Судьба распорядилась верно /Fate Set Right

14 февраля 1975 г. (продолжение) - С -       - Даже не представляю, как тебе удалось сдержаться утром, Минерва, - Северус еле расслышал голос Дамблдора в главном отделении Больничного крыла.       Гермиону положили в отдельную комнату, вдали от всех, кто мог внезапно зайти с жалобой на боли в животе или невыносимую головную боль. Раздраженный взгляд, с которым мадам Помфри приветствовала Снейпа, когда он пришел в начале обеда, был мягче, чем, когда она забирала Гермиону из Большого зала утром. Целительница направила его в комнату, предупредив, что Гермиона все еще не пришла в себя, и, казалось, быстро забыла, что Снейп был там. Это было хорошо для него, так как он намеревался остаться до начала занятия по арифмантике во второй половине дня. И даже «собирался» было под вопросом.       Поэтому Северус сомневался, что вездесущий директор знал, что за закрытой дверью сидел студент, способный слышать, о чем говорят.       - Я держала все в себе, потому что ты избегал меня, Альбус. Я согласилась на обет, но я не думала, что ты будешь так жесток, - ответила профессор МакГонагалл, повышая голос почти до крика.       - Не жесток, предусмотрителен. Если Реддл узнает, что она…       - Для начала, - МакГонагалл прервала директора, - как они вообще могут встретиться? - Дамблдор что-то ответил, но так тихо, что его нельзя было услышать через закрытую дверь, и сразу раздался резкий хлопок ладонью о кожу, от чего Северус резко выпрямился. МакГонагалл зашипела что-то неразборчивое, но Северус понял, что директору читают лекцию.       Снейп наслаждался мыслью, что учитель трансфигурации ударила директора школы.       Тени перекрыли свет под дверью, и Северус очистил свой разум, чтобы не думать о том, что он подслушал часть их разговора. Казалось, это всегда помогало ему лгать или, по крайней мере, скрывать правду, когда он этого хотел, хотя он не знал, как это работает.       Он сосредоточил все внимание на книге по арифмантике, лежащей перед ним, игнорируя не громкое ворчание с другой стороны двери.       Тихий вздох разрушил все его старания в одно мгновение.       Повернувшись к кровати достаточно быстро, чтобы хрустнуло в шее, он грустно улыбнулся Гермионе и сам вздохнул с облегчением.       Северус немедленно нацепил на лицо свою лучшую угрюмую маску.       - И о чем ты только думала, упав в обморок?       - Я испортила твой день? – голос Гермионы был скрипучим.       - Люпин следил за мной все утро, - парень усмехнулся. - Что именно ты сказала ему, что он таскался за мной, как потерянный щеночек?       - Я ничего ему не говорила, - Гермиона попыталась сесть.       Северус положил руку на плечо Гермионы и крепко сжал:       - Он сказал иначе.       - Ну, тогда я не помню, - Гермиона ответила, слабо попытавшись сопротивляться ему. - Почему ты не отпускаешь меня?       - Может потому, что сегодня утром ты была бледной настолько, что по сравнению с тобой я сияю, - и сразу возразил: - Ты не встанешь, пока Помфри не убедится, что ты снова не вырубишься.       В дверь тихо постучали, а затем она открылась, представляя радушно улыбающегося директора и измученную главу Гриффиндора.       - Мистер Снейп, вы не должны быть в классе? - спросил Дамблдор.       - У меня свободное время, сэр, - Снейп ответил, изо всех сил стараясь быть вежливым.       - Ах, ну, может быть, вам следует…       - Альбус! - прошипела МакГонагалл и подошла к Гермионе.       Дамблдор уставился на нее, затем кивнул. Он посмотрел на Гермиону.       - Мисс Грейнджер, я надеюсь, вы понимаете, что случилось?       - Да, сэр, - прохрипела Гермиона.       - Хорошо. Возможно, в будущем вы будете более осведомлены, что может спровоцировать ваше состояние? - он изогнул бровь, и Северус заметил что-то темное в глазах Гермионы.       - Конечно, - ее голос звучал слишком сладко.       Дамблдор еще раз кивнул.       - Я позову мадам Помфри проверить, как вы поправляетесь, - и взмахнув своей отвратительной, ярко-розовой мантией, вышел.       - Мисс Грейнджер, Гермиона, поверь мне, если бы я представляла, о чем тебя попросили…       Гермионы вскинула руку и с удивительной силой схватила МакГонагалл за запястье.       - Я знаю, - хрипло ответила. - Но давайте не будем…       - Хорошо, - МакГонагалл положила руку поверх руки Гермионы и кивнула. Затем профессор повернулась к Северусу с благодарностью и добротой, которых он никогда не видел ни у кого в своей жизни. - Мистер Снейп, двадцать пять очков Слизерину. Даже думать не хочу о том, что могло произойти, если бы Гермиона упала во время… ее приступа.       Северус не мог ответить и только моргал целую минуту. Ему начислили баллы. За пределами класса. За то, что он просто был рядом со своим другом.       - Спасибо, - ему удалось собраться. Это было единственное, что пришло в голову, и прежде, чем он почувствовал необходимость сказать что-то большее, вошла мадам Помфри и оглядела Гермиону.       - То, что произошло, похоже, не имеет долгосрочных последствий. И мне жаль, Минерва, но я не могу найти объяснения случившемуся. У меня есть подозрение, но я не могу представить причин...       - Спасибо, Поппи, - сказала МакГонагалл, отпуская Гермиону. - Мы должны выпить чаю, и ты сможешь обсудить со мной свои подозрения.       Две женщины вышли из комнаты, мадам Помфри лишь прикрыла дверь, прежде чем она и МакГонагалл исчезли.       - Я пропустила занятия, ты писал конспект? - спросила Гермиона, когда они остались одни.       Северус засмеялся. Из-за облегчения, и из-за того, что Гермиона сделала именно то, что ранее предположил Люпин. Он смеялся над тем, что на пороге смерти Гермиона Грейнджер была настолько стойкой, что учеба по-прежнему оставалась ее приоритетом.       - У меня есть записи, черт возьми. Но прежде, чем погрузиться в учебу, может, перестанешь походить на Кровавого Барона?       Гермиона показала ему язык, и он просто покачал головой.       И если Северус почувствовал укол нежности к ней, ну, возможно, один из тех раздражающих летающих купидонов пронзил его мимоходом. - А - 14 февраля 1993 г.       Аврора посмотрела на отвратительные алые бумажки перед собой, которые предстояло открыть. Она могла поспорить, что большинство из них были просто попытками купить расположение ее отца. «Подарите Авроре Снейп валентинку, и, может быть, профессор Снейп за целый день не скажет вам ничего плохого, или простит за отсутствие домашней работы». Как будто это может сработать.       - Ну что, - угрюмо спросила Джинни, катая горох по тарелке. - Ты собираешься открыть их?       - А зачем? - ответила Аврора.       Джинни фыркнула.       - Ты единственная первокурсница, которая получила валентинки.       