Cupid's Chokehold

На следующий день все мы втроём встретились, как и планировали. Обед был для меня первым приёмом пищи за день, потому что день для меня начинался в двенадцать утра или в час дня из-за моей работы. Не знаю, где живут Брендон и Спенсер, но место, которое мы выбрали для встречи, находилось очень далеко от моего дома. Лас-Вегас – большой город, и мы с Зи жили ближе к его окраине. Я решил доехать на машине, потому что Зи она была не нужна, а ехать мне предстояло довольно далеко. И сейчас Зи смотрела на меня заинтересованно. – Куда ты едешь? – спросила моя жена, и я вздохнул. – Обед готов. – Сегодня я ем не здесь. Собираюсь встретиться со Спенсером, – ответил я, не упоминая, что с нами ещё будет тот странный парень. Моя жена кивнула. – Ну, тогда хорошо проведите время, – сказала она и вернулась в дом. – Ага, – ответил я, хоть никто больше меня и не слушал. Я осознал, что Зи вела себя довольно странно последние несколько дней, но я не могу выяснить почему. Я точно никак не изменился в поведении и не сделал ничего, что могло бы обидеть её. Думая об этом, я сел в машину и направился в город, к месту, где мы должны были встретиться. Всегда было чертовски сложно найти парковочное место, но я знал пару мест, где это было возможно и где тебе не придётся испытывать судьбу, оставляя там свой транспорт на несколько часов. Несмотря на то, что я вырос не здесь и жил в Лас-Вегасе всего лишь на протяжении лет четырёх, я всегда чувствовал себя так, словно это был мой родной город. Место, где я родился, определённо им не было. Оно, скорее, было адом на земле. Я снова вздохнул, подъезжая к месту, где я собирался оставить машину. Я знал эту местность, где мы собираемся встретиться, и когда я пришёл туда, то осознал, что пришёл слишком рано. Всегда так. Сначала я думал, что я опоздаю, а в конце концов приехал слишком рано, и в итоге я только зря переживал. Я не знал об этом ресторане раньше, и пока я стоял рядом с ним, я осознал, что я выгляжу не так роскошно, как я думал. Почему-то мне казалось, что такой парень как Брендон Ури будет недостаточно удовлетворён чем-то настолько обыденным для него, а я рад, что мне, скорее всего, не придётся оставлять здесь много денег. Я не уверен, стоило мне войти внутрь или подождать снаружи, но уже не нужно обдумывать это, потому что Брендон Ури появился рядом со мной практически из ниоткуда. И вот оно опять – эта ужасная ухмылка, которая неистово злит меня, а так сильно выводить меня из себя могут очень немногие вещи. – Добрый день, Росс, – поприветствовал он меня по моей фамилии. – Добрый день, Ури, – ответил я, и мы начали глазеть друг на друга несколько секунд. Опять это соревнование, и я не знаю, может ли тут хоть кто-то победить. На нём снова костюм, и мне действительно интересно, где он работает. Но, конечно же, я не спрашиваю этого. – Зайдём? – добавил он, звуча слишком официально и вовсе не нормально. И хоть я и знаю его от силы сутки, я уже уверен, что в этом парне не было ничего нормального. – Зайдём, – ответил я, задавшись вопросом, почему я постоянно повторяю то, что говорит он. Не могу я сам составлять предложения? Этот парень, кажется, тоже это подметил, потому что его ухмылка стала ещё чуть шире, и я правда захотел ударить его. Может хоть тогда он сменит морду лица. Мы вошли в переполненный ресторан. Интересно, как мы собираемся найти здесь наш столик, но Ури вновь вмешался: – Извините. Я бронировал здесь столик на троих на имя Ури, – начал он говорить с официанткой, которой посчастливилось идти мимо нас. Та флиртующе улыбнулась, интересно, как такой странный парень может вот так действовать на женщину. – Конечно, Мистер Ури, – ответила официантка, и я не смог не закатить глаза. Это так глупо. Почему я подумал, что будет хорошей идеей снова пригласить этого парня? Женщина провела нас к единственному столику у