Через время я всё-таки решила ответить на поцелуй. И это была самая глупая затея, ведь Александр сразу воспользовался этим, увеличивая напор…
Когда я попыталась отстраниться, он не дал мне этого сделать, лишь попытался сильнее прижать меня к себе, но мне удалось вырваться, отвернув лицо.
— Каттен, у тебя биполярка? — спросил он, усмехаясь.
— Если я тебя поцеловала — это не значит, что я тебя простила.
Я попыталась встать и у меня почти удалось, но Алекс так же резко, как отпустил, так и схватил меня за руку, потягивая на себя. В итоге я падаю на него и из моего рта выходят не очень приличные слова. Алекс смеётся, а я проклинаю его заново желаю, чтобы его выпорол и изнасиловал чёрт.
— И часто ты так прекрасно ругаешься?
— Когда ты меня бесишь — каждый раз, когда открываю рот. То есть всегда.
Алекс расхохотался и принялся обнимать меня так сильно, как будто никогда больше не встретит меня и это наше последнее объятие.
— Извини меня, каттен. Не обижайся. Когда ты дуешь свои прекрасные губки, мне сразу хочется истерзать их до крови.
— Такое себе извинение. — сказала я, закатывая глаза.
— А какое тебе нужно? — время действовать.
Меня очень бесит Алекс, но я слишком скучала по нему в себе. Поэтому, вырвавшись из его рук, я перевернула его на спину и оказалась сверху, удерживаясь на его бёдрах.
— Раз ты провинился, значит сегодня я главная. — сказала я, сексуально закусывая нижнюю губу и приходясь ноготком по его торсу, очерчивая выпирающие из-под футболки мышцы. — Снимай футболку. Она лишняя. И штаны желательно тоже.
— А ты? А то нечестно получается…
— Тс-с-с, сегодня слушаемся меня. — перебила его я.
— Ну командуй-командуй. Потом я тебя так отшлёпаю, что ты поплатишься за свои слова. — прищурился Нильсен. Ага, конечно, посмотрим.
— Порадовать папочку? — спросила я, наблюдая за тем, как Алекс снимает свою одежду. Я тоже решила раздеться, но не полностью: сняла только штаны, оставаясь в топе и чёрных шёлковых трусиках.
— О Боги, Агата, не-е-ет. Только не шёлковые. — промычал он, корча расстроенную гримасу.
— Что? — удивлённо сращиваю я. — В смысле?
— Шёлковые трудно порвать.
— А потому что не надо рвать мои трусы! В чём мне ходить? Тем более они денег стоят! — начала возмущаться я, а в ответ он лишь подошёл ко мне ближе, нависая надо мной.
— Ну, во-первых, без трусиков ты мне нравишься больше. Во-вторых, для нас деньги — не проблема. Так что живи спокойно.
— Ложись на спину. — Алекс выполнил мою просьбу. — И наслаждайся.
Я начала медленно проводить не длинными ноготками по накаченным мышцам Александра и по этому идеальному прессу. Его тело было чертовски идеальным: идеальные бицепсы, пресс, шея, ключицы. Он — мечта любой проходящей мимо девушки, но он даже внимания на них не обращает, ведь трахает-то он меня.
Дойдя до резинки чёрных боксёров, я слегка оттянула её, давая немного кислорода его изрядной эрекции. Я ещё почти ничего не начинала делать, а Алекс уже стонет, запрокидывая голову назад. Вот это да. Я очень хотела наказать его, так что решила оттянуть этот сладостный момент, так что вернула резинку на своё законное место и принялась через ткань боксёров поглаживать его выпирающее достоинство.
В глазах Нильсена явно читалось непонимание. Если честно, я готова была кончить только от одного его взгляда.
История о том, как хотела наказать его, а в итоге наказала себя.
Не удержавшись, я всё-таки решила продолжать доставлять удовольствие и ему и себе. Окончательно высвободив уже достаточно твёрдый половой орган из боксёров, я начала играться с ним, любуясь. Смотрела и очерчивала выпирающие венки. Проводила ноготком по всей длине, но брать в рот не собиралась.
От всех этих действий мои трусики намокли настолько, что их можно было спокойно выжимать в огромный таз и напоить этой влагой всю Африку. Поэтому, не медля, я начала снимать их, посматривая на член Алекса и невольно облизываясь. Вместе с трусиками я решила снять и топ, оставаясь перед Александром в одном кружевном бюстгальтере.
От открывшегося перед брюнетом видом, он шумно втянул воздух через сомкнутые губы, снова запрокидывая голову назад. Я снова села на бёдра Алекса, немного задев своим пахом головку, продолжая мучать его и себя. Он потянулся руками к замочку на лифчике, снимая и отбрасывая его в остальную кучу на полу.
— Женщина, когда мы уже нормально потрахаемся? Я тебе не клоун. — раздражённо рявкнул Александр.
— Тебе не нравится? Я могу уйти. — сказала я, приподнимаясь с его ног и уже собираясь спрыгнуть в кучу одежды на полу, когда брюнет успел схватить меня за бёдра.
Воспользовавшись тем, что я была приподнята, он одним движением насадил меня на свой член. Я ахнула от приятной боли, резко растекающейся внутри меня с самого низа до верхушки головы и кончиков пальцев.
— Ведёшь себя, как я. Бесит.
Алекс дал мне пару секунд, чтобы я пришла в себя. А после сама начала медленно двигаться на нём, удерживаемая только его руками на своих бёдрах.
Из моего рта начали вырываться рваные стоны, но Алекс успевал ловить их своим ртом, ещё сильнее впиваясь своими губами в мои. Я терзала его губы, оставляя засосы и укусы.
Александр всё время увеличивал напор, насаживаясь на меня всё глубже и сильнее. А мои стоны, казалось, слышал не только весь дом, но и весь Лондон. Но в этот момент нам было настолько хорошо, что нас ничего не волновало.
Мы кончили с ним одновременно и я почувствовала, как тёплая ананасовая жидкость растекается внутри меня.
— Ты же на таблетках?
— Да. — простонала я, отходя от яркого оргазма.
Я свалилась рядом с ним на кровать, чувствуя, как его толстая рука обвивает мою талию и нежно притягивает к себе, целуя меня в макушку.
— Люблю тебя, каттен.
— Ненавижу тебя, любимый. — ответила я, закрывая глаза.
Через несколько минут я почувствовала, что подушка пропала, а потом Алекс ещё сильнее сжимает меня за талию и прижимает к своей груди. Я не двигаюсь и не отвечаю на его движения. Посто наслаждаюсь.
— Я тоже скучал по тебе. — шепчет он мне в затылок и я отключаюсь.
Неважно, злюсь я или расстроена, одно его движение — и я в его власти.
