The Savior

      Мы шли за Джаредом, который то и дело поглядывал на Саймона. Мне ещё тогда показалось это странным, ведь он должен был быть сосредоточен на дороге. Хотя, по сути, откуда ему было знать их точное месторасположение?       Мы ехали сюда примерно полчаса с последних новостей о разведке, за это время они могли хоть тысячу раз поменять местоположение.       Я окликнул Нигана, хотел сказать ему своё замечание, но он, кажется, был слишком увлечён выслеживанием. Думаю он хочет отомстить за ту ловушку, когда я чуть не погиб. Возможно мне следовало остаться в Святилище, но я им нужен. Я ведь их тогда спас и сейчас от меня тоже может быть прок.       Мы пробирались между голыми серыми деревьями, покачивающимися на холодном осеннем ветру. Листья под ногами больше не хрустели, только ветки, и то редко. Всё на земле было пропитано дождевой влагой, и почва стала рыхлой. Мои руки и нос замёрзли, дни становились всё короче и короче, и всё холоднее. Уже ноябрь и скоро может пойти снег. Необходимо выиграть войну до наступления холодов, иначе придётся совсем тяжело.       Под снегами прячутся «подснежники», так отец называет мертвецов, которых накрыла снежная шапка. Ты можешь спокойно идти по тропинке, как нога неожиданно проваливается прямо в зубы мертвецу. Ужасная и глупая смерть. Поэтому зимой надо быть вдвойне осторожней. Но сейчас ещё терпимо, а воздух уже наполнен зимней свежестью, из-за чего хочется дышать полной грудью. Хорошо, что Ниган дал мне тёплую обувь и куртку. И как только он не мёрзнет в кожанке?       Кажется он ходит в ней и зимой в -20 и в жару +30, похоже она его вторая кожа, а может тоже напоминание о Люсиль… Я смотрю на него и ругаю себя, что тогда, когда он учил меня стрелять, я не спросил о его жизни больше. Я тогда здорово затупил от своих неожиданных успехов. Надо при возможности у него спросить.       Я вернулся к реальности и хотел дёрнуть Нигана за рукав, указать на тот подозрительный факт, что наш проводник озирается на мудака, пытавшегося меня подставить, когда нас окружили. Это было так неожиданно, что я растерялся. Ну и испугался немного, конечно. А вообще довольно странно вышло. Ну, типа мы их должны были застать врасплох, а не наоборот. Прозвучало забавно.       Я прижался к Нигану, насколько это было возможно. Веду себя как маленький ребёнок, но ничего не могу с собой поделать. Я был более храбрым, когда впервые встретился с Ниганом. Наверное от зашалившего адреналина, а может от понимания, что он мне точно ничего не сделает. И хоть несколько раз я и не верил в это, но в итоге… вы бы видели, как сияли его глаза в тот момент, когда я пытался ему дерзить. Когда я вспоминаю то время, то отчетливо вижу этот блеск и азарт. Боже, на меня никто так не смотрит кроме него. И со временем взгляд его не переменился, лишь стал более нежным.       К нам вышла лидер Мусорщиков. Они вообще очень интересно придумали: спрятались под горы листьев и в нужный для них момент вылезли. Как подснежники, но подлистники. Ха! Нет, плохая шутка, Ниган бы поржал, как это тупо. Вообще у него специфический юмор, и мне тяжело его подколоть, но я определённо делаю в этом успехи.       Они выпрыгнули из-под листьев и наставили на нас пушки. Что-то подобное я видел в кино или комиксах. Наверное всё же в военных фильмах, которые смотрел с родителями до апокалипсиса.       У меня очень сильно застучало сердце и я больше не чувствовал холода, мне стало жарко и я взмок. Было страшно, но я старался сохранять спокойствие, а вот Ниган начинал выходить из себя. Он терял терпение, когда что-то идет не по его плану, и это было оооочень плохо.       Джедис, кажется так её зовут, выглядела неприятно. Мне сразу в глаза бросились её зубы. Зрелище премерзкое. Я никогда не буду пренебрегать водными процедурами. Честно. Они черные как земля, а волосы, хоть и собранные, но видно, что спутанные. Нет, я никогда не отличался брезгливостью, мне даже доводилось есть собачий корм, да и сам часто забивал на необходимость мыть волосы и причёсываться, но… со стороны стало понятно, почему Ниган всегда злится из-за этого.       