Баллада о клевере

Неделю спустя. — Спасибо, что согласился со мной поехать, Куромаку. — нарушил ленивое молчание Пик, глядя в окно. Из него, как из красивой рамы, виднелся тусклый меланхоличный пейзаж равнин и степей. Бледный диск солнца отчетливо проявлялся сквозь пелену грязных облаков. Погода была прохладной и недружелюбной. Разнотравье всех оттенков коричневого и кирпично-рыжего вспыхивало тут и там цветными пятнами. Осень постепенно заканчивалась. Очень скоро пойдет первый снег — предвестник затяжной зимы. — О чем ты говоришь, брат мой, отчего же мне было не поехать? Тем более, что мы не так часто проводим время вместе. — улыбнулся король Треф, сосредоточенно и вместе с тем отрешенно причесывая седые волосы. — Кроме мелких битв, разве что. — Ну да, в основном ты водишься с Данте. Он же мудрый, спокойный и вообще бутон камелии на садовом ручейке. — в голосе Пика послышались слабые нотки обиды. Серебряный рыцарь улыбнулся примирительно и протянул руку, аккуратно касаясь длинных лиловых прядей младшего. — У тебя спутались. — Ну и пускай. — Пик, коли носишь ты локоны до щиколоток, будь добр за ними ухаживать. — О, как давно я не слышал нравоучений. Куромаку, смеясь, покачал головой и пересел на сиденье к брату, взял его мягкие непослушные волосы в свои ладони, вооружился гребнем и принялся осторожно расчесывать. Пиковый король не мог признаться даже самому себе, что ему это нравилось. — В детстве ты расчесывал меня каждое утро. Потом кормил, ты меня кормил с ложечки до ста лет, помнишь? — Конечно помню. А еще по ночам ты часто просыпался и лез ко мне в постель, ведь боялся монстров из-под подушки. — Захлопнись, блин! — воскликнул маг в ответ на заливистый смех своего брата. Куромаку давно искренне не смеялся, от этого Пику тоже захотелось усмехнуться. Была еще внутренняя радость вперемешку с гордостью, что это именно он, младший брат, заставил старшего смеяться. Трефовый король вел гребнем по пурпурным переливчатым волнам прядей, отмеряя некий темп. Смех растаял в воздухе, темно-серые глаза вновь помутнели от какой-то невысказанной печали. — Я хотел спросить тебя, Куромаку. — вдруг произнес Пик, нерешительно. Старший встрепенулся, показывая, что слушает. У Пикового короля будто все слова вылетели из головы тут же. — Тогда, перед битвой с нардами еще, ты с Данте… — тот шумно сглотнул, ненавидя себя за всколыхнувшуюся робость. — Что-то обсуждал? Куромаку ответил не сразу. Он опустил глаза, и это напрягло Пика еще больше. — Мы с… — Ты мне не доверяешь? От неожиданности рука Трефового дернулась и вырвала пару волосков с корнем, но от эмоционального волнения Пик боли даже не почувствовал. — Это… Не совсем так. Просто… Просто всему нужно время, Пик, прошу, попытайся меня понять. Волшебник повернулся к Куромаку и заглянул тому в глаза. Цепкий, неприятный взгляд. Мудрейшему показалось, или белки глаз брата немного пожелтели? — Я устал ждать, вечно ждать, братец. — Пик схватил старшего за плечо и в тот миг карету тряхнуло так, что двое чуть не потеряли равновесие, уцепившись вовремя за сиденье. Храбрейший из королей наклонился ближе к собеседнику, а тот, в свою очередь, невольно прогнулся. — Расскажи и мне, Куромаку. Почему лишь Данте возможно всё на свете знать? — Пик, возможно, это… — помощь пришла неожиданно. — Ваше Величество, мы прибыли! — заорал кучер, и момент истины был потерян. Экипаж резко замер, подпрыгнув, лошади громко фыркнули, для верности. Куромаку первый выбрался наружу, отчего-то захотелось тому подышать. Пик вышел следом, звякнув золотым ключом. Стража у ворот выстроилась по стойке смирно, поставив посохи в особое положение камнями вверх. Слуги выбежали встречать гостей, забирать их вещи, пока двое братьев величаво прошли во дворец. Первым, что видел каждый посетителей замка Пик, были, конечно, массивные темные статуи по обеим сторонам от неожиданно скромного трона. Сейчас на нем, развалившись, устроился Вару, явно крайне недовольный, что поехал без «отца» в другой карете. — Опять бросил меня, родитель фигов! — крикнул тот, качая ножкой. — Вот меня похитят и убьют, а тебе всё равно будет! — Вару, прекрати вести себя как принцесса без