Одержимый

Онешко с трепетом внутри собирался ехать домой, думая попутно послать Руслану какой-нибудь вкуснятины курьером, как телефон Паши зазвонил. Леонов как обычно резво ответил, но через считанные секунды разговора он потерял все краски жизни со своего лица. Следователь уже хотел поинтересоваться, что случилось, как его собственный мобильный завибрировал. Мужчина плавно перевёл взгляд от коллеги к дисплею и ответил. — Он убил Лену! — без прелюдий констатировал Руслан, тяжело дыша в трубку. — Я так и знал, что так и будет! Возомнила себя частью элитной тусовки Манхэттена, и каков результат? — Так, Руслан, успокойся! Нет смысла теперь психовать и злиться, я сейчас попробую разобраться во всём и сообщу тебе итог, идёт? — Я не могу, понимаешь? Он обломал наш план! Когда я предложил ему встречу и решил снова зацепить его собой, он сказал, что убьёт моих родителей и доставит мне их головы почтой! — Тушенцов был на грани истерики, и это отчётливо слышалось и ощущалось. — Всё будет хорошо, он их не тронет, я тебе обещаю. Твои родители слишком далеко отсюда. Давай я оплачу им поездку куда-нибудь, чтобы тебе было спокойнее? — Я…я не знаю, Юлик…это как-то слишком, я не смогу вернуть тебе деньги сразу! — Уже не раз я говорил тебе, что у меня есть деньги и не стоит беспокоиться об этом. Твоё спокойствие мне важнее цветных бумажек. Постарайся переключиться на что-нибудь, я обязательно позвоню потом. — Хорошо, но будь осторожен, пожалуйста. — Обязательно, — ответил мужчина, пряча улыбку от глаз коллеги, что уже начал собираться. — Люблю тебя, — едва слышно прошептал студент, вызывая по телу табун мурашек. — И я тебя, не отключай только телефон, — Онешко сбросил, убирая смартфон обратно в карман штанов. — Я так понимаю, что нам сообщили одинаковые новости? — задал вопрос Паша, нервно закусывая губу. — Он снова звонил Руслану и теперь ещё и угрожал ему… — Чего? В смысле? — Руслан попросил убийцу о встрече, но предложение ему не зашло. Сказал, что убьёт его родителей, если такое повторится. А тебе кто звонил? — Мать Никольской. Она нашла её в ванной со вскрытыми венами и цифрой на лбу. Скорую вызвала, следом набрала мне, так как у нас был уговор, что она будет держать меня в курсе всего, что происходит с её дочерью, — рассказал Леонов, открывая перед Юликом дверь их кабинета.

***

Дорога до нужного адреса оказалась достаточно долгой. Семья Никольской жила в деревне Даймище, Гатчинского района. В большом доме совсем не пахло смертью и даже не чувствовалось её присутствие. Относительно свежий ремонт, приятная цветовая гамма, уютная мебель. А какой во дворе красивый сад с аккуратно выложенной плиткой! Настоящий дом мечты! Вот только своего рода идиллию портила плачущая на кухне мать. За столом сидела пожилая женщина и громко всхлипывала, пока ещё две седовласые дамы успокаивали её, тихонько смахивая собственные слёзы. От наблюдаемой картины внутри следователя что-то сжалось, но он быстро отогнал это ощущение, понимая, что он приехал сюда работать. Посочувствовать он ещё успеет. Машинально двигаясь по направлению к ванной комнате, он внимательно осматривал коридор и прилегающие комнаты на наличие зацепок или подозрительных следов, но на глаза, как назло, ничего не попадалось. Позади раздались шаги — Серёга со своей группой наконец вошли в дом. Павленко первым делом направился к скорбящей матери, чтобы выразить соболезнования и попросить женщин переместиться во двор, пока будет проходить фотосъёмка и осмотр помещения, пообещав сообщить, когда они закончат. Минуты неумолимо бежали, а работа внутри семейного гнёздышка кипела. Все были заняты своим делом, стараясь как можно быстрее закончить неприятный процесс. Юлик внимательно ходил из комнаты в комнату, фиксируя у себя