Судьба распорядилась верно /Fate Set Right

- А - 2 сентября 1993 г.       Аврора зашла в Больничное крыло после ужина, не беспокоясь о мнении окружающих. Ее распущенные волосы искрились и завивались сильнее, отчетливо напоминая кудри Гермионы Грейнджер, когда она не злилась. Глаза Авроры сузились, темно-карие стали черными, как у ее отца. И хмурый взгляд был такой идеальной комбинацией обоих родителей, что даже семикурсники ежились, когда она проходила мимо.       Не колеблясь, она вошла в лазарет и пошла прямо к кровати Драко. Поганец не спал, на коленях открытая книга, нога приподнята для удобства. Он лежал так, что не мог видеть, кто входит.       - Пришло время ужина, - он начал говорить с этой фирменной ухмылкой Малфоя. - Пока я не скажу моему отцу…       Он так и не закончил предложение. В тот самый момент, когда он повернул голову, Аврора сильно ударила кулаком, и Драко упал на другую сторону кровати.       - Ты глупый, высокомерный придурок, - со злостью выплюнула она, и Драко вскарабкался, как мог, помогая себе одной рукой, боль смешалась с удивлением, пока он изо всех сил старался разглядеть ее. - Ты понимаешь, что сделал? У тебя столько мусора в голове, что не осталось места для здравого смысла и человеческой порядочности?       - О чем ты говоришь, Рори? - спросил Драко, наконец сумев подняться, используя здоровую руку.       Впервые с момента, как окаменел Колин Криви, Драко назвал её домашним прозвищем. Всё остальное время он звал её или Снейп, или Аврора.       - Я говорю о твоей чертовой самоуверенности, типа если ты Малфой, то превосходишь всех и вся. Мы оба знаем, что тебе просто нужно было поклониться гиппогрифу, потому что однажды мы столкнулись с одним в лесу. Помнишь? С мамой. И я знаю, что она много раз повторила тебе, что он опасен, если не проявить уважения. Но нет. Нет, великий Драко Малфой рискнет своей шеей, которую Клювик легко мог переломить, лишь бы уесть Гарри Поттера. Или, может, покрасоваться перед ним, потому что, честно говоря, я уже не уверена в происходящем, - Драко побледнел от ее слов, и Аврора продолжила. - И теперь ты хвастаешься перед придурковатыми соседями по общежитию, что можешь уволить Хагрида…       - Какое тебе дело до чертового олуха? - Драко пытался вернуть свое достоинство.       - Хагрид был в моей жизни столько, сколько я себя помню. Я провела первые пять лет жизни в Хогвартсе. Я обошла эти земли больше раз, чем любой семикурсник, и Хагрид словно дядя для меня.       - Он полукровка, - Малфой усмехнулся, выплевывая слова.       - Я тоже! - прокричала Аврора.       Словно весь воздух покинул ее легкие, и сердце остановилось. Аврора не хотела этого говорить. С четырех лет она знала, что у нее нормальная кровь, тогда она впервые услышала, как дядя Лу бросил слово на букву «г». Он не знал, что она рядом, но отец заметил: он был наблюдательней. Она стояла в тени коридора, ведущего к уборной из игровой комнаты. Папа вел себя так, будто ничего не произошло, и сделал вид, что ее нет, а уже после все объяснил.        "Это ужасное слово для таких людей, как твоя мать, - сказал он. - Грязнокровка. Люди, которые используют это слово, рождены от волшебников и верят, что они лучше. Я должен притворяться, что они мне нравятся, и даже соглашаться с ними. Но я не согласен".       "Почему ты должен притворяться, что ненавидишь маму?" - Она спросила его, растерянно и немного с обидой.       "Я так не делаю. - ответил отец, постукивая по носу пальцем. - Мама притворяется, что ее родители волшебники, поэтому никто не пытается причинить ей боль словами или иным образом. Но мы должны молчать. Помнишь, что я рассказал тебе о секретах? - Аврора кивнула. - Это большой: я - полукровка".       "Из-за бабули?" - спросила Аврора.       "Да. Мой отец был маглом. Мать и отец твоей мамы были маглами. Она маглорожденная, а ты - полукровка, потому что у тебя волшебная и магловская кровь. Но мы не должны говорить об этом".       Ей никогда не приходилось говорить, что она чистокровная. Ей даже не приходило в голову, что ее статус крови имел значение до прошлого года, и она намеревалась держать это в секрете.       Но теперь она выпалила все на эмоциях, потеряла контроль и позволила гневу затмить здравый смысл.       Драко был совершенно сбит с толку, заикался и запинался, когда Аврора дрожала от страха и адреналина.       - Как? - Наконец спросил Драко. - Я знаю, что дядя - полукровка, но он отказался от своего грязного магловского наследия. Чтобы ты была полукровкой, тетя Ги должна быть… - кусочки наконец-то встали на свои места. - Она грязнокровка.       - А она такая? - Аврора спросила дрожащим голосом. - Она правда грязная? Потому что еще две минуты назад она была твоей чистокровной тетушкой с большим семейным наследием. Ведьмой, которой ты восхищаешься. - Драко нахмурился, отвел взгляд, словно мысленно пытался разделить тетю на двух разных людей. - Я оставлю тебя, обдумай это. - Сказала она сухо, пыталась сохранить хладнокровие.       Аврора Снейп, спешившая из Больничного крыла в комнаты своего отца, не нагоняла страху. Никто не обращал на нее внимания, когда она спускалась в подземелья.       Кабинет отца был пуст, но дверь в его личные покои приоткрыта. Оттуда доносился смех, но Аврора вряд ли обратила на него внимание, когда толкнула дверь.       Сразу за дверью располагалась гостиная, небольшой коридор, куда выходили двери спален, и туалет в его конце, рядом с дверью в частную лабораторию отца.       Наверное, она должна была удивиться, увидев профессора Люпин в кресле с бокалом вина в руке. Около него на кофейном столике стояла пустая тарелка. И тому, что мама сидела на диване рядом с папой: они с Лео никогда не навещали его в начале семестра. Лео читал в углу.       - Рори? - глубокий голос отца прервал ее размышления, он смотрел на дочь нежно и вопросительно, мама с беспокойством, и от этого у Авроры исказились черты лица.       - Я совершила ужасную ошибку, - и замерла, когда брызнули слезы.       - Что случилось, Куколка? - нежно спросила мама, и сквозь слезы Аврора не четко увидела, как подошла мама. – Ты обо всем можешь рассказать, - мягко сказала, обнимая дрожащую Аврору. - Ремус друг, и он знает, что я здесь, в Хогвартсе, как студентка. И что бы ни случилось, он тоже может услышать.       И Аврора рассказала им, сколько могла между рыданиями. История была короткой, но Авроре показалось иначе.       - Я с-с-сожалею, - заикалась Аврора. – Я не-не-не хотела… просто…       - Спокойно, Аврора, - сказал отец, строго, но не зло. Аврора сделала глубокий вдох, который превратился в дрожь. - Гермиона, я думаю, пришло время нам…       - Почему бы тебе не сказать ей, любимый, - предложила мама. - Будет лучше, если она услышит это от тебя, чем от меня и точно без Ремуса, который попытается объяснить наши поступки или мысли.       - Я могу уйти, это семейное дело, - предложил профессор Люпин.       - Останься. Вам с Ги есть что обсудить и наверстать упущенное. И Леонидас еще слишком молод.       - Мне восемь! - возмутился Лео.       - А твоя сестра старше, и услышит обо всем впервые, - мама упрекнула с улыбкой. Аврора почувствовала, как отец обнял ее за плечи и повел в лабораторию.       Аврора была здесь лишь два раза, когда папа варил. Он закрыл за ними дверь и повел к табурету. Деревянный, но удобный из-за амортизирующих чар, и всегда нужной для нее высоты, чтобы видеть стол, когда она сидит, но на него легко взобраться. Отец сел рядом с ней так, чтобы смотреть на нее. Первое, что он сделал, достал и передал носовой платок, чтобы она могла вытереть глаза.       С серьезным смиренным вздохом он положил левую руку на рабочую поверхность стола ладонью вверх. Проведя пальцами по пуговицам, он расстегнул сначала свой сюртук, а затем манжет рубашки. Она знала, что её ждет, когда он закатит рукав, но все равно вздрогнула, увидев череп и змею на его коже.       - Ты очень умная, смелая девушка. Но так же, как твою мать, твои эмоции одолевают тебя. Ты человек. Это нормально. У тебя есть некоторые мои врожденные способности окклюмента, но даже я время от времени могу вспылить, так что не вини себя за то, что случилось.       - Но теперь как никогда важно, чтобы ты полностью понимала, почему твоя мать скрыла магловское происхождение, когда переместилась во времени, и почему тебе все еще необходимо притворяться, что ты чистокровная, и почему ты должна попытаться повлиять на мнение Драко, пока он находится вне влияния своего отца, и прежде, чем студентка Гермиона Грейнджер навсегда исчезнет из Хогвартса.       - Какое отношение к этому имеет твоя татуировка? - Аврора спросила тихим голосом.       - Это Темная Метка, Рори. Это символ Темного Лорда и знак того, что я являюсь одним из его самых ценных Пожирателей Смерти, и членом его внутреннего круга. Это знак человека, который верил в превосходство крови и Темной магии.       - Так почему она есть у тебя?       - Потому что я был шпионом. Потому что, когда я был всего на несколько лет старше тебя, я привлек внимание не тех людей, и они пытались использовать меня ради общего блага. В начале четвертого курса я правда хотел присоединиться, хотел найти свое место. Это не хорошо, но и не совсем плохо. Ты понимаешь?       И через мгновение Аврора кивнула. - Г - 9 сентября 1975 г.       - Снейп, Грейнджер, подождите минутку, - Грюм прокаркал, когда ученики расходились после лекции.       Лили нахмурилась, прежде чем ее губы расплылись в улыбке.       - Пикник у дерева, - сказала она, быстро дотронувшись до руки Северуса, затем махнула Гермионе и пошла вслед за остальными. Грюм наблюдал за ними, пока последний студент не покинул класс, затем взмахнул запястьем и дверь захлопнулась.       - Вы читаете книгу? - спросил он своим обычно резким тоном. Гермиона и Северус оба кивнули. - Хорошо. Мы встречаемся после обеда, коридор седьмого этажа.       - Профессор? - на лице Гермионы отразилось замешательство.       - И убедитесь, что никто вас не увидит, - сказал он бодро, а затем указал на дверь. – Идите.       Гермиона и Северус ушли.       - Почему коридор седьмого этажа мне о чем-то напоминает? - спросила Гермиона, наполовину разговаривая сама с собой, наполовину спрашивая Северуса.       - Я уверен, что в какой-то книге ты прочитала что-нибудь об этом. Теперь, твой ментальный индекс пробегает библиотеку, которую ты, без сомнения, поглощаешь и сохраняешь, пытаясь найти ответ, - Северус взглянул на нее с легкой улыбкой.       Гермиона улыбнулась ему в ответ, она хотела ответить ему тем же и внезапно упала на каменный пол. Из ее сумки посыпались книги, пузырьки с чернилами и перья.       Чары окружили ее за мгновение до того, как она почувствовала руку Северуса на своем плече. Повернув голову и слегка сдвинувшись, она заметила, что он вытащил палочку и держал ее так, что первой ее реакцией было защититься. Гермиона собиралась спросить, что он делает, когда вспышка света рассеялась перед Северусом, как будто…       - Щит, - прошептала она, повернулась и увидела, что ее ноги склеены. Вытащив палочку, она прошептала встречное проклятие, прежде чем встать на колени рядом с Северусом. - Где они? - спросила она.       Северус указывал направление, откуда они пришли, и перед ними вспыхнул очередной взрыв света.       - Нюниус - жалкий трус, - Питер засмеялся. - Прячешься за щитом.       - Давай, Нюниус. Мы знаем, что тебе просто не терпится дать отпор, - Сириус издевался.       - О, нет, он разнежился, - подыграл Джеймс, они все еще были невидимы. - Новая одежка, да мытая голова? Не уж то пытается сойти за нормального человека.       Гермиона взмахнула палочкой и послала первое пришедшее на ум заклятие, в том направлении, откуда донесся голос Джеймса. Заклятие с громким треском ударилось о стену.       - Что тут происходит? - голос Ремуса донесся сзади, и Гермиона оглянулась через плечо. Парень растерянно смотрел туда, где прятались мародеры и на то место, где она присела рядом с Северусом.       - Ах! Луни! - Сириус приветствовал. - Как раз вовремя, чтобы присоединиться к веселью.       Замешательство Ремуса сменилось стыдом; тогда он вышел вперед и встал перед Северусом.       - О каком веселье ты говоришь, Бродяга? - спросил он, скрестив руки и оглядывая коридор.       Воспользовавшись возможностью, Гермиона потянулась к руке Северуса и слегка дернула его. Он все еще пристально наблюдал за Ремусом и другими мародерами, и кивнул один раз. Медленно они поднялись на ноги, отступили на пару шагов, прежде чем отвернуться. Только когда она повернулась спиной, Гермиона позволила себе вздрогнуть.       - Ремус, они уходят! - Заскулил Питер.       - Хорошо, - Ремус сказал и перед тем, как они повернули за угол, добавил: - Подождите меня возле кабинета. Я объясню профессору Бэбблингу, почему вы задержались.       Оказавшись вне поля зрения мародеров, Гермиона зашипела сквозь зубы от боли.       Она не понимала, насколько сильно повредила колено, пока сидела на полу и находилась под действием адреналина. Теперь сквозь боль она могла только хромать.       Не говоря ни слова, Северус открыл сумку и вытащил бутылочку. Гермиона взяла ее и рассмотрела синий цвет.       - Не думаю, что мне нужно обезболивающее зелье усиленного действия.       - Ты все больше дергаешь меня за руку с каждым шагом. Колено не исцелит, но ты не будешь так сильно хромать, - сказал Северус и указал на бутылку. – Выпей.       Неохотно отпустив его руку, Гермиона остановилась и прислонилась к стене, чтобы проглотить зелье. Как и многие зелья, оно было отвратительным на вкус.       - Подправил формулу, но не смог сделать вкуснее? - спросила, скривившись.       - Улучшение вкуса могло поставить под угрозу эффективность, - ответил Снейп и забрал бутылку. - Боб никогда не жаловался.       Гермиона фыркнула, собираясь возразить, когда Ремус повернул за угол. Он рассмотрел бутылку в руке Северуса и то, как Гермиона держалась за ногу. Ремус, сжал руки в кулаки.       - Я должен был сделать больше, чем просто забрать очки.       Северус фыркнул.       - Ага, не знал, что за значком старосты скрывается столько власти, - Северус ухмыльнулся, предложил свою руку Гермионе, чтобы они продолжили идти на руны. Она взялась за него и удобнее зацепилась за локоть, сердце сделало счастливый кульбит, и Гермиона с усилием подавила предательскую улыбку, что так желала осветить ее лицо.       - Я должен поговорить с ними, - сказал Ремус зашагав рядом с Гермионой. - Скажу им, что они должны остановиться. И не только с тобой, со всеми. Но особенно с тобой.       - Это было бы куда полезней лет пять назад, - сказал Северус. - Но ты был слишком занят, молча наблюдая или добавляя пару ударов.       Ремус, вероятно, ответил бы, если бы они не пришли к дверям классной комнаты.       Когда Северус проводил Гермиону до места, Ремус сдержал свое слово и объяснил профессору Бэбблингу, что произошло. Он все еще был сердит и это вызвало интерес среди пятикурсников. Не только среди гриффиндорцев и слизеринцев, пуффендуйцы и когтевранцы тоже заинтересовались появлением одного из мародеров, ведь они задирали студентов со всех факультетов. - Г -       Пока Джеймс, Питер и Сириус все еще были заняты тем, что допрашивали Ремуса о его предательстве, Гермиона и Северус выскользнули из Большого зала и направились в коридор седьмого этажа.       - Как твое колено? - спросил Северус, когда они поднимались по лестнице медленнее, чем ему бы хотелось.       - Ну, я до сих пор не чувствую боли, - ответила она с кривой усмешкой. - Но я чувствую, слабость в колене и налился синяк.       - И ты не пошла к Помфри, потому что?..       - Когда бы? Наш день не назовешь размеренным. Руны, зелья и трансфигурация после обеда. Хотя я могла бы подняться в Больничное крыло во время перерыва, Лили бы не скучала по мне.       - Нет, не думаю, что она стала бы, - Северус ответил, и Гермиона не могла понять по его тону, доволен ли он этим или раздражен.       Они продолжили подниматься по лестнице в комфортном молчании, пока не достигли коридора седьмого этажа. Они остановились и оглянулись, прежде чем пройти немного дальше.       - Я не вижу Грюма, - отметил Снейп. - И я сомневаюсь, что он хочет, чтобы мы проводили «уроки» прямо тут.       - Клянусь, я что-то знала! - Гермиона рассердилась, что не может вспомнить, когда это так необходимо.       - Мы это уже обсуждали, - сказал Северус, и осмотрел ближайшие гобелены.       Он пристально вглядывался, как настоящий поклонник художественных работ в галерее. Гермиона отвернулась, ударила кулаком по лбу в жалкой попытке достучаться до прочитанного. Она медленно прошлась и почти сразу ее колено подкосило.       Гермиона подняла голову и увидела дверь, которой раньше не было.       - Северус, - она не отводила взгляда от двери, а на ее губах появилась улыбка, и ответ наконец выскочил на поверхность. - Как я могла быть такой глупой? - спросила она и покачала головой, когда он подошел к ней. – История Хогвартса. Я читала ее чаще, чем даже помню, и все же я совсем забыла о Комнате «приходи и уходи».       - Хмм?       - Комната «приходи и уходи», - она повторила. - Также известная как Выручай-Комната. Комната появляется там, где она нужна больше всего, и обеспечивает нуждающегося человека или людей именно тем, что им нужно. Спальня, если устал, лазарет, если ранен.       - Туалет, когда выпил за завтраком слишком много тыквенного сока, - Северус добавил слегка насмешливым тоном. - Ты можешь отвечать и не звучать как законченная зубрила?       - Невыносимая всезнайка, помнишь? - Гермиона смотрела прямо на него.       От его ухмылки у нее перехватило дыхание.       - Ты не даешь забыть, - Снейп снова обратил свое внимание на дверь. - Итак, ты думаешь, Грюм за этими дверями, или ты думаешь, что комната просто решила, что нам нужно что-то, чего мы не осознаем?       - Я говорю, что мы скоро узнаем, - Гермиона сказала, и похромала к двери.       - Да, давай просто войдем в комнату, которая выскочила из ниоткуда, и может снова появиться где-то еще, если она вообще появится, - проворчал Северус.       - Не хочешь застрять со мной в одной комнате, Северус? - Гермиона сказала не подумав.       Ее рука была на дверной ручке, поворачивая и открывая дверь, прежде чем до нее дошла двусмысленность ее слов, и она тут же ужасно покраснела. Гермиона была невероятно благодарна за то, что Северус не ответил, потому что по другую сторону двери стоял профессор Грюм, он выглядел весьма раздраженным из-за того, что его заставили ждать, но и явно довольный своим большим плюшевым креслом.       - Вы долго, - сказал он грубо.       - Было немного трудно найти комнату, которая, очевидно, появляется там, где она хочет, - Северус ответил ворчливо, но не грубо.       - Это миф, - Грюм сказал, и Гермиона изменилась в лице. – Выручай Комната всегда здесь, на седьмом этаже. Пока мы здесь, никто не может найти нас, если мы этого не хотим. Мы не обнаруживаемы, - затем он указал на два стула, которые, казалось, появились из ниоткуда, каждое повернуто лицом к Грюму. - Садитесь, - он махнул рукой, и Гермиона, и Северус оба опустились на стулья. - Вы читаете книгу, мне не нужно рассказывать вам детали «что» или «почему».       - На самом деле, профессор Грюм, я бы очень хотел знать, почему, - Северус перебил. - У Гермионы есть причина, которую я могу понять. Но зачем учить меня?       - Ты естественный. Было бы глупо тратить впустую навык. Более того, ты дружишь с ней, она доверяет тебе. Ты можешь помочь ей, если она застрянет, - Грюм ответил небрежно. - Теперь, вы оба, очистите свой разум. Представьте себе стену. Не дайте мне сломать ее.       Без предупреждения Грюм повел запястьем и уставился на Гермиону.       Гермиона почувствовала то же, что и в день его первого урока, но намного сильнее. Было почти больно, когда он раскусил слабое подобие ее щита. Все ее мысли и эмоции за последние 24 часа были прямо перед Грюмом.       - Так и знал, что они лживые ублюдки, - мужчина проворчал, прежде чем бросил взгляд на Северуса.       Гермиона моргнула, боль постепенно стихала, когда она наблюдала за мысленной битвой Северуса и Грюма. Между глазами Северуса была небольшая складка, а его руки сжались до белых кулаков. Его щеки порозовели, прежде чем он хмыкнул и отвернулся.       Грюм рассмеялся.       - У тебя почти получилось. Но стена должна быть непроницаемой.       - И снова, зачем она мне нужна? - спросил Северус сквозь стиснутые зубы.       - Я был в твоей голове, мальчик, - Грюм ответил. - Ты знаешь так же хорошо, как и я, почему будет разумнее держать твои знания в безопасности.       Гермиона нахмурилась и посмотрела поочередно на Северуса, который отказывался смотреть на нее, и абсолютно довольного собой Грюма.       - На сегодня хватит. Лучшее, что вы можете сделать - это медитировать. Не смейся, парень. Мало волшебников сидят в тишине и сосредотачиваются на том, что внутри, - затем он поднялся. При движении его тела послышался хруст. - Оставайтесь здесь, сосредоточьтесь, не болтайте, - он тяжело захромал к двери.       - Вы уходите? - спросила Гермиона и переглянулась с Северусом, он также нахмурился.       - Дамблдор заинтересуется, куда я пропал, - и без лишних слов Грюм вышел за дверь.       