Небо казалось мне чем-то вроде моей прошлой жизни, все то, что произошло со мной, и все то, что я хочу рассказать тебе. Мне кажется, что в прошлом, в промежутках между моей депрессией и тем моментом, когда мне казалось, что я снова бодрствую, я делала вот что — ну, то, что делали все тогдашние люди, для того чтобы только быстрее заснуть и начать свое утро. И я заставляла себя забыться, потому что это было необходимо. Но, по мере того как я становилась все старше и старше, и чем меньше мне требовался сон, тем серьезнее мне становилось осознавать, что я хочу не отдыха, а смерти.
Иногда я ненавидела себя, — я ненавидела себя уже тогда, когда просыпалась утром одна в своем доме. А потом оказалось, что когда я просыпаюсь раз за разом то, я уже не хочу засыпать вновь. Что лучше — тогда испытывать то наслаждение, которого я достигла в своих мечтах и больных фантазиях, или же вечно пребывать в мучительном ожидании новой попытки заснуть? Я не знаю, чем я руководствовалась, когда собиралась это сделать. Все это было, конечно, очень захватывающе. Я еще не знала, что именно произойдет, когда я проснусь и узнаю правду. Но я чувствовала приближение конца.
С каждым днем он становился все ближе. И вот однажды во время очередного приступа бессонницы я поняла, что моя мечта о смерти — всего лишь выдумка. Что я не увижу ничего из того, что мне так хотелось узнать, но рано или поздно все равно увижу себя погруженной в свой сон. С меня довольно воспоминаний обо всем, а лучше, думала я, чтобы у меня не осталось ничего вообще. Я не боялась смерти. Смерть давала мне необычайную свободу — она была чем-то вроде холста на стене, за которым я могла в любое мгновение уйти.
Правда, самое удивительное заключалось в том, что это совсем не мешало моему мучительному внутреннему существованию. Я могла блуждать во времени и пространстве, мириться с переменами и умирать — так мне казалось. Я была свободна, и все было великолепно. Но я не знала, что с этим делать. Я смотрела на пустую жизнь без красок, размышляя, что меня ждет. Я пыталась думать о чем-то одном, но не могла этого сделать. Я вспоминала свою жизнь, и все, что приходило мне в голову, казалось мне ложью. Это походило на сон — или на бегство от ночного кошмара. Но я все равно не могла остановить своего движения в этот безумный лабиринт.
Я слишком любила свою жизнь, чтобы отказаться от нее в самые тяжелые дни ее существования. Это было моим сознательным выбором — то, что обычно называют «чувствовать и понимать». И что же? Теперь я была свободна. Ничего больше мне не нужно было. Если бы я знала, что и у меня в этом лабиринте тоже есть выход, я никогда не пошла бы на компромисс с собственной судьбой. Но даже в этом состоянии я не знала, как начать. У меня не было никакого представления о том, что я должна думать и делать. Я не знала, что и кому сказать — и во всем этом я была совершенно бессильна.Я не знала, с чего начать. И это пугало больше всего. Я могла только догадываться о том, что делать, но не знала, как это сделать правильно.
Вдруг я поняла, что начинаю жизнь сначала. Мне нужно было осознать, что значит прожить другую жизнь — и попытаться осмыслить те черты, которые были и у этой, новой жизни. Я подумала о книгах, которые читала раньше, о том, что я знала о жизни — и о том, что я хотела бы узнать о ней. Похоже, эта новая жизнь, которую я собиралась пережить, была похожа на ту, которую я знала раньше. Только мне не надо было ничего искать. И я не могла даже задумываться о том, что это такое. Я могла просто жить. Я хотела жить. И в тот момент мне стало страшно, что я могу не
выдержать.Я могу снова наглотаться таблеток и не проснуться.
А потом я испугалась. Вот так просто. Словно я все это уже знала. Я бы не сказала, что плакала, но слезы застилали мне глаза, и я уже не знала, где я нахожусь — комната ли вокруг или мир, в котором я просто продолжаю существовать. Я плакала не в состоянии остановиться, и по щекам текли все новые и новые струйки, все быстрее. Это продолжалось довольно долго, но я не могла остановиться. Видимо, я потерялась в своем одиночестве, и вдруг мне стало ясно, что я никогда не найду ничего похожего.