Джедис потребовала бросить оружие, и когда никто не подчинился, её человек наставил на меня пистолет. Тогда Ниган сдался. Ох! Как я зол! Больше зол, чем напуган. Меня выводит из себя эта попытка манипулировать им, а самое противное то, что это работает. Ниган сдался из-за меня, потому что мне угрожают. Он велел опустить оружие и я видел, как Люсиль с тихим шелестом упала на землю. Это… так странно.       Ниган опять ставит мои интересы выше своих. Это приятно удивляет и заставляет сердце трепетать и биться в разы сильнее, по телу разливается теплота, которая заставляет меня краснеть и глупо улыбаться.       А потом нас поставили на колени, и мои джинсы тут же противно намокли, впитывая воду с земли. Думаю, если бы не наше плачевное положение, Ниган пошло пошутил бы. Он вообще в последнее время часто говорит про минет, но мне эта затея определенно не нравится. Пусть сам себе отсасывает, если хочет.       Ой, вообще странно, что в такой момент я думаю о его члене…       Меня вывел из размышлений звук взвода курка и я почувствовал, как мне в затылок приставили пистолет. Я зажмурился, давно не испытывая ТАКОГО страха. Теперь я напуган по-настоящему. Определено.       Я зажмурился, опуская голову и сжимая ладонями колени, в голову лезут воспоминания о первой встрече с Ниганом, опять. Но тогда, даже тогда всё было иначе.       Ниган пытается заболтать Джедис, надеясь на подмогу или типа того, хотя ей неоткуда взяться. Никто не придет на помощь.       Прогремел первый выстрел и внутри у меня все сжалось, а сердце ушло в пятки. Не уж-то это конец? Я хочу увидеть Нигана, и отца, и сестру, и Мишонн. Сказать им всем, что люблю их не смотря ни на что.       Ещё один выстрел, разрезающий тишину леса. Нас наверняка услышали мертвецы, находившиеся поблизости. Я весь дрожу, глубоко вздыхая и задерживая дыхание, ожидая своей очереди. Это мучительное ожидание.       Мне важно увидеть Нигана в последний раз, но я не могу заставить себя открыть чертов глаз! А пока перед ним проносится вся жизнь. И только сейчас я понимаю, какую роль в ней играет Ниган, Ниган, который всё ещё пытается остановить врагов и спасти меня.       Он верит в меня, всегда подбадривает, заботится, возится со мной. Ниган никогда не заставляет рассказывать о делах в Александрии, чтобы не настраивать меня против отца, как это делает он сам. Он позволяет «захламлять» его спальню моими фигурками. Отец бы ни за что не позволил. Он радует меня вкусной едой и классными фильмами. А когда в Святилище была Джудит, мы вместе собирали пазл и играли, как настоящая семья! Мы смеялись, дурачились, и я давно не видел сестру такой счастливой! С ним рядом я живу, а не просто существую, и мне хочется для него стать лучше: самостоятельней, серьёзней, сильнее и умнее, но сохранить то, за что я ему дорог.       Да, я определённо люблю Нигана и сейчас, понимая близость к смерти, я счастлив, что успел это ему сказать. Жаль, что я не услышал от него того же, но… возможно, если бы не это всё, он бы успел сказать, ведь не зря Ниган распустил свой гарем. Это о многом говорит. И если я здесь и сейчас умру, я буду осознавать, что нахожусь рядом с ним. И если Ниган выживет, а я в этом уверен, он определенно выиграет войну и позаботится о сестре.       И я был готов умереть. Выстрелы продолжались. Нет, мне совершенно этого не хочется, и мне очень и очень страшно! И перед взором застыло лицо мамы, и в голове звучали её последние слова. Ох, как я с ней плохо обращался в последний год её жизни… я был плохим сыном, но она меня любила.       Распахнуть глаз меня заставил крик. Откуда ни возьмись на нас начали наступать мертвецы. Наверное они вышли на звук выстрелов. Их было много и они «спланировано» нас окружали. И это походило на божий для нас дар! Но один из трупов резко пронзил ножом человека Джедис.       