-
— Ты думаешь, что это произошло на одной из работ Элладоры? — нахмурился Кингсли, — Это существо, которое напало на тебя? — Ты действительно видел, как оно вышло оттуда? — спросила Гермиона. — Нет, — признался Гарри, — Но я думаю, что какое-то время оно было снаружи. — Но ты сказал, что не видел того, что было внутри Ничто, когда упал туда, — напомнил ему Робардс. — Верно, — согласился Гарри, — Но я уже видел это существо раньше, — Он взглянул на Тома. Мужчина стоял в углу возле книжного шкафа, наполовину окутанный тенью, как можно дальше от остальных. Он не произнес ни слова с тех пор, как Гарри вызвал подкрепление. Гарри хотел, чтобы вся эта болтовня закончилась, чтобы они с Томом могли поговорить. Он никогда не видел его таким бледным. Даже тогда, когда он узнал правду о случайном превращении Гарри в хоркрукс. — В Карсереме, — сказал он, обращаясь больше к Тому, чем к другим, — В картине. Том, который избегал его взгляда, взглянул на Гарри, его глаза остановились на нем. — Ты описал его маленьким, — произнес Том. — Картины могут вводить в заблуждение, — пожал плечами Гарри, — Их предметы не совсем соответствуют масштабу. — Вы видели это существо в Карсереме? — резко спросил Кингсли, глядя на них обоих. — Да, я видел, — кивнул Гарри, — А Том нет. — Но существа не могут просто появляться из картин! — воскликнула Гермиона, — Они существуют только в форме искусства. — Работы Элладоры — это окно в другие измерения, — четко проговорил Гарри, — И Карсерем буквально создает свой собственный мир в плоскости, отличной от нашей. Что, если оно вовсе не произведение искусства, а существо из другой вселенной и каким-то образом может путешествовать из одного измерения в другое? — Но если бы это было так, — протянула Гермиона, — оно уже вошло бы в наш мир раньше. Если бы что-то действительно могло путешествовать из измерения в измерение, мы бы уже встретили его. — Возможно, нет, если он был недостаточно сильным. Когда я увидел его в Карсереме, он был маленьким. Тощим. Едва живым. И он не соблюдал правила Карсерема. Он мог перемещаться внутри картины, когда ничто другое не могло. Мы с Томом никогда не видели его раньше, а Карсерем полностью построен на воспоминаниях. И когда я впал в Ничто, мне казалось, что что-то пожирает мою магию. — Жозефина Лоран, — прошептал Том. — Она была полностью лишена магии, — продолжил Гарри, — В этой области есть несколько магических существ. Когда мы только что сражались с ним, ни одно из наших заклинаний не повлияло на него. Он поглотил заклинания. Я думаю… Я думаю, что он мог путешествовать только частично. Как будто он может стоять у входов в другие измерения, но не может пройти, пока не получил от меня достаточно энергии, когда я столкнулся с ним внутри Ничто. — Ты хочешь сказать, что это неизвестное существо из альтернативной вселенной, которое потребляет магию? — заключил Робардс. — Я думаю, да. Робардс выглядел мертвенно-бледным. Кингсли повернулся к главному аврору. — Я хочу, чтобы все здесь знали, с чем они имеют дело. Никто не нападет на него, пока мы не поймем как его победить. Я приведу Браффа. Теперь уже побледнел Гарри. Брафф был главой Невыразимых. Четыре месяца назад он взял на себя ответственность за Карсерем, и Гарри точно знал, что этому человеку было очень любопытно узнать, какая пара волшебников в последний раз активировала его. Когда Гарри присоединился к аврорам, Брафф постарался представиться. Хотя Гарри он совсем не нравился, именно ощущение, что Брафф подозревал, что он был внутри Карсерема, заставило его всегда идти по другому коридору, если он видел