А потом я поняла, что это и есть настоящая
смерть.Я просто перестала существовать для того, чтобы исчезнуть навсегда. Может, именно это и напугало меня больше всего. Это было похоже на то, как если бы у тебя не было тела, а осталась только пустая жестяная коробка.
***
-Мы пришли, Рози. Рози? Эй, ты чего?
-О чем ты? -я так далеко погрузилась в свое прошлое и осознанием того, что есть смерть,
моя смерть, что не поняла как по моим щекам потекли слезы.-Это от холода.-решила соврать я.
-Да ты что? Я не буду спрашивать тебя, о чем ты так задумалась, но, давай, об этом ты не будешь думать больше.Договорились? Я не хочу, чтобы ты плакала, Рози.
-Спасибо, Рубеус. Договорились, но ни чего обещать не могу…-да что же это такое! -Я что тебе кукла? Я могу сама идти! Поставь меня на место!
-Мне показалось, что ты устала и к тому же у тебя такие маленькие шажки, такими темпами мы дойдем только к утру…
Мы кстати уже собрали материал для моего посоха.Белая осина и черная ива. Должен получиться крепкий посох.Хорошо, что в этом году теплая зима. Хагрид обещал помочь при изготовлении посоха, но только помочь, вырезать и делать посох буду я.
-Да ты что! Я не такая уж и маленькая!
-Конечно, не маленькая! -со смешком и долей ирония ответил Хагрид.
-Хочешь фокус покажу?
-Какой фокус? Надеюсь, ты не спалишь лес дотла?
-Это было один раз и то случайно! -подумаешь, чуть дом не спалила, да я просто чайник на огонь поставила!
-Ну ладно, давай.
-Forbearnan! -кстати, глаза у меня переливаются золотом как у Мерлина, когда я колдую.Сбылась мечта идиота.
На руке я создала небольшой огонек в форме дракона. Хагрид их очень любит.
-Потрясающе! Только вот, зачем тогда тебе посох, если ты и так колдуешь?
-Во-первых, посох хороший проводник для более мощных заклинаний, во-вторых, а чтобы было! Хочу вот и все!
-Ясно-ясно, успокойся, раскричалась на весь лес.
Меня аккуратно спустили на землю.
-Я пойду проверю местность вокруг хижины, жди условный сигнал.
-Хорошо.
Лампа мигнула два раза.Можно идти.
Мы придумали систему условных сигналов.Все просто, Хагрид зажигает и тушит керосиновую лампу на входе в хижину: один сигнал-осторожно рядом кто-то есть, два сигнала-путь свободен, три сигнала-у нас гости, погуляй.
Нужно еще проведать Квиррелла.Он должен вернуться на той неделе.
***
-Так-так, знакомое лицо… Как самочувствие? -прямо сейчас я нахожусь в покоях профессора ЗОТИ.-Куда же вы, профессор? Abanne átí! -жаль, конечно, что приходится произносить заклинания вслух, но ничего поделать не могу.Я еще не привыкла к ним.
В меня полетели ножи.
-Gestillan! — полезное заклинание.-Может спокойно поговорим?
-С чего это я должен с вами говорить?
-Может быть с того, глупый ребенок, что я спасла тебе жизнь и передо мной у тебя теперь Долг?
-Я не просил тебя спасать меня! У меня был план!
-Где твои манеры, Квиринус? Разве, я разрешала переходить на «ты»? -я была спокойна как удав, в отличие от него.-И какой же план? Умереть? Отличный план!
-Что вам нужно? Кто вы?! -кажется, у кого-то истерика.
-Мне нужна информация и человек, который будет сопровождать меня во «внешний мир».-я показала кавычки пальцами.
-С чего это я должен это делать? Я повторю еще раз, я не просил вашей помощи!
-Тот кто просит помощи у Хогвартса, всегда ее получает, не так ли? -о, как побледнел.
-К чему это было сказано? -слегка осипшим голосом, еле шевеля губами, произнес мой собеседник.
-Ты же сам знаешь.Или не догадался?
На плечо мужчины опустилась рука.Обернувшись, он увидел живые доспехи, принесшие поднос с чаем.
-Невозможно… Это не может быть правдой… Вы замок?
-Не совсем.Скажем так, я его живая воля, это все что тебе нужно знать.-
попался!