в блокноте какие-то детали, пока специалисты заканчивали фотографировать ванную и тело несчастной. Как только Серёга отправился за понятыми — соседками, что успокаивали Никольскую старшую, Онешко подошёл к ванной и начал вносить в протокол мелкие детали, видные невооружённым глазом. — Дамы и господа, — разминая кисти, сказал криминалист, протискиваясь в маленькое помещение, — прошу, дайте немного пространства для работы! Сделайте все три шага назад, первым стоит мой помощник, дальше Юлий Саныч, за ним понятые и уже потом остальные мои помощники, которым я порекомендовал бы не стоять здесь, а внимательно обыскивать двор и подъезд к нему, — мужчина грозно глянул на коллег, которые в следующую секунду направились наружу. Как только все присутствующие замолкли, судмедэксперт приступил к осмотру. Дав комментарии по поводу местоположения тела, внешнего вида и общих сведений о трупе, специалист дошёл к непосредственному осмотру покойной. — Голова и носовые ходы находятся над водой, так что утопление мы отсеиваем. Глаза закрыты, на лбу имеется вырезанная цифра «5» с ниспадающими от неё засохшими струйками крови. На обеих руках имеются множественные раны нижней трети передней поверхности предплечья, а именно горизонтальные порезы на запястьях длиной 27-43 миллиметра. Сделаны режущим предметом и, судя по окровавленному лезвию, что было обнаружено на полу комнаты, нанесены именно им. Исходя из малой глубины порезов, можно понять, что это не является причиной смерти, — мужчина достал из кармана фонарик и посветил им сквозь окрашенную кровью воду, а следом погрузил в неё ладонь. — Хм-м, ясно, — протянул он, немного поднимая тело за плечи, обнажая аккуратную грудь и показывая рану ниже неё, — на передней поверхности живота имеется проникающая колото-резанная рана в районе печени. Из-за чего я делаю вывод, что истинная причина смерти — массивная кровопотеря посредством данной раны. Женщины, стоящие позади Онешко, внезапно испуганно переглянулись, невольно вынудив его поинтересоваться: — Дамы, вы что-то видели или знаете? — Я не уверена, но я возможно кого-то видела на днях, какого-то мужчину или парня, который околачивался около двора… он немного больше вас, — поведала пожилая барышня, кивая в сторону Юлика. — Так, хорошо, как только мы закончим с покойной, я бы хотел с вами отдельно побеседовать. Соседки на долю секунды переглянулись, но потом всё же кивнули, не желая отвлекать специалистов от работы. Ох, кажется, следователь знал, что будет темой для обсуждения у местных жителей ближайшее время… После установления причины смерти, Серёга не был особо многословен. Ещё какое-то время он оставлял комментарии по поводу ранних трупных изменений, но быстро подвёл итоги, взял воду на анализ, снял отпечатки с разных поверхностей комнаты и приказал упаковывать тело. Количество людей в доме постепенно убывало: основная масса уехала в отдел, кто-то ещё копошился во дворе, делая слепки следов от обуви и колёс, пока Юлик и Паша сидели на кухне, собираясь устроить небольшой допрос. — Анастасия Вячеславовна, примите мои соболезнования, но я думаю, вы понимаете, что нам нужно задать вам и вашим подругам некоторые вопросы, чтобы мы могли начать расследование, — мягко проговорил Онешко, принимая кружку чая из рук Ирины Петровны — одной из соседок. — Да, конечно, — хрипло ответила мать Лены. Она уже не плакала, а просто смотрела в одну точку невидящим взглядом. — Я так понимаю, что в момент убийства вас не было дома, верно? — Да, я ещё вчера в обед уехала в город к подруге, а когда приехала… — резко замолкла, делая рваный вдох. — А где ваш муж? — спросил Леонов, не давая Никольской начать плакать. — Он в командировке с прошлого месяца, вернуться должен сегодня ночью или завтра