горошины. — грозно бросил Пик, хватая мальчишку за шиворот и скидывая с трона. — Уроки учил? Нет, я предполагаю. — Да к чертям эти уроки! Отмотаться от меня хочешь! — мальчишка показал попечителю язык и перевел свое внимание на Куромаку, но ничего не сказал. У пикового валета было что-то неприятное во взоре. Известных читателю очков наш герой пока еще не носил. Это произойдет позже, а пока изумрудные круги с черными пятнами зрачков изучающе осматривали «дядю», в маленькой голове рождались сотни мыслей и погибали тут же, подобно метеорам в небе. — Вару, не беси меня. Прочь с глаз моих! — прикрикнул маг, его брат хотел было запротестовать, но не успел — Вару надменно наступил на омофор сапожком и унесся прочь по холодным и мрачным коридорам. — Вару одинок, Пик. Ему нужно больше отеческого тепла. Ты с ним, возможно, чересчур строг. — предположил король Треф, отряхивая ленту от грязи. — От того и его неподобающее поведение. — Брелля своего учи, Куромаку, не меня. Я уже, как видишь, взрослый. — оскалился Пик и на сем разговор исчерпал себя. *** Дети в школах редко сидят тихо и смирно, особенно на переменах, особенно крохи. Вот и здесь, в Магической Академии имени Храбрейшего из братьев, великого чародея Пика (еще более эгоцентричное название было сложно выдумать) стоял гвалт голосов. На самом деле, сегодня было более шумно, чем обычно, и нетрудно догадаться, почему. На занятие по боевой магии нагрянет Его Величество, собственной персоной, в одной партии с другим Его Величеством, которого никто из ребятишек до этого не видел. В одаренном волшебном классе училось человек двадцать юных вундеркиндов, которые в будущем, если никто не помешает, станут верной опорой армии могущественного Пикового короля. Каждый ребенок старательно учился, чтобы стать лучшим из лучших, асом из асов, на таком сложном магическом поприще. Занятия никто и никогда старался не пропускать. Впрочем, исключения бывают всегда. Пик грозным исполином возвышался над заробевшим классом (все затихли, как только показался краешек фиолетового плаща), рядом с ним вежливо улыбался вечно спокойный Куромаку, которому было немного неуютно от двух десятков любопытных умных глаз. — Итак, ребята, как я и говорил ранее, — начал профессор Поунз, четверка Пик. — Сегодня у нас необычный урок боевой магии. Тренировать вас будут сами короли, да будет прославлены имена их во веки веков. На этой фразе студенты синхронно встали со своих мест и низко поклонились. Куромаку приветливо склонил голову, а потом пнул локтем младшего брата, чтобы поступил так же, вслед за чем получил гневный «зырк» в висок. — Начинаю перекличку. Пэлль? — Здесь! — Марвет? — Тут! — Очень хорошо. Линзли? Ага… Тандер? Карель Тандер, шестёрка Пик! — почти проорал учитель, но ответа не последовало. — Ну, всё как обычно, ничего нового. Отсутствует. Так, дальше… Фэрте? Как только перекличка окончилась, преподаватель пригласил учеников на тренировочную арену, настоятельно рекомендовав взять не свои личные, а учебные посохи, и закрыл списки с тяжелым вздохом. Куромаку долго смотрел на одну единственную пустую парту. — Тандеру нездоровится? — Ему каждую тренировку не здоровится. — промычал профессор. Пик изогнул бровь. — Такого давно следовало бы исключить тогда, что за самоуправство! Трефовый король положил брату руку на плечо, призывая угомониться. — Да видите ли, Ваше Величество, тут непросто всё. Карель Тандер — один из лучших учеников Академии, если не лучший, и стоит на втором месте по успеваемости лишь от того, что не посещает боевую магию. Король Треф подошел к окну, заведя руки за спину, и молвил: — То есть на предыдущих уроках тот присутствовал? — Так точно. Боевая магия сегодня идет последней, наверное, из-за этого… У него великолепные результаты по теории заклинаний, метаморфозам, истории магии и карточной долины… Да вообще по всем предметам, кроме вот, как видите… На улице дети выстроились в шеренгу и о чем-то шептались между собой среди раскидистых лип, уже почти полностью опавших. В противоположном крыле кто-то мелькнул и испарился. От внимательных очей нашего короля ничто не укроется (или он в том был так уверен). Вообще, если говорить