Двадцать первый ученик

       Мацумото стояла словно на казни, ожидая людей, которые хотели прийти пообщаться с ней. Рядом с ней был Айзава и Исикава, была одна важная встреча с будущим партнером, после нее Казуэ очень устала, ведь так долго на деловые темы она ни с кем не общалась, тем более когда это было важно. Но она ждала еще других гостей, сидя в кабинете отца. — Госпожа, Ваши гости пришли, — сказал мужской голос за дверью, перед этим постучав в нее. — Пусть заходят, — произнесла Казуэ, ожидая еще один тяжелый разговор.        В кабинет зашло трое людей объединенных семейными узами, а за ними еще двое мужчин. Они служили охранной, ведь Казуэ постаралась о том, чтобы при одном движении, их тут же увели. Женщина выглядела довольно печально, мужчина пытался гордо стоять, а их дочери было сложно посмотреть Казуэ в глаза. — Ая, спасибо, что решила выслушать нас, — произнесла женщина, которая еле стояла на ногах. Мацумото даже не поднялась с места, она стукнула по столу пальцем один раз, мужчины тут же поставили женщину назад ближе к мужчине. — Казуэ, ближе к делу, что вам нужно? — спросила она холодным голосом семью. Муж придерживал жену, сейчас он смотрел на свою младшую дочь. — Вернуть все назад, мы пришли попросить тебя снова стать нашей дочерью, — произнес мужчина, Мацумото лишь тяжело выдохнула. — Нет, этого не будет, у меня уже есть постоянный опекун, та и возвращать нечего, я только родилась, а вы уже продали меня. Это все? — спросила их снова Казуэ, которая не собиралась идти на уступки. — Что снова деньги? Просите жалости? — Я просто хочу исправить ошибки прошлого, хочу, чтобы у нас было две дочери, — говорила женщина, которая была достаточно слаба. Один щелчок пальцами, указательный палец показал на женщину. Ей тут же придвинули стул, на который она тут же упала. — Уже поздно, вам и так отвалили огромную сумму денег, но вы остались здесь, куда вы их дели вообще? Мико — профессиональный герой, собственный дом, неплохой заработок и тем более состоит в агентстве Старателя, Сэнго — домохозяйка, огромный дом, последняя по новинкам техника, много модной одежды, часто ходила по-молодости в казино, Масаши — сеть магазинов первой необходимости, не очень популярны, но приносят не малый доход, так же был очень часто в казино по-молодости, даже сейчас иногда там бываешь. Это я уже не говорю за количество посещенных вами баров. Что вам еще надо? Бред про семью тут же закрыли, ее никогда не будет, — сказала Казуэ, разлаживая медленно бумаги на столе. — Сэнго оказывается больная, хотя я не удивлена, биполярное расстройство, из-за этого вы здесь? Либо же то, что ты Мико больна раком печени? Вроде бы денег вам хватает. — Нам не хватает связей, — сказала все точно и ясно Мико, она не хотела позориться еще больше. — Твои связи намного сильнее наших, нам нужен хороший доктор, но для этого нужно собрать денег, но все уходят на лекарства. Мы пришли за деньгами и связями. — Ах, понятно, зря пришли, помогать я вам не буду, — сказала Казуэ, а Мико тут же хлопнула по столу рукой. — Без грубостей. — Та что ты понимаешь?! У меня маленький ребенок, которого я не могу бросить! С кем он будет, если я умру?! С мамой?! Мама сама больна! — говорила девушка, которую хотели тут же скрутить охранники, но Мацумото показала лишь ладонь, чтобы их не трогали. — Я все прекрасно понимаю, а вот ты понимаешь, что меня продали ради твоего светлого будущего? Вот тебе и будущее, что денег не осталось? Не мои проблемы, что ты так рано родила, ведь твоя карьера только началась, случайность? Мне все равно на твоего отпрыска, как и на вас всех, жизнь жестока, я буду только рада, если вы сдохните, — сказала Мацумото, показывая жест возле шеи, что пора уводить гостей. — Пожалуйста! Помоги мне! Я не хочу умирать! — кричала Мико, пока ее пытались вывести с кабинета, оказывала должное сопротивление. — Ты не представляешь сколько раз это говорила я, даже когда приходила к вам в дом, попытаетесь как-то приблизиться ко мне, оборву вам все связи, которые вы хоть как-то получили за эти года, — сказала Мацумото, а дверь закрылась. — Как это утомительно, хочу домой. — Пора бы уже, и так день учебы пропустила, а я с тобой как опекун, — сказал Айзава, пока девушка собирала бумаги на столе. — Наша госпожа сама жестокость, — произнес Исикава, покидая первым кабинет. — Хотя так и нужно, ведь мир и правда жесток. — Это только начало, — сказала Мацумото, закрывая кабинет. Ей было тяжело видеть ненавистных ей людей, но все закончилось достаточно быстро.

