Он посмотрел на меня с ненавистью. Это была многообещающая ненависть. В шаге от безумной любви.
С наступлением ночи в Лихолесье стало еще холоднее. Безумные ветра завыли, склоняя кроны деревьев, и вой этот был слышен даже в замке. Сильнейший снегопад, которого Средиземье не видело несколько сотен лет. Эльфы-стражники не покидали свои посты, верно неся службу. По полу тянуло холодом, а на стенах в неотапливаемых частях замка осел иней. И пока стихия бушевала на улице, в одной из комнат царило абсолютное спокойствие и умиротворение. Трандуил, вошедший в покои Анариэль, смотрел, как та спала, обняв олененка. Шторы разлетались от задувающего ветра. Эллет уснула, забыв закрыть окно, открытое по непонятной причине. Сама того не подозревая, Анариэль возложила заботу на того, кто меньше всего хотел ее проявлять. Подойдя к окну, король закрыл его, а потом еще плотнее задвинул шторы. Вернувшись к кровати, он стал со стороны, на которой спало маленькое животное. Наклонившись к нему, Трандуил осторожно, чтобы не разбудить, коснулся шеи олененка. Его шерстка была еще совсем мягкой и редкой, не способной согреть, но сам он был теплый. Жара не было, в агонии он не просыпался, что означало у короля получилось его вылечить. Это маленькое создание не вызывало никаких чувств, кроме положительных. Потеряв мать, он так нуждался в заботе, которую Анариэль решила ему дать. Не удивительно, что олененок, свернувшись комочком, так близко прижался к эллет. Король старался сдерживать свой взгляд, чтобы не смотреть на спящую девушку, но она так и манила. Хоть сон Анариэль и был крепок, тело слегка подрагивало от холода. Идеальные, лучше даже сказать аристократические черты лица; бледная кожа; длинные черные волосы; тонкие линии плеч - все это заставляло Трандуила задержать свой взгляд. Когда она молчала, общаться с ней было проще. Оставить ее мерзнуть дальше он не мог. Тяжело выдохнув, король поднял плед, лежащий у ног девушки, и осторожно укрыл. Стоило ему наклониться ниже, он услышал легкий аромат цитрусовых, которые буквально ощутились на языке, вперемешку с нотками лаванды и мускуса. Этот запах был таким свежим и манящим, что захотелось вдыхать его без остатка. Раньше он почему-то не замечал, что у девушки такой манящий природный аромат. Ее тихое дыхание на несколько секунд прервалось, когда девушка поерзала на подушке, во сне укладываясь поудобнее. Именно это действие привело Трандуила в чувство. Резко выпрямившись, он направился к двери. Перед тем, как выйти, кинул на спящих эллет и олененка еще один взгляд. И только очутившись за порогом комнаты, Трандуил смог контролировать шумное и прерывистое дыхание. В какой-то момент он почувствовал, что несколько ударов его сердце пропустило быстрее, чем обычно. Что с ним происходило, когда она была рядом, он пока не понимал. Всплеск эмоций, что вызывала Анариэль у холодного короля, походил на блеск кристалла снежинки, что показывает весь спектр при солнечных лучах. Будучи уверенным, что все проявление нежности и излишних эмоций к ней - лишь нестабильность прошедшего дня, Трандуил старался оправдать проявление своей заботы. Он по-прежнему злился на ее слова, сказанные утром, но и восхищался тем, как она поступила с этим олененком.***
За ночь снега намело довольно много, но с самого утра светило солнце, которое даже чуть-чуть согревало. Блики отражались в блестящей поверхности белого покрывала земли, ослепляя не привыкшие к свету глаза. Практически ничего, кроме больших сугробов и пары поваленных деревьев, не напоминало о бушующей стихии прошедшей ночью. На небольшой поляне, окруженной высокими деревьями, но освещаемой солнцем, стояли два эльфа, наблюдая за неуверенными шагами олененка. Трандуил был полностью сосредоточен на наблюдении за животным, а Анариэль изредка бросала взгляды на короля, спешно