утром. Вот это ему будет сюрприз! — У вас есть ещё соседи, которые могут нам как-то помочь? — Здесь в основном дачники, которые не так часто бывают здесь. Не считая Иры и Зои, на нашей улице нет постоянных жителей. — Вы говорили, что видели кого-то на днях около дома, можете рассказать подробнее, — вклинился в беседу Паша, понимая, что хочет сразу перейти к главному. — Дня два, может три назад, к дому подъехала какая-то чёрная машина, я не особо разбираюсь в них, но она явно не отечественного производства. Какой-то парень вышел из неё, походил около ворот несколько минут, сел обратно и уехал, — поделилась Зоя Владимировна. — Парень? Ранее вы говорили, что не поняли точно, кто это был, — переспросил Онешко, делая сотую за сегодняшний день пометку. — Я всё ещё не знаю точно. На нём был капюшон, полностью закрывающий лицо. — Могла ли это быть всё-таки девушка? Вы же не видели лица, — Леонов аккуратно выводил диалог к более мелким деталям. — Не думаю, плечи слишком широкие для девушки. И как я говорила до этого, он был немного больше вас, — женщина кивнула в сторону Юлика. — Саныч, встань на минутку! — воодушевился коллега. Следователь непонимающе уставился на друга, но вскоре нехотя встал из-за стола, немного отходя к свободному пространству кухни. — Как он стоял по отношению к вам? — Полубоком. Полицейский встал в нужное положение, выжидающе смотря на восемь пар глаз перед собой. — Насколько он больше меня? — не выдержав молчания, спросил вскоре Онешко. — Я…я… не знаю, возможно, он меньше вас или как вы… — начала сбивчиво говорить женщина. — Как далеко вы были от машины и того человека? — садясь за стол, спросил шатен. — Я была у себя в доме, поливала цветы. — То есть, около пятнадцати метров, да? — прикинул Леонов, сощуривая глаза. — Около того. — А почему вы не сообщили о случившемся Анастасии Васильевной? Вы кому-то рассказывали об этом или вспомнили только сегодня? — Я вспомнила сегодня. Ленка же красивая девчонка, вниманием никогда не была обделена. За ней часто заезжали молодые люди, и я думала, что это мог быть один из её воздыхателей. — И вас не смутило его поведение? — негодовал Паша. — Хоть и наша деревня кажется спокойной, но у нас часто тут бывают наркоманы. Рыскают здесь, ища свои эти, как их там, — подключилась к разговору Ирина Петровна. — Закладки, — в один голос сказали полицейские. — Да, закладки. Я пару раз находила их около моего дома, пыталась даже вызывать полицию, но после парочки «ложных» по мнению блюстителей порядка вызовов, на мои звонки просто перестали реагировать. Обещают, что вот, скоро будем, но никого нет ни через час, ни через пять. В ходе дальнейшей беседы ничего нового узнать не удалось. Полицейские взяли подписи у понятых, ещё раз высказали свои соболезнования матери Никольской и вышли в ночную прохладу. Во дворе уже никого не осталось, поэтому мужчины молча сели в автомобиль и направились в сторону Питера. — Я не могу понять, что мы упускаем, — прервал молчание Леонов, — я чувствую, что разгадка и ответы на все вопросы практически у меня под носом, но я никак не могу понять, куда конкретно нужно посмотреть. — Не знаю, Паш. За последние дни я переворачивал ситуацию на сто восемьдесят градусов каждый день и ни к чему не пришёл. Улик от моих хождений по специалистам больше не стало, новые отпечатки пальцев не нашлись чудесным образом. — Слушай, прости за личный вопрос, но не боишься, что тебя ёбнут подобно остальным? Любимчиков у Тушенцова становится всё меньше… Их взгляды встретились в зеркале заднего вида на несколько секунд, но потом Юлик вернул своё внимание на дорогу, крепче сжимая руль. — Я не знаю, кому из нас двоих стоит смерти бояться больше — мне или убийце, — хрипло ответил следователь, вжимая в пол педаль газа.