Путь шиноби Наруто Узумаки-Сенджу

      Миссия ранга С Цуме нравилась всё меньше и меньше. И дело даже не в том, что ожидаемый уровень опасности превзошёл все ожидания, поставив на пути бывшего мечника Тумана со своей шестёркой. Нет. Источником головной боли для опытной куноичи стал один красноволосый парень, что до определённого момента вёл себя вполне профессионально и даже смог победить так пафосно вставшего на пути Демона Тумана, но почему-то вдруг ставшего проявлять чудеса глупости. Как этот Узумаки только посмел оставить команду, свою стаю, и убежать решать проблемы в одиночку?! Неужели не знает, что таким поведением добьётся одного из двух: либо смерти, либо, в случае удачного стечения обстоятельств, лишения звания ниндзя и пребывание за решёткой в окружении четырёх неживописных стен?! Чувство самосохранения у Наруто, похоже, находится в зачаточном состоянии, раз, невзирая на обязанности и здравый смысл, он поступил столь бессмысленно.       Не переставая мысленно проклинать Узумаки-Сенджу, Цуме во всю силу ног неслась по запаху подопечного. Хоть она и представляла из себя эталон сильной, независимой женщины, которая с отвращением смотрит на слёзы или любые другие проявления слабости, подметила, что сердце её болезненно сжимается, стоит только подумать, что вверенная ей единица отряда пострадала или того хуже, погибла.       Обонятельный след Узумаки, петлями и зигзагами стараясь сбить возможного преследователя, как бы ни обманывал, продвигался в направлении злополучного моста. Куноичи Конохи лишь досадливо рыкнула на сей факт и под соглашающееся ворчание нинкена продолжила преследование.       Вот и он. Окружённый со всех сторон маревом тумана, мост величественно уходил с возвышения острова вдаль, туда, откуда веяло до мурашек могущественной чакрой. Это значило лишь одно. Девятихвостый Лис, двенадцать лет назад уничтоживший пол-Деревни Скрытой В Листве, пробудился.       — Чтоб тебе гнилой костью подавиться, Наруто! Засранец, ты же изучил столько техник, учился под руководством лучших шиноби Листа! Так неужели про́клятая сила демона — единственное средство, чтобы одолеть Забузу?! Из-за тебя, кретина, Сакура и Мидори вынуждены вдвоём отбиваться от каких-то уродов, посмевших ступить на нашу территорию! Одни от тебя неприятности!       Цуме произносила тираду, поддерживая темп перемещения на высоком уровне. Следовало выговориться, вылить все накопившееся эмоции сейчас, так как в скором будущем от неё, как от капитана, будет зависеть очень многое. Потребуется весь опыт, что она накопила, чтобы спасти шкуру Наруто, а также надрать зад одному зазнавшемуся мечнику. Делать это стоило на холодную голову.       — Поступок Узумаки импульсивен, — согласился Куромару. Один глаз его, не скрытый повязкой, хищником изучал туман впереди. — Не знаю, какие факторы вынудили его так поступить, но причина должна быть весомой. Предполагаю, что Наруто имел представление о том, с кем и в каких обстоятельствах сразится, а потому и воспользовался имеющимся у него преимуществом. Чакрой Биджу. Понимаю, почему ты так встревожена известием о том, что твой подчинённый положился на про́клятую силу, но, согласно докладу, Жабий Мудрец хоть и не часто, но тренировал крестника контролировать Кьюби Но Кицунэ. Остаётся лишь надеется, что Наруто не потеряет себя в ненависти Лиса. Если это произойдёт, мосту и деревне, скорее всего, настанет конец.       Хоть Куромару и не отличался словоохотливостью, но когда он всё-таки говорил, слова его были наполнены мудростью и касались сугубо деловых тем. Да, умный пёс был прав. Если Узумаки уступит власть над телом Кьюби, ничего хорошего из этого не выйдет. На подобный случай у неё имеются сдерживающие печати, что отдал Джирайя перед тем, как отправиться на очередную вылазку на благо деревни, но даже так, не стоило забывать о мечнике и так стремящегося избавиться от строителя Гато.       На отдалении чакра Демона Лиса не казалась столь уж устрашающей, пугающей, но чем ближе неразлучная пара приближалась к обрыву моста, тем гуще и тяжелее воспринималось влияние нечеловеческой, желающей убивать энергии. Густой, мешающий хоть что-то разглядеть туман, наконец подался в стороны. Перед опешившими ниндзя Листа предстала ужасающая картина. Забуза, с выставленным перед собой окровавленным мечом, что-то говорит находящимся на последнем издыхании до боли знакомому подростку, а также псевдоохотнику, после чего последние, обессиленно соскользнув с перил, упали вниз.       Внутри Цуме всё похолодело. Вечно улыбающийся и заботящийся о других; умный, но вместе с тем и до смешного глупый член её команды, генин Наруто Узумаки-Сенджу, бездыханным телом упал в пучины моря. Женщина не раз теряла знакомых, напарников по заданиям, но привыкнуть к этому чувству так и не смогла. Да и вряд ли это возможно. Горечь, подступающий ком сожаления, тоски и вины подступил к горлу опытной куноичи. Она не смогла уберечь важного члена команды, друга семьи и её сына, что за время знакомства занял место в сердце неприступной женщины. Теперь это место начало исчезать, оставляя за собой мучительную пустоту.       — НАРУТО! НЕЕЕЕТ!       С задумчивым, но вместе с тем опустевшим взглядом, Забуза повернулся к новым противникам. Меч, массой холодной стали, перекочевал на плечо закалённого в боях мужчины.       — Кто это ко мне пожаловал? Неужто та самая Инузука, что с такой лёгкостью попалась в Водяную Тюрьму? Я посмотрю, и шавка тоже с тобой. Оправилась от побоев и пришла за добавкой?       — Да пошёл ты, ублюдок! Я убью тебя нахрен, ясно?! Чего бы мне это ни стоило, я заставлю тебя страдать! Наруто… Как ты посмел так с ним поступить!       Демон Тумана не успел ответить. Два шиноби Листа, раскрутившись в воздухе, живыми снарядами устремились к противнику. Изменяя в полёте траекторию, крутясь вокруг друг друга, они подступали всё ближе, пока им навстречу не был отправлен кунай со взрывной печатью. Со звуком скрежета и искр, два свёрла соприкоснулись. Инерция отправила ниндзя Конохи в разные стороны, в результате чего взрыв так и не достиг своей цели. Цуме и Куромару снова стали сближаться. Ещё чуть-чуть и враг попадёт в клеши.       — Стихия Воды: Водяные клоны!       Двойники в защитной стойке выставили перед собой оружие. Для прославленного Пронзающего Клыка подобный манёвр не представлял эталон защиты. С плеском воды клоны исчезли, но секундной заминки мечнику хватило, чтобы резким рывком уйти от траектории атаки и направить мечом в незащищённый бок куноичи. Лезвие стали со свистом опустилось, но Цуме, прекратив действие техники, вёртко проскользнула под смертоносным оружием. Как только ноги женщины коснулись опоры площадки, она приступила к исполнению не менее опасного дзюцу.       — Вращающийся клык!       — Стихия Воды: Водяные Пули!       