Они долго молчали, прежде чем Северус сказал:       - Он не хочет, чтобы Дамблдор знал.       - Ага.       - Почему? - Северус посмотрел на нее и встретился с ней глазами, как и Грюм, хотя в ее голове не было ни единого намека на проникновение. - Зачем скрывать это от директора школы? Особенно, если это касается тебя. Он не отрицает, что понимает твои причины скрыть все, что у тебя есть в этом блестящем уме, но почему бы не привлечь директора? Зачем он привел нас в Выручай-комнату, а сам слинял?       Гермионы открыла рот и ее горло угрожающе сжалось. Она не могла рассказать о карте мародеров, очевидно, это знание тоже попадало под действие клятвы. И докапываться до правды она не хотела. В конце концов, ее плечи опустились, и она покачала головой. Северус прищурился, задумчиво наклонил голову.       - Мы должны медитировать, - сказала Гермиона, устраиваясь на стуле.       Северус усмехнулся.       - Разве Грюм остался, чтобы проконтролировать нас?       - Северус, - она предупредила.       Но он, похоже, не слышал ее. Поднявшись на ноги, он подошел к появившемуся письменному столу, стопке газет в одном углу и небольшой подборке книг в другом.       - Медитируй и делай все, что тебе нравится, - Снейп начал перебирать бумаги.       - Северус, что ты?..       - Комната дает гостям то, что им нужно, поэтому она должна была дать мне ответы, когда появился стол.       Гермиона сглотнула слюну вместе с подступающей паникой, при мысли о том, какие ответы может дать комната. Она села, закрыла глаза и заставила учащенное сердцебиение замедлиться, прежде чем сосредоточиться на выстраивание ментальной защиты.       Гермиона понятия не имела сколько прошло времени, когда почувствовала нежное прикосновение руки к ее плечу. Открыв глаза, она увидела разочарованного и задумчивого Северуса. Его галстук был сбит на бок, а волосы приобрели сальный блеск и были растрепаны.       - Мы должны идти, - сказал он. - Уже почти девять.       - Так много? – Гермиона взялась за предложенную руку, и позволила ему поднять себя на ноги. - Нашел какие-нибудь ответы?       Северус ухмыльнулся и отпустил ее руку:       - Не особо.       - Что ж? – вопрос Гермионы прозвучал почти как требование, когда он ничего больше не сказал.       – Я пока попридержу свои новые знания, - он хитро улыбнулся и покачал головой.       Гермиона с раздражением подскочила к столу и взглянула на разложенные перед ней газеты. Быстрый взгляд показал, что не было ни одной даты из будущего. Многие из прошлого, двадцатые и тридцатые годы, и несколько из пятидесятых, но большинство были современными.       - Готова рискнуть баллами и заработать задержанием из-за несколько статей в «Ежедневном Пророке»? - Северус спросил с насмешкой, отчего Гермиона только раздражалась.       Она мельком увидела на обложке колдографию молодого (хотя и узнаваемого) Дамблдора и человека имя которого частично прикрыто подписью ниже. Она хотела полистать страницы, прочитать тоже что и Северус, но мысль о задержании с Филчем все портило.       С раздраженным рычанием она повернулась и потопала к двери, Северус шел следом. Неважно, что ее левая нога пульсировала от каждого шага, колено пока не сдавалось, и Гермиона прошла через дверь и по коридору, излучая разочарование из-за незнания.       Северус не отставал от нее, ничего не говорил и не пытался ее успокоить. Но шел рядом, и Гермиона это ценила, даже если злилась на него. Неужели было так трудно все рассказать? Что он прочитал, если хочет придержать информацию при себе? Это так важно? И почему она просто не взяла чертовы газеты с собой?       Эта мысль заставила ее остановиться, но в этот раз она злилась на себя, ведь Северус специальное ее отвлек.       Он остановился перед ней, и ей пришлось немного наклонить голову, чтобы взглянуть на него.       У него был такой расчетливый взгляд, что ей на мгновение привиделся профессор Снейп.       - То, что я узнал… - Он начал говорить, замолчал, чтобы осмотреться. Он пригляделся к чему-то вниз по лестнице и вынул палочку. – Муффлиато, - прошептал он. Легкое жужжание окружило их, прежде чем он снова заговорил. - Я узнал причину, почему Грюм не собирается посвящать Дамблдора в то, что он нас тренирует, хотя уверен без проблем не обойдется. Я – слизеринец, и, учитывая с какой скорость слизеринцы находят сомнительную компанию после Хогвартса, кажется я понимаю, почему Грюм хочет убедиться, что я не знаю больше, чем должен. Но я не понимаю, почему Грюм тренирует меня. И в чем я уверен, так это в том, что директор копает себе яму, ему пора перестать нянчится с гриффиндорцами и больше поддерживать слизеринцев.       - Ну и бред, - съехидничала Гермиона.       - Согласен, - Северус искренне улыбнулся, когда она шлепнула его по руке. – Еще, я знаю, почему Грюм учит тебя окклюменции, и догадываюсь почему он прав.       - И зачем мне окклюменция?       - Я никогда не даю ответов, в которых не уверен на сто процентов.       - И ты называешь меня невыносимой, - проворчала Гермиона.       Северус улыбнулся, взмахнул палочкой и гул исчез. Он медленно повел ее к гриффиндорской башне и остановился рядом с портретом Полной Дамы.       Гермиона не обращала внимания на нарисованную женщину, чей взгляд был направлен между ними двумя, удивление и растерянность делали ее похожей на рыбу.       - Увидимся завтра утром на зельях, - он сказал, склонив голову, прежде чем повернуться и уйти.       Гермиона смотрела на него, не в силах отвести взгляд, пока он не свернул за угол. Она невольно вздохнула.       - Знаешь, а он не красавчик, - заметила Полная Дама. – О, и я вполне уверена, что у него есть кое-что к рыженькой.       - Я тоже, - Гермиона вздохнула, женщина смотрела на нее с сочувствием. – Стоптанные каблуки, - Гермиона назвала пароль, и портрет распахнулся. 19 сентября 1975 г.        Это просто день, обычный день. Ничего особенного. Сегодня пятница, уже середина сентября. Это нормальный день. Ты просто немного старше, вот и все.       Гермиона зациклилась на внутреннем монологе с самого пробуждения. Из-за нормальности последней пары недель она почти забыла. Первые учебные дни принесли волну печали, повторение уроков, приемы пищи, время, проведенное с Северусом и Лили – и это оттолкнуло все непрошенные мысли. Даже вчера был нормальный день, и она почти забыла, что будет утром.       Но как только ее глаза открылись - из-за солнечного света, проникающего через окно, из-за Лили, Марлен и Алисы, готовящихся ко дню – пришлось напомнить себе, что она не должна расстраиваться. Она встала с кровати, собрала вещи и направилась в ванную комнату для девочек старших курсов. Она приняла душ, оделась с обычной тщательностью и собрала вещи, чтобы отправиться в Большой зал. Девочки догнали Гермиону и окружили: Лили была твердо уверена, что включила ее в своё окружение, даже если не говорила этого, а Марлен, казалось, все еще недолюбливала ее.       Они сели завтракать, и Гермиона с тяжелым вздохом взяла тост и фрукты, которые не заинтересовали других. Лили оглянулась, нахмурилась, и отвлеклась на входящих мародеров.       