Недостаточная причина, чтобы развернуть конверты, но Аврора заметила, что несколько первокурсниц за столом поглядывали на преследовавшие ее с самого утра конверты. Она даже пыталась оставить их в кабинете отца, чтобы те оказались в камине. Отец нахмурился при ее появлении вспоминая сегодняшнюю дату, и она услышала смешок, когда маленькие конверты последовали за ней за дверь.       Вытащив первый из стопки, Аврора посмотрела на надпись. Она не узнала почерк и у следующих трех. Она подумала, что пятый мог быть от Симуса Финнигана, хотя эта мысль не радовала.       - Я не узнаю чей-либо почерк, - Аврора нахмурилась.       - Может тогда рассортировать? - Гермиона Грейнджер спросила сидя в нескольких местах от нее. Аврора кивнула, и Гермиона собралась. - Двигай своей палочкой вот так, - она указала рукой, ее собственная палочка двигалась словно вырисовывая знак бесконечности, но с акцентами, похожими на сердце. - И скажи «Специалис ревелио».       - Специалис ревелио, - сказала Аврора, повторяя движения палочкой, прежде чем постучать по конвертам. Они захлопали уголками и разлетелись на две отдельные кучки: три карточки и остальные. Не потребовалось много времени, чтобы выяснить, какие были настоящими.       Она взяла первую.        Аврора,       Возможно, именно в этот день мы сможем похоронить недопонимания и укрепить союз, к которому мы шли с момента нашего рождения.       С наилучшими пожеланиями,       Драко.        «Серьезно?» Аврора фыркнула и посмотрела на слизеринский стол. Драко что-то высмеивал, и, судя по поведению слизеринцев, она могла поспорить, что это была музыкальная валентинка Джинни, которую Аврора так старалась убедить подругу не отправлять. Покачав головой, она бросила карточку в стопку посланную подхалимами.       Аврора вытащила следующий.        Рори,       С Днем Святого Валентина.       Гарри       Мальчика, о котором идет речь, не было рядом, поэтому она подумала, что потом поблагодарит его за это так же, как он поблагодарил ее за поддержку: легкая улыбка и кивок. Аврора быстро сунула карточку под последний конверт, чтобы Джинни не увидела и не расстроилась сильнее, а может и расхотела бы дружить. Аврора открыла последнее послание.        Мы с твоей мамой никогда не любили этот день в школьные годы, поэтому, если тебя немного тошнит, знай, что это семейная черта.       Аврора засмеялась над самым желанным письмом, написанным остроконечным почерком ее отца. Она знала, почему он это сделал, хотя он никогда не признался бы в этом: он не хотел, чтобы она осталась обделенной.       Она взглянула на главный стол и нежно улыбнулась отцу. Он был увлечен разговором с тетей Мин, они оба говорили сквозь стиснутые зубы, бросая взгляды на профессоров Локонса и Дамблдора, которые улыбались гораздо шире, чем нужно.       Она спрятала конверт в карман мантии.       - Кто-нибудь знает исчезающее заклинание или может контролировать Инсендио?       - Я сделаю это! - Симус взволнованно вскочил. Многие студенты потребовали, чтобы он сел, и в это время стопка исчезла.       Вздрогнув от испуга, Аврора оглянулась в поисках того, кто мог бы это сделать. Повернувшись к столу преподавателей, она заметила, что отца там больше нет. Повернувшись немного, она увидела его на выходе из зала, с легкой ухмылкой на губах.       Но секунду спустя что-то в ее голове щелкнуло. Весь день она мучилась вопросом, что в песне-валентинки Джинни было такое странное, кроме того, что она сравнивала цвет глаз с маринованной жабой, и посмотрев на папу она поняла.       - Джинни, - прошептала Аврора, оглядываясь и наклоняясь, чтобы никто не услышал. - Почему ты называла ты-знаешь-кого Темным Лордом?       Джинни покраснела до корней волос, ее карие глаза широко раскрылись.       - Я где-то прочитала. И это рифмовалось, - она добавила после раздумья.       У Авроры появилось дурное предчувствие, и она отвела взгляд, когда ее голову начали наполнять мысли, которые она не полностью понимала, которые казались слишком надуманными, чтобы поверить даже себе. 27 марта 1993 г.       Аврора наблюдала, как Джинни Уизли смотрела на Гарри. Пристально, словно боялась его, и совсем не влюбленно. Как будто она думала, что Гарри в любой момент ее проклянет. Рори не была уверена, почему Джинни замкнулась и стала совсем не дружелюбной со дня святого Валентина.       С тяжелым вздохом Аврора закончила домашнюю работу и решила, что лучше вернуться в спальню. Больше нечем было заняться. Не с кем поговорить.       Ну, кроме Хагрида, она была уверена, что он все равно встретит ее с распростертыми объятиями. И если так ей придется пережить годы ученичества в Хогвартсе, то есть вещи и похуже, чем тусоваться только со взрослыми.       Аврора направилась к главным дверям, когда внезапно остановилась, увидев светловолосую девушку, лежащую на спине, руки в стороны, неловко раскинув ноги. Сердце Авроры остановилось, а затем до боли ускорилось. Она оглянулась, вокруг никого не было. Аврора подумала о том, чтобы уйти и позвать отца, но тихий голос в ее голове подсказал, чтобы она успокоилась, и сама все проверила. Ей не нужно бежать за папой, она больше не маленькая.       Аврора задрожала, когда заметила, что голубые глаза девочки открыты, но, когда та моргнула, Аврора поняла, что она не была еще одной жертвой монстра Слизерина. Аврора остановилась, гадая, может стоит обратиться к тете Поппи на случай, если девушка получила травму.       - Ты когда-нибудь замечала, что на потолке есть карта звезд и планет? - неожиданно спросила девушка, и Аврора узнала в ней Луну Лавгуд. - Я полагаю, что ты провела здесь много времени в детстве. Ты когда-нибудь смотрела на потолки замка?       Аврора подошла немного ближе, снова оглядываясь, а затем неловко села на пол рядом с Луной.       - Хм, только в моей комнате. Я имею в виду комнату в апартаментах моего отца профессора Снейпа. Ну, там не было карты звезд или чего-то еще, - Аврора нахмурилась. – Но был… ворон. Светящееся изображение ворона и львицы. Ворон летел, делая вокруг львицы восьмерку, и она играла с ним, пытаясь ударить по нему лапой или поймать пастью. Они всегда были синими, как...       - Как Патронусы, - сказала Луна, мечтательная улыбка появилась на ее миниатюрном лицо. - Это на самом деле довольно мило. Вероятно, защитники твоих родителей.       - Да, - сказала Аврора. Оглядевшись, она решила присоединиться к лежащей на полу Луне.       Луна была абсолютно права: на золотом каменном потолке были выгравированы четкие изображения солнечной системы. Массивное солнце в центре, планеты вокруг, и положение всех созвездий.       - Оно заколдовано, - сказала Луна. - Планеты переместились с тех пор, как я впервые заметила. Я всегда слишком сонная и рассеянная на занятиях по астрономии, поэтому иногда прихожу сюда и смотрю вверх, чтобы лучше понять, о чем говорила профессор Синистра.       - Тут должны быть изображения основателей. Или, по крайней мере, символы факультетов, - задумчиво сказала Аврора.       - Так намного лучше, я думаю, - беззаботно ответила Луна.       Аврора услышала отчетливые шаги задолго до того, как приблизился мужчина. Она наклонила голову и подняла взгляд, чтобы увидеть отца, нависшего над ними с хмурым взглядом на лице.       - Мисс Лавгуд, мисс Снейп, почему вы лежите на полу?       - Мы изучаем планеты и звезды, - ответила Аврора, а затем добавила поспешное «сэр», когда вспомнила, что говорит не только со своим отцом.       - И как же, при дневном свете, в коридоре?       - Потолок, профессор Снейп, - Луна сказала беззаботно, указывая вверх. - Но полагаю, что лучше так не делать, если есть вероятность, что люди увидят, не так ли? - она встала, и Аврора быстро сделала то же самое.       Профессор Снейп поднял бровь и нахмурился.       - Десять очков с Когтеврана и Гриффиндора, - сказал профессор Снейп и Аврора покраснела. - Возможно, каждый из вас сможет объяснить своим товарищам по факультету, как вы потеряли очки. Я полагаю, что это будет достаточное наказания без добавления задержания.       - Да, сэр, - сказала Аврора, склонив голову.       - Конечно, профессор. Учитывая то, что произошло в этом году, поступать так было неразумно, - признала Луна, хотя в ее голосе не было ни капли сожаления. Затем она повернулась к Авроре. - Хочешь прогуляться со мной во дворе? Мозгошмыги не любят прохладу, поэтому прогулка прояснит тебе голову.       Аврора пожала плечами и позволила Луне идти впереди. В этом случае друг был другом.       Она оглянулась через плечо, чтобы что-то сказать отцу, но не посмела, когда увидела, что он смотрит в потолок, как будто никогда раньше его не видел. Возможно, так оно и было. 8 мая 1993 г.       - Гарри, - сказала Аврора тихим голосом, не желая привлекать к себе внимание, когда наконец подгадала момент и Рона не было рядом. Она дрожала, хотя старалась это скрыть. - Я... хм... мне было интересно, могла бы я одолжить твой, хмм, плащ.       Гарри нахмурился.       - Мой плащ?       - Да, - Аврора потянула за одну из свободных кудрей. - Ты знаешь, тот, который делает тебя, ммм, невидимым.       Глаза Гарри расширились, и он отчаянно огляделся, наклонился и спросил:       - Откуда ты знаешь?       Аврора изогнула бровь так идеально подражая отцу, что Гарри заметно вздрогнул.       - Рон не очень хорошо хранит секреты. Джинни рассказала мне, сказала, что все слышала от Рона, когда он рассказывал Фреду и Джорджу. Или что-то в этом роде. Я не говорила папе, - поспешно добавила встревоженному Гарри. - Но я просто… я хочу пойти к отцу.       - Рори, это не безопасно, - сказал Гарри, судя по его тону, это вовсе не было причиной, по которой он говорил «нет». Гарри заерзал, когда она продолжила смотреть на него, а затем в конце концов вздохнул. Он наклонился к ней. - Обещай мне, что твой отец ничего не узнает.       - Конечно, - сказала она немедленно.       - Рон и я… мы пойдем к Хагриду после того, как стемнеет.       - Хагрид? - Аврора нахмурилась. - Зачем? Не из-за его каменных кексов ведь. Я потеряла два передних зуба пытаясь съесть один из них, - Аврора сказала и ей стало неловко из-за воспоминаний о зубах. Ребята-маглы безжалостно дразнили ее.       - Мы думаем… мы думаем, что он знает кое-что о Тайной комнате, - Гарри огляделся вокруг, чтобы убедиться, что их не подслушали.       Аврора фыркнула.       - Сомнительно. Хагрид был гриффиндорцем, и…       - Он был исключен пятьдесят лет назад, примерно в то же время, когда Комната была открыта последний раз, - поспешно заявил Гарри.       Аврора побледнела, не желая даже думать об этом. Да, у Хагрида была страсть к «непонятым существам», он часто говорил о них, но он не стал бы выпускать что-то, что могло причинить столько беды.       - Я тоже не хочу в это верить, - заверил ее Гарри. - Но это слишком большое совпадение.       - Да уж… - Аврора кивнула. Тяжесть охватила ее, прежде чем она глубоко вздохнула и начала умолять. - Я не буду долго, максимум час.       Он вздохнул и улыбнулся.       - Хорошо. Дай мне немного времени, но не надевай его здесь, надень в коридоре. -А-       Она знала, что отца не будет в его комнатах. Когда Аврора надела плащ, она побежала в Больничное крыло. По дороге она никого не встретила, и, хотя боялась того, что может скрываться за углом, девочка ни на минуту не замедлялась. Дверь в Больничное крыло была открыта лишь на щелочку, и после быстрого осмотра, чтобы убедиться, что там никого нет, она сняла плащ и вошла внутрь.       Аврора совсем не удивилась, увидев папу сидящего рядом с кроватью окаменевшей Гермионы Грейнджер.       Когда Аврора приблизилась, он не поднял взгляда, но поднял руку, чтобы она подошла и прижалась к нему, как делала, когда была младше.       - Я не могу думать о ней как о младшей версии твоей матери, - его голос едва превышал шепот, как будто он волновался, что он потревожит девушку перед ними. - Есть разница. Эта Гермиона совершенно не похожа на девушку, которую я встретил на четвертом курсе. Но она достаточно похожа на тебя… Как будто она родственница, племянница или кузина твоей матери. Но бывают такие моменты…       - Но с ней все будет в порядке. Она пришла к тебе.       - Она пришла, придет, - он снова затих. – Люциус добился увольнения профессора Дамблдора. Избегай Драко, если можешь. После этого случая с Гермионой он станет невыносимым.       Она кивнула, и они продолжили молчать, утешая друг друга.       - Я беспокоюсь о Джинни, - сказала Аврора через некоторое время.       Папа нахмурился.       - Мисс Уизли? – спросил папа, и она кивнула. - Боюсь, я не очень хорошо знаю Джиневру Уизли. Почему ты беспокоишься о ней?       - Она всегда была тихой, - объяснила Аврора. - Рону Уизли, похоже, нравится напоминать ей, что она самая младшая, а он старше и дружит с Гарри. Она просто… позволяет ему это делать. Близнецы… ну, они тоже дразнят ее. Ну, не то чтобы дразнят, но они точно не помогают. Они милые, правда, но…       - Рори, - отец прервал ее бессвязные пояснения, в его глазах мелькнуло веселье.       - Ладно. У Джинни был дневник, в котором она писала каждую ночь с тех пор, как мы приехали сюда. Но я думаю, что он заколдован. Мне кажется это странным.       - Странным, чем именно? - спросил папа, блеск в глазах исчез, когда он нахмурился.       - Это как запертый книжный шкаф в твоем кабинете, - Аврора сказала тише. - Только это одна книга, которая ощущается как все твои. – Аврора закончила, и он нахмурился сильнее. - Ну, вскоре после каникул, она избавилась от дневника. Но ей не стало по-настоящему лучше. Она всегда была нервной и далекой. И она наблюдает за Гарри как ястреб. Не знаю, как, но похоже, что она зависима. Она все свое свободное время писала в дневнике, и… я не могу этого объяснить.       - Альбус, что ты скрываешь от меня? - папа бормотал себе под нос. Казалось, он на мгновение задумался, а затем посмотрел на Аврору. - Пять баллов с Гриффиндора и задержание со мной в понедельник вечером.       - Но... но... за что?!       - За то, что ты покинула башню, когда, как я знаю, Мин велела этого не делать. Я знаю, что ты хотела увидеть мисс Грейнджер, и я готов поспорить, что ты знала, что я буду здесь, но для тебя крайне опасно бродить по коридорам. Мисс Клируотер была полукровка, как и ты, и она в том же состоянии, что и маглорожденные. Твоей матери повезло, как и любому другому человеку в этой комнате.       Ему не нужно было больше ничего говорить, она знала, чего он не договаривал. - Г - 26 марта 1975 г.       - Ты знаешь, что отработала то, что должна за ингредиенты своего парня еще во вторник вечером, верно? - ухмыльнулся Боб, стоя напротив ящика с растениями, с которым работала Гермиона.       - Северус не мой парень, - сказала она рассеянно. Каждый день начиная с субботы, как она сошла с поезда, звучало с полдюжины завуалированных подначек от Делии.       - Конечно. Ты просто раздаешь ингредиенты для зелий всем своим друзьям? - спросил Боб, ухмыляясь, и поигрывая бровями.       Гермиона фыркнула.       - Если бы моя другая подруга интересовалась зельями помимо того, что они могут сделать для ее волос и кожи, возможно, я бы обдумала такой вариант. И я уверена, что Лили вполне довольна духами, которые я сделала ей из лаванды Делии.       Плечи Боба задрожали, как будто он сдержано посмеялся, прежде чем он остановился и задумался. Боб бросил взгляд в другой конец теплицы, наблюдая, как работают два его ученика. Гермиона проследила за его взглядом, любопытно, почему он вдруг забеспокоился.       - Друг. В единственном числе. Значит ли, что это только ты, Северус, и эта Лили?       - Да, по большей части. Я имею в виду, есть еще один мальчик, Ремус. С тех пор как произошел мой, ну, инцидент, он не гуляет с нами, но он общается. Со мной и с Северусом, иногда. Но только на уроках, которые он посещает без своих друзей идиотов.       Ну, и полнолуния. Дни, предшествующие полной луне, Ремус обычно проводил с мародерами, немного сильнее за них цепляясь. Но Гермиона могла сказать с полной уверенностью, что он ни разу не поднял свою палочку, чтобы помочь мародерам проклясть или сглазить Северуса с тех пор, как ее отправили в Больничное крыло. И Ремус более открыто говорил об издевательствах его друзей. Это ничего не изменило, но это было начало. Гермиона смутно помнила, что о чем-то говорила ему в ноябре, но не ожидала, что он на самом деле отреагирует на ее мнение.       Но Гермиона не чувствовала необходимости рассказывать об этом Бобу, когда морщина между его бровями стала глубже.       - И… это нормально? Я имею в виду, я знаю, что Делия лучше в таких разговорах, чем я, но… я имею в виду, достаточно ли иметь только двух друзей? Это лучше, чем ничего, я знаю, но…       - У меня раньше было только два настоящих друга, - Гермиона ответила, сосредоточившись больше на растении, которое она обрабатывала. - Это совсем как прежде. Темноволосый мальчик и рыжий - лучшие друзья, и я не имела ничего общего с рыжим. Я ладила с остальными на своем факультете, хотя раньше там было больше мальчиков, чем девушек, сейчас по-другому. Я хорошо приспосабливаюсь, если это тебя беспокоит. Возможно, лучше, чем я думала в начале.       - Хорошо, - Боб кивнул. - Мини беспокоилась о тебе. Как и Делия. Но чем больше ты пишешь, тем лучше для всех нас. - Он сделал паузу, казалось, что-то обдумывал. С тяжелым вздохом он сказал: - Мы потеряли еще одного ребенка, как раз перед тем, как ты пришла в нашу жизнь. Мы пытались с тех пор, как поженились, но, увы, ничего не работает, ни магические, ни магловские методы. Просто... не получается сохранить беременность. И ей тяжело иметь столько племянниц и племянников. Поэтому, когда Мин сказала, что тебе нужен приют... Делия знала, что ты старше. Знала, что у тебя уже есть мать и отец, которых ты потеряла, но она надеялась на отношения, по крайней мере, более крепкие, чем простая племянница. И если нет... если ты не чувствуешь близости к нам, это нормально. Но мы действительно думаем о тебе, как о своей дочери. Прошло совсем немного времени, но…       - Я понимаю. - Гермиона улыбнулась. - Ты прав, у меня есть родители, и я была очень близка с ними. Но у меня никогда не было братьев и сестер, иногда мне кажется, что Делия - старшая сестра, которой у меня никогда бы не было. Я знаю, что это не те отношения, на которые вы надеетесь и, может быть, со временем многое изменится. Но я чувствую, что у нас есть семья друг в друге. - Гермиона подняла подбородок: - Я горжусь тем, что являюсь частью МакГонагаллов.       Боб дьявольски ухмыльнулся.       - Ну, может, мы сможем отвлечь тебя от твоего Северуса и убедим выйти замуж за одного из мальчиков Мэл. Они все холостые.       - Нет шансов. - Гермиона сказала твердо.       - Нет шансов, что ты выйдешь замуж за кого-то из ребят или оторвать тебя от твоего Северуса? – Боб улыбался, и Гермиона почувствовала, что краснеет. - Ты подставляешься, моя дорогая.       - По-видимому. И Северус не мой парень, а друг. И меня не от кого «отрывать», - сказала она с решительным кивком, как раз, когда дверь теплицы открылась.       - Гермиона, - позвала Делия. - У меня для тебя письмо из Хогвартса. Это самый ужасный почерк в мире. Едва различила каракули.       Гермиона закрыла глаза и застонала, опустив голову так, что ее подбородок коснулся груди, когда Боб рассмеялся.       - Помяни дьявола, так говорят маглы? - спросил он, и Гермиона подняла голову, чтобы взглянуть на него, прежде чем взять письмо у Делии, когда та подошла к ним.       - О, это от Северуса? - спросила Делия, когда Гермиона встала и вытерла руки о джинсы. - Разве он не поехал домой?       Гермиона покачала головой.       - Лили сказала, что он никогда не ездит домой ни на один из праздников. Он также проводит большую часть лета не дома.       Делия посмотрела на Боба умоляющим взглядом, и Гермиона в замешательстве наблюдала, как улыбка Боба сменилась с дразнящей на ласковую. Он кивнул, и Делия повернулась к Гермионе с широкой улыбкой:       - Пригласите его сюда!       - Во всяком случае, на часть лета. Я думаю, он захочет повидать родителей, - заметил Боб.       Гермионе внезапно вспомнила о Гарри и о том, как он боялся возвращаться к Дурслям. На самом деле Гермиона не была полностью уверена, что у Северуса подобная ситуация. Она никогда не слышала, чтобы он говорил о своей семье, и Лили ничего не скажет ей об этом.       - Я спрошу его, - сказала она, проводя пальцами по письму в своих руках.       Боб закатил глаза.       - Я уже сказал, что ты отработала то, что должна была, не так ли? Иди отдохни. Пусть Пруэтт и Шамандэр поработают на этот раз, - Боб подмигнул.       - Роберт, - предупредила Делия, но даже она думала, что желание Гермионы прочитать письмо было вызвано каким-то воображаемым романом.       - Вы оба невозможны, - пропела Гермиона, когда вышла из теплицы и направилась через лужайку к главному дому. Она поднималась по лестнице в свою спальню переступая через две ступеньки, и зайдя в комнату плюхнулась на край кровати, чтобы не запачкать ее.       Когда она открыла письмо то сразу заметила галеон.        Г,       лаванда       Аллиум Моли       Асфодель       Мята       Дескурения Софии       Чертополох       Тимьян       Не трать впустую свое время, чтобы все было свежим, я уверен, что у мистера МакГонагалл есть запасы, которые он может продать мне через тебя. И нет, это не для эксперимента.       Сейчас блаженно тихо, когда ты не бормочешь, перечитывая конспекты, и у меня больше места, чтобы разложить книги на столе в библиотеке с момента нашего знакомства. Однако, немного скучно, и я не могу посмеяться над тем, как ты старательно заучиваешь написанное.       До воскресенья,       С. Снейп       Гермиона фыркнула, сложив письмо. Она тоже скучала, хотя вряд ли скажет ему об этом. И о чем он думал, используя ее в качестве аптекаря? Он хоть представляет, как теперь над ней будет насмехаться Боб по этому поводу?       Мерзавец. 1 июня 1975 г.       - Гермиона, прекрати учиться, - заскулила Лили, бросая косичку из цветов и травы, которую только что сплела, в голову Гермионы. Она зацепилась за ее кудри, и Северус хмыкнул, когда вытащил плетенку из волос подруги.       Гермиона паниковала из-за экзаменов, начиная с первого дня после возвращения с каникул, и была теперь решительно настроена не отрывать взгляда от учебников.       - Я не могу, - сказала Гермиона. - Что, если на экзамене будет что-то, чего я не знаю? Или забыла?       - Как бы мне ни хотелось этого говорить, но если есть то, чего ты не знаешь или каким-то образом забыла, то этого не будет на экзамене, – заметил сидящий рядом с ней Северус. Так садиться рядом стало чем-то обычным для них с начала года, но особенно за последние два месяца. Когда трое друзей выходило из замка, чтобы отдохнуть в теплые деньки, они направлялись к дереву возле Черного озера. Широкий ствол предоставлял Гермионе и Северусу опору, они опирались на него во время чтения или делая записи. Лили могла либо растянуться на траве перед ними, либо сесть с другой стороны от Северуса.       - Вы не понимаете, - голос Гермионы поднялся на октаву. – У меня нет представления о том, как проходит мое магическое образование последние два года, - ее сердце колотилось, но она не была уверена из-за тревоги или из-за клятвы.       - Как это? - спросила Лили со смехом. – Ты сдавала экзамены, а твои родители не показывали тебе твой табель, или что-то типа того?       Гермиона побледнела, напоминание о родителях заставило ее живот перевернуться, и образовался комок в горле. Не то чтобы она не думала о них, но жизнь в этой эпохе продолжалась, и она привыкала. Она знала, что они были живы. Но осознание того, что она не сможет снова поделиться с ними результатами экзаменов, что последние достижения, о которых они знали это табель в конце ее первого курса в Хогвартсе, - заставило сердце болезненно сжаться.       - Несчастный случай, Лили, - тихо напомнил Северус, и Гермиона была благодарна, что ей не пришлось говорить самой. Это дало ей время, чтобы ослабить ком в горле и успокоить живот.       - Ой, - Лили покраснела и прикусила губу. - Хорошо, извини, - а потом в замешательстве добавила: - Но это было только в прошлом году, а как же годом раньше?       Гермиона обдумывала, как ответить, зная, что, когда придет время, Северус узнает правду, даже если она не сможет сейчас это сказать.       - Проблемы с рептилией, - Гермиона пожала плечами, - помешали оглашению результатов в тот год.       - Ну, это не могло стать причиной отмены всех экзаменов. А как же СОВ и ЖАБА? - запротестовала Лили. - Я имею в виду, это важно, не так ли? Чтобы продолжить учиться и работать в Волшебном мире.       - Я уверен, что были исключения, - ответил Северус.       - Наверное. О! Там Марлен, я хотела спросить ее кое-что о прорицании, - и Лили сбежала.       Осознал он это или нет, Северус издал вздох, который был опасно похож на облегчение, почти в то же время, что и Гермиона. В последнее время Лили окружала их все больше и больше, и хотя оба любили ее компанию, давление предстоящих экзаменов и ее более беззаботное отношение к учебе действовало им на нервы.       Гермиона ожидала, что Северус положит свою книгу обратно на колени, когда их подруга отошла, чтобы поговорить с Марлен, но он не двигался. Более того, Гермиона чувствовала его взгляд, как будто он пытался читать ее мысли.       - Я не упаду в обморок, - сказала она на сколько могла весело. - Честно говоря, я все время так поступаю, когда дело доходит до экзаменов. Я просто ужасна. Когда все закончится, я выдохну, и в моем присутствии ты не найдешь ни одной книги, которая будет не для развлечения. - Она попыталась улыбнуться, глядя на него, но заметила его прищуренные глаза и любопытное, но неуверенное выражение. - Что? - девушка прошептала, улыбка исчезла.       Северус наклонил голову, его взгляд переместился на озеро, в то время как его тело было повернуто к ней.       - Я заметил, - сказал он после паузы, согнув одно колено и положив на него свой локоть. - Порой ты ведешь себя так… не соответствующе…       - А? - она вздохнула, ощутив сухость во рту. Гермиона попыталась прочистить горло, но ее голос по-прежнему был чуть громче шепота. - Например?       Северус, казалось, не решался ответить, постукивая пальцем по ноге.       - Ты маглорожденная, - заявил Северус, уверенный, что он не поспешил с выводами.       - С чего ты взял? - спросила Гермиона, не желая признавать или опровергать его догадки.       - Твоя одежда. Когда мои соседи начали задавать вопросы об этом, я указал, что ты жила в Америке. Одна из причин, по которой так много чистокровных остаются не замеченными - это то, что они живут среди маглов на виду, по крайней мере, в более крупных городах. Конечно, существует магическое сообщество, но ведьмы и волшебники одеваются так же, как и маглы. И твои фразочки: «Боже мой», а не «Мерлин», как говорит большинство чистокровных. Твое «магическое образование», хотя даже полукровка с большей вероятностью просто скажет «образование», включая меня.       - Значит, моя одежда и то, как я говорю, привели тебя к такому выводу? - Гермиона ухмыльнулась.       Северус не улыбнулся. На самом деле, он внезапно стал выглядеть более нервным, чем раньше.       - В сентябре ты упомянула о своих родителях и… про твои зубы. Это странно: родитель-волшебник не стал бы думать дважды о том, чтобы позволить своему ребенку изменить что-то настолько обыденное. И то, как ты говоришь о своем… происшествии. Ты, по сути, осиротела и находишься в волшебной семье. Ты никогда не упоминала, что твои родители мертвы, ты говорила, что лишилась их. Это заставляет меня думать, что несчастный случай был волшебным, но он затронул только тебя, и эта чушь про Косой переулок - прикрытие. Я бы подумал о случайном забвении, но кажется это что-то более простое или гораздо худшее. В любом случае... твои родители живы, и они маглы.       