свою слабость, потому что Тушенцов доверяет ему, как никому другому. Но… Ебучее «но» в виде одержимого психопата, которое заставляет делать больно этому прекрасному мужчине. Руслан выдыхает дым, вытягивая свою шею, и краем глаза наблюдает за Юликом, который смотрит вниз и печально улыбается. Второкурснику тоже больно, ему тоже плохо без следователя, который только своим присутствием внушал какую-то уверенность в то, что всё когда-то наладится. Теперь нет и этого. Сигарета закончилась довольно быстро, по случаю чего была заменена второй. Юлик лишь неодобрительно покосился на парня, но ничего не сказал. — Ты похудел? — как-то резко выдал Руслан. — Кашин тоже это заметил, поэтому мы сейчас заперты здесь, — усмехнулся старший, а Руслан лишь отвёл взгляд. — В этом нет ничего смешного, Юлик, это нихуя не хорошо, — строго произносит парень. — Ты, видимо, совсем за собой не следишь… — Русь, ты так беспокоишься о моём здоровье и жизни, но как будто не понимаешь, что сам доводишь меня до ручки, — срывается Юлик. — Я просто не понимаю, чем я заслужил такое! — Прекрати винить меня в том, что я хочу тебя спасти! — шипит Тушенцов. — Мы просто переливаем из пустого в порожнее, какой смысл у этого разговора? — Я просто пытаюсь достучаться до тебя, ибо уже не выдерживаю! Это невыносимо, понимаешь? — у мужчины от напряжения дрожат руки. — И спасать тебе, кажется, скоро будет некого, — тихо выдыхает полицейский. — Дай сюда, — вытаскивает из чужой пачки табачное изделие и прикуривает от сигареты Руслана, которая зажата между татуированных пальцев. — Что? — поперхнувшись воздухом, хмурится студент. — Даже думать о таком не смей, понял? — Ага, — выдохнул пахучий дым работник полиции. — Всё это время я просто существую! Я не могу нормально спать, есть, работать. Я хочу помочь нам, но ты просто отталкиваешь меня. Как не думать об этом, если у меня теперь нет единственной вещи, которая приносила мне радость — тебя? Ты отказываешься понимать, что он убьёт меня, если узнает, что благодаря мне тебе сейчас плохо! Так, блядь, может нужно показать ему, что у тебя всё хорошо? Если ему действительно важно твоё состояние, он разрешит мне быть рядом… — Дима тоже был рядом… — взвыл Тушенцов, обхватывая плечи руками. — Юлик, я так запутался, пожалуйста, прекрати давить на меня! Почему ты не можешь уважать моё решение? — Да потому что ты решил всё сам! — рычит шатен. — Даже меня не спрашивал, а просто выставил за дверь, поставив меня перед фактом. Как мне быть? Я не могу без тебя, Руслан, я просто не могу. — А я могу, Юлик?! — вспылил Тушенцов. — Не заставляй меня говорить то, что ты и так слышишь из раза в раз. Пожалуйста, давай закончим… — вздохнул второкурсник, но договорить не успел. Юлик грубо завладел чужими губами, поставив руки на парапет балкона с двух сторон, зажимая парня между бортиком и своей грудью. Кареглазый протестующе замычал, упираясь ладонями в торс Онешко и пытаясь оттолкнуть, но тот был непреклонен. Побрыкавшись, он просто смирился, вздохнул тихонько и несмело ответил. Ощущения были такими же, как и при их первом поцелуе, но только этот ощущался более отчаянным. Под закрытыми веками закрутился целый калейдоскоп разноцветных вспышек, кончики пальцев начало покалывать от неконтролируемого желания касаться Юлика. Стены, выстраиваемые и выстраданные за последние недели, стали падать быстрее домино. Внутри что-то зажглось, заставляя всё ощущаться по-другому. Как бы он не сопротивлялся, похоже, что он уже не мог жить без Юлика. Не сейчас. Мужчина наконец-то оторвался от студента, который моментально уткнулся в чужое плечо и тихо захныкал от собственной беспомощности перед своими чувствами. Полицейский погладил шатена широкой ладонью вдоль позвоночника и, зарывшись носом в чужие волосы, кажется, снова почувствовал себя живым, а Руслан лишь смотрел на то, как в окнах соседних домов загорается свет и беззвучно плакал. — Я люблю тебя, — прошептал Руслан еле слышно спустя пару минут, оборачивая свои руки вокруг чужой шеи и прижимаясь плотнее. — Просто мне страшно, Юлик, страшно тебя потерять. Я хочу быть с тобой, но это чертовски небезопасно. — Руслан, я обещаю тебе, он меня не тронет, — заверил его мужчина, погладив любимого по голове. — Мы должны состариться и умереть в один день, слышишь? — усмехнулся старший, услышав смешок в районе своего плеча. — Кстати, ты впервые сказал прямо о том, что любишь… — улыбнулся Юлик, за что был «вознаграждён» лёгким щипком за шею: — Ай! — Момент не портите, товарищ следователь. У меня просто хорошая память: вы ещё при нашем первом допросе дали понять, что я должен рассказывать вам только проверенную информацию! — улыбнулся Руслан, слыша низкий смех своего мужчины. — Даня, ёб твою мать, я тут сижу и смотрю, что план наш довольно-таки неплохо сработал… — хихикнул в динамик Максим, наблюдавший за двумя тёмными силуэтами из лобового стекла собственной машины, которые мирно покачивались в обнимку.