***

       Девушка стояла перед незнакомым домом. Дверь ей открыл парень, который заметил схожесть со своей женой. Он достаточно спокойно пропустил Мацумото в дом, предлагая ей напитки, от которых она отказалась. — Пришла поиздеваться? — спросила ее Мико, выходя к ней с ребенком на руках. Ребенок был похож больше на отца. — Если бы, — произнесла Казуэ, протягивая папку документов. — Здесь все про твою болезнь, тебя переводят в Токио на лечение, лекарства оформите себе сами, я лишь использовала связи, это все ради отпрыска, не тебя, — сказала девушка, тут же поднимаясь с места. — Тебе бы тоже не помешало провериться на рак, — произнесла Мико, смотря на папку, ее глаза наполнялись слезами. — Большинство органов не мои, не бойся, — сказала Казуэ, закрывая дверь. Мико была удивлена такому ответу, она тут же всучила ребенка мужу, выбегая на улицу, где начинался дождь. — Спасибо, большое тебе спасибо, Казуэ! — выкрикнула девушка, пока сама Мацумото уже почти повернула в другом направлении. Она развернулась, слегка улыбаясь.        После уходя к себе на квартиру, в которой так давно не была. Когда она зашла в нее, ее накрыло чувство ностальгии, здесь начиналась глава жизни связанная с Юэй. Вся мебель была на месте, холодильник был пуст, как и шкафы, везде осталась лишь мебель. За квартирой следили, скорее всего горничные приходили, когда узнали, что она жива. — Эх! Как я хочу вернуться на первый год обучения! — произнесла Казуэ, пока из ее глаз начали капать слезы. Девушка упала на диван в гостиной. — Холодильник пустой, посуда осталась, кровать имеет только матрас и подушку, шкафы с одеждой пустые, но кладовка полна химикатов для уборки. Может переехать сюда? Сижу на шее Айзавы, хотя он сам сказал жить с ним, пока я учусь в академии, — говорила сама с собой девушка, в ее голове стали всплывать воспоминания.        Обходя каждую комнату ей казалось, что она видит прошлое. Огромный стол, которые они сделали сами, чтобы каждый смог покушать и выпить, танцы в нарядах, почти честная победа над Бакуго, спящие на балконе мальчики, в гостевой комнате спящая парочка, которая потом и правда стала парой. Ужин с Тодороки, общие занятия с Мидорией, тренировки с Бакуго, посиделки с Ураракой. В голове всплыли воспоминания именно с парнем, которого она пыталась забыть. Как он заплетал ей косы, готовил завтрак, помогал с ранами, столкновение после душа, слова поддержки, письмо от Коты. Вспоминались моменты сражений, в больнице, в общежитие, признание, начало их отношений. Все было таким прекрасным, он помогал ей нести этот огромный груз, с которым она не справлялась. — Изуку, почему именно ты появился в моей жизни? — спросила сама себя Казуэ, начиная плакать еще больше. — Почему мне так сложно смотреть на тебя? Почему так жмет в груди в такие моменты? Почему я люблю тебя в ответ?! — восклицала девушка, падая на пол, начиная бить его кулаком.        В груди стало так больно, казалось, словно в нее вставили множество иголок, протыкая сердце. Даже стало тяжело дышать, ведь нос забился, крик мешал нормально вздохнуть. Скорее всего у Мацумото случился срыв. — Если бы не этот хренов срок, я бы уже была в твоих объятиях! Но я боюсь, что не доживу до конца обучения в академии! Как мне быть?! Я не хочу делать больно другим! Особенно ему! — кричала Мацумото, но логично, что ответа от пустой квартиры она получить не могла. — Я просто хотела быть обычной! Почему эти причуды попросту не уйдут из меня?! — кричала Казуэ, хотя сама знала ответ на этот вопрос: «Невозможно». — Да, конечно, просто сидеть и кричать здесь, биться в истерике, лучший выход? Вовсе нет, но так хочется это делать, — сказала Казуэ, медленно начиная успокаиваться. Она поднялась с пола, проходя к бару на кухне, там все так же стоял ее алкоголь.        Спокойно взяв бутылку коньяка и стакан, она села на диван, наливая себе алкоголь. Залпом выпив первый стакан, Мацумото поморщилась, жидкость обжигала рот и горло, постепенно спускаясь ниже. Взяв телефон в руки, она искала нужный номер телефона. — Я сегодня переночую на квартире, не беспокойся за меня, — произнесла Казуэ отцу, который ожидал ее ближе к восьми, но видимо уже к следующему дню. — Не натвори там ничего, жду завтра дома, никаких отговорок, — сказал Айзава, он не мог запретить большинство вещей девушке, но строгим был всегда. — Да-да, все будет нормально, я просто устала, — сказала Мацумото, заканчивая разговор. Девушка уже пополнила себе стакан.        Ей вспомнились времена, когда она следила за ребятами, а вечерами иногда сидела в баре, сначала одна, потом с Даби. Как ей было с ним даже хорошо, хотя сейчас она ничего не чувствовала к нему. Вспомнила про все украшения, которые сейчас она не носила. Одной бутылки могло хватить для крепкого сна, но хотелось еще. Мацумото вспомнила про свои зависимости, тут же захотелось закурить, но даже в таком состоянии она пыталась держать себя в руках. — Когда я хотела умереть, мне никто не давал, теперь когда я не хочу умирать, меня никто не воскресит, я просто умру, не справедливо как-то, — сказала Казуэ, оставляя немного на дне второй бутылки, падая на диван в полу сидячем состоянии, она заснула.