о самом здании, то оно было двухэтажным — одним из самых крупных и высоких в Пиковом королевстве. Стены пурпурно-черные, каким им и следует быть, если неформальный директор «заведения» — сам король Пик. Два крыла, один дворик и множество переходов, наружных лестниц, пара башенок. — Я прогуляюсь немного. — внезапно изрек Куромаку и вышел из кабинета. Пик неодобрительно чертыхнулся и пошел гонять молодёжь, как голубей у скамеек. Профессор озадаченно склонил голову, а делать нечего, засеменил следом за государем. Правое крыло было самым старым, остальное — пристройки. Там было тихо, мрачно и пыльно, располагались кладовые, библиотека и кабинет зельеварения. Из тонких высоких окон падали столпы света. Под одним из подоконников король Треф, как и ожидал, нашел ребенка. Это был русоволосый мальчик с пучком волос, собранным сбоку, у виска, и с карточной меткой на шее. Любопытно. В таком возрасте и уже с мастью? — Вот я и нашел тебя, Карель. — король протянул руку к отроку. Тот её не принял и отвернулся. — Даже сам король не заставит меня пойти тренироваться. — пискнул тот — у ребёнка был очень высокий голос. — Могу я узнать причину? — осторожно осведомился государь и сел на подоконник, чуть приподнявшись на руках и не оставив на подоле рясы ни единой складочки. — А почему вам так интересно? И что вообще вы здесь делаете в поисках меня? Разве вы не должны наблюдать за ребятами? — Я должен лишь моей семье, но она, — сероглазый выглянул в окно. — Похоже и сама справляется. Оба умолкли ненадолго. Тандер не чувствовал неловкости — сам правитель Трефовой долины был уютным с виду человеком. Нет, не так, духом. Сейчас на устах того задержалась полуулыбка, лишь глаза отчего-то невозможно прочитать. — Вы что, будете здесь сидеть, пока я не выйду во двор? — первым не выдержал отрок. — Нет, покуда ты не расскажешь, в чем твоя беда, и я не постараюсь помочь тебе. Ты бы не смотрел в окно, если бы в глубине души не желал присоединиться к товарищам. Я не прав? — риторически спросил проницательный король. Карель медленно поднялся, посмотрел на свои дрожащие пальцы, на свой старенький посох и тихо шепнул: — Никому не говорите только, но… Я боюсь кого-то поранить. Я маг и не умею контролировать свою силу. Мне постоянно кажется, что любое заклинание, какое решусь запустить в мишень, сойдет с курса и кого-то ударит… Это… Этого нельзя допустить! Такой как я не должен сражаться. Куромаку, кажется, начал что-то понимать. — Скажи мне, Карель… У тебя есть дорогие тебе люди, которых ты бы хотел оградить от опасности. Возможно, даже заслонить собой от надвигающегося смерча… Есть? Тандер аж подпрыгнул. Ему показалось, что король прочитал всю «подноготную», как открытую книгу. — Д-да, у меня есть сестра. Она больна. Очень сильно. У нее нет ног… — Карель сжался. — И тот, кто должен был её защищать, то есть я… Наоборот, причинил ей столько боли. — И с тех пор ты избегаешь боевой магии? — Верно. Серебряный рыцарь коснулся ногами земли и пригласил мальчика проследовать за ним. — Пойдём со мной. Тут где-то был черный ход, если мне не изменяет память. — будничным тоном ответствовал тот. Карелю явно не хотелось идти куда-то непонятно куда, ад еще и с самим государем Треф, потому тот на полпути остановился и отошел назад на пару шагов. — Я не знаю, зачем вы это делаете, но… — Тогда почему же остановился, раз пока не знаешь? Узнай и прими решение. Будет ли оно верным или ложным… Главное — коснуться его. — улыбнулся Куромаку и вновь протянул ладонь. Тандер ухватился за неё и уже не протестовал. Двое вышли на небольшое пространство заднего двора. Всё отчетливее доносились крики ребятишек, удачно попадавших в цель или наоборот, страшно расстроенных из-за мимо пролетевшего «снаряда». Карель поёжился. Представил на минуту, что было бы, если бы ему пришлось колдовать среди них. — Ну вот, начинай. — пригласил государь, разведя руки в стороны. — Но здесь же нет… — малыш завертелся в поисках дощечки с отметками. — Сегодня я твоя мишень, Карель. И ты сам решаешь, попасть в меня или нет. Я думаю, с этого можно начать? — Куромаку был невероятно спокоен, а вот дитя, кажется, близко к обмороку. — Н-нет! Это… Это