Вот черт! И не один! Мертвецы, вернее… «Мертвецы» ринулись на нас с оружием! А другие, видимо уже мертвецы, зубами вгрызались в плоть! Это… я ахренел! Ниган говорит, что в критических ситуациях я очень сильно торможу, и пожалуй теперь я с ним соглашусь, так как я просто замер как истукан. Я не мог ни пошевелиться, ни закрыть от изумления рот, только растерянно хлопал глазом.       Нигану пришлось поднимать меня за локоть и подталкивать. Я пару раз чуть не упал, спотыкаясь о ветки, двигаясь за Ниганом и несколько раз плечом наткнулся на дерево. Больно наткнулся. Ветки хлестали по лицу, оставляя красные линии и мне казалось, что они вот-вот выколют глаз. Шляпу приходилось придерживать.       Всё было как в тумане и у меня начала болеть голова. Наверное из-за стресса, но от адреналина в крови это сильно не замечалось. Так же как и не замечалась боль от вывиха ноги, когда я наступил на кочку. Мне стало плохо, в боку закололо, дыхания не хватало и ноги подкашивались. Челка предательски спадала на глаз, не давая мне видеть. Её определенно надо будет подрезать.       Ниган заметил мою усталость и остановился, опираясь на биту. То была минута передышки. Наверное старая рана от огнестрела давала о себе знать и болела. Он никогда это бы не признал, но я это начал замечать. В такие моменты, когда нога начинает пульсировать от боли, он растирает её, хмуря лоб, опирается о Люсиль или о стол. У него остался шрам и мне нравится в постели водить по нему пальцами. Ниган на это всегда улыбается.       Я облокотился о него, задыхаясь от нехватки воздуха. Оглядевшись, увидел спасшихся, немного, но в их число входил и Саймон, а вот Джареда и, что самое важное, Лоры не было. Я не успел посмотреть на тех, кому не повезло, кого пристрелили, но… боже, только не Лора! Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! Только не она! В Святилище она была моим единственным настоящим другом, она меня поддерживала и помогала, на неё я всегда мог рассчитывать.       Мне пришлось отогнать эти мысли. Надо было отдохнуть, пока есть возможность. Мы только немного расслабились и намеривались двигаться к машинам – надо свалить отсюда как можно быстрее! Но наши планы пошли коту под хвост: из леса, незаметно для нас, вышли ещё зомби, или «зомби», было не понятно до тех пор, пока часть из них на нас не напала. И снова стрельба, крики и суматоха. Вот тогда мы с Ниганом и разделились.       Я затормозил и проебался. Ниган не любит, когда я ругаюсь, но... блять! Я его потерял! Мне пришлось вступить в бой с другими его людьми… кто бы знал, что это был Саймон! Я остался с ним и с его людьми, окруженный чокнутыми в костюмах ходячих! О боже! Это ужасно! И это похоже на тупую шутку!       Всё смешалось и я даже не увидел, куда Ниган и другие скрылись, если бы я заметил хоть тень, то не думая рванул бы за ним.       Я не был уверен, что Саймон может со мной сделать, когда мы расправимся с «ходячими» и… ходячими. Сейчас, плечом к плечу, мы сражались за свои жизни. Мы вполне справлялись, правда определить из стада человека было задачей практически невыполнимой. Это выяснялось слишком поздно: прямо на меня шел, как я думал, зомби, и борясь с людьми со скальпелем трупов, я отложил его на потом, занимаясь первоочередным делом, и когда до волочащегося мертвеца оставался метр, я заметил в его руках нож. Не думая, схватил за руку ближайшего человека Саймона и дернул на себя, закрываясь им и подставляя под удар. И в тот же миг его труп упал перед моими ногами.       Это зрелище меня поразило. Вернее, поразил не сам труп, а то, что это было моей виной. Я, как Ниган, закрылся им, используя как живой щит, но больше всего меня шокировали мои чувства – я не испытывал вины, а должен был, по сути, я испытывал некое удовольствие, что смог выкрутиться и спастись. Моё лицо озарила странная улыбка и, направив на врага дуло пистолета, я выстрелил.       