окна, который был свободен, и когда я увидел на нём табличку с надписью «Ури» я был как никогда близок к тому, чтобы с ума сойти от злости. Но вместо этого я просто улыбнулся своему собеседнику наимилейшим образом. – Хотите сразу же заказать что-нибудь выпить? – сказала официантка, всё ещё смотря на Ури, сидящего здесь так самовлюблённо. – Спасибо, но мы дождёмся нашего аккомпаниатора, – ответил он, и официантка закивала. – Вы можете идти, – сказал я ей, потому что она просто стояла и пялилась на мужчину напротив неё. Когда она ушла, Брендон снова взглянул на меня. – Чувствуешь себя недооцененным, Росс? – спросил он, и это разозлило меня ещё больше. Он знает, что провоцирует меня, ему нравится это. Но я не позволю ему этого делать. – А тебе хочется внимания, Ури? – спросил я в ответ, но никто из не ответил на заданный вопрос. Когда я уже начал ощущать невыносимое давление между нами, Спенсер, к счастью, вошёл в ресторан. Его взгляд блуждает по ресторану, и когда он замечает нас, он начинает улыбаться. – Извините, опоздал, – не опоздал. Просто мы пришли раньше. – Вы уже заказали что-нибудь? – Нет, мы ждали тебя, – быстро ответил я, потому что я не знаю, сколько ещё смогу выдержать звучание голоса Ури. Спенсер кивнул и сел рядом с Брендоном. Я уставился в меню, переполненное всякой всячиной, которую я мог бы заказать. – Вот это просто класс, – Ури предложил что-то, потому как, видимо, заметил, что я не знаю, что заказать. Что он вообще не замечает? Я хотел сказать что-то, но тут же подошла официантка, чтобы продолжить заигрывать с Ури. – Что мне вам принести, ребята? – Ури и Спенсер сделали заказ, и когда настал мой черёд, я заказал то, что мне предложил мой соперник. Я не посмотрел на него, но я уверен, ухмылка на его лице вновь стала ещё шире. Ещё одно очко в его пользу. – Сколько вы уже ждали? – спросил Спенсер, когда официантка вновь ушла, забрав наши меню. – Не так уж и долго, – ответил Ури, опередив меня. – Мы с Россом мило беседовали, – добавил он, и Спенсер посмотрел на него и потом на меня довольно скептично. Я старался не показывать, что это была далеко не милая беседа. – Как дела у Линды и у вашего сынишки? – спросил я наконец, не желая признавать, что я забыл, как зовут этого мальчишку. – Оба в порядке. А как Зи и Лиззи? – Замечательно, – я ответил, и хотел что-то добавить, но Ури перебил меня. – Твою жену зовут Зи? Что это за имя такое? – осуждающе спросил он, и каждый мой нерв вновь натянулся. Этому парню надо научиться молчать. Может, я всё же должен решиться и ударить его, но явно не в людном месте. – Её зовут Элизабет, как и мою дочь, но они обе предпочитают не называть себя таким полным именем, – объяснил я, и, может, мне показалось, но его ухмылка поколебнулась на секунду, после того, как я упомянул о том, что у меня есть дочь. Наверное, правда показалось. – Почему она просто не может принять то имя, с которым родилась? – он продолжил спрашивать, и вот тут моё терпение закончилось. – Почему ты просто не можешь заткнуться? – сказал я гораздо громче, чем я ожидал, и многие люди начали смотреть на нас. Может, мне стоит ударить его прямо здесь. Мне уже наплевать на людей. – Почему бы вам просто обоим не успокоиться. Сядьте, расслабьтесь, – сказал Спенсер, и я знаю, он прав. Ничего хорошего в том, что мы сейчас тут закатим сцену. Я сделал, как и сказал наш примиритель, и через пару секунд заигрывающая официантка принесла нам нашу еду. Стоит признать, у Ури отличный вкус, потому что еда выглядела превосходно, а когда я попробовал её, она была превосходной и на вкус. Но я уж точно не дам Ури насладиться моим поражением, так что старался быть безэмоциональным, пока ел. Мы закончили, и если бы я сейчас был дома, я бы определённо вылизал тарелку, ведь это было так вкусно. Официантка вернулась, я надеюсь, в последний раз, и я достал свой кошелёк, чтобы