Чиновник твоей мечты

      Тобирама и Такана переглянулись между собой, будто бы стараясь найти друг в друге подтверждение своих собственных размышлений на тему того, что услышали от «пленницы» подземелья.       - Отец и Такедо вам не рассказывали про наше древнее божество? - решила уточнить Миюми.       - ... Они говорили, что демон залива сожрал всех женщин вашей семьи, которых посчитал «красивее» себя. А так же «оно» было против строительства порта, боясь что его угодья осквернят, - пространно пояснила Такана.       - Пхах, вот глупость, - Миюми, видя, что ее «гости» слегка запутались, попробовала зайти издалека в своих объяснениях. - Скажу сразу, я и сама заинтересована в строительстве порта в моем городе. Именно поэтому, я расскажу вам все, что вы хотите знать. Хоть мне и не хочется этого делать - в подобных обстоятельствах это, скорее, необходимость...       Дочь старосты мгновение молчала. Видимо, обдумывая, на что можно было бы пролить свет чужакам. Но, в отличии от своих родственников, она не собиралась лгать Тобираме и Такане, и ее гости это поняли.       И вот Миюми начала свой рассказ.       - Когда-то давно (так давно, что уже никто и не помнит, когда именно), молодая девушка, обычная дочь рыбака, что жила в небольшом селении, расположенном на этих берегах, вытащила из рыболовной сети маленькую черную рыбешку, непригодную для еды. По этой причине она отпустила существо в море, и почти сразу забыла о нем. Но однажды, когда эта девушка возвращалась домой по заливу на своей лодке, заблудилась и долго не могла найти дорогу. Тогда на поверхность воды показалась пучеглазая голова черной рыбы, в которой девушка тут же узнала того самого «малька», которого она спасла не так давно, пусть рыба теперь и была размером с крупного карпа. Черный обитатель глубин проводил девушку обратно на берег, и с тех пор они обе, можно сказать, что не расставались. Дочь рыбака помогала морскому существу выжить, обучив его каким образом можно избежать невода и смертоносных гарпунов прибрежных рыбаков. И очень скоро пучеглазый житель глубин вырос до таких размеров, что смог бы при желании проглотить даже небольшую лодку целиком. Но девушка не боялась пугающего облика морского существа. А сама рыба-гигант будто бы доверяла девушке, и знала, что она добрый человек, и никогда не причинит ей вреда, поэтому с удовольствием делилась с «хозяйкой» в каком месте стоит искать нерест для удачной рыбалки, и даже с какой стороны вскоре приплывут пираты. Никто из жителей не знал, каким образом рыба и девушка между собой общаются, но все видели, что они хорошо понимают друг друга, и, возможно, даже считают себя друзьями. Это очень забавляло местных, и, конечно, приносило всем большую пользу. Но не все благодушно относились к удивительной взаимопомощи морского существа и человека.       Нашлись люди, которые захотели использовать такое добросердечное взаимодействие для своей выгоды. Мужчина, что был старостой ее деревни, много раз просил дочь рыбака приказать рыбе-монстру напасть на неугодных ему мореплавателей, или указывать места обитания крупных косяков рыб больше, чем им было нужно - дабы вылавливать все, и продавать в другие города. Девушка, разумеется, отказывалась, потому что не хотела предать доверие обитателя залива к ней, и, конечно же, она не хотела, чтобы с ее «морской подругой» случилась беда. Тогда, разозлившийся староста выволок девушку на берег, изнасиловал и убил, выбросив труп в прибрежные воды.       Вот тогда и «родилась» на свет Нингё. Кто-то даже поговаривал, что скорбь и обида этой несчастной девушки передалась ее морскому «питомцу». Боль утраты своей «хозяйки» разъярило гигантскую рыбу, и существо выползло на берег, разрушив почти все - лодки, повозки, дома! Всех людей, что попадались ей на пути, она безжалостно сожрала, но, немного успокоившись, снова скрылась в пучине.       Много лет прошло с тех пор. Выжившие люди смогли кое-как восстановить деревню, но дела с уловом шли совсем плохо. Рыба не клевала, а найти подходящее место для ловли не получалось! Часто лодки рыбаков пропадали без вести, или же их обломки находили в прибрежном иле опустошенными. Люди знали, что это гнев Нингё обрушился на них. Поймать черное смертоносное существо было просто невозможно. Даже пираты не решались заходить в нашу гавань в те темные времена.       