Последний раз мне пришлось убивать людей в таком количестве на войне с Губернатором. Тогда я был ещё ребенком с неокрепшей психикой и видимо это уже вошло в привычку.       Из-за близкого расстояния мне на лицо брызнули кровь и мозги, но я не зажмурился, лишь ухмыльнулся. В моей крови закипел адреналин. В голове всплыли фразы Нигана «киллер», «серийный убийца». Надо же, я долго сам сопротивлялся этим прозвищам, но сейчас понимаю, что он был прав. Ниган рассмотрел это во мне намного раньше, чем я сам это принял.       И если раньше это меня напугало бы, то сейчас я горжусь тем, что могу постоять за себя.       Толпа была большой. Я стрелял во всех без разбору и мысленно благодарил Нигана за то, что он меня натренировал на стрельбу, что заставил меня заниматься с Лорой, что сделал все, чтобы я мог сражаться.       Однако если Ниган мог меня просто заставить этим всем заниматься из-за своего авторитета, то я его не мог заставить меня слушать. Саймон. Этот тип как заноза в заднице, он меня возненавидел с моего первого появления в Святилище (если не при самой первой нашей встречи) и всегда хотел избавиться от меня. Я уверен, что это он тогда организовал подставу с краденым оружием.       Сейчас, среди грязи, крови и трупов, мы стояли, словно одни вдвоём, словно вокруг нас никого больше нету. Только он, я, и его пистолет, направленный мне в голову.       Мой же пистолет выскользнул из моих рук и упал на землю, всё равно без пуль от него нет никакого проку. А ухмылка этого мудака только стала шире.       Я сглотнул не от испуга, а от усталости и желания пить, но шаг назад всё же сделал, отчего спотыкнулся о чей-то труп и позорно упал, на что Саймон мерзко гакнул. Моя шляпа слетела с головы, оказываясь в грязи из земли и гниющей крови, а я и не пошевелился, чтобы её поднять.       Стало слишком тихо, и это раздражающе давило на барабанные перепонки. Я начал слышать шум крови в голове, а боль перестала быть незаметной. Из-за этого моё лицо приобрело страдальческое выражение, и кажется Саймон принял это на свой счет. – Ну что, паршивец, ёбыря твоего теперь нет рядом, никто твою задницу не прикроет, да? – он подошел ко мне и опустился на корты, держа пистолет рядом. Я сощурил глаз, хмуря брови и склоняя голову в бок. Меня бесило, что он принял моё состояние на свой счет. Саймон грёбаный придурок, который спятил от ревности к Нигану и желания обладать большей властью. Он ничего из себя не представляет и до самого Нигана ему как пешком до Луны. Это видно даже одним глазом, даже сейчас. Саймон опустился на корточки, что бы быть на одном уровне со своим врагом, в то время как Ниган гордо возвышался, показывая себя во всей красе. Он лишь жалкая неудачная пародия, как дешёвая Китайская фигурка со смазанным лицом и деталями. – О своей заднице я и сам могу позаботиться. – Молчи! – Саймон взмахнул рукой и дал мне пощёчину. Мне казалось, что я сейчас отлечу в другую сторону, но мне удалось удержался, умудряясь не упасть, только голова повернулась. На губах почувствовался противный привкус меди, а в голове словно колокольчики зазвенели. – Сука, – Саймон прорычал, – ты слишком проворный для такого щенка. Тебе просто повезло выкрутиться из истории с оружием. Просто, сука, повезло! – он плюнул мне в лицо, отчего я поморщился, хотелось блевануть. Что ж, он признался в том, в чём я был уверен. Похоже его понесло на откровения, и я готов потерпеть, чтобы услышать всё, что он замыслил, чтобы потом отыграться на нём за все его предательства. Ниган услышит всё, что этот урод сейчас мне скажет, абсолютно всё! – Знаешь, я был уверен, что это твоих рук дело, очень на тебя похоже, – я вытер рукавом лицо, размазывая другую грязь, – и тебе явно помогали. Джаред, да? Он же за тебя играет? – моей целью было его разговорить. Он косит под Нигана и любит поболтать. – О, пацан, в моей команде много кого. Регина, Джаред, Мусорщики. – Но Регина мертва, – я намерено