Гермиона уставилась на него, сердце билось быстро, и она была уверена, что это было не из-за клятвы. За последние девять месяцев Северус Снейп стал важной частью ее жизни: от прежней версии ее язвительного и подлого профессора зельеварения до язвительного знакомого и одного из ее самых близких друзей. Ее личность, как и ее настоящая эпоха, были ее единственными секретами, и только профессора Дамблдор и МакГонагалл знали правду.       И сейчас Северус понял это, благодаря простым наблюдениям и логике. Она могла отрицать, лгать, сказать, что она полукровка и воспитывалась по большей степени маглами. Она могла бы согласиться с его рассуждениями о том, что американское волшебное сообщество больше похоже на магловское, чем британское. Она могла предположить, что ее манера речи тоже часть ее воспитания. Или она могла бы довериться ему, и дать знать, что он прав.       Медленно, осознавая каждый вздох и биение своего сердца, она кивнула.       Северус глубоко вздохнул и повернулся к озеру. Он смотрел задумчиво, и сердце Гермионы замерло.       - И теперь ты меня ненавидишь, - тихо сказала она.       - Нет! - Северус резко повернул голову, пряди волос зацепились за угол его рта, а темные холодные глаза впились ей в глаза. Взгляд не был жестокими. Каким бы холодным ни был взгляд, ярость, которая их омрачила, была предназначена не для нее. Однако, отчаяние, было. - Никогда не думай, что я буду ненавидеть тебя из-за твоего происхождения, - мягко сказал Северус, его тон предостерегал, чтобы она действовала осторожно. - Я не ненавижу тебя. Но другие, с моего факультета…       - Есть причина, - тихо сказала Гермиона, более тихо, чем даже говорил Северус, - почему я никогда не исправляла чьи-либо предположения. Я знаю, как опасно быть маглорожденной. Меня предупредили, хотя у меня уже был личный опыт в прошлом. Поверь мне, Северус, я не хочу, чтобы истина раскрылась. Мне не стыдно за то, кто я или откуда я, но…       - Я понимаю, - Снейп кивнул. - Быть полукровкой по-прежнему клеймо в Слизерине. И, хотя мне не нравится, то, что ты, как друг подняла мой авторитет в их глазах. Грейнджер - очень старая фамилия, и в наши дни её редко можно услышать, но все еще уважаемая. Теперь, когда мой социальный круг выходит за рамки…       - Грязнокровки, - предложила Гермиона, ненавидя слово на своем языке так сильно, как казалось и Северус.       - Да, - он кивнул.       - Что ж.       - В самом деле.       - Так что, все решено? Ты знаешь правду о моем статусе крови, и ничего не поменяется, - Гермиона кивнула, хотя мысленно скрестила пальцы на руках и ногах, чтобы он согласился.       - Я не уверен в этом, - ухмыльнулся Северус.       - А?       - Да, - протянул он. - Потому что, видишь ли, теперь я чувствую, что у меня есть преимущество. Не над тобой, а над идиотами, которые считают себя лучшими, из-за превосходства чистой крови. И раньше было забавно, что я получал высшие оценки в Слизерине на нашем курсе. Теперь я знаю правду о самой умной ведьме с Гриффиндора.       Гермиона усмехнулась, ударив его плечом.       - Я была лучшей в течение последних трех лет.       - Но здесь не была бы.       - Нет?       - Нет.       - Я могла бы обогнать Когтевранцев?       - Нескольких, я уверен, что у них не самые высокие оценки.       - Но я сомневаюсь, что у кто-нибудь на Слизерине были бы оценки выше моих.       - Ведьма.       - Мерзавец.       Они замолчали с похожими улыбками веселья, и Гермиона была довольна и сбита с толку тем, насколько ей нравились их мелкие споры. Как ей нравилось просто быть рядом с Северусом Снейпом. Как раньше она мирилась со всеми разговорами о квиддиче и бесконечным бездельем? Как она вообще могла жить без такого друга, как Северус? Крошечное чувство вины извивалось, но она не позволяла ей пустить корни. Гарри и Рон были хорошими друзьями, по крайней мере, когда они старались, но она никогда не сможет иметь отношения с ними на равных снова.       Северус подтянул книгу, которую он читал прежде, к себе, используя свое колено как подставку. И Гермиона, чувствуя себя ближе к нему, чем когда-либо могла себе представить, легла на траву, положив голову ему на ногу. Он напрягся при соприкосновении, но Гермиона проигнорировала это. Она схватила учебник и сосредоточилась на изучении текста по Чарам.       - Сложные заклинания? Может материал более продвинутый, чем ты ожидала? - Он дразнил, повторяя те же слова, которые он сказал в поезде все эти месяцы назад.       - Конечно, именно поэтому я прислушиваюсь к тебе. Я намерена впитать твои знания о чарах через прикосновение.       - Через мое колено? Заклинания, которые я знаю для этой области тела, не будут на экзамене, хотя это может послужить интересным чтением для Флитвика.       Гермиона фыркнула, а затем рассмеялась, когда заметила, что Северус покраснел, самодовольно улыбаясь.       Так Лили их и застала. И хотя Гермиона не могла нормально разглядеть рыжую девушку сквозь слезинки на глазах, у нее создалось впечатление, что Лили происходящее вовсе не показалось забавным.       2 июля 1975 г.        Г,       Я прошу прощения за то, что не отправил письмо раньше. Я задержусь еще на неделю: оказалось, что Тобиас в тюрьме с мая. Мне повезло, и он пробудет там еще неделю, а значит до пятого я буду свободен от него.       Хотя мне не терпится принять твое предложение, мне следует провести время с мамой. Она редко в таком хорошем настроении, и пока проявляет интерес к моей жизни.       Прости меня,       С. Снейп.       3 июля 1975 г.       Гермиона серьезно сомневалась в своем здравомыслии, когда спрашивала Делию и Боба, будут ли они против, если она сядет на Ночного Рыцаря, чтобы увидеть Северуса и вернуться с ним. Она не упомянула, что он понятия не имел, что она навестит его, или что знала только о том, где он живет, из адреса на магловском письме, которое она получила от него. И когда они согласились, полагая, что это будет хорошей идеей (со множеством раздражающих ухмылок и не прикрытых тычков локтями), она подумала, что сошла с ума, раз воспользовалась таким способом передвижения: Гарри Джеймс Поттер, мальчик-который-болтался-на-метле-держась-за-нее-одной-ногой, называл его «немного грубоватым».       И теперь, когда она стояла в Паучьем тупике, лицом к ряду кирпичных террасных домов, которые были испачканы сажей и выглядели так, словно видали времена и получше, Гермиона задавалась вопросом, что именно щелкнуло в ее голове, отчего она заявилась сюда.       