***

Жизнь не стала резко счастливой и беззаботной, но один из тараканов в голове определённо был уничтожен. Они снова вместе, снова есть друг у друга. Решение всё ещё казалось парню неправильным и до ужаса рискованным, но следователь пошёл навстречу, пообещав, что они будут аккуратными. Они продолжат видеться по графику их тренировок — раз в два-три дня, но теперь Онешко будет оставаться подольше. Ночёвки всё ещё опасны, а лишние пару часов не так сильно бросаются в глаза. Впервые после смерти Димы Тушенцов проспал до утра и смог спокойно встретить новый день. В голове, кроме тоски и всё ещё не утихшей скорби, не было лишних мыслей. Даже страх, что поселился в голову студента после похищения, сегодня решил его не тревожить. Юноша выпил кофе, посмотрел в окно, выкурил сигарету и вернулся в кровать. Делать ничего не хотелось, хотелось насладиться забытым состоянием относительного спокойствия и максимально непродуктивно провести этот день. Одна серия популярного ситкома за другой превратилась в незаметно законченный сезон. Когда Руслан встал для того, чтобы взять что-нибудь к просмотру сериала, то заметил, что за окном уже смеркалось. Решив проверить который час, он обнаружил, что его телефон выключен. Похоже, он забыл вчера поставить его на зарядку. Подключив мобильный к блоку питания и убедившись, что тот включился и заряд пошёл, Руслан направился за чипсами. Едва пересыпав снэки в чашку, парень услышал, как смартфон зазвонил. Наверное, это Юлик, подумал студент, направляясь к тумбочке. Когда его рука потянулась к источнику шума, холодок пробежал по спине. На дисплее отображался неизвестный номер. Страх на считанные секунды сковал молодое тело, но Тушенцов всё же ответил на звонок хриплым «алло». — Ну что же так безэмоционально, Руслан! Помнится мне, в прошлый раз ты был более дерзким! Кровь моментально отлила от лица. Этот искажённый голос сложно было не узнать. Что если он что-то сделал с Юликом? Что если он всё время был прав, оберегая его? — Чего тебе? — стараясь контролировать дрожь в голосе, грубо спросил шатен. — Ничего такого, я просто позвонил, чтобы рассказать тебе стишок! Но слушай его внимательно, важно каждое слово, — на той стороне послышался наигранный кашель, режущий по ушам, будто наждачная бумага. — Лучик солнца золотой, есть ли шанс связать судьбой, — убийца читал выразительно, проговаривая каждую букву и выделяя новую строку мизерной паузой. — Наши души и сердца? Ах, ответь красавица! Шатен старался проанализировать всё услышанное, но хриплое дыхание в трубке значительно усложняло задачу. — Что я должен понять? — спустя некоторое время не выдержал студент. — Я думал, ты умнее… Но ладно, давай зайдём с другой стороны. Ты смотрел сериал «Сплетница»? — Да, и чт… — в голове резко сложился пазл, настолько резко, что кареглазый забыл как дышать и начал наподобие рыбы открывать и закрывать рот, пытаясь хоть что-то сказать. — Я так понимаю, прозрение пришло. Думаю, ты знаешь, где искать потасканную копию той самой сплетницы, — мужчина рассмеялся. — Остановись! — собрав всю волю в кулак, потребовал Руслан. — Тебе не нравится мой смех? — Хватит трогать невинных людей, — скрывать дрожь в голосе уже не получалось. Он убил Лену. Руслан не смог её спасти. Но он обязан попытаться спасти Юлика! Поэтому настало время реализовывать план: — Забери меня. Я сделаю всё, что ты скажешь! Скажи, куда мне приехать? Я приеду, клянусь! И я весь твой! Я меняю свою жизнь на безопасность других или я убью себя, и ты ничего не сможешь с этим поделать! — Хм-м, — протянул задумчиво, — пожалуй, мой ответ нет. Мне нравится то, что я делаю. Нравится чувствовать чужой страх и то, как жизнь уходит на моих глазах, нравится запах убийства. Это делает меня живым, делает настоящим, — очередная пауза. — И да, Руслан, это моя игра, а это значит, что правила в ней устанавливаю я, а не ты. Ещё раз попробуешь ставить мне условия, я пришлю тебе по почте головы твоих родителей. На той стороне положили трубку.