перебил его, зная, что от этого он еще больше разозлится. – Не перебивай меня! – вновь последовал удар. В голове сразу возникли картинки с того времени, когда Саймон избил меня из-за приказа Нигана. Что ж, потом Ниган преподал ему урок. – Ты и Ниган слишком тупые и даже не допустили и мысли, что она затаилась и вместе с людьми Джедис убивает вас маленькими группами. Все мы живы, в то время, как ваши ряды жестко редеют. – Так значит, это вы привели нас в ловушку сегодня? Чтобы перестрелять, убить Нигана и потом расправится с другими общинами? – Не только сегодня, паршивец, но и в прошлый раз. Я займу его место, место лидера Спасителей, и со мной Святилище станет настоящим центром! И никакие тощие щенки мне не помешают, и уж тем более не собьют с пути. Как только ты появился, так всё полетело нахуй. И тогда мне пришлось придумать этот план, потому что с нынешним Ниганом у нас нет никакого будущего! Того гляди и он начнет менять свою систему из-за твоих бредовых идей! – он пнул меня по сапогу. – И если бы не эти мудозвоны, – он кивнул на труп человека со скальпелем ходячего, – мы бы уже направились с аванпоста Регины войной на Святилище.       Боже, да он псих! Он посчитал, что он более достойный, что он справится с бременем лидерства и всей ответственностью. Да с его системой люди превратятся в рабов! Нет, мне конечно путь правления Нигана не очень нравится, но это лучше, чем то, что может сотворить Саймон. И… получается, что Регина жива, и они обосновались на её аванпосте, где, как выяснилось, они же нас держали в плену. Теперь ясно, почему Мусорщики знали план здания. – Ты думаешь, что ты лучше Нигана, но по правде, ты лишь хочешь быть как он, потому что он крутой, а ты смешон, – я ухмыльнулся, гордо вскинув голову. И что я его раньше боялся? Он жалок, в нём нет ни капли индивидуальности и его цель заключается не в правлении общиной, а в победе. На этом он и остановится. Я этот сюжет видел в каком-то мультике, где злодей хочет победить, а победив, понимает, что других целей у него нет. – Маленький паршивец! Я тебя сначала отымею, а потом изобью до смерти. Не хочу портить это личико раньше времени, – он грубо схватил меня за подбородок, заставляя на него смотреть, а другой рукой, безрассудно положив пистолет на землю, стянул мою повязку с глаза.       Что у всех за маниакальное пристрастие смотреть на мою глазницу? – Вот же уродец, – его рука поползла по моей ноге вверх к моему паху. Я смотрел этому мудаку в глаза, но точно знал, что его дружки усмехаются и ждут своей очереди. Очереди, чтобы все смогли надо мной поиздеваться. По телу поползли мурашки, а перед глазами проплыли давние воспоминания о Мародерах. Тогда я еще не совсем понимал, ЧТО ИМЕННО со мной хотят сделать. Тогда я был слабее и беспомощней. Но сейчас… я помню Шейна, который говорил мне сражаться до конца, я помню маму, которая верила в меня, и Нигана, который сделал всё, чтобы я смог выжить в любой ситуации. – Но у тебя явно встал.       В комиксах супергерои, находясь на грани от поражения, всегда собираются с силами и говорят какую-нибудь крутую фразу, а потом дают злодею отпор, поэтому я ударил его лбом в голову. Боль в голове была адская, перед глазами появились искры, но претерпевая её, я схватил пистолет, делая кувырок назад и оказываясь на ногах, чувствуя твердую почву. Уж сейчас я не позволю делать себя слабым и беспомощным! Не позволю прижать меня к земле! И пока Саймон отплёвывался от крови (надеюсь я сломал ему нос), его люди не успели и прицелиться из пушек, как я вскинул руку с пистолетов и выпустил всю обойму, тут же уходя и прячась за деревьями.       Не знаю, убил ли я Саймона, попал я в него и ранил ли, но мне было главное оторваться и добраться до Нигана! Я хочу смыть с себя эти грязные прикосновения с ноги и лица, хочу забыть эти крысиные глаза и мерзкое дыхание. Хочу рассказать всё, что услышал и хочу, чтобы он получил по заслугам!       