приближающегося Браффа. — Это обязательно? — едва не застонал Гарри. — Параллельные измерения, карманные вселенные — это лишь одна из многих загадок, которые исследуют Невыразимые. Да, он нам нужен. Кингсли ушел. Гермиона подошла к Гарри. — Я была с Роном, когда его перебил звонок Блейза. Он, наверное, беспокоится. — Все в порядке, — качнул головой Гарри. Затем его поразило, — Почему Забини позвонил тебе? Гермионе внезапно стало не по себе. Она бросила быстрый взгляд, чтобы убедиться, что другие не слушают, и поспешно прошептала, — Он один из моих крупнейших спонсоров. — Что? — выдохнул Гарри, — Для эльфов? Гермиона кивнула, — Пожалуйста, никому не говори. Это только смутит его. Гарри был ошеломлен. Блейз Забини, отстаивающий права домовых эльфов? — Я думаю, он чувствует себя виноватым за то, что не помог остальным во время битвы, — объяснила Гермиона, правильно угадав его недоумение, — Знаешь, слизеринцы хотели передать тебя? Я думаю, это его способ компенсировать это. Он понятия не имел. — Я никому не скажу, — пообещал Гарри. Гермиона вздохнула с облегчением, но внезапно нахмурилась с новым беспокойством. — Твоя шея, — она распахнула глаза, заметив там отметины. — Ничего страшного, — поспешно замахал руками Гарри, — Там много чего летало, я просто ударился. Необходимость идти обратно к Рону заставила ее принять рассказ Гарри быстрее, чем обычно. Она крепко обняла его, попросила быть осторожным, и, торопясь, вышла из комнаты.-
— Мы понятия не имеем, может ли эта тварь становиться невидимой или может аппарировать, — сказал Робардс десятью минутами позже на крыльце Забини собравшейся толпе ведьм и волшебников, — У нас есть основания полагать, что оно очень опасно, и с ним следует обращаться с особой осторожностью. Мы также подозреваем, что заклинания не действуют должным образом против него. Если вы встретите его, подайте сигнал. Не пытайтесь вступить в бой. Старайтесь ходить по двое. Волшебники вокруг Гарри двинулись в путь, рассредоточившись по широкой местности владений Забини. Гарри заметил среди них Тома. Он поспешил за ним бегом. — Том! Том не замедлил шага и не обернулся. — Эй! Эй… — Гарри схватил его за руку, удерживая, — Мы можем поговорить? Ближайшие волшебники находились на расстоянии полметра. Было так же ветрено, как в тот день, когда они искали зацепки относительно Жозефины Лоран. Их разговор никто не услышит. — Ты в порядке? — заглянул ему в глаза Гарри. Том уставился на него, как будто Гарри произнес самую глупую вещь, которую он когда-либо слышал, — Я в порядке? — Он многозначительно посмотрел на горло Гарри, — Я чуть не убил тебя, — Он попытался высвободить руку, но Гарри не отпускал. — Эй, посмотри на меня. Посмотри на меня. Ты остановился. Не так давно было время, когда ты бы не остановился. То, что там произошло, не было твоей виной. Я знаю, что ты не хотел ничего из этого делать. Все в порядке, — серьезно сказал Гарри, — Ты понял? Том не ответил, но слегка покачал головой. Гарри выпустил руку, но Том не двинулся с места, чтобы следовать за остальной поисковой группой. Вместо этого он сделал шаг ближе. — Твоя шея, — мягко проговорил он, поднимая палочку. Гарри замер, позволяя Тому залечить повреждение, нанесенное его же руками. Если бы аврор посмотрел в их сторону именно тогда, он бы нашел их пару странной: они стояли неподвижно, почти нос к носу. Пальцы Тома пробежались по коже, осматривая ее, а затем он отступил, прочистив горло, и выглядел внезапно смутившимся, зрелище, которое ему так не нравилось. Не говоря ни слова, они присоединились к поисковому отряду. Гарри держал палочку наготове, одним