Благодарная за то, что дождь из Шотландии не добрался до Коукворта (хотя, возможно, он притупил бы запах реки), она направилась к дому, который соответствовал почтовому адресу, зная, что, по крайней мере, не останется на улице под дождем. Гермиона схватила сумку, которую ей одолжила Делия, на нее были наложены чары расширения, позволяющий положить пару сменных вещей и туалетные принадлежности.       Приближаясь к двери, она огляделась, отметив, что, хотя она слышала детей на улицах и звук радио, никого не было видно. Она постучала и ничего не услышала.       Гермиона собиралась либо снова постучать, либо развернуться и сбежать, когда дверь распахнулась, и пара черных глаз уставилась на нее.       - Я могу вам помочь? - спросил тихий женский голос.       Губы Гермионы дернулись в попытке улыбнуться, и она сжала пальцы.       - Я здесь, чтобы увидеть Северуса. Я не сказала ему, что приду.       Женщина по другую сторону двери нахмурилась.       - Ты здесь... чтобы увидеть Северуса?       - Я подруга.       Дверь открылась еще немного, и стройная женщина с темными волосами и бледной кожей оглядела Гермиону. Девушка не хотела этого признавать, но женщина чем-то напоминала ей боггарта Невилла, только с меньшим носом и не в такой безумной одеждой.       - Гермиона? - смущенный тон Северуса раздался из-за ее спины, и она повернулась, чтобы поздороваться.       Слова замерли на ее языке, как только ее губы приоткрылись.       Северус был... совсем не таким, каким она ожидала увидеть его вне школы. Однажды поздно вечером Лили призналась, когда их было только двое, что, когда она встретила Северуса, он был одет в мамину блузку, и что-то похожее на мужской пиджак. Он объяснил свой внешний вид, заявив, что волшебники носят другую одежду, а он был волшебником. И хотя она не ждала, что пятнадцатилетний Северус оденется, как девятилетний, Гермиона совсем не ожидала чего-то столь откровенно магловского.       Он был в изношенной черной футболке, слишком свободной для его худой фигуры, а джинсы были порваны на коленях. Грязные волосы были завязаны на затылке, хотя в школе он никогда не выглядел так плохо. В руках он держал бумажный пакет с продуктами, и чем дольше она смотрела, тем сильнее становилась его хватка. Удивление Северуса исчезло, хотя казалось, что он не собирался ее приветствовать.       - Привет, - сказала она застенчиво. - Хм, ну, когда я получила твое письмо, я подумала… ну, теперь, когда я здесь, я не совсем уверена, о чем я думала.       - Очевидно, - он усмехнулся.       - Это тот друг, с которым ты собираешься провести лето? - Спросила миссис Снейп.       - Да, - выдохнул Северус.       - Что ж, позволь мне узнать ее поближе, - она сказала, и Гермиона услышала скрип двери позади себя. Она обернулась, миссис Снейп не улыбалась, но в ее глазах и позе была доброта и гостеприимство, которым Гермиона хотела уступить.       - Я не хочу навязывать, - сказала Гермиона.       - Слишком поздно для этого, – Северус прошел мимо нее, направляясь туда, где, должно быть, была кухня.       Миссис Снейп не извинилась за своего сына, и Гермиона была отчасти благодарна за это. Она просто нервно улыбнулась женщине, прежде чем войти в маленький дом.       Гермиона не была уверена, чего ожидать, когда вошла. Дом был хорошо организован и в нем не было беспорядка, но почти на каждой плоской поверхности была пыль, и рисунок на изношенном диване выглядел так, как будто его слишком часто отбеливали. Комната была маленькой и не очень уютной, но не тесной. Тут были телевизор и электрические светильники, но в воздухе чувствовалось легкое присутствие магии.       Миссис Снейп жестом пригласила Гермиону сесть на диван, а затем опустилась в кресло.       - Итак, - начала она. - Северус назвал мне ваше имя, и это все.       - О, ну, я удивлена, что он так много вам рассказал, - ответила Гермиона, и услышала его фырканье в стороне.       Миссис Снейп выгнула бровь.       - Я поверила в ту простую информацию, что вы близки с ним.       - Э-э, ну, мы друзья. Он один из немногих друзей, что у меня есть. Видите ли, произошел несчастный случай, и у меня не осталось никого, кроме людей, которые меня приютили. И я не из тех, кто легко ладит со сверстниками. Я встретила Северуса в поезде с Лили, и, хотя мы не стали друзьями сразу, хотелось бы думать, что мы сблизились с начала года.       - Дыши, Грейнджер, - поддразнил ее Северус, и она сощурила глаза, чтобы увидеть, как он прислонился к дверному проему кухни, где она соединялась с гостиной, его руки скрещены на груди.       - Прости, - сказала она, и он закатил глаза.       - Гриффиндор, не так ли? – спросила его мать. Он согласно промычал. Губы миссис Снейп слегка дернулись. - Объясняет, почему она пришла сюда без приглашения. С сумкой на ночь, - когда Гермиона покраснела, миссис Снейп посмотрела через плечо на сына: - Подруга?       Северус впился в мать взглядом:       - Не надо.       - Не буду. Ты видел ту девушку, с которой ходил в магловскую школу? Думаю, ее зовут Дайан. Кажется, ей осталась пара месяцев, и несколько соседских парней в ожидании.       - Довольно, - сказал Северус, не сводя холодных черных глаз с матери.       - Не то, чтобы я намекала, что это был ты. Она должна родиться в октябре, ты был в школе, когда она зачала, - миссис Снейп сместилась и выпрямилась в кресле, затем повернулась к Гермионе. Она осмотрела ее с пристальным вниманием, которое слишком сильно напомнило Гермионе наблюдательный взгляд профессора Снейпа. - Ты не пользуешься популярностью у мальчиков, по крайней мере, не беспокоишься о том, чтобы привлечь их внимание. И если Северус называет тебя своим другом, ты должна быть книголюбом. Это единственная причина, которую я могу себе представить, чтобы он пересек черту факультетов. Ну, за исключением другой девочки. Той, с которой я видела его в парке.       - Ммм, да. Я... люблю книги, - ответила Гермиона, ее щеки были такими же красными, как цвет ее факультета. Она обратилась взглядом к Северусу за помощью, но он лишь самодовольно улыбнулся.        Вот что происходит, когда ты появляешься без предупреждения, она слышала, как его голос говорит в ее голове.       - Какие предметы вам нравятся больше всего? - спросила миссис Снейп.       - Трансфигурация, чары, арифмантика.       - Не зелья? - миссис Снейп изогнула бровь.       Гермиона сглотнула.       - Ну, мне нравится компетенция моего партнера по лаборатории, но я… я думаю, что предпочла бы… профессора, который вел у меня раньше, - когда она ответила, не почувствовала никакого воздействия клятвы, да и Северус не мог принять ее слова как комплимент, даже если начнет учить ее через пятнадцать лет.       - Слизнорт всегда был хорошим человеком, но слишком интересовался «сбором» людей, - миссис Снейп кивнула, как будто она одобряла слова Гермионы. Затем она прищурилась, как будто ей в голову пришла какая-то мысль. - Предыдущий профессор? Ты не всегда посещала Хогвартс?       