Судьба распорядилась верно /Fate Set Right

3 ноября 1993 г. - С -       Северус Снейп чувствовал себя старым.       Закостенелым, а травмы, полученные в юности, отзывались болью в теле из-за сырости Шотландии. Да еще стресс из-за того, что рядом с комнатой мальчика, за которым он поклялся приглядывать и защищать, ошивался массовый убийца, а по соседству жил его собственный любимый отпрыск.       Именно дочь заставляла чувствовать себя исключительно старым, потому что он не ощущал в своей душе достаточно жизненного опыта, чтобы стать отцом подростка.       Северус не мог принять, что его маленькой девочке сегодня исполнилось тринадцать лет.       Северус не был сентиментальным, он не собирался сидеть в рабочем кресле и смотреть на ее кудрявую голову, склонившуюся над котлом, вспоминая какой она была в младенчестве. Он ненавидел то, насколько она была похожа на свою мать, потому что она была слишком зрелой для своего возраста, хотя сомневался, что рассказал ей об этом, ведь даже не знал, что делать с этим. И он скучал по тем дням, когда Рори была маленькой, смелой, мудрой, и довольно хитрой. Как его пятилетняя девочка готовила простое зелье для первого курса с минимальной помощью от него или ее первый самостоятельный полет на настоящей метле в шесть, когда Гермиона была слишком занята с малышом Лео, чтобы узнать, что они делают. Пятьдесят на пятьдесят на какой из двух факультетов поступит Рори, и он, и Ги согласились с тем, что нет других вариантов, или Гриффиндор, или Слизерин, и нет способа сказать наверняка, кроме как дождаться распределения.       И вот она, тринадцатилетняя, в красно-золотом галстуке, все еще храбрая, мудрая, хитрая, но уже не маленькая. Сейчас парни будут пытаться ухаживать за ней, всего через три года им нужно будет обсудить, чем она хочет заняться после Хогвартса. Ходили разговоры о возможном возрождении турнира «Трех волшебников» в следующем году, а вместе с ним и Святочного Бала впервые за пятнадцать лет. Авроре не будет хватать года, чтобы пойти одной, но, вероятно, ее пригласят, может ученик из другой школы, чтобы показать какую-то отвратительную форму единства.       - Профессор Снейп, - голос дочери вывел его из задумчивости, и он понял, что в конце концов дал слабину. Она вручила ему пробирку готового зелья, первая в своем классе, как всегда.       - Спасибо, мисс Снейп, - он взял ее образец и положил в проволочную корзину. Аврора готовила снотворное с девяти лет, и Снейп не сомневался в результате.       Резко поднявшись, он пронесся по комнате, осматривая содержимое котлов ее одноклассников.       У парня со Слизерина в котле было плохо выглядящее варево зеленого оттенка, что заставило профессора остановиться. Зелёный означала, что лаванду положили не вовремя, и было уже слишком поздно исправлять. Северус перевел взгляд с котла на мальчика, затем последовал за полуприкрытым взглядом мальчика прямо на…       Он схватил книгу со стола и приложил ей прямо по ушам мальчишки.       - Ой, - мальчик захныкал, потирая ухо, когда класс тихо и неуверенно хихикнул.       - Будьте внимательны, мистер Девон, или вы обнаружите, что вместо снотворного у вас получается отвратительное, зловонное зелье, которое, вероятно, приведет к коме от отравления. В любом случае, вы примете свой образец сегодня вечером перед сном. Надеюсь, вы хорошо отдохнете, а не будете бродить по гостиной.       Он унесся прочь, заметив, что еще один слизеринец и Криви внезапно начали суетиться. Он закатил глаза и покачал головой. Идиоты, и их много. Если они действительно думали, что он позволит им выпить яд, то, по крайней мере, он может быть уверен, что минутная слабость не могла разрушить его репутацию. Конечно, сделай они как он сказал, то почувствовали бы недомогание, но ничего смертельного.       Снейп мысленно вздохнул, осознав, что один из его величайших страхов, как отца симпатичной девочки, уже начался. В тот же момент он почувствовал, как подкосилось правое колено.       Старый. Он чувствовал себя слишком старым. 6 ноября 1993 г. - А -       - Рори, - поприветствовал Драко, когда подошел к ней на квиддичных трибунах. Он оглянулся на тех, кто смотрел матч с ней. - Луна, Уизли, Грейнджер, Уизел, - он сказал с усмешкой, и пока девушки были удивлены, Рон пялился. - Где Лонгботтом? Разве он не таскается за вами? Или Уизел предпочитает болтать с девушками?       - Убирайся, Малфой, - ответил Рон. - Уйди, сейчас же.       - Не будь грубым, - с упреком бросила Джинни, прежде чем наклониться к Рори. Драко ухмыльнулся. - Невилл ушел с Симусом и Дином на главные трибуны Гриффиндора. Мы хотели посмотреть с Луной, так что…       - Пятое колесо, да? - прокомментировал Драко с таким видом, будто он был впечатлен идеей, прежде чем поправить плащ, чтобы лучше защитить себя от непогоды.       - Что значит, пятое колесо? - Спросил Рон, прежде чем отвлекся на игру.       - И что именно ты здесь делаешь, Малфой? - спросила Гермиона, мало интересуясь игрой, кроме того, что играл Гарри. Настолько, что находила перспективу поговорить с Драко привлекательной.       - Я отпустил Крэбба и Гойла. Думаю, смена обстановки пойдет мне на пользу, не говоря уже об умном разговоре. Ну, не принимая во внимание Уизела.       Рон проигнорировал слизеринца: пойманный квоффл и очки его интересовали намного больше.       Мгновение на трибунах стояла тишина, и когда братья и сестра Уизли пододвинулись ближе к перилам, чтобы наблюдать за происходящим, Гермиона отошла от своего места между ними и спряталась за Рори, чтобы встать рядом с Драко.       