глазом косясь на Тома. Он понятия не имел, что делать, если существо снова нападет. Его озадачило, что тварь сбежала, хотя явно одержала верх. Мысль о том, что она может стать невидимой, заставила его оглянуться через плечо, и от беспокойства у него встали волосы на затылке. Его горло больше не болело, но чесалось и неприятно кололось. Он знал, что Том сожалел о своих действиях, Гарри не мог не заметить, насколько решительно история должна была повториться. Однажды он чуть не раздавил Гарри горло в ту ужасную ночь в Карсереме. Не прошло и двадцати минут, как убийственная ярость лорда Волдеморта исказила красивое лицо Тома. Были ли они обречены вечно жить в его тени? Нет, твердо подумал Гарри. Нет, если он мог помочь.-
Поиски оказались безрезультатными. Существа нигде не было, хотя они работали до поздней ночи. Гарри был измучен. На рассвете он вернулся в свой коттедж, где его встретили Рон и Гермиона, оба выглядели обеспокоенными. — Где ты был? — потребовала ответа Гермиона. — В горной местности, затем степь, после лес или даже два, — простонал Гарри, рухнув на диван, и потер глаза. — Вы нашли его? — Нет. Он исчез. — Может быть, он вернулся обратно — в Ничто, — предположил Рон. Гермиона подробно все ему рассказала, — После того, как он напал на тебя и Риддла. Гарри покачал головой. Виски пульсировали от головной боли, — Работы Элладоры, все, были разрушены во время атаки. Их невозможно собрать обратно. — Что думает Брафф? — деликатно спросила Гермиона. — Что мы, как всегда, неумелые идиоты, — проворчал Гарри, — Он хотел просмотреть мои воспоминания о нападении. — Что ж, в этом есть смысл, — заметил Рон, — Ты и Риддл — единственные видели его. Гарри впился взглядом, — Я отказался. — Что? Почему? — удивленно спросила Гермиона. — Потому что Брафф и все остальные с высшим уровнем допуска увидели бы, как Том напал на меня вскоре после того, как монстр ушел. — Что? Взгляд Гермионы остановился на его шее, — Ты сказал… — горячо начала она. — Мы врезались во что-то. Он был покрыт этой странной пылью. И она что-то с ним сделала. Как будто он потерял память. Он подумал, что он снова Волдеморт. Он вел себя так, как будто мы снова на войне. Но он остановился, — твердо сказал Гарри, — Никто не пострадал. Но Брафф не поймет, и если выяснится, что Том это Волдеморт… — Нет, — напряженно согласился Рон, — Это очень плохо закончится. — Что сделал Брафф, когда ты отказался? — спросила Гермиона. Гарри фыркнул, — Сказал, что ему все равно, от скольких Темных Лордов я спас мир, и что я должен чертовски хорошо сделать то, что он сказал, иначе я, возможно, не долго проработаю в Министерстве. Гермиона выглядела шокированной. Губы Рона скривились от отвращения, — Кто-то должен напомнить Браффу, что он не Министр Магии. — А как насчет Тома? — закусила губу Гермиона, — Брафф за ним тоже пошел? — Ага. Он сейчас с ним. Когда я отказал Браффу, Том предложил. Уходя, я заметил, как они направлялись в его офис. Гермиона и Рон были поражены. — Я сомневаюсь, что воспоминания Тома будут настоящими, — хмыкнул Гарри, — Я думаю, он смог бы создать фальшивое воспоминание, которое может обмануть кого угодно, кроме Дамблдора. — А как Том? — осторожно спросила Гермиона, снова взглянув на его шею, хотя синяки исчезли. Если быть честным с самим собой, Гарри не понравилось, что Том согласился проводить Браффа сразу после нападения, после долгих дневных и ночных поисков. Том все еще избегал взгляда Гарри. Нежелательно, но неоспоримо — Гарри почувствовал, что что-то изменилось между ними. Гарри забеспокоился — он хотел пойти и поговорить с Томом, но подозревал, что это не самое разумное решение. Что-то ему подсказывало дать Тому время. — Бывало и лучше.-