Гермиона заметила краем глаза, что Северус выпрямился.       - Нет.       - Шармбатон?       - Ильверморни, - голос Гермионы дрогнул.       - Тогда почему…       - Достаточно, - Северус прошел в комнату. Он посмотрел на Гермиону. - Если ты собираешься остаться здесь, тогда мы должны придумать, где ты будешь спать.       Губы миссис Снейп дрогнули.       - Надеюсь, вы сможете без проблем жить в одной комнате?       Северус нахмурился, неуверенно глядя на Гермиону.       - У меня нет проблем со сном на полу, - быстро предложила Гермиона, желая убедиться, что Северус знал, что она никоим образом не хотела его потеснить.       Миссис Снейп вытащила палочку из рукава.       - Трансфигурация никогда не была моим любимым предметом, но я уверена, что Северусу не понадобится его кресло в течение следующих нескольких дней, - она посмотрела на сына, который казался неуверенным. - Его не будет рядом, а значит он и не узнает о произошедшем. И будь благодарен, ты можешь только представить, что он сказал бы, узнай, что в твоей комнате была девушка. - И с этим миссис Снейп направилась к лестнице.       Северус со вздохом наблюдал за мамой.       - Давай, - сказал он Гермионе, указывая на дверь. - Мы уходим, - крикнул Северус, когда они проходили мимо лестницы.       - Хорошо, - ответила миссис Снейп, хотя Северус не улыбался, но его глаза блестели.       Северус вывел подругу из дома и обвел вокруг него, махая ей, не оглядываясь через плечо, затем сунул обе руки в карманы и целенаправленно пошел по улице. Гермиона побежала, чтобы не отставать, и была благодарна, когда они прошли мимо группы потрепанно выглядящих мальчиков, которые кивнули Северусу.       Он отвел ее подальше от домов в парк, где не было детей. Гермиона посмотрела на качели, к которым пришел Северус. Ржавчины было больше, чем краски, и цепи ужасно скрипели, а резиновые сиденья выглядели хлипко. Когда он сел, Гермиона подошла к соседним, осторожно, стараясь не хвататься за цепи.       Гермиона осмотрелась, отметив, что все было в таком состоянии, что любой надлежащий общественный комитет счел бы небезопасным для детей.       - Ты не сказала ни слова, - Северус заметил через несколько минут. - Сожалеешь, что оказалась в трущобах севера?       - Я живу в Шотландии, я немного севернее, чем ты, - отшутилась Гермиона, наблюдая, как мимо пролетел пластиковый пакет и прилип к перилам круглой качели.       - Не совсем. И я готов поспорить, что ты хочешь вернуться обратно, - он усмехнулся.       - Только потому, что совершенно ясно: ты не хочешь, чтобы я была здесь, - ответила Гермиона переплетая пальцы. - Я сожалею. Я немного взволнована перспективой провести лето с другом, - Северус над этим посмеялся. - Насмехайся надо мной сколько хочешь, но я никогда... никогда не проводила лето с кем-либо из моих волшебных друзей. И у меня никогда не было друзей среди маглов. - Она виновато улыбнулась. - Я была странной девочкой, которая любила книги и чьи волосы делали странные вещи, когда она злилась. Никто не говорил со мной, либо потому, что они не имели ничего общего со мной, либо боялись меня. Я проводила лето в углу библиотеки, рядом с работой моих родителей. Часы в пыльной комнате вместе с миссис Нобл.       Северус ничего не сказал, и Гермионе стало хуже.       - Мне пора, - сказала она, поднимаясь на ноги.       Северус протянул руку и схватил ее за запястье, его хватка была сильной, но не болезненной. Он посмотрел на нее извиняющимся взглядом.       - И куда ты собралась?       - Я могла бы остаться в гостинице, пока ты не будешь готов ехать, - пожала плечами Гермиона.       - Не трать впустую галеоны, - вздохнул он, отпуская ее запястье. Гермиона помедлила, затем осторожно села обратно. - Лили живет там, - указал он через парк. - Однако я бы не советовал туда ходить. Ее сестра все время будет обзывать тебя и устраивать истерики. По крайней мере, худшее, что сделает моя мама, это устроит тебе допрос.       Гермиона улыбнулась.       - На самом деле, я думаю, что она мне понравилась.       - Конечно, она тебе понравилась, - он закатил глаза.       - Она тебе не нравится, но ты добровольно проводишь с ней больше времени?       - Я никогда не говорил, что она мне не нравится. Я хотел убедиться, что она в порядке, - он сказал, поворачиваясь и глядя Гермионе в глаза. – Пока Тобиас заперт, я хотел убедиться, что она не использует деньги, которые зарабатывает, чтобы заплатить за его залог или выпивку.       - Она не производит впечатление такой женщины.       - Она делает все необходимое, чтобы он не распускал руки. Они ненавидят друг друга, мама его за пьянство, за его распутство и за то, что он не может содержать нас. Он ее - из-за магии. О, ему нравится, когда это полезно, например, нагреть воду в ванне, чтобы ему не нужно было платить за горячую воду. Или, когда она использовала конфундус, чтобы подрядчик включил наш дом в список ремонта, чтобы у нас больше не было надворной постройки. Но ему не нравится, что магия не создает ни денег, ни спиртного и ему определенно не нравится, что магия передалась мне.       - Ох, - Гермиона сказала, чтобы заполнить тишину.       - Как-то я напугал его до чертиков, но он знает, что я не могу творить магию вне школы. До того, как включился След, он не мог подойти ко мне из-за страха того, что случилось в первый раз, когда он пытался меня побить…       - Северус, - тихо сказала Гермиона.       - Ты можешь представить, почему я не хочу, чтобы ты была здесь.       - Я не думала…       - Нет, ты не думала, - огрызнулся он, на мгновение поглядывая на нее холодными глазами, прежде чем отвернуться.       - Ты знаешь, что я не думаю о тебе хуже? – спросила Гермиона, прервав молчание. Он бросил на нее подозрительный взгляд. - Я не могу думать о тебе хуже, чем я уже думаю, - она добавила, и он фыркнул.       - Не старайся, быть саркастичной не в твоей натуре.       - И с чего ты взял, что я пыталась быть саркастичной? - Спросила она, ее губы изогнулись от искры веселья в его глазах.       Глаза были такими выразительными, и ей стало интересно, как она раньше этого не замечала. Возможно, он лучше скрывает свои эмоции будучи взрослым.       Или, может быть, это стало привычным, когда знаешь, что именно глаза показатель того, как он себя чувствует. Мысль о том, чтобы оставаться другом Северуса Снейпа в течение будущих пятнадцати лет, в некотором роде радовала Гермиону, но она не хотела слишком внимательно обдумывать причины.       - Сев! - Голос Лили послышался с той стороны, в которую он указал ранее. Гермиона заглянула ему за спину, увидев, что их подруга бежит к ним в летнем синем платье, из-за которого джинсы и блузка Гермионы выглядели весьма неряшливо. - Я пыталась встретиться с тобой уже несколько дней, но, похоже, ты еще не… ээ… приходил… - Лили замедлила шаг, ее улыбка исчезла, когда она увидела Гермиону.