После распада

Стоял простой выбор: остаться, уйти потеряно скитаться или последовать за кем-то. На фоне неприглядной округи и деспотичного «отца» компания архимага Мексакара выглядела благословением богов. Естественно, я согласился. Вдобавок, эти двое могли рассказать о том, что произошло со мной… после смерти. До сих пор не верю. Как-то так вышло. Мы находились в городе Киш. Кочующий волшебник Мексакар и его ученик Экинду прибыли сюда согласно призыву царевны Кубабы, чтобы решить проблему магического толка. Проходя по городу, они столкнулись с «отцом», который молил вернуть к жизни сына. Ему было известно, что мёртвых можно воскрешать, если смерть произошла несколько минут назад. Дело звучало благородно. Экинду срочно вызвался на помощь, уверив учителя, якобы целиком освоил заклинание воскрешения. Экинду постигал целительство: шёл четырнадцатый год обучения, на носу звание полноценного кудесника. Мексакар не сомневался в успехе ученика. Напрасно. Переволновавшийся Экинду перепутал промежуточные техники и намутил нечто спонтанное, из-за чего в пустом теле десятого сына общинника появилось левое сознание. — Объяснить этот феномен нам не по квалификации, — Мексакар пожал плечами. — Магия бывает непредсказуемой. Непредсказуемой… да уж… Мы шли к административному дворцу Киша. Ходить босиком капец счастье. Строения приобретали более-более ровные ухоженные формы. Переодически округлые сверху. Несколько раз проехали повозки, телеги. Я что — в бронзовый век переместился? — Ох, я так страшно виноват, — Экинду испытывал угрызение совести, прикрывая лицо рукой. — Мальчишку можно было спасти. — Ещё как, только не переусердствуй, — Мексакар причитал. — Прошлое это прошлое. — Да, учитель, — Экинду выдохнул и посмотрел на меня. — И вы простите. Хотя чего тут извиняться. Как бывший покойник, вы должны наверное радоваться. — Я. Ещё шокирован. И. Не до конца осознаю происходящее. — Короче, вы в Двуречье. Шумерская земля. Славный ном Киша. — Ага, понятно, — я сказал. НИЧЕГО НЕ ПОНЯТНО. КАКОЙ НАХЕР ШУМЕР. — Почему я свободно говорю на шумерском языке? Как называется ваш мир? Как вы планируете со мной поступать дальше? Тут ни у кого нет сотового? Магия настоящая? Вы изобрели сотовый? Это альтернативная Земля? Почему я… — Давайте, сначала… — спохватившийся архимаг Мексакар остановил бесконечный поток вопросов. — эмм… простооооо… представимся… Да. Отличная идея. Как вас зовут, человек? Я ответил. Маги переглянулись, попросили повторить, повторил. Маги опять переглянулись. — Пожалуй, ваше имя слишком… сложнопроизносимое для наших краёв, — Мексакар обтекаемо отозвался. — Кхм, мы будем звать вас Энташуром. — Меня не так зовут… — Энташур. — Но… — Энташур. — В… — ЭНТАШУР. — Ой, как хотите. Так почему я разговариваю по-шумерски? — Объяснить этот феномен нелегко, — Мексакар начинал сожалеть обо всём. — Представь, будто тебе к уху прилипает мелькая-пре-мелкая штука и переводит слова. — Но я разговариваю. — Ко рту тоже прилипает. — Штучка: что она из себя представляет? Симбиотическая форма жизни? Технология? Магическая структура? Это у вас нормальное явление? — Аэм… ты знаешь такие слова. — Конечно. — Может поймёт, — Экинду высказал учителю предположение. Они сомневаются в моём интеллекте! Мексакар заново осмотрел меня. Предельно изучающим оценивающим взглядом. — Подобные явление прописаны в сути локального мироздания, — старый чародей сдался. — Когда душа перемещается через Кромку, между мирами, к ней — по велению Небесных Порядков — прицепляется безвредное микроскропическое метафизическое образование лингвистического свойства. Мэ, духовная надстройка. Конкретно оно подключается к подсознательным функциям разума и предоставляет способность понимать язык, доминирующий на территории точки выхода. — Нефига себе, — я обладел. — И переводчики ненужны. И сложности первого контакта нивелируются. — Ааагааа, всё правильно, — Мексакар явно сделал какие-то свои выводы. — Энташур — вы научены грамотности… — У нас всех учат. — Ха, хорошая шутка. — Не шучу. — Серьёзно? — оба мага офигели, аж движение прекратили. — Да, — я тоже остановился. — Двуглавый Топор, вы должно быть из идеального просвещённого мира, — Экинду подивился. — Не, тупиц хватает. И к слову, — я неуверено добавил. — Шумер мы проходим по истории как Древний Шумер. — Невероятно, — Мексакар принял слова за чистую монету, вытащил из-под туники деревянную фляжку, сорвал пробку и присосался. Пахнет спиртным. Экинду недоумевал. — Погоди, всё-таки шутишь… наш Шумер не древний. Вот Праквантеш древний, понимаю. — Чего… — я смутился. — Праквантеш… Мексакар выкинул опустошённую фляжку (фляжка сгорела, не долетев до уровня земли). Он повернулся, постучал Экинду по плечу и прояснил. — Ученик, ты этого не проходил. Выбивается из рамок специальности. Слушайте внимательно. Мы части бесконечной Метавселенной, которая принимает те или иные манифестации зависимо от региональных параметров, естественных или синтетических. Метавселенная состоит из безумного множества обычных вселенных, Сфер Бытия. Их не сосчитаешь никаким способом. Эти вселенные у нас создаются демиургами, наиболее деятельными синапсами Творца. Очень часто демиурги копируют существующие вселенные, внося минимум изменений. Поэтому где-то за Кромкой есть альтернативные версии нашего мира… настоящего времени, прошлого времени и… Глаза покатились в мою сторону. — Будущего времени, — я закончил, удовлетворённый полученной информацией.