Ритуал

      Хуайсан давно знал о проклятии рода Не и должен был хорошо представлять какое будущее ждет брата. И его самого, если он встанет на путь сабли. Даже слишком хорошо. Он своими глазами видел, как умер от искажения ци их отец, забирая с собой ещё несколько жизней.       Но то ли под влиянием юношеской легкомысленности, то ли желая никогда больше не вспоминать этот момент, Хуайсан засунул это тяжелое знание в самый дальний уголок сознания и никогда не доставал. Пока с Не Минцзюэ впервые не случился приступ ярости.       Воспоминания о страшной потере пронеслись перед глазами Не Хуайсана словно яркие осенние листья, тормозя, обездвиживая, закрывая собой весь мир. На долгое мгновение силуэт брата с дрожащей в руках саблей превратился в силуэт их отца — они так похожи. По щекам заструились горячие слезы. Хуайсан по-настоящему испугался. Одно дело теоретически знать о возможном будущем исходе и глупо надеяться, что старший брат окажется сильнее всех предыдущих Глав. И совсем другое видеть и осознавать начало конца.       Закрывшись в своих покоях, Хуайсан плакал несколько дней, пока глаза не начало жечь от соли и горечи, периодически срываясь на гневные крики. В такие моменты он проклинал всех: судьбу, предков, заклинательство, солнце и небо. Не Минцзюэ в такие моменты лишь виновато смотрел на брата и терпеливо ожидал возможности снова обнять, утешить, согреть — он-то со своей судьбой смирился давно.       — Я найду способ тебя спасти, — устало бормотал Хуайсан, то пряча лицо на плече у брата, то начиная судорожно целовать его, будто желая напиться впрок. — Обязательно. У нас ещё есть время, наверняка. Я поеду в Гусу, в Юньмэн, да хоть в Цишань, прочту все их библиотеки, но найду. Ты веришь мне?       Не Минцзюэ молчал, крепче обнимая такого хрупкого сейчас младшего брата. Ему очень хотелось верить, но он боялся сказать это вслух.