же нельзя, это… — Карель, на войне рыцари не бьют по мишеням. Они заклинают чужих и защищают своих. — Тогда вы должны сделать так, чтобы войн больше не было! — заплакал Тандер, сев на землю. Король Треф завел руки за спину и сцепил ладони в замок. Он ждал, ждал, пока слезы мальчика высохнут, а в сердце останется легкость. Однако государь не утешал юного волшебника. Он знал, что дети учатся ходить лишь спустя сотню падений. Их каждому приходится переживать в одиночестве. — Я мечтаю об этом, мой друг, и для того я сражаюсь, придумываю стратегию боя, дополняю её тактикой… Кажется, в этом ты довольно-таки силен. Как насчет того, чтобы встать рядом с самим Пиком, стать его верной опорой в принятии решений? Возможно, именно твои мысли смогут привести людей к мирному существованию. Я бы хотел верить в это. — улыбнулся Куромаку и склонил голову в ожидании. — Как на карте мира, так и на поле боя, ты сам себе хозяин, Карель. Попробуешь? Тандер поднялся, вытер щеки и потянулся вперед, призывая небольшой электрический заряд. Впереди — король, позади — окна здания. — Выбери цель, Тандер, и устреми взор свой только на неё. Не своди взгляда. Вдохни и стреляй. Представь, что еще одно движение, еще один ход — и… «- … И ты у цели, Хэйму. Всего одна пешка осталась перед тобой. Ты видишь исход битвы. Твои братья под надежной защитой, так иди же вперед. Не отводи глаза. Не опускай. — Я упаду, Шаха! — Не смей допускать такую мысль. Еще шаг, еще…!» Разряд — и земля справа от Куромаку обуглилась, не задев и края рясы. Громкий звук вывел рыцаря из состояния транса и тот медленно повернулся. Тандер переводил дыхание, неверяще глядя на броский след. Почему вспомнилось? — Вот видишь. Всё не так уж и сложно. — не поворачиваясь, заключил Куромаку. — Я позанимаюсь с тобой еще немного… — Простите, но… — вдруг воскликнул Карель. — Но я должен бежать! Государь в недоумении посмотрел на отрока. Куда же, занятие только началось? — И куда же ты собрался? — Сегодня должен прибыть изобретатель из Нардорры, с ногами для моей сестры… Поговаривают, что тот творит чудеса. Этот нард — моя последняя надежда, государь! Я хочу, чтобы сестра вновь смогла ходить… Мне нужно его встретить… А до сего дня я каждую боевую магию пропускал еще и потому, что мне нужно было зарабатывать серебро для оплаты этих ног. — Искусственные ноги? Почему же не вернуть настоящие? — Куромаку пришла в голову еще более грандиозная идея. — Н-но… Как же это сделать, Ваше Величество? — пораженно проговорил отрок. — Есть идея, я кое-что попробую. — и Трефовый король уверенно направился во внутренний дворик, где Пик ожесточенно болел то за одного, то за другого ученика. Это выглядело умилительно — всё же младший из братьев очень искренний в своих эмоциях. Ему небезразличны успехи юных магов. После каждого удачного попадания чародей улыбался и трепал студента по плечу. — Пик, перерыв. Есть дело! Пиковый король насупился, взял посох и крикнул своим «юнлингам»*, что те могут идти отдыхать. Дети веселой толпой унеслись обратно в стены академии, а их «тренер», изогнув бровь, предстал перед старшим братом. — Извини, что отвлекаю тебя от веселья, но… — Что там? Куромаку подвел Тандера ближе и вновь обратился к Пику. — Твоя помощь нужна. Одной моей магии, я предполагаю, будет недостаточно. Ноги нужно наколдовать, управимся? Вот для сестры этого юнца. — Колдовать… с тобой? Это сто лет назад было! — с плохо скрываемым воодушевлением произнес Пиковый. Куромаку подмигнул украдкой и ободряюще похлопал Кареля по спине, мол, веди, герой. *** Хижина Тандеров напоминала покосившуюся избенку, кое-где деревянную, кое-где на каменных подпорках. Крыша залатана кое-как, окна перекосились и из них прилично дуло. Судя по всему, родителей у детей не было. Располагался дом в небольшом квартале столицы Пиковой империи, неподалеку от района, где высилась академия волшебства. — Погибли на войне. Ну, наши папа и мама. — ответил на не озвученный вопрос Карель, а у Пика что-то неприятно засосало под ложечкой. Совесть, наверное, ведь это он зачастил с битвами в последнее время. Сестра Кареля, Карла, лежала в постели на грязных простынях и под