Колода воспоминаний

Вопреки всем канонам сегодня был одинииз тех солнечных, осенних дней, когда вся Италия собирает лимоны, цветы и просто радуется жизни. Наверняка улицы сейчас заполнены гуляющими парочками и резвыми ребятишками. Буквально все вокруг поёт… Как, однако, хорошо, что до сюда это пение не доходит и что строитель города были достаточно умны, чтобы не подводить жизнь близко к смерти. В чёрной одежде жарко. Невыносимо жарко. А от осознания кого они сегодня хоронят было душнее в несколько сотен раз. На огромном кладбище было невыносимо тесно. Последняя горсть земли упала в могилу. Гокудера Бьянки. Улыбающиеся девушка на надгробии была так далека. Как-то так вышло, что вскоре около последнего пристанища Ядовитого скорпиона осталось лишь четыре человека. Человека, которые знали, что если не скажут сейчас, то не скажут никогда. — Это… Вы виноваты… — опусташенным голосом сказал пепельноволосый парень. — Вы! — выкрикнул он хрипло и сверепо, но бросился на них не мог. Новобрачная пара молчала. Десятый дон Вонгола смотрел куда-то в даль, где уже заходило за горизонт солнце. Сколько же времени они здесь? — Да, мы виновны в её… Смерти… — наконец ответила рыжая женщина, сжимая крепче руку супруга. — Выбирая между собственным счастьем и счастьем её, мы выбрали своё… — Вы не могли знать, — подал голос Савада. Его слова растворились в кладбищенском молчании. — Но вероятность была всегда, — ответил мужчина, пуская тень шляпы на глаза. Бьянки… Глупая, маленькая женщина, что влюбилась в его образ, ореол загадочности, бесконечные скелеты в шкафу. Она влюбилась в того Реборна, что выходил из своего дома и держал в руках пистолет. Она назвала себя его любовницей. Он поиграл. Она бегала за ним, как дура. Он пресекал косые взгляды. Она пыталась уничтожить его репутацию. Ему было все равно… Она мечтала о том, чего быть в априори не может. Он ей не возражал. Она уже видела себя рядом… Рядом с великим киллером. Рядом с легендой. И Реборн не торопился рушить амбиции. И… Возможно так было бы и дальше… Возможно, он бы даже на ней женился, побегай она ещё лет пять за ним с тем же усердием. Нет, не потому, что любил бы… Просто исполнение маленькой мечты девочки. Просто уже бы требовало приличие, мораль. И Бьянки это тоже знала Однако вмешалась судьба. Появился человек, что увидел того Реборна, что находится за закрытой дверью. Реборн увидел ту, что осторожно перешла себя, надеясь скрыть все то, что создала она сама же. Судьба… Иначе не назовешь. И эта судьба решила участь той, что не смогла смириться с реальностью. Удар по которой оказался сильнее, чем кто-либо мог предположить. Гордость, разбитые надежды, мечты, задетое самолюбие и самооценка… — Объявишь Виндетту? — спросил мужчина, переводя взгляд с надгробия на парня. Эти слова сделали тишину почти физической. — Нет… — ответил Гокудера Хаято. — Но простить вас я никогда не смогу… — Спасибо, — сказав это, Монмуа протянула мужчину к выходу. — Прощайте, — несвойственно для себя, сказал Реборн. Как жаль, что Гокудера Бьянки не сможет увидеть их с небес. Ведь христианство приготовило котел самоубийцам в аду.