расплатиться. – Не беспокойся, Росс, – Ури вновь прервал меня, – всё за мой счёт, – я так сильно хотел ударить его, но вместо этого я мило улыбнулся ему. Слишком мило. – Спасибо, Ури. – Не за что, – он заплатил за всю нашу еду, но я увидел, что даже Спенсеру было немного неловко. Ури даже дал официантке чаевые в десять долларов, что было так по-глупому много. Когда мы вышли из ресторана, Ури и эта тупая официантка перекинулись последними взглядами, и мой новый соперник сказал, должно быть, единственную хорошую вещь за весь день: – Что ж, товарищи. Мне нужно вернуться к работе. Хорошо провели время, не так ли? – спросил он, но не стал дожидаться ответа. Я бы всё равно не ответил ему ничего. Парень ушёл, не сказав больше ни слова, и я смотрел, как он садиться в машину, которая стояла буквально в паре метров отсюда. Конечно, ведь он мог позволить себе такое. – Невероятный… – сказал я, когда мы со Спенсером остались одни. Это могло означать что-то положительное или отрицательное, но я не в силах был добавить что-то ещё. Ури – друг Спенсера, так что я не хочу говорить о нём плохо. Как бы сильно мне не нравился этот парень, я не упаду настолько низко, чтобы сделать это. Правда было интересно, почему такой хороший парень как Спенсер дружил с таким мудаком. – Да. Брендон такой, – ответил Спенсер, и я практически рассмеялся. – Знаешь, раньше он был другим, – продолжил он, и теперь мне стало интересно. – Он был таким скромным парнем, который делал всё, что говорили ему родители. Но когда ему исполнилось семнадцать он начал творить всякое, ну, знаешь, встретил неправильных людей, и после этого он будто стал совсем другим человеком, – Ури и скромность? Да то, что сейчас атомная бомба взорвётся рядом с нами, гораздо вероятнее, чем это. Бомба не была чем-то таким невероятным в наши дни. – И потом он встретил Сару и снова стал прежним на какое-то время, но, думаю, ты видишь, каким он остался в конце концов, – Спенсер посмотрел на меня виновато. Выглядело так, словно он извинялся за поведение своего друга, и, что ж, может, так и было. – Кто такая Сара? – спросил я, потому что я до сих пор этого не понял. – Его жена, – Спенсер посмотрел на меня, и на его лице появилось какое-то болезненное выражение. Может, ему было жаль эту женщину, а может и самого Брендона. – Брендон женат? – спросил я, мне просто не верится. – А кто не женат сейчас? – мы спускались вниз по дорогам Лас-Вегаса, и я даже не знал, куда мы идём, но это не важно. – Но а как насчёт… этого его заигрывания и возмутительного поведения? – мне очень жаль его жену. Может, Ури даже изменяет ей. Моя ненависть к этому парню постоянно растёт и растёт. – Как я уже говорил, вот такой вот он, – печально ответил Спенсер. – Как долго вы двое дружите? Ну, то есть, когда вы познакомились? – я продолжил спрашивать, хоть и не понимал, почему я спрашиваю так много именно об этом парне, которого терпеть не могу. – Мы познакомились, когда были ещё маленькими мальчиками. Думаю, нам было где-то по пять? – Это очень давно, – ответил я. Они дружат уже почти двадцать лет, и это не что-то, что ты можешь просто так отбросить. – Да, так и есть, – ответил Спенсер, смотря в какую-то точку вдали. – Где ты живёшь вообще? – спросил я этого парня, с которым мы могли стать хорошими друзьями. – Тут на районе. Заглянешь ко мне, может быть? Поздороваешься с Линдой, она определённо будет очень рада. – Не, не стоит. Может, в следующий раз? – спросил я именно так, потому что не знал, когда будет этот следующий раз. И будет ли Брендон снова с нами? Мы продолжили спускать вниз по улицам, пока не остановились напротив дома, который был чуть больше нашего с Зи и Лиззи. Вообще он был таким же, как и наш дом, но все такие дома похожи. Когда ты являешься частью среднего класса, ты не можешь позволить себе построить шикарный дом. – Вот и всё, – начал я, и Спенсер