отводя их. Проснувшись с утра, она обнаружила, что окно, которое она оставила открытым и уснула, было закрыто, а сама эллет укрыта одеялом. Логически выстроив цепочку, поняла, что все это дело рук короля. Он обещал зайти и проверить олененка, следовательно, застал ее спящей. Увидев Трандуила с утра, Анариэль впала в смущение, опуская взгляд. Она так старалась держаться и не уснуть, чтобы дождаться его, а итоге не смогла. Но вот его лицо по-прежнему выражало абсолютное безразличие, будто все происходящее было для него будничным и обыденным. Пойти с ним на прогулку Анариэль, конечно же, согласилась. Впервые король лично сопровождает ее. Или она его? Со стороны казалось, будто оба эльфа просто вывели животное погулять. В спокойной обстановке не важны были титулы, но их величие виднелось в каждом жесте и элементе: прямая осанка Анариэль; гордый и надменный взгляд холодно-голубых глаз Трандуила; прекрасно вышитые дорогие одежды, что так идеально подчеркивали их тела и достоинства. — Ты придумала ему имя? — спросил король, поймав на себе взгляд эллет. Брюнетка быстро опустила глаза, делая вид, что разглядывает снег и пейзажи вокруг. Конечно, она думала над именем, но посчитала, что уважительнее было бы позволить сделать это королю. Все таки именно он спас это животное, он позволил ей оставить его. Короткий вдох, чтобы набрать в легкие воздуха, перебороть собственное сопротивление, и Анариэль ответила: — Оставлю выбор за вами, Ваше Величество. Левая бровь Трандуила на секунду взметнулась вверх, выдавая его удивление. Эта юная эльфийка настолько непредсказуема, что стоило держаться от нее подальше. Сначала она всячески показывала свои капризы, а потом пыталась угодить даже в таких мелочах, выказывая уважение к владыке. Тихо хмыкнув, он не ответил, перевел взгляд на животное, что отошло довольно далеко от них, но находилось в поле зрения. Анариэль так же посмотрела на олененка, сравнивая его с собой. Вот он вроде мог гулять, вдыхать свежий воздух, ничем не обижен, находился в тепле и уюте, но при этом он не свободен. Полностью зависел от эльфов, что его приютили, но в родную среду никогда не вернется - не сможет. Так же и она. Чем больше ночей в замке Анариэль проводила, тем отчетливее понимала, что возвращаться ей некуда и ее не ждут нигде. Мать за все время ни разу не писала и строчки в письме, а остальной народ просто радовался собственному благополучию. Если где-то и есть ее место, точно не там, где раньше был дом. Единственный, для кого она представляла какую-то важность, как ни странно, был именно Трандуил. Пусть это и заключалось в собственном достоинстве, но он бы никому не позволил словом или делом обидеть жену. — Таурохтар, — король сказал это больше себе, нежели девушке. — Лесной воин? — уточнила она, переводя с синдарина на общий язык. — Он действительно воин. Боролся за свою жизнь. Легкий кивок головой послужил ей ответом. Когда Трандуил смотрел на этого малыша, в голове у него всплывали приятные воспоминания, как он нашел своего боевого оленя. История была схожа с историей Анариэль, но намного более кровопролитной. Возвращаясь со своим войском с Войны Последнего Союза в замок, на юге Лихолесья им встретилась стая варгов*. Эти хищники подрали целое стадо оленей, лишь один малыш продолжал бороться с ними. Тихий свист, похожий на призыв, слетел с губ короля. Таурохтар, отошедший слишком далеко, услышав звук, тут же отозвался и побежал назад. Ему не требовалось обучение, чтобы чувствовать величие зовущего. Олененок скакал по сугробам, а затем, схватив зубами подол платья Анариэль, чуть потянул на себя. Эльфийка рассмеялась, наклонилась и погладила его. — Как вам удалось его вылечить? — обратилась она к королю. — Скажем так, у меня есть определенные способности лечить и скрывать раны. — Как с вашим шрамом на