И вот жители предприняли последнюю попытку спасти свое положение. У девушки, что когда-то давно была убитой хозяйкой Нингё, осталась малолетняя дочь, которая к той поре выросла в прекрасную девушку. Жители пришли к ней с мольбой попытаться приручить чудовище, как однажды это получилось у ее матери. И она согласилась. Нингё, к великой радости жителей залива, приняло свою новую хозяйку, потому что «новая» девушка ей понравилась - она была похожа на ее предыдущую «человеческую подругу», а так же была добра и благоразумна.       Таким образом эта девушка восстановила утерянный некогда баланс, и жизнь деревенских пришла в норму. А обязанность «заботится» о Нингё переходила в роду той самой девушки из поколения в поколение. Для жителей залива, для пиратов, аборигенов разница между этими женщинами вскоре вообще стерлась, и даже между ней и Нингё-ками тоже. Люди стали считать, что это одно и то же существо: когда оно в море - оно в облике черной смертоносной рыбы, когда на суше - в облике благородной красавицы, ибо их желания и воля перекликались между собой.       - Вы тоже потомок той девушки? - прервала ее рассказ Такана.       - Да. И мы как раз подошли к той части рассказа, что поведает вам о моей семье, - кивнула ей Миюми, и она даже привстала с кресла, чтобы подойти к ним обоим ближе, - После того случая с почти полным вымиранием прибрежных селений в результате гнева Нингё, жители, а в частности старосты деревни, поняли, что убивать «хозяйку» морского монстра не совсем правильное решение... И вместо убийства этих женщин в надежде перетянуть инициативу власти на себя, они брали их в жены, стараясь через них навязать свою волю «божеству» таким образом. Часто такой тандем приносил лишь пользу, как ни странно. Все были довольны. Но иногда даже отлаженная система давала сбой. Как случилось, например, с моим дедом.       Этот старец хоть и не был глуп, но слишком уж жесток. Его политика не нравилась его жене, но всё же ради благосостояния своей семьи, своих детей, она часто поступала в угоду мужа, а не Нингё. Но ее дочь, Мио, которая должна была стать владелицей Нингё после смерти своей матери, была в корне не согласна с ее позицией в их семье, которая должна была быть ведущей по ее мнению. Однажды она пришла к своему отцу, и заявила, что как только власть над заливом достанется ей - она разорвет все контракты с пиратами, и начнет строительство порта. Потому что так будет правильнее. Тем самым она говорила о том, что отныне в городе Старостой будут женщины, хозяйки Нингё. Кто все это время по-настоящему заботился о жителях? Ответ был очевиден. Пока мужчины старались обогатиться и урвать кусок земли по-больше, женщины заботились обо всем остальном, и эти вещи были намного важнее золота.       Дед был в ярости. Его не устраивала такая перспектива! Порвать всякие отношения с пиратами, перестать «привечать» их, позволив кровожадному Нингё пожирать их суда, едва лишь они заявятся в гавань - означало лишиться огромных денег (большая часть из которых не была потрачена и до сих пор). Еще и строительство порта, которое обратило бы на себя внимание всех соседних районов и потребовало огромных личных ресурсов. Этого еще ему не хватало. Жена просила лишь, чтобы Нингё не обижали и не пытались отлавливать, чтобы убить. Большего она не желала, и не знала, как можно разрешить сложившуюся ситуацию. А дочь не хотела подобной участи, постигшей мать, превратившую ее в безмолвное существо, заключившее сделку с совестью.       - И? Что произошло дальше, Миюми-сан? - спросил Тобирама, когда молчание девушки затянулось. Она не знала, как утаить то, что совершил ее собственный отец, ведь его бы ожидала смертная казнь в таком случае... - Миюми-сан, молчанием вы ничего не добьетесь. Я дал возможность принцу Кодзи вести это дело лишь с одной целью - избежать бессмысленных жертв. Ведь строительство порта так или иначе будет в вашем городе. Раз уж вы сами даете свое согласие - с вашей стороны было бы самым разумным помочь распутать этот клубок. Иначе мне придется действовать более решительно.       