— Спасибо за согласие помочь в нашем расследовании, — бросил Брафф, хотя и отдаленно не выглядел благодарным, — Поскольку у вашего партнера, кажется, есть более насущные дела. Том позволил недовольству Браффа повиснуть в воздухе его душного офиса. С самого раннего возраста Том считал интересным изучать эмоции людей. Полезные данные отложить в «архив». Из-за чего человек становился безрассудным? Недальновидным? К семи годам Том овладел тонким искусством манипулирования посредством простого, тихого чтения лиц, теперь настало время пожинать плоды. Не все любили Гарри. Том знал это очень хорошо, поскольку он провел большую часть своей жизни, искренне ненавидя Гарри Поттера, но его действительно удивило, что невыразимец затаил такую глубокую обиду. С тех пор, как он работал с Гарри, об Отделе тайн не было ни слова, хотя то, как Гарри отреагировал, когда Шеклболт назвал имя Браффа… Глаза Тома скользнули по офису с гораздо бóльшим интересом. Ах. Гладкий и плоский, золотой диск Карсерема занимал место на верхней полке в большом стеклянном шкафу. Так вот куда его дели. Том сомневался, что Брафф знал наверняка о том, что Гарри был внутри, но, возможно, у него имелись некоторые подозрения… или, может быть, он просто был неприятным человеком, сидящем в подвале, в то время как молодой, сияющий спаситель волшебного мира обошел все стандартные требования для зачисления в авроры. Как забавно. Затаить обиду на Гарри, не имея лучшей причины, чем его умение быть хорошим волшебником. — Имя? — начал писать Брафф. — Томас Торн. — Подпишите здесь и поместите память о вашей встрече с существом в Омут памяти, — Брафф протянул ему лист пергамента. Том подчинился. Приятно улыбаясь, он поднес кончик палочки к виску и бросил серебристую прядь в омут.-
Проходили дни. Лето подошло к концу, наступила осень, и октябрь принес прохладу с ветром, заставив Гарри ускорить шаг, идя к деревенскому продуктовому магазину и Норе. Монстра не нашли. Гарри не понимал, почему он так просто исчез. Если они были правы, и он поглощал магию, то почему он должен был остановиться? Морг находился в состоянии повышенной готовности, чтобы опознать тела с признаками как у Жозефины Лоран, но Стью и его коллеги молчали более четырех недель. Даже Рольф не обнаружил увеличения числа мертвых волшебных существ на обширных высокогорьях и в окружающих степях. Возможно, чудовище было похоже на медведя и, наевшись сполна, поселилось в какой-нибудь пещере на время долгой спячки. Гарри хотел в это верить. Он действительно хотел, несмотря на Гермиону, поднимающую бровь каждый раз, когда он упоминал об отсутствии монстра. Возможно, это происходило из-за того, что он год был в бегах или, может, кто-то свыше считал, что ему невозможно жить без неприятностей, но Гарри все время чувствовал слежку, будто кто-то невидимый ходит за ним по пятам. Однажды после работы он обсудил это с Томом. Как и Гермиона, тот не был впечатлен. — Гарри, за тобой всегда кто-то наблюдает. — Это немного другое… Том многозначительно посмотрел через плечо Гарри. Он повернулся и увидел двух ведьм, уставившихся на него. Они захихикали, толкая друг друга локтями, как только он их увидел. Том взял с прилавка купленные книги и вышел из «Флориш и Блоттс» с выражением лица, вопрошающим: «Что-то еще?» — Я знаю, о чем говорю, — возразил Гарри, догоняя его на улице, — Что-то не так. — Так что ты собираешься делать с этим невидимым преследователем, которого никто, ни Управление по контролю над магическими