***

— Мисс Мацумото, будьте осторожны, это особо опасный преступник, мы держим его под контролем особых аппаратов, чтобы он не использовал причуду, — послышалось от Цукаучи. — Хотя учитывая Ваши связи в прошлом. — Открывай уже эту чертову дверь, — произнесла Казуэ, у которой трещала голова. Все таки прошлым вечером она перебрала с выпивкой на пустой желудок. — Никому не заходить, я пойду сама, — сказала она, переступая через порог, дверь за ней тут же закрылась. — Какие люди, все-таки решила навести своего бывшего мужа, — произнес Даби, смотря на девушку, которая медленно подошла к нему вплотную. — Как видишь, смотрю ты, как всегда, в настроении, молодец, — сказала Мацумото, которой все так же было спокойно рядом с парнем. — Я здесь на пожизненном, тем более целей у меня больше нет, прикрыли лавочку, — сказал Даби, смотря на Мацумото. — Твои волосы прекрасны и натурального цвета, как и глаза. — Не надо, Даби. Я ничего не чувствую, а влюбляться в тебя снова не собираюсь. Но мне правда было очень хорошо с тобой, спасибо за то все время, что ты был рядом, — сказала Казуэ, дотрагиваясь до лица антагониста. — Как бы не хотелось когда-то все вернуть, но нужно следовать дальше, а наши дороги совершенно разные. — Ты права, моя семейка иногда даже навещает меня, удивительно, — сказал Даби, который понял, что поцелуя на прощание он не получит. — Поцелуй на прощание? Сколько жить осталось? — Поцелуй — нет, жить — от одного года до десяти лет, завтра снова сдавать анализы, может сроки опять изменяться, — сказала Казуэ, слегка улыбаясь. — И нет, пока я ни в кого не влюблена. — Читаем друг друга на раз-два, — произнес Даби, слегка улыбаясь своей гостье. — Тебя ждут, можешь не навещать меня, не надо портить себе геройскую карьеру. — Да, я знаю, если успею, приду перед смертью, — сказала Мацумото, стуча в дверь трижды, чтобы ей открыли. — Прощай, — произнесла девушка, выходя из камеры, ощущая на себе взгляд голубых глаз.