Такана была солидарна с Сенджу на этот раз, но понимала, что запугиванием мужчина вряд ли что-то добьется. Очевидно, на кону стоит жизнь ее отца, и Миюми не хочет, чтобы его приговорили к казни, если всплывет на поверхность то, что он и впрямь виноват в убийстве.       - Миюми-сан, мы не хотим угрожать вам, - миролюбиво постаралась уговорить нахмурившуюся девушку принцесса. - В любом случае, ваши показания не имеют доказательств, поэтому - это не может быть использовано для вынесения какого-либо приговора членам вашей семьи. Но это позволит нам помочь решить все навалившиеся на вас проблемы. Мы, ведь, на вашей стороне!       Миюми иронично усмехнулась, как будто бы сделав для себя какой-то вывод, и кивнула с намерением продолжать свой рассказ.       - Мой отец, наблюдая за противостоянием сестры, отца и матери, понимал, что он остался совершенно не у дел... Даже если старик-староста и заставит Мио, подчиняться, и женит на ком-нибудь, этот «кто-то» и станет следующим старостой, в обход ему. Именно потому что Мио все еще будет владелицей Нингё. Чтобы перетянуть канат власти на себя ему нужно было действовать. И единственным возможным вариантом для него было убить сестру, и занять свое положение по праву наследования. А мать тем временем могла бы продолжать управлять Демоном Залива уже по его собственному усмотрению, когда деда не станет. Мой отец так жаждал этой власти, что лишь совершив это ужасное смертоубийство, понял, что натворил... Но было поздно. Тетя Мио была мертва, и ее кровь отныне была на его руках. Она никогда не сотрется. Когда дед узнал, что натворил его сын — он был в ярости, и не мог понять, предрешено было это, если учесть в какой обстановке рос его ребенок, или же этот юный монстр просто унаследовал все его пороки. А моя бабушка и вовсе не смогла жить дальше...       - Так она и впрямь покончила с собой? - удивился Тобирама, что хоть какие-то показания старосты и его дочери совпали.       - Да. Она винила себя во всем. У нее в руках была огромная сила - а она не сумела воспользоваться ею, допустив смерть своего ребенка... руками другого! И тогда, когда не стало ни моей тети, ни бабушки, кровавая резня Нингё в городе должна была повторится вновь, как в древние времена. На время дед даже забыл об их смертях, как и о том, что натворил его сын, так как теперь у него были проблемы по-серьезнее. Нингё-ками. В отчаянии он решил использовать жестокий ритуал жертвоприношения, чтобы существо вволю нажралось, и простило их за смерть сразу двух женщин правящей семьи. Собрав отряд, дедушка окружил небольшое селение аборигенов, схватил каждого, даже детей, и принес в жертву в алтарном зале. Эту «традицию» вы совсем недавно испытали на себе. Так происходили жертвоприношения нашему «божеству». Хоть это было и жестоко - но Нингё и впрямь поутихла, и не стала разрушать город. И даже дождалась момента, пока я не появлюсь на свет, чтобы избрать меня новой «хозяйкой».       - А почему ваш дед не нанял шиноби, чтобы избавится от чудовища? Ниндзя, ведь, уже существовали в то время, - поинтересовался Сенджу без задней мысли.       - Убить Хранителя Залива!? - Миюми была в шоке от того, как легко спрашивал о подобном этот шиноби, - Не буду говорить вам о милосердии ко всякому живому существу, ибо вижу, что в вашем случае это все равно не имеет смысла. Но вы же понимаете, что Нингё столько же опасна для нас, как и полезна? Ни одному кораблю не пройти в залив, если Нингё-ками не захочет этого. Ни одна рыба не будет выловлена чужаком, только если Нингё этого не позволит. Это сила, что защищает нас и дарит пропитание. Внушает страх нашим врагам и заставляет и нас хоть немного умерить свою алчность, отвлечься от дележки земли и вспомнить, что мы лишь слабые эгоистичные люди, которым нечего пробовать тягаться с природой...       Тобирама недовольно сощурился, очевидно все еще имея свою точку зрения на этот счет. Но он не стал спорить с женщиной, считая это ниже своего достоинства.       - Как скажете... - отвернулся он. - Насколько я понял, теперь ситуация, произошедшая с вашим отцом и тетей, чуть было не повторилась с вами и Такедо?       