Он внимательно наблюдал за ловцами, когда они взлетали и кружились в воздухе над головами зрителей.       - Я хочу кое-что узнать, - сказала Гермиона.       - Неудивительно. - парировал Драко, не сводя глаз с неба.       - Что ты делаешь? Ты доброжелателен к Рори, ты вырос с ней. Я даже понимаю, что ты добр к Луне и Джинни, потому что они ее друзья. Но почему ты так добр ко мне? И к Гарри. Не сказал ни одной гадости о нас за всю неделю.       На этом Драко посмотрел на нее, оценивая. Он коротко взглянул на Рори, но движение было настолько быстрым, что Гермиона, вероятно, пропустила бы его.       - Мне сообщили, что моё мнение и убеждения нуждаются в переоценке. Ты и Поттер - люди, которых я должен был ненавидеть, как и Уизела. С последним все понятно, но помимо этого, возможно то, что мне сказали не совсем верно.       - О превосходстве чистокровных?       - Среди прочего, - Драко уступил. - Я не могу сказать, что не буду издеваться над Поттером или над тобой, если ситуация требует этого. Люди смотрят, мне нужно сохранить определенный имидж. Но слова, которые я буду использовать, будут выбраны более разумно, сказанные термины и оскорбления в прошлом, слишком вульгарны, чтобы повторяться. Я испытываю отвращение к тому, как я их использовал. - Он фыркнул, полностью возвращая внимание к игре. - Куда подевались Поттер и Диггори?       - О, черт возьми! - Рон выдохнул, и Аврора снова обратила внимание на игру, чтобы увидеть, как тело Гарри безжизненно падает из туч.       Аврора заметила полдюжины учителей, среди которых были ее папа и тетя Мин, которые подняли свои руки одновременно с Дамблдором. Все они что-то кричали и тогда Гарри резко остановился, а затем медленно опустился на землю.       - Что случилось? - спросила Джинни.       - Дементоры, - сказала Гермиона, глядя вверх и указывая на небо.       Их тени высоко над головами можно было разглядеть сквозь ливневую бурю. Озноб пробежал по спине Авроры, и Луна обняла Джинни.       - Скажи Поттеру, что мне жаль, - сказал Драко.       - Почему? - спросила Гермиона.       - Потому, что мне нужно будет посмеяться над ним за это, - он сказал с большим сожалением, и у Авроры появилось отчетливое ощущение, что изменение температуры было вызвано не только тем, что дементоры отошли от школы. 6 декабря 1993 г.       - Привет, Рори. - Тетя Минни тепло приветствовала ее, когда Аврора закрыла дверь. Чуть позже пожилая женщина крепко обняла ее. - Я вижу тебя все время, и все же мне никогда не удается провести с тобой много времени. Думаю, я виделась с твоей мамой чаще, когда она была студенткой.       - Что-то подсказывает мне, что жизнь в Хогвартсе была не такой насыщенной в семидесятых, - Рори ответила с дерзкой усмешкой, зарабатывая смешок от своей двоюродной бабушки.       - Может по-другому. Итак, что заставило тебя прийти ко мне, а не к отцу? - Ее улыбка дрогнула, и беспокойство прошло. Несмотря на то, что тетя Мин была одна в своем кабинете, она понизила голос. - Он сказал мне, что ты знаешь. Есть ли что-то, что ты хочешь обсудить? Я сомневаюсь, что многие заметили, но я вот вижу, что Драко Малфой крутится рядом с тобой, мисс Уизли и мисс Лавгуд в последнее время. В том числе, когда ты рядом с мистером Поттером.       Аврора заерзала, не зная, как спросить.       - Ну, есть кое-что, что я хочу обсудить. И это действительно имеет отношение к Драко и многим из нас, но это не связано с… ней. Не совсем. Может быть, немного с точки зрения большей перспективы, но вряд ли как-нибудь…       - Рори, - тетя Мин оборвала ее, мягко и строго, что всегда помогало ее любимой племяннице собраться.       - Хорошо. Итак, Драко пришел к нам сегодня, чтобы сказать, что он остается на Рождественские праздники. Папа или сказал, или намекнул, что Драко - единственный слизеринец, который не вернется домой, за исключением нескольких семикурсников, которые, по его словам, никогда не вызывают проблем. Мне было интересно, будет ли в духе Рождества и единства факультетов, забыть о том, что все слизеринцы злодеи, и может ли Драко оказаться в башне Гриффиндора во время каникул?       До конца своей речи Аврора не осознавала, что едва дышала.       Тетя Мин выглядела задумчивой, немного расстроенной и все же чрезвычайно заинтригованной. Она жестом попросила Аврору сесть, а затем заняла свое собственное место по другую сторону стола. Она сложила руки и выглядела более заинтересованной пачкой бумаг, чем племянницей, хотя Аврора знала, что это не так. Она также знала, что сейчас не время для разговоров, поэтому терпеливо ждала, пока тетя придет к решению.       - Рори, аргумент, который ты выдвинула, благороден. По общему признанию, ни один гриффиндорец в течение моего главенства никогда не спрашивал меня, может ли ученик из другого факультета остаться в башне. Это замечательное предложение, и потому что я хорошо знаю тебя, я также знаю, что это искреннее желание. Но я не могу просто разместить студента из другого факультета. Однако, - здесь она улыбнулась как кошка. - Если мистер Малфой окажется в башне после комендантского часа, и его декан не будет его искать и требовать, чтобы он вернулся в свою комнату, то домовые эльфы могут поставить в башне дополнительную кровать, чтобы он мог остаться с остальными мальчиками третьего курса. В конце концов, ради праздника мы не можем позволить мистеру Филчу поймать его, не так ли? 18 декабря 1993 г.       