При соприкосновении с пилой закрутившейся куноичи, водные сферы разрезанной массой шлёпнулись о плиты моста. Упорно мчащаяся сквозь преграды женщина наткнулась на вовремя выставленный Забузой кусок металла. Сила техники внушала уважение. Её оказалось достаточно, чтобы заставить мечника прогнуться под напором обрушившейся физической силы, но пока он держался. Как бы противник ни сопротивлялся, Цуме не отступала ни на шаг. Ей следовало ещё немного потеснить Забузу и тогда…       — Пронзающий клык!       Куромару голодным зверем обрушился на оставленную открытой спину Демона Тумана, тем самым удваивая давление хозяйки. Атакованный с двух сторон, чувствуя, как кожа разрывается, обнажая натренированные мускулы, что тут же начали рваться и разбрасывать всюду кровь, стоя́щий подобно скале Забуза, отчаянным толчком отпрыгнул вправо.       — Ха-ха-ха. Должен признать, вы меня приятно удивили. Не ожидал, что сможете зайти так далеко.       Слабость мягкой поступью подкралась к нукенину. Предыдущий бой потребовал от него израсходовать бо́льшую часть чакры на Водяного Дракона, да и удар сопляка оказался болезненным. Вкупе с новым повреждением, что оставила псина, сражаться в полной мере, как и раньше, казалось затруднительно, а раз так, пришло время заканчивать бой.       — К сожалению, c этого момента только я буду наносить раны. Сокрытие В Тумане!       Как и при первой встрече мечник исчез в надвинувшемся со всех сторон тумане. Движения его стали бесшумны, а запах, что щекотал нюх шиноби Листа, пропал. Согласованно атаковать Демона Тумана казалось практически невозможно.       — Гр-р-р! Ничтожество, пришло время заканчивать этот спектакль! Ты убил моего подчинённого и друга клана. Для меня, как представителя клана Инузука, это несмываемый позор! — приложив руку к часто забившемуся сердцу, Цуме горько воскликнула: — В своё время я отвечу за свой грех, но перед этим воспользуюсь всем, что имею, чтобы превратить тебя в обезображенный труп!       С этими словами куноичи вынула из подсумка с таким усердием смастерённые бомбы и швырнула их в белую пасть тумана. На фоне раздавшейся какофонии взрывов и сменившего цвет с белого на красное марево, женщина прыгнула на подскочившего к ней Куромару и сложила печать Тигра.       — Техника Двуглавого Волка!       Из оттеснившегося туман столба дыма раздался зловещий рёв грозного зверя. Вздыбив чёрную шерсть, гигантский двуглавый волк вонзил размером с человеческую руку когти в поддавшиеся плиты моста и выжидательно пригнулся к земле. Чутким носом он стал активно улавливать местонахождение жертвы.       — Какая большая собака. Жаль только, что такая внушительная техника пропадёт впустую. Вы проиграете, как и в прошлый раз. Не зря же говорится: Старого пса новым трюкам не научишь.       Издевательский голос раздавался сразу отовсюду, словно Забуза растворился в воздухе. В его представлении враг поступил крайне глупо, потратив столько чакры на технику, которая бесполезна здесь, в объятиях скрывающего от всего тумана. Скоро он заберёт жизни двух глупых шиноби Листа, после чего отправится за Тазуной. Смущало лишь одно. Зачем женщина взорвала напичканные красным порошком бомбы…       — Пронзающий Клык Двуглавого Волка!       Отсвечивающее синим, огромное свёрло, чёрным вихрем налетело на изумлённого Демона Тумана. Рефлекторно выставив перед собой Кубикирибочо, Забуза застонал от нахлынувшего напора противников. Мышцы рук, не выдерживая чудовищной нагрузки, начали рваться. Следом за ними стали не выдерживать сухожилия и кости. С покрасневшим от боли взором, Демон Тумана увидел, как верный меч стал покрываться трещинами. Всего несколько секунд хватило, чтобы вначале почти незаметные трещины разрослись и поперёк прочертили сталь. Дзынь! * Пропел на прощание Кубикирибочо. Оставшись один на один с пылающими местью двуглавым волком, Забуза успел лишь горько усмехнуться. Похоже, он, Забуза Момочи, после стольких испытаний так и не сможет захватить власть в Деревне Скрытого Тумана. Первоначально им двигала лишь жажда могущества и вседозволенности, но всё больше общаясь и узнавая Хаку, наблюдая за этим брошенным, перемолотым жестокой политикой Ягуры ребёнком, он хотел прекратить междоусобные войны, свести на нет истребление обладателей Улучшенным Геномом. Но Хаку больше нет. Больше нет того единственного человека, которому он хотел показать другую страну, где к нему относились бы не к как прокажённому. Это была бы небольшая плата за все те старания, что Хаку совершил, выполняя любые, самые сложные приказы. Перед тем как бывшего мечника Тумана Забузу Момочи накрыл беспощадный, несущий правосудие и боль водоворот, он с сожалением подумал, что, кроме разрешения держать белого кролика, так и не сделал ничего хорошего для единственного по-настоящему верного такому жестокому, не показывающему никому своих истинных чувств ещё с того злополучного экзамена, человеку.       В тёмном помещении подвала светлячком горел небольшой светильник. То разгораясь, то становясь менее ярким, он тёплыми лучами освещал сгрудившихся вокруг людей: старика, женщину и ребёнка. Прошло уже довольно много времени с тех пор, когда обороняющие их шиноби ушли отбивать наступление неизвестных преступников, поэтому семья начала переживать за них. Всё ли в порядке с двумя девушками, что, судя по возрасту, совсем недавно были детьми? Смогут ли они справиться с угрозой?       Инари, нахлобучив на голову железную кастрюлю и вооружившись самодельным арбалетом, с сомнением размышлял о судьбе нанятых шиноби Конохи, а также о своей судьбе и участи всей деревни. Для его восьмилетнего ума положение казалось безвыходным. Всюду преданные Гато люди, да ещё и два опасных ниндзя-отступника. У них попросту нет шансов. Какой смысл пытаться изменить установленный порядок вещей, стараясь добиться лучшего, если в результате попыток будет только хуже? Его отец, Кайза, думал также как и эти странные ниндзя Листа, как продолжающийся храбриться дедушка Тазуна. И чего же он добился? Только умер в страшных муках, бросив всю семью… И его.       — Лучше бы нам всем сдаться, — невольно вырвалось из уст погрузившегося в размышления ребёнка.       — Инари-кун, что ты такое говоришь? — встревоженно спросила Цунами, кладя руку на плечо сына. — Нам нельзя сдаваться.       Чувствуя, как слёзы щиплют глаза, Инари ударил кулачком по деревянному полу.       — Почему нельзя?! Так хотя бы мы останемся в живых. Уж лучше жить бедно, чем храбро выступить против Гато и умереть! Почему вы ведёте себя так глупо?! Я этого не понимаю…       — Инари… — начал было Тазуна, пододвигаясь поближе к внуку, как вдруг входная дверь громко хлопнула и внутрь, топая, словно стало лошадей, кто-то вошёл. По тому, как гости появились в доме, напрашивалось предположение, что это не шиноби Конохи. Последовавшая после появления неизвестных людей ругань и копошение, лишь подтвердила опасения. — Чёртовы отбросы, как они посмели вломиться в чужой дом! И где же Сакура с Мидори? Не говорите, что они… Так, ладно, некогда паниковать. Цунами, Инари — прячьтесь за бочкой, я их задержу.       Грозно сдвинув брови, Тазуна поудобнее перехватил строительный молот и заградил собой опешивших членов семьи.       — Н-нет, деда, не делай этого! Тебя же убьют! — запротестовал Инари, хватаясь за майку дедушки, но мать, опасаясь за жизнь сына, подхватила ребёнка на руки и послушно укрылась в глубине подвала.       — Отец, будь осторожнее. Я и Инари любим тебя, — напутствовала Цунами перед тем, как затихнуть и крепко закрыть ладонью рот заплакавшего сына.       Вполне возможно, что скоро они все падут от рук преступников, а раз так, после того как главы семьи погибнет, далее настанет их очередь. Рассуждая подобным образом, отчаявшаяся женщина схватила чугунную сковородку. Главное — это спасти Инари.       — Не переживай, дочка. Я одной левой выбью всем им зубы, вот увидишь!       Тазуна, конечно, храбрился. Он не питал лживой уверенности в победе над разбойниками, что только и умеют, как размахивать оружием, но пару бандитов он всё же собирается забрать с собой. Ещё один промежуток поискового шуршания и звуки переворачивания столов и стульев, как сверху, прямо над ними, раздался радостный возглас. Похоже, нашли створки подвала. Тут не нужно быть гением, чтобы понять это. Закрытые изнутри засовом дверцы заскрежетали под напором неприятелей и, в конце концов, жалобно скрипнув, подались вверх. Луч света разрезал темноту, являя миру небритые, наглые рожи.       — А вот и они! Правильно всё же Гато-сама сказал, чтобы мы разделились. Теперь-то уж точно достанем этого очкастого старпёра. Эй ты, выходи давай!       — Да, да. Уже иду, — мнимо миролюбиво ответил Тазуна, пряча за спиной молот. Изображая трясущегося от страха послушного старика, он медленно, с трудом вышел по лестнице наружу, после чего, резко выкинув руку, вдарил по голове ближайшего бугая.       — Ты поплатишься за это, пьяный маразматик! Ребята, ату его!       Тазуна подставил под удар короткого меча руку, после чего, злобно шипя, атаковал другого. В этот раз противник увернулся и пнул старика в живот. Нагло хохоча, окружённый собратьями по оружию, головорез навис над строителем. Окрасившейся в красный, нож остриём направилось к шее хозяина дома.       — Гато много заплатит тому, кто убьёт тебя, ты знал? Конечно знал, раз всё продолжаешь строить свой чёртов мост! Тебе что, совсем жизнь не дорога?       Видя беспомощно скрючившегося старика, с болезненной гримасой держащийся за кровоточащую руку, верзила решил немного поиграться с жертвой. Такой счастливый день выпадает крайне редко, поэтому насладиться им вдоволь — правильное решение.       — Только посмей тронуть моего отца!       Из проёма подвала выскочила побледневшая Цунами. С широкими от адреналина зрачками она широко замахнулась на бандита, но окружающие амбалы тут же скрутили ей руки. Попытки вырваться оказались безуспешны. Мужчины крепко держали новую жертву.       — Какая красавица! Чего ты только забыла в этих трущобах, м? Пошли со мной, я хорошенько о тебе позабочусь, — мужчина с ножом, видимо, был главный в шайке, раз вёл себя так фривольно. Глазами-щёлочками похотливо пожирая извивающуюся от рук сообщников женщину, он перенаправил нож к её лицу. — Где сопляк? Гато сообщил, что у Тазуны есть внук.       — Его нет в доме! Он убежал!       Мотая головой из стороны в сторону, Цунами старалась отгородиться от омерзительно сжимающих её тело рук мерзких мужланов. Если она будет держать язык за зубами, то, возможно, разбойники не найдут её сына и он выживет.       — Чего это ты тут брешешь! — главарь шлёпнул ладонью по щеке женщины, да так сильно, что голова несчастной запрокинулась в сторону, а из треснувших губ потекла кровь. — Говори, сука, где он! Ну же!.. Молчишь? Ну, тогда мне стоит стать чуть грубее.       — Не трогай её, скотина, слышишь! Убери свои грязные руки от моей дочери!       Воспрявший праведным гневом Тазуна было встал на ноги, но под увесистыми тумаками упал вновь. Неизвестно, чем бы всё кончилось, если бы среди косяков выбитой двери не показались две фигуры.       — Причинили вред нашему нанимателю, а также избили Цунами-сан?! Шаннаро, да я вам все ручонки пообломаю!       За секунду сориентировавшись в ситуации, куноичи Листа устремились в кучку опешивших головорезов. Пока те приходили в себя от пылкой речи розоволосой, последняя, хрустя костяшками пальцев, пробежала через комнату и от души врезала в нахальное лицо предводителя. Издав мучительный крик, бандит со всего маху врезался головой о стену дома, пробивая её насквозь. Мидори, не отставая от подруги, также отправила своими массивными кулаками-кувалдами пару верзил в полёт.       — Ну, кто следующий?! — одновременно воскликнули девушки, обводя взглядом вздрогнувших приспешников Гато.       Покаленные головорезы были общей кучей свалены на причале дома. Строитель, шатающийся из-за потери крови, получил первую медицинскую помощь. Пары витков бинтов, а также медицинских таблеток хватило, чтобы он более-менее пришёл в норму. Можно сказаться, что беда в этот раз обошла семью Тазуны стороной. Отделались они лишь не смертельными, резаными ранами да синяками. Только вот смотря на опухшую щёку Цунами, у каждого из присутствующих внутри поднималась волна негодования. Как эти свиньи только посмели так поступить с женщиной!       Опустивший голову Инари думал точно также, но вместе с тем, ему было стыдно, что он не пришёл на помощь матери. Как и тогда, несколько лет назад, он не помог, не вступился за дорогого сердцу. Что тогда сказал Кайза, когда спас его от утопления. После некоторого лёгкого осуждения, он с широкой улыбкой тогда проговорил: «Ты должен защищать близких, и, если понадобится, даже ценой собственной жизни!».       — Инари-кун, ты как? — Цунами, опустившись на корточки перед сыном, успокаивающе погладила того по голове. — Сильно испугался? Не переживай. Всё хорошо.       — Мам, — насупившись, Инари неловко поёрзал на месте. — Прости, что не выбежал из подвала и не вступился за тебя. Мне правда жаль.       Женщина тепло улыбнулась и притянула ребёнка в объятия.       — Всё в порядке. Ты ничего не смог бы сделать, разве что погиб. Это было бы куда больнее, нежели какой-то синяк.       — Это так, но… — уткнувшись в шею матери, Инари посмотрел в сторону деревни, откуда среди деревянных домов стали подниматься клубы дыма. — Сакура с Мидори одолели не всех бандитов, да? А что будет с Цуме-сан?.. И Наруто? Они сейчас сражаются с тем страшным мечником на мосту?       — Похоже, что так, — задумчиво сказал подошедший Тазуна. Взъерошив волосы внуку, он продолжил: — Этот шумный парень, Наруто, в одиночку отправился против Демона Тумана. Не знаю, что на него нашло, но он всем своим существом хочет защитить нас от этих опасных преступников. Что за сумасбродство…       — Да… — Перед Инари вдруг вспыхнуло событие прошлого. Сильный, большой Кайза с аппетитом уплетает зажаренную на костре рыбу. Рассказывая весёлую историю из жизни, он, между тем, залихватски держится ладонью за сильную руку и подмигивает. «Знаешь к чему я вижу, Инари? Настоящий мужчина должен жить без сожалений! Если тебе что-то дорого, сражайся за это изо всех сил! Даже если у тебя не получится и ты устал, не унывай и начни сначала! Да, звучит банально, но разве «всё гениальное не просто, а?». Уголки губ слегка приподнялись от воспоминания. Решительно смахнув слёзы, Инари храбро проговорил: — Я тоже хочу помочь! Все сражаются, а я только и делаю, что плачу. Настоящие мужчины себя так не ведут!       — Инари, стой! Куда это ты?!       Вырвавшись из объятий матери, ребёнок побежал в сторону ближайших домов. По-боевому нахмурив брови, он поправил съехавшую на одно ухо кастрюлю и громко постучал в двери.       — Дедушка Гиити! Откройте! Разбойники напали на деревню! Нам нужно объединиться и вместе накостылять им всем! И ещё пойти на мост, чтобы помочь Цуме-сан, а также Наруто!       С другой стороны двери раздались шаркающие шаги. Когда Инари выдохся кричать и сделал небольшой перерыв, чтобы передохнуть, раздался мужской голос:       — Прости, Инари… Мы больше не хотим сражаться. Если мы будем сопротивляться — погибнут люди. Я итак о многом сожалею и больше не хочу никого терять. Приспешники Гато немного пошумят, а потом успокоятся. Нет надобности покидать крепкие стены дома.       — Я тоже не хочу ни о чём сожалеть! Поэтому я должен сражаться! — упрямо сжав зубы, Инари топнул ногой. — Я люблю маму, дедушку, вас, Гиити-сан… Я люблю всех в нашей деревне. И теперь я знаю, что слёзы и сожаления никому не смогут помочь.       В ответ последовала лишь тишина. Ребёнок не знал, получилось ли у него достучаться до Гиити-сана или до кого-нибудь из жителей деревни, кто слышал его тираду через тонкие стены дома, но останавливаться на достигнутом он не хотел. Даже если никто из жителей не придёт на помощь, он вместе с ниндзя Листа отправится защищать друзей, а также надежду деревни — мост.       Пока Инари пребывал в одушевляющих мыслях, кто-то крепко стиснул его плечо. Повернувшись, мальчик увидел, как никогда разозлённое лицо матери.       — Ты куда это намылился? Даже и думать не смей идти на мост! Тебе же всего восемь лет!       Поборов испуг перед гневом родителя, Инари отважно протараторил:       — Да, я маленький, и что?! Может, я и ребёнок, но знаю, что такое бороться за близких! Ведь я — сын своего отца!       В любой другой ситуации Цунами была бы рада подобному поведению сына, но отпускать мальчика к мосту, где были бандиты и не пойми ещё кто, она точно не собиралась. Отрицательно помотав головой, она потянула упирающегося Инари к шиноби Конохи.       — Нет, значит, нет! Для того чтобы сражаться, существуют специально обученные этому люди. Где это видано, чтобы дети боролись против взрослых!       Начавшуюся перепалку остановила Сакура. Похлопав мальчика по плечу, она чуть нагнулась к нему и тепло улыбнулась:       — Инари, нам нужна твоя помощь. Пока я и Мидори-тян будем пробираться к безопасному месту, на тебе — защита мамы и дедушки. Вдруг на них кто-то нападёт, а нас не будет рядом? Ты справишься с этой непростой задачей?       Слегка покраснев оттого, что симпатичная девушка просит об услуге, Инари неловко почесал затылок.       — Х-хорошо. Можешь рассчитывать на меня! Пусть хоть кто-то посмеет приблизиться к моей семье, я тут же выстрелю в него из арбалета!       Благодарно кивнув, Сакура принялась за организацию правильного построения вверенного ей отряда. Дом Тазуны располагался на отшибе, а потому, чтобы укрыть нанимателя с семьёй под кронами деревьев, требовалась пересечь деревню. Лишь обеспечив максимальную безопасность при передвижении, возможно было миновать разбушевавшихся на улицах головорезов и успешно скрыться. Не стоило также забывать о Мидори. Когда волчица удостоверится, что семье нанимателя ничего не угрожает, тут же бросится искать Наруто. Да и Цуме-сэнсэй долго не возвращается, а значит, стоит задуматься о варианте скорейшего появления на мосту, чтобы помочь капитану.       Сакура болезненно потёрла запульсировавшие от умственного напряжения виски, после чего поставила Мидори с левого фланга группы. Сама она предусмотрительно вынула кнут и встала на правый фланг. Сзади, закрывая проход со спины, устроила раненого, но всё ещё способного драться, Тазуну. Всё готово. Осталось лишь в как можно быстром темпе миновать деревню…       Состоящий из пятерых человек, к концу броска отряд увеличился в разы. Успешные контратаки в сторону обнаглевших от вседозволенности преступников не остались без внимания для попрошайничающих, бездомных детей и стариков. Оберегать от нападок бандитов такую ораву было непросто. Пришлось задействовать и самих жителей. Оружия хоть и недоставало, но камни всегда имелись под рукой, а Инари, хоть и не умело, но всё же стрелял из своего арбалета. Конечно, не обошлось и без раненых, но Наруто в своё время обеспечил каждого из членов отряда предметами первой помощи, так что бинтов и медикаментов пока хватало.       Изнурённо выдохнув, куноичи осели по шершавой коре деревьев вниз и уселись на естественную постилку из зелёной травы. Чакры осталось мало, а силы подходили к концу, но им всё же удалось уберечь не только первоначально запланированный контингент лиц, но и самых бедных жителей деревни. Как ни посмотри, это успех. Отчасти всё удалось потому, что приспешники Гато действовали разобщённо, иногда даже препираясь и ругаясь между собой. Слушая радостные крики детей и довольное перешёптывание стариков, девушки переглянулись между собой и хлопнули в ладоши. Хоть и небольшая, но это победа. Жаль только, что нет возможности отдохнуть как следует, ведь на очередь стала следующая проблема — нужно отыскать Наруто, а раз он, по словам капитана, отправился на мост, то и им следовало двигаться в этом направлении.       Куноичи наскоро перекусили питательные пилюлями, что придало им сил, после чего, строго-настрого велев жителям и, в частности, семье строителя не покидать безопасного места, отправились в путь. Расстояние от леса до моста для быстрых и неутомимых шиноби не показалось таким уж непреодолимым. По сравнению со сражениями, где на кону стояли жизни, прыжки по веткам деревьев или по ржавеющим крышам домов казались лёгкой прогулкой.       До моста оставалось совсем чуть-чуть. Квадратовидные арочные ворота уже гордо мелькали перед ними, когда Мидори вдруг встала на месте, словно вкопанная. Со вставшими торчком ушами она принялась активно нюхать воздух, словно ищейка, попавшая на след. Повернув голову влево от моста, она уверенным тоном сообщила:       — Я чую запах Нару-самы. Он исходит оттуда, десу.       — Странно, разве Наруто не должен быть на мосту… — всё складывалось как всегда хаотично, неправильно, и подобная закономерность не нравилась Сакуре. Каждый раз это приводило лишь к проблемам. — Как же нам поступить? Запах Цуме и Куромару ведь продолжается далее по мосту, верно?       — Угу, — согласилась Мидори. Хвост девушки нервно задёргался из стороны в сторону. Она понимала, что капитану, скорее всего, нужна поддержка, но желание увидеть хозяина, убедиться, что с ним всё в порядке, было непреодолимым. Фактором, сподвигшим куноичи принять решение, стал примешавшийся к запаху Наруто солоноватый оттенок, кровь. — Нару-сама ранен! Я должна помочь ему, десу!       — С-стой! Мидори-тян, а как же Цуме-сэнсэй?! — сокрушённо воздохнув, Сакура задумчиво уставилась на уходящий вдаль мост. — Капитан точно бы приказала нам держаться вместе, да и как глава отряда, для Цуме важно, чтобы вверенная ей команда осталась в полном составе… Прошу, Цуме-сэнсэй, подождите ещё немного. Мы скоро придём.       — Ха-ха-ха. Надо же, не подох ещё, — упираясь руками в колени, неверяще выплюнула Цуме. Женщина взирала на распластавшегося на каменных плитах переломанного мечника и с досадой отметила, что грудная клетка его всё ещё опускается и поднимается, снабжая распластавшийся кусок мяса кислородом. — Это надо пресечь.       Пошатывающейся походкой, опытная куноичи на пару с Куромару проковыляла к нукенину, чтобы оборвать его никчёмную жизнь, как вдруг об обрыв моста ударилась абордажная лестница. Недоумение моментально сменилось ненавистью, как только Цуме узнала, кто это вознамерился присоединиться к вечеринке.       — Отлично-отлично. Как посмотрю, Забуза побеждён, — Гато, окружённый охранной из многочисленных головорезов, собственной персоной появился на поле сражения. Непринуждённо приблизившись к мечнику, он ненавистно пнул того острым носком сапога под дых. — Хех, живой, но это ненадолго. Пора расплатится по счетам за мою сломанную руку и убитых людей, да, Момочи?       — Гр-р-р! Пошёл вон отсюда! Он мой! — Цуме злобно зарычала, но Гато даже не шелохнулся. Видимо, понимает, гад, в каком она сейчас состоянии.       Вторя мыслям главы клана, богатей беззастенчиво выпрямил спину и попытался свысока посмотреть на шиноби Конохи, но низкий рост немного подпортил эффект. Гато вознамерился усилить «страх» куноичи, а потому с щелком отделил рукоять от трости. Как оказалось, она также представляла собой кинжал.       — Ты не в том положении, чтобы диктовать правила. Впрочем, я всё равно собирался убить вас, ниндзя Конохи. Мне ни к чему свидетели, которые могут сообщить руководству страны о ситуации на острове. Ребята, убейте её!       Радостно щеря гнилые зубы, разношёрстная толпа наставила мечи, копья, биты, топоры на измождённых ниндзя Листа. Ни у Цуме, ни у Куромару сил больше не оставалось. Если противники навалятся кучей, им не победить. Перед тем как отважные прислужники Гато набросились на ослабленных жертв, прямо перед ногами самого храброго из них в трещину плитки воткнулась стрела.       — Только попробуйте обидеть тётю Цуме, мы накостыляем вам по первое число! — издевательски выкрикнул Инари, с широкой улыбкой стоя в окружении вооружившихся до зубов жителей деревни. Среди них также был и Тазуна, что с гордостью смотрел на своего внука.       Появление здоровых, держащих в руках копья и мечи мужчин остудило пыл бандитов. Переглядываясь между собой, они сделали пару шагов назад.       — Это всего лишь деревенщины! Подумаешь, вооружились оружием ваших павших коллег! Они только и умеют, что копать землю, да ловить рыбу, Вы их за раз перебьёте! — надрывался Гато, уничижающее тыча в толпу людей. — Я заплачу каждому по пятьдесят тысяч Рё! Только одолейте этих олухов!       Сумма вознаграждения подняла дух бандитов. С вернувшимся в глазах огоньком наживы, они вновь сделали твёрдый шаг вперёд. Словно по сигналу, из задних рядов жителей деревни вышли две девушки. Одна из них, с хвостом позади спины, резко встала на четвереньки, после чего в клубах дыма преобразилась в гигантскую волчицу. Громкий рык её внёс большую сумятицу в души мужчин. Нападать на столь грозное животное совсем не хотелось.       — Мидори, Сакура! Молодцы, девчата! Вы хорошо справились с поставленной задачей! — радостно воскликнула Цуме при виде подчинённых, но, вспомнив о судьбе третьего члена команды, тихо, с усилием и болью в сердце, сообщила: — Я… я должна вам кое-что сказать. Дело в том, что Наруто… Он…       Продолжить куноичи не смогла. Если она произнесёт вслух трагичное известие, то тем самым упорхнёт даже крошечная надежда, что Наруто Узумаки-Сенджу до сих пор жив. Возможно же, что после падения парень выжил? Как джинчурики, Узумаки обладает высокими регенераторными способностями, да к тому же ещё и медик. Ведь она может себе позволить в это верить? Если же после поисков окажется, что Наруто погиб, она, Цуме, подаст в отставку. Что же будет дальше, как смотреть в глаза Цунаде, лишившейся сына, она не представляла. Вполне возможно, что Принцесса клана Сенджу убьёт её на месте… Будь она на месте великого саннина, поступила подобным образом.       — Мы нашли Нару-саму. С ним всё в порядке, десу! — радостно завиляв хвостом, оповестила Мидори. Впрочем, спустя непродолжительное время волчица погрустнела. — Только вот хозяин сильно ранен, но его жизни ничего не угрожает.       — Вот как, — опытная куноичи облегчённо выдохнула, чувствуя, как огромный груз вины и тревоги исчезает из её души. Мысленно она пообещала себе, что с этого момента не спустит ни с кого из подчинённых глаз. — Раз так, осталось только разобраться с Гато и Забузой.       Напряжение буквально застыло в воздухе. Два конфликтующих лагеря враждебно зыркали друг на друга. Каждый защищал свои интересы, будь то деньги, власть или возможность жить свободной жизнью. Приспешники Гато, хоть и опасались огромного волка, также осознавали, что если отступят, то не получат ничего, поэтому, поборов в себе чувства страха, направились в бой. Жители деревни, подбадривая себя выкриками, также устремились навстречу врагу… — С-стойте, — голос Забузу, слабый и тихий, но наполненный непреклонной волей, раздался по прямому, словно стрела, мосту. Мужчина кашлял сгустками крови, руки его, переломанными ветками, беспомощно спускались вниз, но он, тем не менее, встал сначала на одну, а потом и на другую ногу. — Д-девочка, ты сказала, что Н-наруто в порядке. Кха-кха. Ответь мне, что с Хаку? Ха-ха. О-он жив?       Надежда угольком разгорелась в душе Забузы. Хоть тело его и сломлено, он сделает всё возможное, чтобы вылечить верного подопечного. Важно лишь одно — чтобы Хаку был жив.       Мидори открыла было пасть, чтобы ответить, как вдруг ниоткуда ни возьмись на гладкие плиты моста ступил отряд охотников. Не теряя ни секунды, они обернули руки и ноги Демона Тумана водяными хлыстами. По водяным верёвкам проскрежетали жёлтые молнии.       — ГХА-А-А-А-А! — дёргаясь в судорогах, Забуза рухнул на пол. Мечник сопротивлялся изо всех сил, но, в итоге, всё же потерял сознание.       Шиноби тумана в синем бронежилете кивнул подчинённым, в результате чего те умело связали мечника, одномоментно его исцеляя с помощью бирюзовой чакры. Меч они тоже не оставили без внимания. Обёрнутый в ткань Кубикирибочо, надёжно схватил один из охотников.       — В-вы появились так неожиданно, — Гато с опаской подошёл к ниндзя в масках. Хоть он и был на своей территории, перед подчинёнными Ягуры стоило вести себя осторожно. — Я как раз планировал убить Забузу, чтобы облегчить вам работу.       — То, что и где мы делаем — не твоё дело, — бросил предводитель Охотников, обернувшись к местному воротиле. — Куда важнее то, что ты сообщил нам ложные сведения. Проведя расследование выяснилось, что именно ты и нанял Забузу в личных целях. Наказание за дезинформирование шиноби Тумана — смерть.       Не успел Гато осмыслить сказанное охотником, как узкое лезвие куная пересекло ему горло. Богатей попытался остановить алую струю крови ладонью, но кровяной поток нашёл себе дорогу в дыхательные пути мужчины. С булькающим звуком Гато хлопнулся на колени, после чего рухнул лицом о каменный пол.       Так как цель миссии оказалась успешно выполнена, предводитель лишь на несколько секунд задержал взгляд на шиноби Листа. Казалось, что он что-то обдумывает, размышляет, как поступить дальше. Видимо, придя к какому-то выводу, мужчина подал знак подопечными. Миг, и охотники Тумана исчезли в нахлынувшем потоке дождя.       Присутствующие ошеломлённо взирали на лужу крови под умершим Гато. Всё закончилась так быстро. Головорезы один за другим с досадой стали осознавать, что обещанной платы взимать больше не с кого. Сражаться больше не имело смысла.       — Чего же стоите, придурки?! Напали на нашу деревню, так рьяно жгли дома, а сейчас остолбенели?! Куда же делась ваша храбрость? — послышались выкрики до сих пор настроенных на боевой лад жителей деревни.       Сурово нахмурив лоб, мужчины шаг за шагом надвинулись на бандитов. Последние, утратив предводителя, наоборот, поубавили пылу и, выкрикивая ругательства, бросились к абордажной лестнице. Прогрохотав по доскам, они впопыхах подняли якорь и спешно отплыли от следовавших по пятам местных жителей.       Ни обнаглевших от вседозволенности приспешников Гато, ни самого чернодушного воротилы больше нет. С этого момента не нужно голодать или мёрзнуть в холодные вечера по причине отсутствия средств к существованию; трястись от страха, когда кто-то стучит в дверь, боясь, что это люди Гато пришли забрать последние мало-мальски ценные вещи. Всё это испарилось в тумане со смертью возомнившего себя всесильным коротышкой. Осознав это, жители восторженно закричали во всю мощь своих лёгких. На мосте установилась, казалось, канувшая в лету, праздничная атмосфера.       — Мы это сделали, деда! — следуя общему настрою, Инари с победоносно поднятым арбалетом и торжествующей улыбкой показал главе семейства большой палец. — Мы смогли защитить то, что нам дорого!       Не в силах сдержать слёз счастья, Тазуна поднял внука на руки и, громко смеясь, коротко сказал:       — Именно так, Инари-кун. Именно так…         Плывя в густой, непроглядной тьме, Наруто чувствовал боль, изнеможение. Он был настолько обессилен, что даже не задумывался, почему он находится в пустом пространстве. Ему хотелось лишь двух вещей: чтобы ушла боль, да как следует отдохнуть. Спустя вечность, безмолвные молитвы подростка были услышаны. Боль отступающим прибоем постепенно стала покидать его. Стало значительно лучше, вот только царапающий, жгучий дискомфорт в животе остался. Ничего удивительного. После столь серьёзного ранения вообще повезло, что хоть жив остался. Со слабостью бороться оказалось как и проще, так и тяжелее. Мягкие путы её не резали кожу, не причиняли агонию. Избавиться от неё попросту не хотелось, но вот так лежать пластом, пока твои друзья, возможно, сражаются не на жизнь, а насмерть, Наруто не мог себе позволить. Необходимо собрать всю волю в кулак и открыть глаза. Даже если тяжело, даже если невыносимо хочется отдохнуть и полежать — нужно воспарить духом и встать.       Нехотя, веки стали приподниматься. По привыкшим к темноте глазам тут же резанул яркий луч солнца, отчего пришлось зажмуриться. С закрытыми глазами многое не разглядишь, но, судя по ощущениям, Наруто мог предположить, что лежал на полу, укрытый чем-то тёплым. Над головой раздавался кряхтящий звук еле-еле работающего вентилятора, а чуть дальше слышались приглушённые голоса… Цунами и Инари. Значит, он сейчас дома у нанимателя. Интересно, где товарищи по команде? Мидори-тян?       Глаза ещё неокончательно избавились от восприимчивости к свету, но лежать в неизвестности герою надоело. С выступившими на глазах слезами Наруто разлепил веки. Деревянный потолок с выключенной из-за необходимости лампочкой. Больше ничего изнывающий от любопытства мозг выцепить не смог. Шуршание. Наруто слегка приподнялся и посмотрел на источник нарушителя спокойствия. Им оказалась никто иная, как верная спутница — Мидори-тян. Руки и ноги девушки живыми цепями обнимали его, а голова умостилась на груди, в результате чего чёрное ушко расположилось прямо над областью сердца парня. С теплотой во взгляде Узумаки-Сенджу счастливо улыбнулся. Знание того, что дорогая сердцу гиперактивная подруга жива и здорова, безмерно радовало. Груз беспокойства на душе значительно стал легче.       Чуткое ухо Мидори дёрнулось, будильником вырывая из сна. Волчица вздрогнула, словно проснулась после кошмара. Ресницы задрожали, после чего медленно открылись, являя миру зелёные, словно изумруд, глаза. Бирюзовые радужки спросонья непонимающе уставились на Наруто, но как только в них зародилась искра осмысленности, куноичи с тихим рыком погрузила клыки в плечо Узумаки.       — М-мидори-тян, ты чего кусаешься?! — шокировано прошипел Узумаки-Сенджу. Подобная реакция изумляла. Раньше подруга никогда не вела себя столь агрессивно.       Мидори нервно покусывала руку подростка. Её выразительные очи обещали, что это только начало. Удовлетворённо хмыкнув после минутного «наказания», волчица схватилась за одежду парня и притянула лицо Наруто к себе.       — Как ты посмел так поступить со мной, десу?! Ты хоть представляешь, как я переживала, когда ты вдруг пропал?! Я места себе не находила, всё искала тебя! И нашла… Еле живого с лужей крови на песке! Почему?! Почему ты не взял верную Мидори с собой?! Т-ты… Ты не доверяешь мне, да?! Считаешь недостаточно сильной?!       Эмоциональная тирада девушки сочилась гневом, осуждением, обидой и… страхом? Бесстрашная Мидори боится? Но чего же? Неужели переживает из-за того, что человек, однажды спасший ей жизнь, до сих пор заботящийся и любящий, вдруг перестал в ней нуждаться? Если подумать, то те действия, что он недавно совершил, чтобы обезопасить друзей, в представлении волчицы вполне могли выглядеть именно так. Стараясь защитить, он лишь причинил боль.       — Всё совсем не так, — Наруто прижал к себе затихшую девушку. Одной рукой он успокаивающе стал поглаживать шелковистые чёрные волосы. Даже если прошлое не изменить, необходимо приложить как можно больше стараний, чтобы исправить те ошибки, что оно принесло в настоящее. Даже если стыдно и смущающе, нужно подавить гордость и передать любимому человеку свои мысли и чувства. Только так можно было спасти их связь. — Я… я не знал, как быть. На тот момент казалось, что получится справиться в одиночку, но я ошибся. Мне казалось… Нет, я был твёрдо уверен, что только в одиночку столкнувшись с опасностями и болью, смогу сохранить позади себя дорогих мне людей… Я прикрывался этими мыслями, потому что боялся в противостоянии с опытными, сильными врагами потерять кого-нибудь из товарищей по команде… Страшился потерять тебя, Мидори-тян.       