Такана видела, что Миюми горько это слышать. Но было очевидно, что так и случилось.       - Такедо - дурак... И отец тоже так говорит ему, - устало прислонилась плечом о решетку дочь Старосты. - Мой отец сожалел о содеянном всю свою жизнь. И когда я родилась на свет - он сказал себе, что теперь все будет по-другому. И если я изъявлю желание быть следующим старостой, он не станет останавливать меня. Этим он пытался загладить свою вину перед сестрой и матерью, что погибли из-за него. Власть принесла ему только страдания. И апогеем стало то, что родной сын пытался повторить его же судьбу. И он слишком хорошо знал, что Такедо не послушает никаких предостережений... И вот я здесь. Жду, когда братец одумается. Он должен понять, что Нингё-ками никогда не примет его в качестве хозяина. Но Такедо слишком жесток и глуп. И, конечно, я не собираюсь быть у него на подхвате, помогая творить безрассудные вещи. Ни отец, ни брат не помешают мне покончить с пиратством и построить порт.       - Тц... вот видите, Тобирама-сан! Это то, о чем я вам говорил, а вы не верили мне!- недовольно высказалась Такана обращая внимание Сенджу на себя.       Какое-то время шиноби сверлил принца неестественно сильно округлившимися глазами, потом, осознав, что понять этого человека он все равно не в силах, решил все же уточнить:       - Я надеюсь, вы сейчас не о том, что женщинам есть место у власти?       - Как раз об этом! И разве вся эта ситуация не доказывает это? Просто вспомните Такедо, и посмотрите на эту милую рассудительную девушку! Кто, по-вашему, больше достоин быть старостой!? - заглядывая в его лицо, требовательно спрашивала Такана. Она желала, чтобы он признал, что был не прав. И еще больше принцесса хотела бы слышать, что Тобирама лояльно относился бы к девушке, вроде нее, которая решила стать чиновником.       - ...Не могу ничего сказать вам на это, Кодзи-сан. Время покажет. Думаю, Миюми-сан и впрямь суждено стать старостой - надеюсь, вас это утешит (раз уж вам это так важно). Вот пройдет хотя бы лет десять после этого - тогда снова поговорим! - направился Сенджу в сторону двери темницы к замку́, дабы открыть его и выпустить дочь Старосты из вынужденного заточения. - Почему вас вообще так волнует эта дурацкая тема о равноправии между мужчиной и женщиной...       Такана хотела было воскликнуть, что никакая она не дурацкая. Но поняла, что она не сможет объяснить свои слова прямо. Это было бы возможно только в случае, если бы она призналась ему, что сама является женщиной. Но для такого откровения было очень и очень рано...       Поэтому принцесса продолжала молчаливо наблюдать за тем, как шиноби взламывает своим же кунаем, изъятым из рук Миюми, старинный скрипучий замок, вызволяя хозяйку грозной Нингё на свободу.       - Что вы намерены делать? - спросил он длинноволосую девушку, которая лишь устало вздохнула на этот вопрос.       - Вернусь во дворец и постараюсь еще раз убедить Такедо отступиться. А отца - пойти вам на встречу. Если заручусь вашей поддержкой, надеюсь, получится с первого раза... - ответила она, но слова ее не звучали уверенно.       - Думаю, втроем нам будет легче прижать их к стенке. Так что... - Тобирама уже было собрался покинуть место их пребывания, дабы, выбраться уже на свежий воздух, но Такана не позволила ему этого сделать.       - Постойте, сперва позвольте перебинтовать вашу рану, - смущенно попросила она шиноби, несмело потянув за рукав в свою сторону.       Девушка все еще злилась на Тобираму за его очередную неловко брошенную предыдущую фразу, но, как сам шиноби сказал давеча, принцесса умела учиться на своих ошибках. И теперь она не могла позволить себе относиться к Сенджу с пренебрежением или невниманием, даже несмотря на то, что их взгляды на многие вещи не совпадали, и это обстоятельство еще как бесило!.. И все равно она будет добра к нему.       Тобирама замешкался, не зная, чем парировать на это предложение. Ему хотелось, чтобы принц проявил заботу о нем и перебинтовал его ушибленную голову. Но понимал, что и без этого способен спокойно передвигаться и следовать их плану действий далее.       - У вас еще остался тот бинт, которым вы перевязали мой палец? - не позволяла Такана уклониться от ее искреннего беспокойства мужчине.       - Да...       - Тогда, позвольте... - принцесса усадила его на землю, и села перед ним сама. Краснея, она попросила Миюми подождать немного, и та, едва стараясь скрыть свою загадочную улыбку, наблюдая за такими необычными по ее мнению взаимоотношениями, сказала, что торопиться им некуда. Но не забыла предусмотрительно удалиться за угол, якобы посмотреть, как там Нингё себя чувствует. На деле - просто великодушно оставила этих двоих наедине.       - Не пойму, какой вы настоящий, принц, - размышляя вслух, сказал Тобирама, не решаясь посмотреть Кодзи-сану в лицо. - Когда надменно раздаете свои приказы направо и налево и пытаетесь доказать мне что-то, или сейчас, когда...       Принцесса слушала его тираду, аккуратно сняв с его лица протектор, и даже вытерла своим рукавом залитые кровью лоб и щеку. Хоть ее дорогое уваги уже давно потеряло свой лоск и кристальную чистоту после всей той неразберихи, что произошла с ними, Сенджу считал, что заляпать рукава такой изысканной одежды его кровью было совершенно лишним. Он даже забыл, что хотел, вообще-то, что-то сказать своему принцу. Но Такана сама его опередила, уже принявшись неумело накладывать повязку:       - Не нужно воспринимать мои слова как-то враждебно... Все, чего я хочу - просто помогать людям.       - ... Но ваше поведение все равно вызывает много вопросов, принц.       - Уверен, придет время - и сможем во всем соглашаться с вами. Я бы очень хотел этого... И верю, что мы оба найдем в себе силы в итоге понять друг друга, - на лице Таканы играла тихая улыбка, которую часто видел Сенджу на этом нежном утонченном лице. Это было не совсем к месту, но в который раз Тобирама думал о том, какими мягкими и невинными выглядели эти уста... Неужели Кодзи-сан и впрямь целует ими каких-то женщин? И Тобирама смел дважды пытаться поцеловать их...       Такана, видя, что Тобирама ее не вполне слушает, а продолжает сверить глазами ее черты, в этот раз не стала пресекать это, позволяя ему продолжать. Вскоре она и сама принялась делать тоже самое, даже набравшись смелости коснуться его татуировки на щеке указательным пальцем.       От этого движения Сенджу вздрогнул, устремив взгляд своих яшмовых глаз в ее глубокие «сапфиры».       «Ты ведь тоже хочешь этого, верно? Кодзи-сан...» - размышлял он, надеясь, что этот пацан не вздумал играть на его и так непростых чувствах.       «Что же я делаю...» - думала тем временем Такана, медленно переместив свой дрожащий пальчик с его щеки на подбородок, и выше к губам, будто бы проверяя, теплая ли кожа у этого строгого, почти что выточенного из камня лица. И на удивление, прикосновение было очень приятным. Для них обоих.       Тобирама терпеливо ждал, когда принц закончит изучать его своим пальцем (как бы двусмысленно это не звучало), и, мягко обхватив горячей ладонью ручку «паренька», притянул к своей груди, заставляя Такану придвинуться к мужчине еще ближе.       «Поцеловать? Или нет?... Если мы оба хотим этого - почему нет?» - несмотря на свое сердце, которое во всю кричало Такане - «Действуй, не бойся!», сомнения одолевали ее разум. И в тот момент, когда между их лицами оставались лишь считанные сантиметры, девушка нашла в себе силы беззаботно улыбнуться и как-то совсем уж небрежно похлопать свободной ладонью по его скуле, заставляя дернуться Тобираму уже второй раз от неожиданности.       - Вижу, вам и впрямь уже лучше? Это очень хорошо... - поднимаясь с колен, непринужденно отряхивала полы одежды Такана, всем своим видом показывая, что минутка нежности для Сенджу закончилась.       «Он просто издевается! Это жестоко... Чертов принц!...» - краснея, отвернулся от Таканы шиноби, рассеянно потирая щеку, до которой еще секунду назад она коснулась «по-дружески». Теперь ему и самому пришла пора подняться на ноги, и постараться надеть протектор на неаккуратно перебинтованную голову. Вряд ли эта повязка хоть как-то могла помочь мужчине, но она была знаком заботы Кодзи-сана о нем, поэтому он оставил ее такой, какая есть.       - Кхм. Миюми-сан. Мы закончили с перевязкой, можем идти сейчас же, - негромко позвал вторую девушку Сенджу, и вскоре та появилась за поворотом.