кивнул. – Вот и всё, – я увидел Линду в окне, и стало интересно, какие же между ними со Спенсером были отношения. Любили ли они друг друга, и если любили, то каково это? Я никогда не любил никого. Я не понимал, что такое любовь. Все с ума сходили от неё, а я не понимал. – Слушай, Райан, – снова начал Спенсер, – мы же хорошо ладим друг с другом, да? – это был вопрос, так что я кивнул. Да, это правда. – Я бы хотел иногда вот так видеться, но если ты против, то ладно, я понимаю. – Нет, я бы тоже хотел, – я быстро прервал его, и Спенсер кивнул. – Может, без Брендона в следующий раз, – быстро добавил он, прежде чем развернуться. Интересно, почему он сказал это. Может, я прятал свою неприязнь к Брендону не так умело, как я думал. Я абсолютно точно не хотел разделять двух друзей, но я не могу не согласиться с тем, что идея встретиться без Ури очень меня привлекает. – Думаю, у Зи есть наш номер телефона, – сказал Спенсер, и вошёл в дом, а я остался стоять напротив него, желая, чтобы моя жизнь выглядела иначе. Я вернулся к тому месту, где ранее припарковал свою машину, что было довольно-таки недалеко отсюда. Когда я сел в машину, до меня дошло, что я так и не узнал, кем работает Брендон Ури, потому что я не спросил об этом ни его, ни Спенсера. Но это точно было что-то роскошное, ведь он постоянно одет в костюм. Либо он просто хочет, чтобы так казалось. Вздохнув, я завёл машину и направился домой. К счастью, у меня оставалось ещё несколько часов до того, как я отправлюсь на работу, и я мог посвятить их самому себе. Зи ушла на какую-то встречу с другими женщинами, и Лиззи тоже была с ней, ведь у всех этих женщин тоже есть дети. Сейчас все старались произвести как можно больше детей, почему бы и нет. Экономика стремительно развивалась, люди имели всё и в избытке, и это ли не идеальное время для того, чтобы порождать своих отпрысков, которые, скорее всего, будут жить в мире, не знающем войны. Я надеюсь, что такого не повторится. Я остановился напротив нашего дома. Абсолютно все дома на этой улице были одинаковыми, только цветовое решение и размер отличались время от времени. Интересно, как выглядит дом, в котором живёт Брендон со своей женой. Безусловно, такой человек, как он, не будет достаточно доволен, если будет жить в таком простом доме. Если ли у них дети вообще? Я не спрашивал, да и какое мне дело? Я вошёл в дом: было тихо, и вот это то, что я люблю больше всего. Я всегда предпочитал тишину всему остальному, ведь если в доме не было никого, это означало, что тут нет никого, кто мог бы навредить мне. Прекрасная атмосфера, определённо. Тишина и освещённость – ненавижу темноту. Хоть я и работаю в ночном клубе, моей настоящей страстью является писательство. Писать всё, что приходит на ум. Это было своеобразной терапией для меня, и иногда у меня даже был шанс опубликовать мои записи в газете. Но едва ли это произойдёт. Они или не нравятся мне, или не нравятся другим. Поскольку я остался один, я решил провести вечер за написанием, потому что это было одним из тех занятий, которые мне правда нравились. Я сел за печатную машинку и мысли начали выливаться из моей головы. Твоя улыбка, когда ты делаешь мне блинчики Твой смех, когда я говорю тебе что-то забавное Твой позитивный настрой всегда и везде Откуда мне было знать, что всё это было просто фарсом? Я был слишком молод и слишком невинен И ты оставил меня с ним наедине Твоё серьёзное лицо, когда ты объясняешь мне что-то важное Твоё умение врать со спокойным лицом, что никто не заподозрит нас Твоё спокойствие, когда мы говорим обо всём и ни о чём Откуда мне было знать, что всё это так быстро закончится? Слишком быстро и неожиданно Хоть я и знал это, знал это Я прекратил писать, потому что не мог больше этого вынести. Писательство было некой терапией для меня, как я и сказал ранее, но оно навевало грусть, когда мне