Гермиона сделала то, что всегда делала за едой, когда отвратительное трио и их дружелюбный, застенчивый оборотень пытались привлечь к себе внимание: она вытащила книгу и прочитала первое предложение.       Она хотела читать классику, как обычно, ради удовольствия, но не была уверена, что Остин будет приемлемой книгой для образа чистокровной. Поэтому она читала свой учебник по гербологии, повторяла урок, на который она пойдет после завтрака.       Пролетели тени сов, и Гермиона услышала визги и хихиканья от своих соседок: вышел последний еженедельник «Ведьмы». Счастливая болтовня сокурсников, получивших письма, и она перевернула страницу книги.       - Гермиона, - сказал Ремус, и Гермиона подняла голову, чтобы посмотреть, чего он хочет. Он указал на милую, знакомую маленькую сову, которая сидела прямо перед ее тарелкой с тостами рядом со смуглой совой, которая сидела на маленькой прямоугольной посылке.       Её живот дрогнул от волнения, она старалась подавить улыбку, не смея надеяться. Никто не знал в прошлом году, и она ничего не сказала. Так чего же ей ожидать в этом году?       Она взяла конверт у маленькой совы МакГонагаллов, угостила кусочком тоста и еще одним смуглую сову, которая счастливо ухнула, прежде чем взлететь. Как только они взлетели, другой конверт приземлился на маленькую посылку, но сова не прилетела за угощением.       - Что за особый случай? - спросила Лили.       - Ничего особенного, - ответила Гермиона, открывая письмо от МакГонагаллов. Маленькая тонкая коробка упала на стол, едва избежав стакана с соком.        Гермиона,       Моя дорогая, милая девочка. Я бы хотела оправдаться, почему пропустила твой день рождения в прошлом году. Только когда ты вернулась к нам летом, Бобу и мне пришло в голову, что скоро наступит этот день, либо мы его пропустили. Минерве пришлось заглянуть в школьные записи, и я не могу передать слова, как нам всем стыдно, особенно учитывая, как скоро наступил твой день рождение после потери семьи.       Раз по большей части ты выросла в штатах, то я разузнала и оказалось, что шестнадцать - это как семнадцать у нас. Не знаю, что выбрали бы твои родители, но мы не хотели подвести тебя. Мне сказали, что есть традиция дарить кольцо. Мы решили выбрать что-то похожее, но другое.       С днем рождения, Гермиона. Мы рады, что ты часть нашей жизни и с нетерпением ждем встречи.       С теплыми пожеланиями,       Делия.       P.S. Боб почувствовал себя обделенным и хотел передать, что он тоже тебя любит.       Гермиона очень старалась не проронить слезу, когда закончила читать письмо и отложила его в сторону. Глубоко вздохнув, она взяла коробку и открыла ее. Внутри была пара сережек-капелек, серебряная застежка и золото на остальном.       - О, какая прелесть, - сказала Марлен, наклонившись над столом, чтобы лучше рассмотреть. - Не слишком дорого или что-то в этом роде, я бы сказала. У тебя есть парень?       Лили, казалось, очень интересовалась ответом, а Гермиона покраснела и яростно покачала головой.       - Нет, это мой, ммм, день рождения, - она едва произнесла последнее слово вслух.       - О! Вау, это делает тебя самой старой гриффиндоркой на нашем курсе.       - Значит, ты старше всех на нашем курсе, - Алиса добавила тихим голосом.       - От кого серьги? - Спросила Лили ревниво.       - Делия и Боб, - автоматически ответила Гермиона. На нее смущенно посмотрели и она добавила: - Мои приемные родители.       Лили, казалось, вздохнула с облегчением, а Гермиона взяла письмо, которое было брошено на посылку.        Гермиона,       Прости, что я не узнала раньше, не только как своего рода тетя, но и как глава твоего факультета, когда ты была новенькой. Сентябрь - это всегда напряженное время года, и так много всего происходит, пока все уладится. Я поняла о своем упущении, только когда Делия спросила, знаю ли я дату.       Я не могу исправить ошибки прошлого года, но я бы не хотела повторить ее в этом. Приглашаю тебя на чай сегодня вечером в мой кабинет. Если хочешь возьми с собой Северуса и мисс Эванс. Просто дай мне знать после трансфигурации.       С днем рождения,       Профессор М. МакГонагалл.       Гермиона хихикнула, когда закончила письмо. Она посмотрела на главный стол и поймала взгляд декана. Она улыбнулась и восторженно кивнула, что заставило суровое выражение лица профессора МакГонагалл на мгновение замереть, когда ее губы быстро приподнялись в улыбке.       Наконец Гермиона потянулась за пакетом на столе.       Сняв бумагу, она увидела прекрасно перевязанную, слегка потертую копию Джейн Эйр. Она с любовью провела пальцами по темно-синей коже, где название было выбито в серебре, прежде чем открыть. Крошечный клочок бумаги – он был заправлен в переплёт - едва вместил остроконечное каракули знакомого почерка.        Сестры Бронте были обычными ведьмами, если не считать рассказы.       Пролистав книгу, она заметила, что та была исписана каракулями Северуса. Он указывал на отрывки, которые ему нравились, комментировал части, которые он находил смешными или бессмысленными, и время от времени между страницами находилась травинка или цветок. Маленький стебель сирени, веточка мяты, ванильный боб, несколько других маленьких листочков, которые не были ядовиты и не пачкали страницы, но добавили тонкий и прекрасный аромат, который обволакивал и крепко сжимал ее сердце. Это было очень похоже на Северуса. Гермиона прижалась носом к страницам и глубоко вздохнула, ее большой палец слегка ласкал край страницы, где лежало его письмо.       - Кто-то подарил тебе подержанную книгу на день рождения? - Сириус спросил с легким отвращением. Затем он фыркнул. - Я уверен, что знаю, кто. Но опять же, на страницах нет следов жира.       - Заткнись, Сириус, - Гермиона даже не посмотрела на него.       - Ну, я полагаю, это подходит для тебя, - задумчиво сказала Лили. - В мой день рождения он зачаровал бумажную лилию, чтобы она пахла и выглядела как настоящая. Ну, букет из них.       - Как дешево, - заметил Джеймс. - Но любой, кто носит рваную старую одежду не подумает, что такая милая девушка заслуживает большего, чем бумага, верно, Эванс?       - У Северуса новая одежда, - Ремус заметил скучающее. - Не то, чтобы это имело значение. - Затем он поднял голову, когда Гермиона начала подниматься из-за стола. Он робко улыбнулся. - С Днем рожденья.       - Спасибо, Ремус. - Гермиона ответила, положила письма и серьги в сумку. Как только она закинула ее на плечо, она прижала книгу к груди. - Увидимся на гербологии, - и с этим она вышла из Большого зала.       Ошеломленная, она огляделась, ей следовало посмотреть, был ли Северус за слизеринским столом перед тем, как уйти. Но если нет, то она понятия не имела, где он сейчас. Быть может, библиотека? Или его тайный кабинет? Он еще не был там в этом году, и она не могла представить, с чего он начнет, прежде чем отправиться на занятия утром.       Она сделала несколько коротких шагов, затем пару длинных шагов и повторяла это три раза, потом повернулась к дверному проему и заметила, что он вышел из Большого зала. Он выглядел угрюмо, сунул руки в карманы и опустил голову, скрывая лицо.       