Когда последние слова вырвались из уст героя, позади волчицы зашуршало одеяло. Не умеющий скрывать чувства хвост девушки своевольно завилял из стороны в сторону. Сама волчица прижалась лицом к груди Наруто и тихо промурлыкала:       — Значит, ты боялся потерять меня, поэтому и поступил столь глупо? Нару-сама, ты такой дурак, десу, — зелёные глаза бескрайним океаном любви погрузились в синие очи напротив. Волчица медленно приблизилась к Узумаки-Сенджу. Горячее дыхание девушки защекотало шею. — Но даже так, я всё равно тебя люблю.       — Я тоже люблю тебя, Мидори-тян, — прошептал Наруто.       С покрасневшими щёчками Мидори наклонилась к Узумаки. Горячее дыхание её пылким жаром обдуло шею героя. Расстояние между ними стремительно сокращалось. Они медленно закрыли веки, чтобы сконцентрироваться друг на друге. Сердца их галопом застучали в груди, придавая моменту ещё больше волнения. Миг, и их уста соприкоснулись. Всё больше распаляясь, неопытные подростки перешли к следующему шагу. Одновременно, языки их устремились к друг другу. В пылком противоборстве они влажными прикосновениями познавали чувственность момента. Борясь за превосходство, язык Наруто усилил напор, из-за чего Мидори тихонько вздохнула и плотнее прижала к себе парня. Герой услышал, как гулко бьётся сердце девушки, от чего страсть в нём многократно усилилась. Неохотно прервав поцелуй, Мидори произнесла:       — М-м-м, Нару-сама… Ты такой вкусный. Так бы и съела.       — Т-ты тоже, — смущённо раскрасневшись, Наруто неловко почесал затылок.       Поцелуй оказался похожим на лимон. Хотелось распробовать губы подруги ещё раз, чтобы лучше запечатлеть их сладкий вкус, но из соседней комнаты вдруг раздались громкие шаги. Мидори обладала хорошим слухом, поэтому с недовольным ворчанием чуть отодвинулась. В присутствии ребёнка следовало вести себя чуть сдержаннее.       — Наруто, ты очнулся, — в комнату вбежал улыбающийся Инари. С ехидной улыбкой посмотрев на красные лица шиноби Листа, он весело произнёс: — Здорово, что ты проснулся. Спал целых два дня. Я уж забеспокоился, что пропустишь церемонию открытия моста.       — Два дня?! — Узумаки-Сенджу неверяще округлил глаза. Как врач, он понимал, что процесс восстановления может занять много времени, но чтобы настолько… Повреждения оказались действительно серьёзные.       — Угу. Мидори всё время крутилась около тебя. Даже кормила и поила, как маленького, — мальчик с удовольствием лицезрел, как итак алые лица подростков становятся на один тон краснее. Сдерживая смех, Инари добавил: — Мама приготовила завтрак. Присоединяйтесь, наверно, сильно проголодались.       Так как сказал всё, что хотел, стремительно появившийся Инари убежал так же быстро, как и появился. Позади себя он оставил двух смущённых ниндзя Конохи, да неловкую тишину.       — Кхм, знаешь, а ведь и вправду есть хочется. Целого слона бы съел, даттебаё!       — Вот-вот. Я тоже голодная, десу! Съела бы двух, нет, трёх слонов!       Разгорелся нешуточный спор, кто бы съел больше слонов, но требовательное урчание пустых животов остановило все пререкания. Как часто говаривал Чоджи: «Голодный шиноби — слабый шиноби». Неразлучный дуэт внял мудрому изречению наследника клана Акимичи, а потому, незамедлительно отправились на кухню.       Активно восстанавливающийся организм требовал в как можно больше белков, жиров и углеводов. Всё это было необходимо, чтобы прийти в норму в как можно сжатые сроки. Отвлекаясь только на то, чтобы ответить на вопросы Цунами и её сына, Наруто съел всю предоставленные пищу, выпил горячего чая. После обильного завтрака незамедлительно захотелось спать, но у героя также имелись вопросы, на которые он хотел получить ответы.       — Скажите, что стало с тем парнем, что лежал рядом со мной? — чуть помолчав, Узумаки-Сенджу с тревогой спросил. — Он жив?       За обеденным столом сгустилась тишина. Присутствующие принялись переглядываться между собой, решая, кому стоит взяться за объяснения. В конце концов, роль вещателя на себя взяла Мидори. Скрестив руки на груди, девушка непривычно серьёзно сказала:       — Шестёрка Забузы жив. Как и ты, он лежал на песке без сознания, десу. Весь в окровавленной одежде и бледный, но живой. Состояние его оказалось получше твоего, поэтому, ещё вчера днём, Хаку очнулся. Цуме пробовала поговорить с ним, но это оказалось бесполезно. Он молчит.       Наруто невольно почувствовал, что рад известию о том, что псевдоохотник жив. Парень не знал, как относиться к человеку, что обманул и чуть не убил его, но также пожертвовал собственной жизнью ради ужасного мечника. Загадка по имени Хаку до сих пор оставалась неразгаданной. Слишком многое было скрыто завесой незнания, чтобы сложить окончательное впечатление о нём. К тому же та встреча в лесу…       — Где я могу найти Хаку? Мне хочется с ним поговорить, — после задумчивого молчания, сказал Наруто. Разумом он понимал, что пока слишком слаб, чтобы вести долгие разговоры, но интуиция подсказывала, что возможности встретиться с парнем попозже может и не быть.       — В комнате по соседству с вашей, — хозяйка дома внимательно осмотрела забинтованное тело Узумаки. — Уверен, что это хорошая идея? Цуме-сама, конечно, непрестанно следит за этим парнем, но ты не в том состоянии, чтобы излишне перенапрягать себя.       — Всё в порядке. Может, я и выгляжу не очень, но на самом деле всё не так уж и плохо, — Наруто встал со стула. Пальцы слегка сжали деревянную спинку. — Прошу простить, но я отлучусь ненадолго. Цунами-сан, спасибо, завтрак был очень вкусным.       С внешне спокойным лицом герой покинул кухню. Не торопясь, он медленно зашагал по скрипучим половицам коридора. Со стороны герой казался расслабленным, но это был лишь фасад, что скрывал бушующие внутри парня мысли. Стараясь думать в первую очередь головой, он вполне обоснованно предполагал, что в присутствии капитана команды не сможет в полной мере поговорить с Хаку. При наличии посторонних разговор, если и получится, то окажется бесполезным и скомканным. Проблема заключалась в том, что без обоснованных аргументов, опытная куноичи не оставит провинившегося ученика наедине с нукенином Тумана, а значит, эти самые аргументы стоило придумать сейчас, пока ещё есть время.       «Ммм, как приятно наблюдать за тем, как ты думаешь головой», — пропела имеющая доступ к мыслям подростка Кицунэ. — «Только вот причина твоих размышлений оставляет желать лучшего. Почему тебя так тянет встретиться с Хаку? В чём заключается причина твоего повышенного интереса к нему?».       «Хаку — необычный парень. После его предательства, встреча в лесу выглядела обычным блефом, а все те чистые чувства, что проявил — чистым актёрским мастерством, не более. Но, когда этот же человек, что обманывал, закрыл собой Забузу, принял смертельный удар с улыбкой на лице и попросил у меня прощения… Тогда я и понял, что совсем не понимаю этого молодого нукенина. Впрочем, даже так, кое в чём насчёт Хаку я уверен. Забуза для него очень важный человек».       «Возможно, но что тебе с того. Охотники Тумана взяли Забузу в плен. Хаку от него тоже ушёл недалеко. Чего ты хочешь добиться, поговорив с псевдоохотником?», — Кицунэ вдруг замолкла. Неожиданно, загадка под именем Наруто стала для неё проще и одновременно труднее. Причина столь самозабвенного, настроенного на самопожертвование поведения джинчурики приобрела для демоницы основу, смысл, если учитывать, что отклонение, необычность появились в результате яркого «следа». — «Наруто, я думала, что ты преодолел влияние гендзюцу Итачи, но, видимо, я ошиблась. Многократно повторяющиеся картины того, как Учиха убивает семью и друзей изменила тебя. Морок Итачи пустил в тебя корни. Вполне объяснимая с точки зрения человека забота о близких у тебя переросла во что-то ненормальное, гипертрофированное. Наруто, перед тем как ты совершишь очередную глупость, давай я кое-что объясню. Хаку — тебе никто! Не нужно питать к нему тёплых чувств и стараться помочь. Поступая таким образом, ты рискуешь потерять то, что имеешь. Как пример: думаешь, руководство деревни спустит тебе дезертирство с миссии? Стараясь спасти «сына рыбака», ты поставил свою карьеру ниндзя под удар. Если бы ты так поступил в военное время, уверена, дело могло закончиться смертной казнью. Жители деревни видели бы в тебе изменника. Впрочем, твоё разжалование и очернение профессиональной пригодности Цуме, как капитана, остаётся актуальным. И всё это ради чего?! Ради человека, что в угоду своим интересам обвёл тебя вокруг пальца, а потом чуть не убил?!».       Мерный, ритмичный шаг Узумаки-Сенджу затих. Обычно такие ярко-синие, живые глаза заволокла пелена страданий. То, что только что в красках расписала Кицунэ-тян, для него не было новостью. Та ночь, когда Итачи вырезал десятки, сотни людей и чуть не убил его самого вместе с семьёй, действительно оставила отпечаток в его душе. Наполненная кровью и ужасом иллюзия закрепила внутренние изменения, семена противоречия глубоко осели в нём. Тогда, семь лет назад, Наруто стал ещё более остервенело изучать ирьёниндзюцу, старательно постигать тонкости работы медсотрудника в больнице. При виде раненого или страдающего человека, Наруто, словно в бреду, видел безжизненные, застывшие в мучительной гримасе лица близких и потому, в стремлении избавиться от наваждения, усерднее лечил и заботился о больных. Казалось, что среди троицы детей красноволосый шумный мальчуган пострадал меньше всех, но это не так. Стыдясь своей слабости, возникшей ненормальности, Наруто смог скрыть настоящего себя даже от демона, что живёт внутри. Цельный снаружи, внутри него разросся червь чрезмерного сострадания.       Скрывать от Девятихвостой Лисицы свой скелет в шкафу более не имело смысла. Наруто соглашался со словами Кицунэ, и, по идее, тотчас должен был развернуться и лечь спать, чтобы ещё немного отдохнуть, но Узумаки этого не сделал. Причина столь упёртого поведения парня заключалась в том, что гротескное желание помочь в этот раз не отталкивалось от травмированной психики. Нет. Дело было в том, что Узумаки видел в Хаку отражение самого себя. Взирал на детскую версию, что так и осталась одна, у которой так и не появился близкий человек, что в полной мере любит и ценит.       «Кицунэ-тян, ты действительно мудрая, великая Лисица, раз столь легко прочитала меня, словно книгу, но в этот раз всё немного по-другому. Карьера ирьёнина хоть и принесла много душевных тревог, вместе с тем привела меня к выводу, что люди с трагичным прошлым чем-то похожи. Глубоко в их глазах ютится комочек тьмы. У некоторых, кому повезло, он зародышем незаметно продолжает существование, лишь показывая себя в тяжёлые, трагичные эпизоды жизни. У тех же, кто из года в год мучается от терзаний настоящего, прошлого или возможного будущего, комочек, словно росток под питательными лучами, растёт и крепнет. Если вовремя не остановить эволюцию тьмы, в итоге тот свет, что теплился в глазах, гаснет… Тогда, на поляне, слушая Хаку, я заворожённо наблюдал в его карих очах свечу надежды, что упорно разгоняла мрак. Свет этот был чист, но слаб. Если сейчас оставить парня одного, наедине с самим собой, эта лучина погаснет. Я не хочу этого!».       Девять хвостов Кьюби Но Кицунэ нервно рассекали воздух. Она всегда считала людей простыми, но, вместе с тем, злобными и мстительными существами. Более тесное знакомство с её вместилищем, Наруто Узумаки-Сенджу, медленно, но верно изменило представление демоницы. Согласно её последней теории, люди в большинстве своём жестоки, но среди них встречаются редкие исключения, такие как Наруто или Цунаде с Шизуне, что несут в сердце доброе начало. Последние рассуждения не по годам умудрённого жизненным опытом подростка старались убедить Кьюби, что по натуре все люди хорошие. Под напором невзгод, часть из них грязнет в ошибочных убеждениях и переходит на тёмную сторону, другие же, с сильной волей и желанием защитить близких, сохраняют в себе доброту, сострадание и милосердие. Впечатлённая рассуждениями джинчурики, Кицунэ вспомнила заветные, давние слова, что забылись в прожитых веках.       «У меня больше не осталось времени. Шукаку, Мататаби, Исобу, Сон Гоку, Кокуоу, Сайкен, Чоумей, Гьюки, Курама. Даже разделившись, вы всё равно останетесь вместе. Пока наконец не придёт то время, когда вы станете едины… У каждого у вас есть своё имя… И с собственной формой, которая отныне есть у каждого из вас, вам однажды покажут правильный путь, отличный от того времени, когда вы находились внутри меня. Что есть истинная сила… До того времени…».       «Возможно ли, что красноволосый мальчик именно тот, о ком говорил отец? Неужели этот так часто ошибавшийся, эмоциональный парень с раненой душой укажет правильный путь? Смогу ли я, Курама, пойти по новому пути вместе с ним?», — высокомерная поза Кицунэ стала более мягкой и податливой. С теплотой в узких зрачках, демоница мягко произнесла: — «Что же, Великой Мне остаётся лишь помочь верному слуге, что попал в непростое положение. Вместе мы придумаем план, который позволит поговорить с Хаку с глазу на глаз. Считай это наградой за верное служение».       «Спасибо, Кицунэ-тян!».       Уголки рта Наруто приподнялись в небольшой, но искренней улыбке. Слёзы упорным неприятелем защипали глаза, но парень их незамедлительно смахнул. С солёной влагой ушла и вуаль душевной боли и терзаний. Та, кого вся Коноха считала монстром и одним из самых жестоких существ, поверила в него и не оставила. С демоном, что только что узнал о нём всё, но при этом не разочаровался, он сможет не только помочь себе, но и изменить этот мир к лучшему.