приходилось думать обо всём, что произошло в моей жизни. Я потерял тех людей, которыми так сильно дорожил, и вместо них рядом со мной остались те, до кого мне нет дела. Какая-то часть меня до сих пор думала, что Зи и Лиззи тоже бросят меня однажды. Все бросают меня, почему же сейчас должно быть иначе? Как только я подумал о них, раздался звук того, как кто-то входит в дом, и вот, уже через несколько секунд передо мной появилась Лиззи. Она улыбалась, а вот Зи, которая появилась после неё, выглядела огорчённой. Что-то определённо было не так с ней в последнее время, но я не мог сказать, что именно. – Привет, мой ангелочек, – я поприветствовал её дочку, ведь мы почти не виделись с ней сегодня. Но в этом не было ничего необычного. Из-за моего странного сон-работа графика сложно было видеться с другими людьми: что с семьёй, что с моим потенциальным другом Спенсером. – Что такое, Зи? – спросил я наконец, когда Лиззи вышла из комнаты спустя пару минут. Она затрясла головой. – Ничего, – вот и ответ. Ничего, как обычно. Мы оба понимали, что это ложь, но я не мог заставить её рассказать мне. – Ты голоден? – Зи сменила тему, пытаясь выглядеть более весёлой. Я пожал плечами, что она восприняла как «да», потому что начала возиться на кухне. Через пару часов мне нужно будет идти на работу. Время пролетело как обычно. Не верится, что война закончилась уже как восемь лет назад. Так часто кажется, что это было только вчера, что столько людей погибло. Что мой друг погиб. Я навсегда запомнил тот день, когда это случилось. Это был обычный выходной день, по крайней мере, для меня. Я сидел в своей комнате, писал что-то – я всегда любил это. Отец вошёл в комнату, и меня сразу же окутал страх. Он выглядел разгневаным, но в итоге просто сказал: «Там женщина внизу, она хочет увидеться с тобой». Когда я спустился вниз, то увидел мать Джона. Поверить не могу, что мой отец до сих пор не запомнил, кто она такая. Может, он даже не знал, кто мой лучший друг, или даже кто я вообще такой. Я осмотрел лицо этой женщины, и сразу же понял, что такое. Он мёртв. Мой лучший друг мёртв. Я знал, что так и произойдёт. Я предупреждал его, но он меня не слушал. «Как?» – спросил я, не совсем понимая, что я хочу от неё услышать. Но она сказала: «Выстрел в голову. По крайней мере, он не страдал на протяжении нескольких часов. Быстрая смерть.» Я почти что начал смеяться. Просто то, что его смерть была быстрой и не мучительной не отменяет того, что он мёртв. Он мёртв и никогда не вернётся. В тот момент я понял, что не осталось никого. Никого, кем я дорожил. Но после этого пришла Зи и перевернула всё с ног на голову. Моя мать мертва, Джон мёртв. Не пришло ли время и ей покинуть меня? Я постарался перестать думать об этом. Конечно же, Зи не умрёт. Она молода, она здорова и счастлива. Но теперь я понимаю, что моя мать и Джон тоже были молоды, здоровы и счастливы. Ты можешь иметь всё это, но ты всё равно можешь умереть. Смерть может настигнуть кого угодно. И не важно, насколько ты молод, здоров, счастлив, красив, богат или известен. Все умирают в какой-то момент – кто-то раньше, кто-то позже. – Спенсер классный парень, да? – спросила Зи и поставила передо мной тарелку с чем-то: я не мог понять, что это. – Он да, – сказал я и начал есть, хоть на вкус это было просто отвратительно, но я не жаловался. Никогда. – Почему ты никогда ничего не говоришь, Райан? – тихо спросила меня моя жена, и что-то мне подсказывало, что это было затишье перед бурей. Её голос слишком безмятежный. – О чём ты? – ответил я, потому что я правда абсолютно без понятия, о чём она. – Это на вкус как дерьмо, Райан, мы оба понимаем это, почему ты ничего не говоришь? – её голос стал громче и я не хотел и дальше провоцировать её. – Да нет, это… – начал я, но Зи удивила меня тем, что просто смахнула тарелку со стола. Всё это произошло так быстро, что я