Голова болела, надеюсь я не упаду куда-нибудь в овраг и не попаду в зубы мертвецам, пока, шатаясь, бреду по лесу.       А за спиной мне слышались яростные вопли Саймона и его людей.       Я бегу по лесу, не смотря под ноги, из-за чего уже наверное раз 10 упал. Огибаю сосны и перепрыгиваю поваленные, уже прогнившие, березы, натыкаюсь на дряхлые пни, ноги заплетаются, а в боку начинает колоть, и до меня очень поздно дошло, что я забыл свою шляпу. Оставил её наверное на поляне, да. Ну и ладно, главное добраться до Нигана.       Остановившись и привалившись к дереву, я снял с пояса рацию, но… она сломана. Чёрт! Блять! Ну нет! В эту минуту агрессии я кинул рацию в дерево, и она окончательно разбилась.       Я вскинул голову к синему небу, под которым от ветра покачивались верхушки деревьев, щёлкая ветками и скрепя стволами. Чувствовался свежий запах сосны и ели. Это немного успокаивало и придавало сил.       Оставалась одна проблема: я потерялся и не знаю куда идти. Шейн как-то учил меня ориентироваться по звездам, находить север, но сейчас еще день. И уже начинает холодать. Становится опасно.       Святилище находится на востоке, значит в ту сторону мне и нужно идти. Надо ждать темноты, но оставаться на месте было опасно, тогда я решил найди хоть какой-нибудь водоем. Все же сутки мне надо как-то продержаться. И хоть есть большая вероятность того, что я могу отравиться, но кипятить воду мне не в чем.       Я застегнул куртку, поднимая молнию до подбородка, засунул пустой пистолет в кобуру и двинулся в неизвестном мне направлении. Стало холодно, пришлось засунуть руки в карманы куртки, а на голову надеть капюшон. Всё же надо было послушать Нигана и сменить шляпу на шапку.       Произошло то, чего я боялся. Попав в Александрию, мы разнежились. Раньше я спокойно обходился и без перчаток и шапок. Боже, я теряю навыки выживания.       Повсюду слышались трески веток, на которые я оборачивался, высматривая в потёмках угрозу, но это наверное были галлюцинации, или звери, или паранойя, или страх.       Солнце уже село, а воду я так и не нашел. Сколько я так иду, не зная куда? Вдруг я вообще двигаюсь в противоположном направлении? Очень хотелось есть и пить, хотелось в тёплую постель, закутаться в мягкую кофту, прижаться к Нигану, посмотреть фильм и съесть что-нибудь вкусное. Или хотя бы просто принять горячую ванную. Принять какое-нибудь обезболивающие… мигрень меня добивает. Она не на шутку разбушевалась и, казалось, сейчас доканает. Благо вышли звезды. Мне повезло, что небо не заволокло тучами. По Полярной звезде я нашёл нужное направление, ну, я надеюсь. С внимательностью у меня проблемы.       Ноги устали, вот-вот и упаду, пропахав носом землю. Вот клянусь, что когда я доберусь, и если Ниган мне не поверит насчёт Саймона, я этого урода сам убью! Причем самым жестоким способом, какой только придумаю!       Я давно не был таким злым! Он хотел… хотел меня изнасиловать и убить! Боже, как подумаю о том, что у меня могло не получиться сбежать, так становится страшно. Ох, это очень пугает. Правда. Я до сих пор чувствую его липкую руку на своей ноге.       Уж за такое Ниган его убьет. Оторвет член и заставит сожрать!       Стало темнее, всё же появились тучи. Со всех сторон слышались стоны и кряхтения. Я сразу взбодрился, осторожно ступая, и вскоре мой единственный глаз привык к темноте. Пару раз я натыкался на ходячих, именно на ходячих, а не на «ходячих». Как вспомню о них… это стрёмно и жутко!       Люди нацепили на себя скальп и ходят среди мертвецов?! Нет, это круто, но... стрёмно! Интересно, они случайно на нас вышли и решили атаковать, или они тоже выслеживали? Потому что Мусорщики определенно подстроили нам ловушку. Снова.       