Не останавливаясь, чтобы подумать, что она делает, или каковы будут последствия, она быстро двинулась к нему. Столкнувшись с ним, она обняла его за плечи, крепко прижимая к себе.       - Спасибо, - тихо сказала она, ее пальцы ласкали его волосы на затылке. - Большое спасибо, я даже не могу объяснить, что это значит для меня.       - Это, просто книга, - Северус ухмыльнулся, и она отстранилась, чтобы посмотреть на него. Его взгляд был колючим, холодным, с оттенком боли.       - Нет, это… это больше, чем я могу объяснить, - Гермиона не понимала, почему он казался таким далеким. - Серьги от Боба и Делии прекрасный жест, я должна найти повод их надеть. Но книга… любимая вещь, которую я потеряла. И более того, ты прочитал и подарил мне… ну, я уверена, что комментарии будут достойны твоего характера. И да, ты писал в ней, и это, как правило, меня раздражает, но я знаю, почему ты это сделал, и это прекрасно, и ... - Она снова обняла его. - Спасибо.       Она не осознавала, что он не обнимал ее в ответ, пока не почувствовала, как его руки обвились вокруг нее, сначала легкие и дергающиеся движение, как будто он мог отступить в любой момент. Но через мгновение Северус расслабился, его руки немного сжались, и он очень тихо сказал: «С днем рождения».       - Боже, как ты узнал? - Слезы все-таки потекли по ее щеке.       - Однажды утром я спросил Делию. Видимо она сама не знала, учитывая то, как она покраснела, - он ответил, и Гермиона усмехнулась ему в плечо.       Она не хотела отстраняться, наслаждалась ощущением его первых объятий и, возможно, единственных. Его реакция на близость - даже если для него это значило не так много, как для нее - было лучшим, что она могла получить на свой день рождения. Потому что Гермиона знала себя слишком хорошо с самого раннего возраста и была абсолютно уверенна: она влюблена в Северуса.       Это не было увлечением, как с Роном. Рон был по-мальчишески очарователен и был одним из ее первых друзей. Северус был едким, капризным, иногда грубым как сейчас, так и в будущем. Его нельзя было назвать красивым, хотя для Гермионы он стал кем-то прекрасным. И он верный, преданный, чем когда-либо был Рон. Он умен, как и она, и Северус для нее самый дорогой человек. Равен ей по уму и стал самым дорогим для нее человеком.       Гермиона полюбила его, и была готова к последствиям.       Когда он отступил, Гермиона искренне улыбнулась, пусть немного грустно.       Северус ухмыльнулся, вытер слезы с ее щек большими пальцами, его глаза изучали ее лицо.       - Тетя Мин хочет, чтобы я выпила с ней чай этим вечером. Она сказала пригласить тебя. И Лили, думаю, ты захочешь ее позвать, - Гермиона ласкала пальцами корешок книги.       Северус пожал плечами.       - Это зависит только от тебя. Лично я думаю, что ей не будет интересно, но она обидится если ее не позвать.       - Вероятно, - Гермиона согласилась.       Она хотела снова обнять его, крепко поцеловать… но она этого не сделала.       - Увидимся после твоей пары по чарам и моей гербологии?       - Я встречу тебя у дверей, а также Лили, - Северус кивнул. На короткую секунду он выглядел так, будто хотел сказать что-то еще. Но он быстро повернулся и направился на занятие, его голова была высоко поднята, а плечи расправлены. - Г -       - Почему мы идем в кабинет МакГонагалл, когда можем прекрасно отпраздновать в гостиной? - спросила Лили по другую сторону от Северуса, когда они втроем направились к хозяйке крыла трансфигурации.       - Да, меня бы тепло встретили в Гриффиндорской башне, если бы я сам был львом, - Северус ответил без капли сарказма.       - Хорошо, тогда мы могли бы спокойно провести время в библиотеке или пробраться в ту классную комнату рядом с Больничным крылом, что ты… - Лили замолчала, посмотрела на Северуса, а ее глаза заблестели, и она показательно закрыла рот.       - О, конечно, - сказала Гермиона закатив глаза, - Северус будет просто счастлив устроить праздник рядом со своими экспериментами.       У Лили отвисла челюсть:       - Ты знаешь!?       - Конечно, она знает, Лили, - Северус скучающе вздохнул, когда они повернули за угол. - Она мой друг, как и твой. Но наверно больше мой, - указал Северус и Лили прищурилась в ответ. – Может, она твоя соседка по комнате, но ты проводишь больше времени с Траляля и Труляля, чем с ней.       - Как ты только что назвал Алису и Марлен? - задохнулась Лили.       Гермиона фыркнула.        - Весьма остроумно, особенно сочетается с именем первой.       Северус выглядел довольным собой, а Лили раздраженно покачала головой.       - И поэтому вместо того, чтобы найти другой неиспользуемый класс, а я уверена, что в замке их довольно много, мы идем в учительский кабинет. Да это дико. Мы будем делать домашнюю работу? Трансфигурировать черепах в чайники?       Насмешки Лили не могли испортить настроение Гермионы. Она впервые надела свои серьги от МакГонагаллов, и у нее не было чаепития в честь дня рождения с тех пор, как она начала учиться в Хогвартсе. Книга Джейн Эйр в ее руках. Гермиона не расставалась с ней с тех пор, как получила посылку утром, просто откладывала в сторону во время занятий и когда переодевалась из школьной формы в простое платье. Она читала ее во время еды, всегда перемещая травинки - вложенные Северусом - на предыдущую страницу, чтобы не потерять. Она даже читала после обеда, когда они встретились на Черном озере. Она читала, прислонившись головой к ноге Северуса так же, как они это делали незадолго до начала лета. Было бы безупречно, если бы Лили не села, также положив голову на другую ногу.       - Если это что-то вроде воскресного ужина… - Северус вздрогнул, уголки его губ слегка приподнялись, когда Гермиона ударила его.       - Я очень сомневаюсь, что это будет «воскресный ужин», - сказала Гермиона, когда они подошли к двери. Она постучала, и по разрешению МакГонагалл войти, она повернула ручку и первой вошла внутрь.       - Сюрприз! – разнеслись голоса Боба и Делии вместе с голосом профессора МакГонагалл, и сердце Гермионы на мгновение остановилось. Она заметила бокалы с огненным виски в руках Минервы и Боба.       - Совсем не как воскресный ужин, - тихо пробормотал Северус, и Гермиона нанесла второй удар, прежде чем подбежать и обнять своих приемных родителей.       - Как вы здесь оказались? - спросила она, быстро обняла Боба и крепче Делию.       - Я пригласила их после того, как ты приняла мое приглашение, - сказала Минерва, раскрыла свои руки и приветствовала Гермиону объятиями. - Я бы пригласила весь клан, но даже у Альбуса есть свои пределы.       - Это больше, чем я ожидала, - Гермиона ответила, когда отступила.       - Для вашего кабинета несравненно лучше, что вы не пригласили остальных, - прокомментировал Северус, подойдя к маленькому столику в стороне и взял два бокала, напиток выглядел как вино, но скорее всего это был лишь игристый сидр.       - Эй, следи за своим языком, парень, - Минерва притворно возмутилась, пока ухмылка не испортила ее попытку.       