груди? — осеклась она уже после того, как последние слова вылетели изо рта, а затем выпрямилась, снова вставав в полный рост. Его губы дрогнули в легкой полуулыбке, а в голове пронеслась мысль, что Анариэль не так уж и безнадежна. Сама того не замечая, она делала маленькие шажки навстречу к нему, начиная с того, что хотя бы смотрела куда надо. Щеки эллет слегка покраснели, но на абсолютно белом фоне кругом и ее светлой коже заметно было сильно. Ей самой стало неловко от вопроса, от воспоминаний о его голом торсе. — Да, как со шрамом, — насмешливо ответил Трандуил. Эллет нервно теребила ткань своей накидки, стараясь не подавать виду. Рядом с королем сложно было контролировать эмоции и желания, часто она переходила черту. Трандуил своей невозмутимостью выводил еще больше. Конечно, ей интересна была и история этого шрама, и как именно он скрывает их, но спрашивать тогда было неуместно, да и король бы не ответил. Может, когда-нибудь, у нее была бы возможность узнать это. — Можешь выходить, — низкий голос короля, вновь обращенный не к эллет. И только когда ветка одного из окружающих поляну деревьев дернулась, а снег с нее обсыпался на землю, Анариэль поняла, в чем дело. Ей не хватило внимательности и элементарной телепатии, чтобы услышать присутствие еще одного эльфа. Король же, все это время разговаривая с ней, знал о выжидающем Халлоне. — Ваше Величество, — поклонился он Трандуилу, а затем и Анариэль. — Моя королева. Мы сожгли гнездо, которое вы приказали зачистить, владыка. — Почему они подошли так близко? — король смотрел на командира стражи, краем глаза заметив замешательство эллет. — С юга пришло много пауков, искали добычу, — Халлон опустил глаза на олененка у ног Анариэль, добавляя: — И нашли. — Подготовь свой отряд. С приходом весны мы отбросим их назад. — Да, владыка, — короткий взгляд эльфа на королеву почти заставил его забыть сообщить еще одну новость: — Леди Мирвен прибыла в замок. Внимательно слушая их разговор, Анариэль старалась не упускать ни единой детали. Пауки, которые вызывали у нее теперь такую злобу и интерес; готовящийся военный поход короля; какая-то эльфийка, имеющая значение для короля - брюнетка задумывалась над всем, что услышала. Король даже не столько изменился в лице, сколько просто был доволен избавится от тяготы этого разговора. Анариэль даже подумала о том, что именно прогулка с ней ему надоела, поэтому он так быстро ухватился за любую возможность уйти, но быстро отметнула эти мысли. Если Трандуил захотел - ушел бы без повода и объяснений. — Когда королева решит закончить прогулку, проводи ее в покои. Халлон кивнул, а король направился в сторону замка. Олененок думал бежать следом, но остановился, заметив, что Анариэль продолжает стоять. Тяжело вздохнув то ли от облегчения, то ли от досады, брюнетка несколько секунд смотрела на уходящего короля, а потом повернулась к командиру стражи, выдавив легкую улыбку приветствия. — Эти пауки так опасны? — Их яд парализует на несколько часов, размягчая мясо жертвы, — эллон пожал плечами. — Стоит коснуться их жала - считай ты труп. Хорошее объяснение того, почему Трандуил не отпускал Анариэль гулять одну. Да еще и не доверял ей, думая, что та сбежит. Только вот она смирилась и начала привыкать ко всей окружающей обстановке и даже к надменности короля. Может, если бы она смогла доказать ему, что способна владеть оружием, он бы начал ей давать больше свободы. — Я не хочу быть трупом при встрече с какими-то пауками, — фыркнула девушка, явно показав, что не страшилась. — И я должна уметь защитить себя и Таурохтара, пока он не окрепнет, сама. Мог бы ты научить меня? — Я даже не знаю, моя королева... — неуверенно проговорил эльф. — Мы все равно много времени проводим на прогулке вместе, — взгляд голубых глаз смотрел так пронзительно, а голос звучал мягко. — Или ты откажешь королеве? Сопротивляться ее обаянию было крайне сложно. Девушка была такой открытой и светлой, что тянула к себе магнитом. Ее вопрос посеял сомнения на лице Халлона, и, когда она это заметила, расплылась в довольной улыбке.***