Обувь промокла, ноги болели, я остановился, присаживаясь на поваленное дерево, чтобы отдохнуть, рядом кряхтел зомби. Ветки деревьев качались на продирающем кости ветру и походили на скукоженные руки мертвецов из ужастиков. Я так устал, что не заметил, что верхняя половина зомби находилась совсем рядом со мной. А заметил только когда он вцепился рукой в мой правый ботинок и начал подтягиваться, в попытке укусить меня. Это было так неожиданно, что я вскрикнул, чем привлек ещё больше зомби.       Я упал на землю и пытался отбиться. Все руки промокли в гниющей листве и земле. Ударив пару раз свободной ногой о голову трупа, я освободился из башмака, который остался в руке ходячего, и, вскочив, ринулся оттуда, оглядываясь назад. Это было очень плохой идеей, так как я потерял ориентир и равновесие, и моя правая слепая зона меня сильно подвела; из-за этого я оступился и завалился в сторону, прямо в овраг.       Что же… я нашёл воду.       Было холодно, мокро, голодно, всё тело болело, я подвернул себе ногу и голова просто раскалывалась! Начало светать. Думаю это успех! Мне удалось выжить ночью одному с ножом и пустым пистолетом Саймона.       И у меня урвали ботинок, но не меня! – Крутая фраза, надо запомнить.       И да, я начал сам с собой разговаривать.       Я очень долго иду и мне кажется, что за ночь я немного много сбился с пути… вот же мать вашу! Мне определенно нужен компас. И еда. И вода. И что-нибудь чистое и сухое.       Интересно, как там Ниган? Он меня вообще ищет? Скучает? Он уже выяснил, кто или что на нас напали и что с Мусорщиками? Ааа! От этих вопросов мигрень ухудшается!       Я задрал голову к небу, рассвет как огонь разливался по лесу, принося с собой еще неощутимое тепло и чувство безопасности. Помню, как мама любила фотографировать восходы и закаты, мне же всегда казалось это обыденным, и сейчас ничего не изменилось, но всё же… что-то есть в этом такое завораживающе-прекрасное.       Наверное я просто устал и пытаюсь отвлечься хоть на что-то, чтобы не заснуть на ходу.       Моя голова сводит меня с ума! Может стоит будет Нигану сказать? Он наверняка что-то придумает… хотя мне как-то даже стыдно, он меня лечит с моих первых дней в Святилище. Хоть в тех избиениях Саймона он и был виноват, но дальше и простуда, и моя глазница, и ранение. В его глазах я какой-то ущербный. Мне не нравится об этом думать, но иногда мне становится стыдно. Ниган вообще говорит, что я слишком загоняюсь, что мне нужно принять себя и полюбить. Мы над этим работаем. И я уже не так сильно стесняюсь пустой глазницы.       Ниган всё время говорит, что я очаровательный и крутой. И он заставляет меня в это верить. С ним я чувствую себя уверенней. Он подбадривает меня и, что для меня ооочень важно, ценит мои идеи. Папа никогда не воспринимает их в серьез, отмахиваясь и называя меня ребенком, но вот в чём ирония, когда дело доходит до войн, я оказываюсь в первых рядах. Двойные стандарты. А ещё, то, как Ниган на меня смотрит. Ох, Боже, от такого взгляда сердце замирает, а в животе просыпаются бабочки. Ну правда. От этих воспоминаний становится теплее. Он ни на кого так не смотрит, только на меня, ну, может еще на Люсиль, но это другое.       Впереди показалась дорога и мне удалось выйти на знакомое шоссе, которое соединяет Александрию и Святилище. Это определенно успех! Надо только идти вдоль дороги, может меня даже ищут и подберут. Надеюсь на это, так как я очень устал, и нога побаливает, из-за чего я прихрамываю и шатаюсь как пьяный. Хоть бы на расстоянии меня не спутали с трупом!       Чёрт. Фиг знает, сколько я так топаю, вот-вот и упаду. Меня заставил встрепенуться звук мотора. В мою сторону ехала машина. Я сощурил глаз, пытаясь различить водителя, а авто всё разгонялось и разгонялось, и в какой-то момент мне даже стало страшно, что меня собьют, но тут машина начала тормозить. И только тогда я смог приглядеться. Ниган. Это Ниган!       Я вяло помахал ему рукой, а на лице моем расцвела улыбка. И воздух как-то странно резко стал теплым, и боль прошла, и почувствовал я себя легко.       Надо мной было голубое небо, подо мной – прочный асфальт, сзади – тяжёлая ночь, а впереди – Ниган.