Северус вручил Гермионе бокал, затем взглянул на Лили. Некоторое время он колебался, прежде чем передать его своей подруге, повернулся и направился к столу, чтобы схватить третий.       - Ой! - Гермиона сказала, ругая себя. - Мне очень жаль, я ужасно груба. Боб, Делия, это Лили Эванс, - она представила подругу, слегка взяв Лили за руку и приблизив к ним.       - Приятно познакомиться, - тепло поприветствовала Делия, взяв Лили за руку. - Гермиона хорошо о тебе говорила. Северус тоже, когда ему доводилось.       - Ты говорил обо мне, Сев? - с улыбкой спросила Лили, когда он подошел к ней.       - Когда ты была темой разговора.       Дверь в кабинет открылась, и все в комнате повернулись, чтобы посмотреть, кто входит.       - Мин, могли бы мы… - Профессор Грюм резко остановился, оглядывая комнату. - Что это? - Затем он посмотрел на Боба. - Какую беду ты пытаешься накликать?       - Неужели человек не может поздравить с днем рождения своего… - Боб замолчал, и его брови нахмурились.       Прежде чем он смог придумать, что сказать, Грюм посмотрел на Гермиону.       - Твой день рождения, не так ли?       - Да, сэр, - девушка робко кивнула.       - Объясняет, почему учитель пьет в присутствии учеников, - Грюм сказал, указывая на Минерву.       - На данный момент, Аластор, я ей тетя, а не профессор.       - А меня пригласить не хочешь?       - Ну, ты уже здесь. Скотч и огневиски на своих местах, позаботься о себе, - Минерва махнула в сторону простого шкафа в углу.       - Без подарков, - заметил Грюм и направился к шкафу.       - Не было необходимости, - ответила Минерва. – Мы передали их утром.       Тогда-то тихий голос объявил, что стол накрыт. Большинство угощений - любимые Гермионой.       Грюм окинул взглядом блюда французской кухни на столе и фыркнул.       - Уверена, что ты англичанка?       - О, замолчи, Ал, - подразнил Боб. – Жизнь разнообразней, чем сосиски с картофельным пюре.       Минерва быстро перенесла свой стул к столу, а различные предметы трансфигурировала в удобные обеденные стулья, какие были у Делии и Боба дома. Гермиона сидела за одним концом, Северус - справа, а Лили - за ним. Боб и Делия сели слева, подвинув Грюма ближе к Минерве.       Ужин был, к большому удивлению Гермионы, похож на воскресные вечера. Профессор Грюм словно занял место Малькольма между братом и сестрой. Разговоров о политике, и об аврорате было больше, чем обычно.       - Дело в том, что министерство не будет ничего делать с чертовыми нападениями, когда мы все знаем, кто и почему это делает, - проворчал Грюм.       - Они всегда держали задницу в тепле, и ты это знаешь, - сказала Минерва с пренебрежения. - Тот факт, что ты все еще продолжаешь возвращаться...       - Ты так и не смогла смириться? - Грюм дразнил. - Или, может быть, Ургхарт держал тебя подальше все это время?       - О, давайте не будем поднимать эту тему, - проворчал Боб поедая утку.       - Я никак не пойму, чего добиваются эти «Пожиратели смерти», - сказала Делия наморщив лоб. - И почему так демонстративно?       - Они верят в превосходство крови, - сказал Северус, и Гермиона нервно посмотрела, как Лили прикусила губу, а Грюм уставился на Северуса. Он же продолжил говорить спокойно. - Они думают, что мы не должны скрывать свою природу, что маглы должны бояться нас. Они считают, что любой, кто не имеет чистокровного происхождения, слаб и нуждается в доминировании. Звучит достаточно погано.       - Ты не согласен? – Грюм выглядел мрачно.       - Вы думаете, я - часть своего факультета? - Северус спросил в упор.       - Ты здесь единственный не-гриффиндорец, и ты, кажется, много о них знаешь.       - Вы единственный чистокровный, и о вас можно сказать то же самое, профессор, - ответил Снейп. - Тем не менее, мои знания, как и ваши, исходят из характера наших жизненных обстоятельств. Вы аврор, сейчас учитель, а может именно благодаря этому понимаете их мотивы. Я слизеринец, я живу с теми, кто хочет присоединиться к Темному Лорду. Я тоже приобрел свои знания благодаря своему положению. Это вряд ли означает, что я согласен с этим больше, чем вы.       Грюм пристально изучил его лицо, прежде чем ухмылка сломала суровость.       - Хорошо сыграно, мальчик.       - Значит мы можем сменить тему? - спросила Делия после минуты напряжения.       - Я заметил, что вы не пьете, - небрежно сказал Северус, возвращаясь к своей тарелке.       Гермиона и Минерва уставились на Делию, и она покраснела почти так же, как ее волосы.       - Я не хотела ничего говорить, учитывая день.       - Ты ведь не… - Минерва сказала, вероятно, резче, чем она хотела.       Делия застенчиво улыбнулась, и Боб улыбнулся, глядя на нее с любовью.       - Через два дня будет три месяца. Я не хотела... это самый длинный срок у нас... и если что-то случится…       Гермиона подавила всхлип и прикрыла руками рот, попыталась сдержать радость, угрожающую разразиться, но через мгновение она встала со стула и обежала стол. Гермиона обняла Делию в тот же момент, что и Минерва, обе держали ее свободно, как будто они боялись причинить ей боль.       - Надеюсь, ты не думаешь, что тебе не будут рады на праздниках или во время каникул, - сказала Делия, когда Гермиона начала шмыгать.       - Конечно нет, - сказала Гермиона, а затем повернулась к Бобу и обняла его намного крепче. - Я так невероятно рада за вас.       - Спасибо, Гермиона. Это много значит, - он отпустил ее улыбаясь, прежде чем повернуться к Северусу. - А ты, мальчик, - Боб сказал, заставляя Северуса напрячься. – Я хочу поговорить с тобой, позже, - щеки Северуса покраснели, но он лишь кивнул, прежде чем вернуться к своей тарелке.       Лили наклонилась к нему и начала шептать. Их разговор был тихим, и, хотя Гермиона хотела знать, что происходит, она была слишком отвлечена разговором с МакГонагаллами. Когда разговор перешел к работе и тому подобному, она вернулась к своим друзьям.       - Они ее семья, Лили, - она слышала, как Северус тихо шипит.       - На самом деле, нет, - Лили отрицала так же тихо.       - Не надо, - он предупредил.       - Но это скучно. И неудобно, - Лили запротестовала.       - Тогда уходи, - ответил Северус.       - Что? Ты серьезно говоришь мне, что не хочешь сбежать в подземелья? Ты действительно хочешь остаться здесь?       - Мне нравятся Боб и Делия. И я не буду настолько грубым, чтобы уйти, когда он хочет поговорить со мной. Независимо от темы.       - Ну да. Но разве ты не можешь просто, ну знаешь, отвести его в сторону и спросить, что он хочет, чтобы ты мог уйти? Ты действительно хочешь торчать здесь всю ночь? Мы могли бы пойти к озеру и тусоваться под деревьями или прокрасться к астрономической башне.       - Я не против, - Гермиона вмешалась. Они выглядели застигнутыми врасплох, хотя Лили быстро пришла в себя и выглядела так, будто одержала победу. - Я могу понять, твое желание уйти, правда. Никто из вас не должен оставаться здесь из-за меня.       - Мне нравится, - сказал Северус, откидываясь на спинку стула и слегка проводя длинным пальцем по обложке книги, которую он дал ей. - И я уверен, что Минерва подготовила десерт. Я бы не хотел пропустить.       - А ты болтлив сегодня, да? - сказала ему Минерва, когда Лили покраснела от слишком фривольного обращения Северуса к учителю. - Просто имей в виду, я позволяю это только сегодня вечером, учитывая, что это семейное дело.       - Тогда что, черт возьми, я здесь делаю? – сказал Грюм и встал.       - Ты не уйдешь до пирога, - Минерва скрестила руки на груди и повернулась к коллеге.       Грюм изобразил полное отвращение, прежде чем повернуться к Северусу и Гермионе.       - Вы двое, то же место, что и раньше, завтра в одиннадцать.       - Да, сэр, - ответили они одновременно. Он кивнул, затем выскочил за дверь.       - Если ты все-таки уйдешь, Северус, мы должны поговорить сейчас, - сказал Боб и поманил Северуса присоединиться к нему на другом конце комнаты.       Северус спокойно поднялся, но по его лицу было видно насколько он нервничал.       Гермиона ожидала, что Лили извинится и уйдет, но она уверенно сидела и наблюдала за Северусом как ястреб. Гермиона пересела в кресло, в котором сидел Северус, скручивая пальцы.       - Прости, - сказала она, едва притягивая внимание Лили. - Северус не думал, что тебе понравится, но и не хотел тебя обделить.       - Сев сказал это? - Лили спросила с такой надеждой, что сердце Гермионы сжалось.       - Да, - сказала она, не в силах смотреть на радость в глазах Лили. Взгляд Гермионы упал на книгу, и она подняла и прижала ее к груди, как щит и утешительное одеяло два в одном.       - Торт, - объявила Минерва, и Гермиона пересела с места Северуса на свое.       Она больше молчала и улыбалась, и кончено благодарила всех, после того как ей спели «С днем Рождения». Было слышно глубокий мелодичный голос Северуса, даже когда он пытался петь тише остальных. Разговор был все еще легок, Лили много говорила с бывшими гриффиндорцами о том, что происходит в их команде по квиддичу, и обо всем, что может заинтересовать их.       Когда ночь подошла к концу, Гермиону затискали на прощание и они, втроем, покинули кабинет.       - Итак, что же, хм... ну ты знаешь?.. - спросила Лили, делая круги своими руками, когда она пригляделась к Северусу.       Он посмотрел на нее, затем на Гермиону.       - Я бы предпочел не говорить прямо сейчас.       - О, - сказала Лили, оглядываясь на Гермиону. - Как насчет того, чтобы встретить на нашем месте? - она остановилась. - Ты можешь проводить Гермиону в башню и встретиться со мной через пятнадцать минут.       Северус поднял бровь, и Лили улыбнулась, затем резко обернулась и побежала куда-то. Они остановились и смотрели ей вслед, пока она не исчезла за углом.       - Она заработает задержание, - сказал Северус и продолжил идти в сторону Большого зала.       - А где ваше место?       - Дерево, куда мы все идем, когда хорошая погода. Однако уже почти девять часов. Она нарушит комендантский час пытаясь добраться туда.       - Может быть, она поймет и попросит встретиться с ней там завтра, - спросила Гермиона, крепче сжав книгу в своей руке.       Северус фыркнул.       - Я все равно не скажу ей. Я не собираюсь рассказывать никому из вас, во всяком случае, пока, - он нервно переместился. - Это просто редкая возможность для студента, я ценю Боба и его предложение. Но, не буду говорить раньше времени.       - Тебе нравится быть загадочным, не так ли? - Гермиона не могла удержать улыбку, даже когда была немного расстроена, она всегда наслаждалась шутками со своим лучшим другом.       - В этом есть свое удовольствие, - сказал Снейп, когда они подошли к вершине лестницы, ведущей в подземелья. - Я провожу тебя, но не хочу встречаться с Филчем, иначе мне не избежать взыскания.       - Все нормально, - Гермиона пожала плечами.       Он внимательно рассматривал ее.       - Ты была счастливее раньше, что изменилось?       - Ничего такого, - Гермиона ответила слишком быстро.       - Ты ужасная лгунья.       - Просто Лили кое-что сказала, вот и все. Она ничего не имела в виду. Это было совершенно невинно. Это просто… напомнило мне о чем-то.       Северус мрачно кивнул. Затем он протянул руку, положил на ее плечо и сжал. Он выглядел так, как будто хотел что-то сказать, но не знал, что. Он отвернулся, и Гермиона запаниковала почувствовав, что он отдаляется.       - Северус! - он остановился и обернулся. Пожевав губу, она сделала три шага, чтобы встать как можно ближе. - Может... я имею в виду, могу ли я... обнять. Могу я снова обнять тебя?       Он сглотнул. Гермиона раньше не замечала, что его кадык настолько выступает, пока не увидела его движение. Северус дернулся, а затем подвинулся ближе.       Она обняла его за шею и прижалась носом к его коже, молясь, чтобы это сошло ей с рук. На нем задержался цитрусовый запах от утки, но в остальном он был покрыт чудесным ароматом, который обычно цеплялись за него: пергамент и чернила, травы из класса зелий и запах его экспериментов. Запах его волос, которые с течением дня теряли свежесть, но имели мужской аромат, который заставлял ее сердце дрожать и вздыхать от удовольствия.       Его руки, не колеблясь, обняли ее, как он сделал это утром, и держали ее с точно таким же рвением, как и она его. Гермиона почувствовала, как ее нежно, едва заметно потянули за кудри, и не сразу осознала, что он играет с ними. Это сделало ее сверх чувствительной и онемевшей одновременно.       Они разошлись, только когда услышали шум из подземелий и смех старост, которые шли на обход. Они так ничего и не сказали друг другу и только помахали на прощание. Гермиона оглядывалась через плечо, через каждые три шага, хотя он сразу пропал из виду, а Гермиона даже не была уверена зачем это делает: хочет узнать, рискнет ли Северус нарваться на Филча и встретиться с Лили, или чтобы еще раз увидеть его.       Лили вернулась в башню не на много позже Гермионы, и за ней быстро шли мародеры. Лили ничего не сказала Гермионе, кроме спокойной ночи и последнего «счастливого дня рождения», прежде чем уйти спать и искренне улыбнулась перед тем, как закрыть балдахин.       Гермиона растянулась на кровати, немного почитала книгу, а потом просто листала её. Она ухмылялась более резким комментариям Северуса, а также его забавным наблюдениям, пока не наткнулась на одну из своих любимых частей.        «Вы думаете, что если я небогата и незнатна, если я мала ростом и некрасива, то у меня нет души и нет сердца? Вы ошибаетесь! У меня такая же душа, как и у вас, и, безусловно, такое же сердце. Если бы бог дал мне немножко красоты и большее богатство, вам было бы так же трудно расстаться со мной, как мне теперь расстаться с вами».       Отрывок был подчеркнут, капли чернил разбрызгали край страницы и почти скрыли окончание предложения. Гермиона пролистала оставшуюся часть главы и нашла ехидный комментарий о том, что Джейн должна была знать, что скрывает Рочестер. Гермиона была уверена, что Северус поиздевается над странным представлением о романтике. И все же, не было ничего такого, в том что Джейн не поверила странной реакции Рочестера на ее смирение. Единственное примечание для остальной части главы было в конце.        «Парнишка поднял ее с постели, потому что в дерево ударило молнией? Урок для нее запирать дверь».