Сложность стрельбы из лука заключалась в том, что нужно было одновременно контролировать частоту дыхания, удерживать равновесие, следить за ветром, высчитывать силу натяжения плотной тетивы. Первые несколько выстрелов стрелы Анариэль цеплялись и падали к ее ногам. Пару раз она содрала себе нежную кожу на пальцах и сломала ноготь. Но с каждой попыткой у нее получалось все лучше. Когда Халлон и Анариэль с олененком вернулись к замку, стрелы эллет уже пролетали достаточно большое расстояние, но в цель так и не попали. Она устала, но не показывала этого. На утро у нее будет болеть все тело, особенно руки и спина, но цель оправдывает средства. Сделав последний выстрел, девушка шумно выдохнула, возвращая лук его владельцу. Таурохтар, уставший бегать следом, жалобно издавал писки, взывая к своей спасительнице. Подняв его на руки из последних сил, Анариэль пошла в замок, а Халлон следом за ней. Внутри замка они не обмолвились ни словом о прошедшей тренировке, только когда девушка направлялась в свои покои, коротко сказала: — Спасибо. Командиру стражи явно нелегко далось такое решение, чтобы взять и тренировать королеву, не спросив разрешение у короля. В процессе обучения, Халлон не сводил с нее глаз, внимательно наблюдая за всем. Замечал даже такие мелкие детали, как спадающая на лицо и мешающая прядь волос. Анариэль приковывала к себе взгляд своей эстетичной красотой. Он почувствовал к ней намного больше, чем просто долг королеве. Она могла быть его другом, с которым общались на равных, но и это не то. Смотря на друзей не хотят подойти ближе и ощутить близость, а Халлон хотел. В какие-то моменты он так увлекался, что не сразу слышал ее вопросы, обращенные к нему. Все эти рознящиеся и непривычные чувства перемешивались с воспоминаниями о словах короля. Командир стражи нес ответственность за жизнь и здоровье Анариэль. И эллон искренне уважал своего короля, но свою королеву ему хотелось слушать, хотелось смотреть на нее. Недолго постояв на помосте, он облокотился о перила, потерев рукой глаза. Собраться с мыслями, чтобы приступить к дальнейшей службе, было крайне тяжело. То и дело образы усмехающейся над собственными неудачами Анариэль всплывали перед глазами. Ее звонкий смех, когда она споткнулась и упала в сугроб, до тех пор, пока Халлон не дошел до оружейной, слышался отголосками. У стола, на котором было разложено различное оружие, стоял Трандуил спиной ко входу. Командир стражи приветственно поклонился, хоть этот жест и остался не увиденным. Сделав пару шагов вперед, он приблизился к королю, пытался понять, о чем тот думал и куда был направлен взгляд. Король обходил стол, осматривая клинки, лежавшие на нем. — У меча может быть только один владелец. Только выкованный под руку хозяина может принести в бою пользу, — взяв со стола длинный меч, поднял перед собой и провёл пальцем по острому лезвию. — Чужой же меч может поранить… и даже убить. Стоял бы перед королем кто-то другой, явно бы не понял смысла его речей, но Халлон знал все его способы донести ту или иную информацию. Речь шла вовсе не о мечах. Очевидно, король увидел их с Анариэль занятие стрельбой, а таким образом тактично решил показать, что девушка всецело принадлежала ему. Говорить что-то самой эллет не имело никакого смысла, она восприняла бы это как очередной запрет, все приняв на свой счёт, закрылась бы в себе и в комнате, перестав разговаривать с кем-либо. Когда их такая хрупкая связь только начала налаживаться, Трандуил не хотел ее портить. Проще было объяснить командиру стражи, что эти занятия надо прекращать.