дырявым пышным одеялом, пустыми большими глазами смотрела та на вошедших. — Карла, как ты? Я вернулся… — Карель, но как же твоя учеба? Как же изобретатель? — Не волнуйся, сами государи согласились попробовать помочь тебе. — Тандер с надеждой взглянул на Пика и Куромаку, будто на мгновение засомневавшись, будут ли те помогать. Мужчины синхронно кивнули. Карла попыталась приподняться на руках и кое-как поклониться, однако король Треф помахал рукой, мол, нет нужды. — Пик, встань с той стороны. Карель, не мог бы ты убрать одеяло, если… — Тандер кивнул, спросил глазами сестру, и когда та разрешила, снял дырявую ткань. — Хорошо, теперь дай мне свою руку, братец. Сконцентрируем силу вместе. — Слушай, я немного… — неуверенно начал Пиковый король. Старший брат чуть сжал пальцы младшего, совсем как в детстве, когда учил Пика колдовать, а тот боялся, что что-то пойдет не так (совсем как Тандер). — Просто слушай, что говорит твой разум. Если ноги получатся разной длины, то подкорректируем, это будет проще сделать, чем… — «Подкорректируем»? — смешок. — Оу, прошу прощения. Исправим, исправим. Ну что, начнем? И комната вспыхнула серебристо-лиловым светом. Сила двух карточных духов струилась одним ровным потоком, они глубоко доверяли и верили друг другу в тот сокровенный час. Все их прошлые недомолвки отошли на второй план, а Куромаку подумалось, что именно так и должно быть. Четыре брата — четыре части одного целого, разве могут они существовать друг без друга? Карла приоткрыла один глаз, когда всё закончилось, и закричала от радости. Её ноги, белые, чистые ножки двигались, как в детстве. И, что удивительно, поправлять ничего не пришлось. Карель ощутил, что не может сдержать слез. Его маленькая сестра вновь может ходить, бегать, танцевать — это ли не высшая ценность в его жизни? — Ваше Величество! — обратились хором дети к государям. — Спасибо Вам за чудо! — Не за что. — с теплом ответил Куромаку и кивнул Пику, приглашая брата на выход. — П-постойте, а как же изобретатель? — вдруг спохватился Тандер, заволновавшись. — Что же я ему скажу? Надо ему заплатить за… Короли переглянулись и покачали головой. — Сейчас разберемся. Отдыхайте. *** — То есть я сто вёрст киселя месил для того, чтобы мне заявили, что работа уже сделана? — возмущенно, на туземном наречии, тараторил светловолосый юноша с проколотой в двух местах щекой, на которой висели особые подвески — символ этнической принадлежности. Прическу его сложно оценить иначе как последствия атомного взрыва, а одежда мешковата, многослойна и вульгарна. За спиной — огромная сума непонятной формы, из которой торчали перья, свитки, камни и прочее. За другим плечом висели готовые ножки. Пик скривился, он ненавидел иметь дело с нардами, почти так же, как и с шахматами. — Что он говорит, Куромаку? Сквернословит? Оскорбляет? Прижарить его? Куромаку проигнорировал брата и заговорил по-нардски, почти без акцента. — Я понимаю, что вы проделали большой путь, изобретатель. Меня зовут Куромаку, и мое королевское слово — предложение работать вместе. Моему государству нужны способные личности с неординарным мышлением. Что вы думаете об этом? Нард пожал плечами. — Я в политических реверансах ничего не соображаю, от братвы своей давно откололся, так что человек я вольный, как наёмный рабочий трудиться в семь потов не буду, но если что-то нужно выдумать, так подкиньте серебряную монетку и сработаемся. Эрнард я, кстати. — Приятно познакомиться, Эрнард. Конечно, будете в моем королевстве на правах гостя. Я сам люблю механику и расчеты, поэтому могу предоставить вам для работы доступ в мою библиотеку. Глаза Эрнарда цвета весенней зелени заблестели и тот аж наскочил на бедного опешившего Трефового, похлопал того по плечу (очень фамильярно) и закивал вихрастой головой. Подвески учащенно зазвенели. — Да, звучит интересно! Ну, я согласен побыть у вас годик-другой, но за ноги всё равно жду деньги! Пиковый король ощутил себя лишним и облокотился о ключ, рассматривая птичек на городской стене. Ему отчаянно хотелось врезать аборигеноподобному нарду за панибратство, но тот держался изо всех сил. — Хорошо, по рукам. Полсуммы. — Договорились, Куромаку!