не осознал этого, пока не услышал удар. Тарелка разбилась на множество осколков, лежащих теперь на полу вперемешку с едой – видимо, пюре с говядиной. – Это дерьмище! – вскрикнула Зи, а я не знал, что делать. Я никогда не видел её такой, по крайней мере, не тогда, когда Лиззи рядом. Она никогда не теряла самообладание в присутствии своей дочери, но сейчас та стояла в дверном проёме, удивлённая и напуганная. – Мамочка, – тихо произнесла она, но Зи просто выбежала из комнаты. Я не понимаю, что с ней в последнее время. Я не знаю, что делать. – Всё в порядке, Лиззи. Всё будет хорошо, – сказал я, крепко обняв её, хоть я и сам сомневался в этом. – У мамочки просто был плохой день, и она вышла из себя. Это может немного пугать, но такое случается, ладно? – девочка посмотрела на меня своими невинными глазками и, наконец, кивнула. – А с тобой случалось такое? – прошептала она, словно ей было запрещено говорить громко. – Да, – ответил я, но не стал ей объяснять это. Я подумал обо всех тех разах, когда мой отец выходил из себя, вот только он бил не тарелки – он бил меня. Я был такой тарелкой, которую разбивали на множество маленьких осколков, что я иногда не знал, как долго ещё осталось до того, что таких осколков станет слишком много. – Хочешь помочь мне прибраться? – спросил я у девочки, стараясь звучать так, будто это будет чем-то весёлым. Она кивнула, и мы приступили к уборке. Она подобрала крупные осколки, а я расправился с маленькими кусочками и всем остальным. – Поиграем во что-нибудь весёлое сейчас? – спросил я, когда мы закончили. На плитке на полу осталась большая царапина, которая всегда будет напоминать нам о том, что случилось сегодня. Девочка кивнула, наверное, всё ещё немного в шоке. Ни один ребёнок не должен видеть свою мать вот такой. Теперь, когда у меня был практически мой родной ребёнок, я понял это, и не мог понять своих родителей. Я хотел защищать эту девочку, и никогда бы не поступил с Лиззи так, как мои родители поступали со мной. Моя мать не любила меня и отец никогда не полюбил бы. Это уж точно. Мы немного поиграли в Рамми*, и настало время мне уходить на работу. – Слушай, Лиззи. Иди к себе в комнату и поиграй во что-нибудь сама. Ты же можешь это, так ведь? – она кивнула. – Зи успокоится, и она снова станет абсолютно нормальной, ладно? Тебе не стоит бояться свою маму, она никогда не сделает с тобой ничего такого. Слышишь? Никогда, – она снова кивнула, и я просто надеюсь, что она поняла меня. Я не хочу, чтобы она боялась своих родителей, потому что я знаю, каково это, и это самое ужасное чувство в мире. – Хорошо. Мне нужно на работу, а ты сделай, как я говорил, и всё будет хорошо, – я продолжал говорить так, все продолжали говорить так, но никто не знал, что нас ждёт в конце. Может, все мы просто врём своим детям, своим супругам и самим себе. Девочка убежала в свою комнату, и я уже намеревался покинуть дом, но услышал, как кто-то спускается вниз. Зи вошла в кухню: на её щеках дорожки от слёз поверх жестокого выражения лица. – Мне жаль, – прошептала она, и она звучала такой зажатой и маленькой, что было так необычно для моей жены. Мы посмотрели друг на друга несколько секунд, и в этот раз это был искренний взгляд. Даже когда она плачет, когда она злится, когда её волосы выглядят так, словно она только что проснулась и её одежда помята, Зи всегда невероятно красива. Я крепко обнял её, вдыхая её аромат, который состоял из запаха шампуня, пота и чего-то ещё, что я никогда не смогу разобрать. – Знаю, – прошептал я и не отпускал её. Всё будет хорошо. Мы решим эти проблемы вместе, как мы всегда это делаем, и всё снова станет так, как было всегда. Мы прошли через столькое за все эти годы, так почему же мы не справимся сейчас? Мы справимся. Мы справимся. Мы справимся. Я беспрестанно повторял это себе, пока, наверное, на самом деле не начал верить в это.