существами, ни Департамент тайн, ни Департамент авроров, не смогли найти? — Я не знаю, — недовольно проворчал Гарри, — Я тебя поэтому и спрашиваю. — Ты мне льстишь. — Тебе не кажется странным, что он просто исчез? — настаивал Гарри, когда они пошли на Косую Аллею и направились к магазину зелий, который, по утверждению Тома, был единственным, что им стоило посетить. Когда они вошли, зазвенел звонок над дверью. — Как ни странно, но это не мешает мне спать по ночам. Принеси мне слизь флоббер-червя. — Что ты делаешь? — спросил Гарри, ища на полке флакон, пока Том загружал мешок лаванды. — Эксперимент, — ухмыльнулся он, — Ты можешь быть моим подопытным. Гарри сухо засмеялся, — Нет, спасибо. Он протянул небольшой пузырек Тому и смотрел, как тот продвигается через магазин к прилавку. Они больше не говорили о его почти удушении с того ветреного дня на территории возле дома Забини, и Гарри почувствовал облегчение. Он имел в виду именно то, что сказал Тому в больнице: он устал жить прошлым. Хотя он подозревал, что Том все еще был потрясен тем, что он сделал, Гарри был рад, что холодность, которую Том постоянно выплескивал, исчезла. Если он и злился на Гарри за то, что тот отказал ему, то держал это при себе. Он вернулся к своему очаровательному юмористическому Я. Какая-то часть Гарри нервничала из-за возможности, что их легкая дружба снова разрушится, но пока что он сделает все возможное, чтобы сохранить ее. — Почему ты такой веселый? — Том заметил улыбку на лице Гарри, когда тот вернулся, его товары уменьшились и лежали в кармане пальто. — Ничего, — отвел взгляд Гарри, внезапно почувствовав себя легким, как перышко. Когда они покинули Косую Аллею, все заботы о монстрах ненадолго покинули от него.-
Том перелил свежее зелье в узкую бутылку. Если бы Гарри решил зайти, он бы не заметил ее, или предположил бы, что это спиртное, спрятанное вместе со всеми другими вещами в кабинете Тома. Сначала маглы. Теперь это. Склон, на который он ступил, был намного более гладким, чем он думал изначально. Все планы. Все прорисовки. Он получил то, что хотел. Но не в этот раз. Не в этот раз. Том наполнил зельем небольшой стаканчик. Сон без сновидений. Ночи были мучительными. Бесконечные часы в одиночестве в своей квартире, ничего не делая, кроме как пить и вспоминать: спина Гарри выгнута, его дыхание обжигает шею Тома… По утрам Том страдал от похмелья и воспоминаний, ослепленный сиянием Гарри. Он продолжал разрывать свое сердце снова и снова. Он мог уйти, запаковать чемоданы и сбежать. Новая личность, преображенное лицо, его никто не найдет. Но Гарри… Никогда больше не увидеть Гарри? Никогда не услышать его голос, не почувствовать его запах, не увидеть его улыбку? Этого Том никогда не переживет. Но он и не мог продолжать так дальше. Если он не сделает что-то, чтобы остановить это, облегчить боль, утолить тоску, он сделает то, о чем будет сожалеть. То, чего ему никогда не простит даже Гарри. С чашкой в руке он вошел в спальню. По щелчку его палочки огни погасли. Он разделся и проскользнул под простыни, выпил зелье за один глоток и снова устроился на подушках, ожидая, когда его унесет в место, где никакие видения Гарри не могут возникнуть. Но пока он ждал — за несколько коротких ударов сердца до того, как зелье поймало его в ловушку, — он вспомнил. Запах соленого океана и сладкой травы… Язык Гарри во рту… Вес Гарри смещающийся вниз, как он целует его живот, бедра… эти зеленые глаза, смотрящие на него с таким обжигающим жаром, Том чувствовал, будто его убивают. На его следующем выдохе зелье подействовало, и он больше ничего не видел.