Когда Аврора завернула за угол рядом с сгорбленной ведьмой, она была поражена зрелищем, из-за которого бы Аргус наверняка грязно выругался: близнецы Уизли хихикали. Аврора - медленно, тихо, оглядываясь, чтобы убедиться, что рядом нет других учеников - подкралась к ним сзади. В конце концов, она была дочерью своего отца, и если он был шпионом...       - Что вы двое делаете? – Спросила Аврора, хотя ни один из близнецов не был обеспокоен, что она их подловила.       - Передали хорошему другу немного ценной информации, - ответил Фред.       - Он обязательно отблагодарит нас за это, - добавил Джордж.       - Как можно лучше, - они кивнули друг другу, серьезно, насколько могли вредители.       - И вы пропускаете Хогсмид, ради этого? - она изогнула бровь.       - Немного страшно, когда ты так делаешь, - указал Фред.       - Выглядишь как твой отец, - Джордж кивнул.       - Только не такой нос.       - И волосы.       - Без обид. - Они сказали вместе.       Аврора покачала головой и скрестила руки.       - И что ты здесь делаешь? - Спросил Фред.       - Я искала Луну, - призналась Аврора. - Джини нужно подготовить домашнее задание по зельям, и мне было скучно. Я спросила нескольких когтевранцев, была ли она в башне, но ее не видели. Иногда я нахожу ее, когда она просто бродит.       - Тебе скучно? – спросил Джордж.       - Скучно так, что плакать хочется? - Фред подхватил вопрос брата.       - Что у вас на уме? - медленно спросила Аврора. -А-       Ветер был холодный, пробирающий до костей, но волнующий. Квоффл она зажала левой рукой, правой рукой держась за метлу и мчалась к противоположным стойкам ворот, где Колин Криви практически трясся на своей метле. Аврора сомневалась, что он хотел быть в чем-то похожим на Гарри в данный момент, когда она приближалась к нему с близнецами, мчащимися позади нее.       Они не могли играть со всеми мячами. Когда она спросила разрешения у отца на эту маленькую игру в квиддич, он не разрешил использовать снитч или бладжеры. Он не хотел, чтобы игра длилась вечно, сомневаясь, что кто-нибудь из них сможет поймать маленький золотой шарик (и он также учитывал возможности Авроры. Он был реалистом), и несомненно, отец не хотел отвечать перед Поппи за сломанные кости на не запланированном матче по квиддичу.       Отец наблюдал с трибуны вместе с профессором Люпином, хотя Аврора была уверена, что оба были более обеспокоены бумагами, которые принесли с собой: сегодня был последний день семестра.       Было довольно забавно, что близнецам удалось собрать большое количество второкурсников, у которых оказались метлы, а затем обойти другие факультеты в поиске желающих сыграть. И все же они струсили попросить одного из свободных учителей разрешить использовать поле и мячи. Семь гриффиндорцев, два пуффендуйца, три когтевранца и два слизеринца, и единственная, кто осмелился спросить, была дочерью Мастера зелий, и дело тут было не в храбрости.       Тем не менее, несмотря на его (притворное) рычание, ворчании о трате времени, он разрешил использовать квоффл. Профессор Люпин, подошел к его кабинету, как раз, когда они разговаривали и предложил преобразовать пару предметов в мягкие шарики, которые можно было бы заколдовать, чтобы они летали вместо бладжеров. Папа усмехнулся, но все равно сделал это.       Один попал в пуффендуйца четвертого курса, мячик летал как снитч. Но чтобы поражение было засчитано, должно быть три удара.       Пока что он был помечен только один раз. Девушками. Это близнецы настояли на битве полов.       - Бладжер летит за тобой, - Аврора слышала, как Фред подначивал.       - Ты не справишься со мной с этим, - она передразнила, не спуская глаз с Колина, пока он вертелся, не зная, куда лететь.       Аврора сдвинула руку, сильно швырнула квоффл и наблюдала, как он пролетел мимо Колина и одного из слизеринских парней, которые хотели поймать его. Мгновение спустя мягкий пружинящий шар отскочил от ее затылка. Обернувшись, она увидела, как Фред дерзко усмехнулся и подмигнул, а затем повернулся и последовал за своим братом.       Девушка почувствовала дрожь, беспокойство и что-то еще, отчего захотелось выползти из собственной кожи самым эффектным способом. Она ненавидела это.       - Рори! - Джинни, которая бросила домашнее задание, как только услышала об игре, позвала ее сверху. - Что ты делаешь!? Ты не можешь позволить мальчикам наверстать упущенное! Мы набрали всего семьдесят очков. Нет, шестьдесят.       - Хорошо, извини, - ответила Аврора и бросилась за когтевранцем, чтобы попытаться вернуть квоффл, который понятия не имел, что его сестра-близнец отправила в его сторону розовый мягкий мяч. 25 декабря 1975 г. - С -       Северус и Гермиона шли по редкому лесу на краю дома Нэн МакГонагалл, держась за руки. Дома было слишком людно, как на вкус Северуса, так и Гермионы, и все разговоры велись о детях. Двое из самых старших внуков МакГонагалл объявили о ожидаемом прибытии, а Делия все еще оставалась желанной и знаменитой. Очевидно, что, либо она, либо Боб с радостью рассказали всей семье, что его предложение внести изменения в зелье могло послужить причиной их успеха, и с Северуса хватило похлопываний по спине за то, что он указал на очевидное.       Когда стало ясно, что взрослые не будет скучать по ним, заботясь о собственных детях, Северус и Гермиона вышли из дома.       Шел легкий снег, покрывший землю и деревья. Солнце пробивалось сквозь облака, и Северус, самому себе, был почти готов назвать эту сцену романтичной.       - У нас не было возможности поговорить с поезда, - сказала Гермиона, когда дом становился все меньше на расстоянии.       Нет, даже в поезде у них не было возможности поговорить. Но он бы не обменял на разговор то, что она заснула в его объятиях. Никто никогда не доверял ему так, и он не был уверен, что кто-то еще будет.       - Ты хочешь что-то обсудить? - спросил Снейп скрывая волнение.       Было так много вещей, которые она могла бы обсудить. Как и то, что она больше не хотела физической близости, которой они достигли в ту ночь. Пусть это лишь поцелуи, но, возможно, она была застигнута врасплох событиями, и позже, удивленно поняла, что стала жертвой гормонов, как часто бывало с подростками. Возможно, она боялась идиотов, и того, что они сделают в отместку.       - Ладно, - сказала Гермиона, отступив от него и повернувшись спиной облокотилась на толстое, слегка изогнутое дерево. - Если честно, я бы хотела узнать, что ты думаешь.       - О чем?       - О нас.       - Нас? - Он не хотел думать, что знает, что она имела в виду.       Гермиона сжала пальцы и прикусила губу, и он усилием воли остановил себя, чтобы не заключить ее в объятия и целовать до потери сознания, чтобы избавить ее от этой нервной привычки.       - Ты знаешь, что я имею в виду. Ты сказал, что надеялся на дальнейшие свидания, и, ну, поцелуи. Много поцелуев. Но я хотела знать, что происходит, - Гермиона остановилась, вероятно, задаваясь вопросом, слушает ли он.       Как бы то ни было, Северус отвлекся; заставил себя отвести взгляд, чтобы не наброситься на нее, когда это было совсем некстати. Он услышал все, что она сказала, но то, что росло на дереве в нескольких футах над ее головой, привлекло его внимание, и теперь он думал, будет ли уместно следовать традициям.       - Я имею в виду, - продолжила она. - Мы просто друзья, которые экспериментируют, как подростки? Или больше?       - Больше, - ответил Северус.       - Да, и мы как...       - Нет, ответ был «больше». Пока ты согласна, Гермиона Грейнджер, я хочу ухаживать за тобой, - он отвел глаза от растения и пристально посмотрел в ее широко открытые, удивленные карие глаза. - Я не буду придерживаться традиции, которая требует, чтобы все закончилось браком. Это на самом деле архаично. Я бы никогда не хотел давать тебе обещаний не зная, что произойдет дальше. Но во всем остальном...       - Каждое школьное мероприятие, каждый выходной в Хогсмиде - это ты и я автоматически. И если кого-то приглашают куда-то, где требуется сопровождающий, - ответила она.       - Да.       - Тогда я очень даже согласна, - Гермиона засияла. - Хотя я была бы счастлива даже, зная, что мы просто больше, чем друзья.       Северус ухмыльнулся и подошел ближе к ней, положив одну руку на дерево возле ее головы.       - Есть еще одна вещь, касающаяся ухаживания, или любого другого термина, который ты хочешь использовать: это абсолютная гарантия.       - По поводу? - спросила Гермиона.       - Я единственный, кто может поцеловать тебя под этим, - сказал он, подняв подбородок и привлекая ее внимание к омеле, которую она невольно проглядела.       Гермиона подняла глаза, покраснела и издала какой-то восторженный смешок. Дотянувшись до его плаща, Гермиона взялась за воротник и притянула Северуса ближе. Он пытался сохранить свободное пространство между ними, но становилось все сложнее удержать равновесие опираясь рукой на ствол. Он расслабил руку, позволив себе приблизиться, и сразу руки Гермионы обвились вокруг его шеи, притягивая еще ближе. Медленно, неуверенно Северус опустил руки вниз по дереву и коснулся бедер Гермионы. Она ответила, запустив пальцы в его волосы.       Они всего несколько дней были вместе, не могло произойти ничего большего, но подростковые гормоны отталкивали логику и очень быстро заглушали все другие мысли и доводы.       Гермиона вздохнула, ее рот чуть приоткрылся, и он не удержался.       Она притянула его немного ближе, когда его язык слегка коснулся ее, и тихо застонала.       Они молниеносно разорвали поцелуй, когда затрещали ветки. Гермиона не могла отодвинуться, за спиной было дерево. Северус выхватил палочку, и никакой запрет на магию за пределами Хогвартса не стал бы помехой, если бы ему пришлось потренировать на том, что издавало шум.       Кролик выпрыгнул и застыл, нос дергался, а голова вертелась, ища опасность.       Северус расслабился, и спустя мгновение Гермиона нервно хихикнула, показывая свою палочку.       - Полагаю, могло быть и хуже, - сказал Северус, шагнув к ней и потянувшись к ее руке. – Это мог быть Боб или один из других МакГонагаллов. И тогда бы от нас не отстали, потому что я уверен, они ждут не дождутся узнать, куда привел нас бал.       - Я подозреваю, что у Минервы уже есть предположение, но лучше не раскрывать слишком много, - согласилась Гермиона, взяв его за руку.       - Итак, мы не будем ничего показывать, - сказал Северус, убедившись, что его лицо не выдало ни одной забавной мысли о том, чтобы скрываться, как это делали настоящие подростки. - Просто остаемся таинственно-нечитаемыми в течение следующих нескольких часов, пока не сможем вернуться в школу.       - Согласна, - Гермиона кивнула, и они пошли на прогулку вокруг дома. - И когда мы вернемся в школу, мы будем вести себя достойно. Честное слово, лизания в нишах - нелепо, не говоря уже о том, что все знают о всех закутках.       - Согласен, - Северус кивнул, его губы дернулись от желания ухмыльнуться. Диван в лаборатории был смехотворно удобен, и, если Грюм оставит их в Выручай комнате для медитации, он наверняка найдет форму внутреннего покоя. 9 января 1976 г. - Г -       Было ощущение дежавю, когда Гермиона стояла возле Большого зала после завтрака, нетерпеливо ожидая выхода Северуса. Она хотела встретиться с ним перед завтраком, но Лили как-то ее опередила. Он не выглядел взволнованным их рыжей подругой, следовавшей за ним из подземелья, его хмурый взгляд напомнил Гермионе о его старшем Я. И он лишь немного смягчился, когда она улыбнулась ему.       Это была главная причина, по которой Гермиона ждала его и беспокоилась, что она каким-то образом разозлила его или расстроила.       Гермиона не могла представить как, но она не хотела рисковать. И когда заметила, что Северус получил почту, это только заставило ее больше нервничать.       Снейп появился вместе с младшим братом Сириуса и его товарищами, и они - попрощавшись с Северусом - направились к лестнице, оставив их одних в коридоре. Северус повернулся в ее направлении, как и раньше, чтобы отправиться на руны, и почти улыбнулся ей, приближаясь.       Гермиона обняла парня за шею, когда он подошел ближе, надеясь на ответное объятие.       - Счастливого дня рождения, - сказала, целуя в челюсть, и слегка потянула его за волосы на затылке. Северус крепко сжал ее.       - Спасибо. Пока что день действительно счастливый, - Северус отступил, чтобы посмотреть на нее. В тот момент, когда их глаза встретились, его улыбка сменилась чем-то вдумчивым, а затем появилось легкое отвращение. - Ну, разве что, когда мне сообщили, что в коридоре подземелий меня ждала гриффиндорка, а это оказалась не ты.       - Мне жаль, - Гермиона сказала мгновенно. - Я хотела встретиться с тобой и заметила, что Лили уже нет, когда я проснулась. Но я подумала, что она пошла в ванную комнату старост.       - Да, хорошо, после недавних событий, она была, по крайней мере, в безопасности, находясь там внизу. Кроме этого, в ее поступке не было абсолютно ничего, что могло меня порадовать.       Напоминание о недавних событиях и обо всем, что их окружало, уменьшило улыбку Гермионы, напомнив о войне, которая молча велась за стенами Хогвартса и только ухудшалась.       Донована Мальсибера исключили из школы, хотя и не отобрали палочку. Во время Святочного Бала он и несколько других слизеринцев покинули подземелья в поисках развлечений. Мэри Макдональд видимо соответствовала их юмору. На нее наложили заклинание Империуса, и, хотя никто не рассказал, что она делала, обнаружили ее растрепанной. И так как Мальсибер был единственным, кто попался, он получил самое суровое наказание. Его друг Эйвери, а также несколько других слизеринцев с шестого курса были отстранены от учебы и получили разрешение на возвращение в школу только под строгими ограничениями.       Северус сообщил Гермионе и Лили в первый вечер после возвращения - пока работал над улучшением рецепта кроветворного зелья, - услышанные подробности в общей комнате. Дамблдор выступил с очень краткой речью и со строгим предупреждением о Темной магии в школе и ее последствиях. Гермиона не пропустила разочарованный взгляд, которым он одарил мародеров.       Ну, у мародеров минус один.       Из Большого зала донесся шум, из-за которого Гермиона и Северус отстранились друг от друга. Гермиона увидела Лили и Ремуса, приближающихся к ним.       - Лили сказала, что у тебя день рождения. Желаю много счастливых лет, - с улыбкой сказал Ремус.       - Избавь меня, - Северус усмехнулся. - Я ненамного старше.       - Шестнадцать, Сев! - воскликнула Лили.       - Да, - Северус кивнул. - Хотя технически не исполнится до шести вечера.       Лили раздраженно вздохнула и покачала головой с усмешкой, а потом протопала мимо них в сторону своего класса.       - Не любишь праздновать день рождение, Северус? - спросил Ремус.       Северус взял Гермиону за руку, и это было единственное проявление близости, которую они позволяли кому-либо по-настоящему увидеть.       - Честно говоря, не больше, чем любой другой день. Разозлить Лили весьма легко, она уверена, что все должны желать внимания и тому подобного в день их рождения.       - Да, - улыбнулся Ремус, - я помню это.       По пути в класс они больше ничего не говорили и не обсуждали ничего, кроме учебы. Северус проводил Гермиону (и Ремуса) к боковой двери, ведущей в теплицы на урок гербологии, и это был последний раз, когда она видела своего парня до самого обеда.       На этот раз он ждал ее у Большого зала; Лили и Ремус следовали за Гермионой к нему, но он не казался раздраженным. Он оглядел Ремуса с ног до головы, оценивая.       - Если туда, куда я собираюсь вас отвести, когда-нибудь припрутся твои дружки, знай, что я найду способ сделать с тобой нечто ужасное после того, как все перенесу, ясно?       Ремус нахмурился:       - Да?       Северус кивнул, сдвинул сумку и взял Гермиону за руку. Он вел ее и двух других в свой заброшенный класс, избегая входа в Больничное крыло мадам Помфри.       Ремус остановился в дверях, на мгновение ошеломленный, оглядывая комнату. Лили подошла к дивану и тут же плюхнулась, поглаживая место рядом с ней и глядя с улыбкой на Северуса.       - Не пялься, - сказал Северус через плечо Ремусу, прежде чем вытащить палочку и превратить кресло во второй диван. Затем он плюхнулся на него и выжидающе посмотрел на Гермиону. Прежде чем она двинулась, Лили перепрыгнула на место рядом с Северусом.       - О, этот намного удобнее, - сказала Лили устраиваясь поудобнее. - Ты принес обед? - спросила она Северуса, сложив руки на коленях.       Вместо того чтобы спорить, Гермиона подошла к другому дивану, подвинула его, чтобы сидеть ближе к Северусу.       Он удивил ее, и она на самом деле не знала почему; Северус встал и подошел к ней в тот момент, когда она села.       - Да, принес, - сказал Северус и начал вытаскивать бутерброды, завернутые в бумагу, из своей сумки.       - В честь чего импровизированный обед? - спросила его Гермиона, ее колено коснулось его, когда они устраивались поудобней.       Северус долго смотрел на Ремуса.       - Я получил письмо от матери сегодня утром, - он начал, поворачиваясь к Гермионе. - Кстати, она посылает тебе самые теплые пожелания и говорит, что ты прекрасно выглядела на балу.       Гермиона моргнула.       - Ты послал ей фотографию? - спросила она с недоверием.       - Нет, я отправил своей бабушке, - ответил, прежде чем откусить бутерброд. Северус знал, что сделанная пауза увеличит интерес Гермионы. - От матери пришло два письма: одно было отправлено частично магловским способом, другое – пришло гораздо быстрее, совой. В первом: «Не приходи домой». Если она имела в виду рождественские праздники, то это как-то спорно, потому что я никогда не ездил домой на каникулы. Однако второе заставило меня поверить, что это было общее предупреждение. Мой дедушка, Северус Принц, скончался.       - Я сожалею о твоей потере, - сказал Ремус, Лили кивнула.       Северус отмахнулся.       - Я не знал его, он отрекся от моей матери и никогда не признавал моего рождения. Но его кончина стала благословением для моей матери, так как позволила моей бабушке принять ее домой, - Северус повернулся к Гермионе, встречая ее взгляд. В его черных глазах была большая гордость, а также радость и облегчение. - Она ушла от Тобиаса. Мама подождала, пока он отключится, собрала все ценное для нее и меня и оставила его в Паучьем Тупике. Ей больше не нужно возвращаться.       Резкий вздох Гермионы было единственным предупреждением прежде чем она бросилась на него, крепко обнимая и смеясь, когда он также крепко обнял ее.       - Я так рада за нее, за тебя, - сказала Гермиона уткнувшись в его плечо.       - Я не понимаю, - вмешался Ремус.       - Значит ли это, что летом ты опять уедешь? - голос Лили прервал веселье.       Развернувшись, Гермиона и Северус оба посмотрели на слегка раздраженную рыжую, которая смотрела на Северуса и игнорировала очень озадаченного Ремуса.       - Да, - ответил Северус. - Хотя я сомневаюсь, что вообще приехал бы, если бы Тобиас снова не оказался в тюрьме.       - Кто такой Тобиас? - Ремус спросил Гермиону.       - Его отец.       - О, - сказал Ремус, кивая. Почти холодным тоном он добавил: - Тогда я могу понять, что это за радость.       Северус оглядел Ремуса заинтересованным взглядом, прежде чем снова сосредоточиться на Лили.       - Значит, ты просто собираешься бросить меня наедине с Туни?       - Не начинай, - резко сказал Северус.       Лили отвернулась лицом к стене и прижалась щекой к руке.       Ремус прочистил горло.       - Мы должны идти на защиту, - сказал, поднимаясь на ноги. - Я слышал, что профессор Грюм злее во второй половине дня.       Никто и ничего больше не сказал, когда они встали и вышли из комнаты. Гермиона удивлялась эгоистичности Лили. - С -       Северус решил подождать Гермиону на диване, лицом к двери, снова перебирая письмо в руке.        Уважаемый мистер С. Снейп,       Изучив Ваши академические комментарии в отношении «Зелья плодородия», а также Ваше эссе об улучшении техники и качества базового обезболивающего, мы хотим сообщить Вам, что Ваша работа была принята в наше издание «Практика зельеварения». Ваш комментарий будет опубликован в весеннем издании, а Ваше эссе летом.       Мы еще раз благодарим Вас за интерес и с нетерпением ждем новых записей в будущем.       С уважением,       Л. Хиклепанк, редактор       P.S. Северус, Роберт и я заполнили формы и поместили патент на Ваше имя на новый рецепт.       Он не соврал Гермионе ни о письме своей матери, ни о содержании. Но это было лишь два из четырех, третий был у него в руке, четвертый - от Боба и Делии, поздравляющих его с днем рождения. Он предположил, что пошлина за регистрацию патента должно быть подарок, и он уже написал ответ, выражая свою искреннюю благодарность.       Но это письмо было всем, это письмо было его золотым билетом, шансом обучаться у Мастера. Его даже могут пригласить один или два, если ему повезет. Он дублировал письмо полдюжины раз и спрятал их в сундуке и сохранил оригинал.       Северус как раз собирался перечитать короткое послание еще раз, когда дверь приоткрылась и быстро закрылась.       Там была она, его Гермиона. Его. Письмо в руке, улыбка на лице этой девушки, ему никогда не везло так в жизни, и он был частично напуган тем моментом, когда придется расплатиться за свое счастье.       - Я чувствую себя ужасно, что не вручила подарок раньше, - она сказала вместо приветствия и присоединилась к нему на диване с маленькой, тонкой коробочкой.       Он посмотрел с подозрением.       - Я ничего не ожидал, и ты чертовски хорошо это знаешь, - Гермиона в ответ ухмыльнулась.       - Ну, я бы все равно кое-что подготовила, и ты чертовски хорошо это знаешь, - с этими словами она передала ему коробку. Северус бросил письмо на колени, чтобы взять коробку в руки.       - Не свитер? - он поднял бровь, с кривой улыбкой наблюдая, как она покраснела.       - Тебе понравился свитер, - проворчала в ответ.       Понравился. Она подарила ему дорогой, черный мягкий свитер. Теплый, и одна из самых приятных вещей, которыми он когда-либо обладал, он носил его всякий раз, когда это было уместно. Большую часть рождественских праздников он носил свитер. Подарок, безусловно, был лучше, чем перо и набор чернил, которые он подарил ей, и он сразу же пообещал при ближайшей возможности подарить что-то стоящее.       Он забыл, что у нее будет возможность подарить ему что-то еще так скоро.       Северус потянул за темно-зеленую ленту на черной коробочке, и его сердце замерло, когда он прочитал серебрённую вытисненную надпись: «Роул и Изящные инструменты Сиднея». Ему нужно было пара секунд, чтобы собраться с мыслями, он разглядывал изящную коробочку, даже мысленно приготовился к ужасной шутке. Сняв крышку, у Северуса перехватило дыхание.       Стержень для помешивания из чистой меди. Не самый дорогой предмет оборудования, который она могла бы купить, но превосходного качества и стоил больше галеонов, чем она когда-либо должна была тратить на него. Северус провел пальцами по нему, взад и вперед по всей длине, когда почувствовал изъян в верхней части конца рукоятки. Вращая стержень кончиками пальцев он увидел черненную гравировку «С. Снейп».       - Тебе нравится? - Гермиона спросила неуверенно. - Я знаю, что я тебе дарила ингредиенты в прошлом году, и кажется, что я не могу придумать ни чего другого, что тебе может понравиться, но…       - У меня нет слов. - Он сказал, закрыв коробку крышкой и положив на ближайший стол. Он повернулся к Гермионе и взял ее руки в свои. - Для меня не имеет значения, что ты подаришь, я чувствую себя удостоенным чести даже думать о том, чтобы ты приложила усилия. Но это… гораздо больше, чем я заслуживаю.       - Позволь мне судить, - она сказала с оттенком превосходства. Губы растянулись в ухмылке, но она исчезла, когда Гермиона заметила письмо на его коленях. - Это от твоей матери?       - Нет, это было то, чем я собирался поделиться с тобой, и, возможно, с Лили, если бы днем Люпин не последовал за нами, - Северус передал Гермионе письмо.       Северус до раздражения был восхищен, как ее губы бесшумно двигались, когда она читала, и он был очарован тем, как загорелись ее глаза, и она не могла отвести взгляд от письма, пока не прочитала каждое слово.       - Северус! - Гермиона радостно ахнула. - Я... это удивительно. Я так горжусь! - Гермиона обхватила его за плечи, немного потянув его на себя, и сама подалась вперед пока ее теплые, мягкие губы не прижались к нему на короткое мгновение. - Правда, я немного завидую, но в основном горжусь, - он усмехнулся, положив руки ей на талию.       - Я уверен, что ты достигнешь величия. Возможно, не так быстро или не блестяще.       Он снова хмыкнул, издав звук горлом, когда она использовала его тактику и прервала разговор поцелуем.       И вскоре простой поцелуй превратился в откровенный.       О, Северус любил целоваться, хотя он никогда не признался бы в этом никому, кроме девушки в его руках. С Рождества они целовались почти каждый день, хотя первая неделя с начала занятий, безусловно, сократила их время на близость.       Он почувствовал, как Гермиона потянула его за плечи, и последовал за ней, осознав лишь на полпути, что они далеко не в вертикальном положении. Но поскольку она руководила, и он был готов следовать за ней, куда бы она ни пожелала, он просто старался, чтобы его вес не давил на нее. Она сдвинула руки так, что одна была у него на шее, а другая легла на спину, удерживая его именно там, где он хотел быть. Как всегда, когда он был с ней, время замедлилось и ускорилось сразу. Хотя они часами могли обниматься, и все же, когда его бедра случайно сместились, от чего Гермиона тихо застонала, едва ли прошло пять минут.       Что-то первобытное проснулось в нем, и он заставил это заткнуться и скрыться за щитами окклюменции. Он не был животным, и не желал воспользоваться первой возможностью, как это делают слишком многие подростки.       Взросление в Коукворте дало Северусу половое воспитание с того возраста, в котором большинство все еще должно считать детей - спонтанно образовавшимися в животике у мамочки. Он вспомнил, как видел взрослую пару в переулке по дороге домой из школы. Он наблюдал с нездоровым интересом, не совсем понимая, что происходит. Позже его мать объяснила, и поэтому он знал, почему та девочка стала такой толстой, а затем внезапно сама стала мамой. Большинство мальчиков, с которыми он ходил в школу, потеряли девственность до четырнадцати лет, и многие уже стали отцами.       Хогвартс во многом был таким же, хотя магия помогала с возможными последствиями. Он знал, что среди парней своего возраста он считается отстающим, но он не собирался поддаваться порыву.       Ну, однажды, конечно. Но он не собирался спешить с единственной девушкой, которая, как он чувствовал, действительно его понимала. С единственным человеком, которого он боялся потерять.       Его бедра двигались так же, как и ее, и ее вздох-всхлип остановил его и позволил на мгновение очистить голову. Чтобы кровь текла обратно к мозгу, где она и должна была быть.       - Я... я не... - Гермиона задохнулась.       - Я тоже.       - Хорошо. Я имею в виду, что химический коктейль гормонов и эндорфинов, безусловно, пытается дать убедительные аргументы, и я, безусловно, очень увлечена тобой. Конечно, достаточно того, что мы уже сделали… и я бы не пожалела об этом, ведь это был бы ценный и заветный момент, но…       - Гермиона, - Северус наполовину вздохнул, наполовину задохнулся. - Я согласен. Не нужно объяснять.       - Хорошо, - она покраснела. - Я не возражаю против того, что происходит. На самом деле это было довольно приятно, и я признаю, что хочу продолжить. Но когда дело доходит до… интимной…       Он улыбнулся, когда она запнулась.       - Я буду держать руки подальше от твоей юбки, если ты уберешь свои от моих брюк до тех пор, пока мы оба не будем готовы исследовать этот аспект наших отношений, - сказал он уверенно. Просто надеюсь, что мы продержимся достаточно долго, чтобы дойти до этого, - проворчал пессимистичный голос в его голове, но он толкнул его дальше за свои щиты, как и побуждения пещерного человека.       - Хорошо, - Гермиона вздохнула. - Теперь мы продолжим обниматься, или ты планируешь… нет, это будет звучать совершенно неправильно, учитывая наш разговор.       - Что ты собиралась сказать? - спросил он, слишком любопытный и в его мозгу было слишком мало крови, чтобы промолчать.       Ее румянец усилился.       - Планируешь поиграть… со своим стержнем.       Северусу понадобилось время, чтобы разобраться в том, что она сказала, прежде чем откинуть голову назад и зареветь от смеха. Гермиона хихикнула под ним, прежде чем рассмеялась сама, и когда они успокоились, он погладил ее по щеке и снова поцеловал. А затем возобновил ласки.       Он хотел поэкспериментировать со стержнем, Северус знал идеальное зелье, на котором его можно было проверить. Но у него было так мало времени с Гермионой, как сейчас, и скорее всего, у них не будет много времени друг на друга, так что он сказал себе «черт побери» и продолжил самое лучшее, что он мог получить на свой день рождения.       Ее нога обвивалась вокруг его, так приятно сжимая их тела. Она издала горлом тихое мяуканье, от которого он взмолился и теперь оно останется в его снах с этой ночи. Пальцами он касался ее ребер, с радостью уговаривая на более приятные звуки, когда щекотка в глубине его сознания подсказала ему, что он должен отступить. Физически все еще занятый, он пытался рассуждать - с низкой степенью обработки информации - почему он должен отстраниться от своей Гермионы.       Открывшаяся дверь заставила его осознать «почему».       - Сев! Я принес - О! О, боже, ладно, - Лили запнулась.       Северус не пытался оторваться от Гермионы, они не делали что-то слишком неприлично, и он не чувствовал необходимости смущаться. Не говоря уже о том, что его позабавило, что Гермиона казалась скорее раздраженной, чем смущенной.       Лили прочистила горло.       - Я не хотела навязываться. Я думала, что принесу Севу его подарок. А еще, что он будет варить.       Северус посмотрел на часы на стене. Час. Они были сплетены примерно час, и это было самым долгим за все каникулы.       Он прочистил горло:       - Я буду, через мгновение.       - Расстроился? - спросила Лили болезненно-сладким голосом, который капал с презрением. Он поймал взгляд, который Лили бросила на Гермиону, хотя не был уверен, как должен был отреагировать. И почему она вообще так смотрела?       - На мгновение. Я просто хотел поблагодарить Гермиону за подарок. Моя благодарность вышла из-под контроля.       - О, это не был твой подарок? – Спросила Лили указывая на диван.       - Мы сожалеем, что тебе пришлось это видеть, - сказала Гермиона, поправляя кофту и юбку, прежде чем встать. Северус сразу пришло в голову, насколько она растрепана, и ему хотелось иметь шанс по-настоящему оценить ее состояние. - Как сказал Северус, мы просто увлеклись.       Лили усмехнулась, и Северус посмотрел на нее.       - Не думай ни на минуту, что ты можешь претендовать на какое-либо моральное превосходство. Твои выходки в прошлом году, с семикурсником-когтевранцем ни для кого не секрет, - сказал Северус, заметив, что глаза Гермионы расширились. - То, что сплетни не дошли до Гриффиндорской башни, не означает, что никто не знает. Кажется, староста Слизерина поймал вас в западном коридоре?       Лили застыла, как рыба.       - Он сказал тебе? - Ей удалось справиться.       Северус пожал плечами.       - История была рассказана несколькими словами, которые не повторялись.       Лили хватило порядочности покраснеть и взглянуть на свои ноги.       - Ну, хватит сравнивать опыт. В конце концов, я пришла с подарком. И с тортом, хотя я не думаю, что он достаточно большой, чтобы разделить его на три части, - Лили указала на маленькую сумку, свисающую с ее пальца, и пирог лежал на ее ладони.       - Все в порядке, - сказала Гермиона, возвращаясь на диван. - В любом случае, я не сладкоежка, это больше для вас двоих.       Лили, казалось, была довольна этим, хотя Северус не понимал почему. Он сел на диван, а затем должен был сдвинуться, чтобы освободить место для Лили, когда она подскочила и села рядом с ним.       Они провели оставшееся время - до тех пор, пока Лили не пришлось уйти на обход, - болтая обо всем. Подарок Лилии – журнал, был вдумчивым и полезным, и его положили рядом с палочкой для перемешивания, которая вызвала горький комплимент от рыжей. Будучи вежливым, Северус встал, когда Лили поднялась и был застигнут врасплох объятиями, которые Лили никогда не дарила ему. Это было неловко, она не отпустила его даже после короткого похлопывания по спине.       Она отстранилась и нагло поцеловала его в щеку.       - С днем рождения, Сев! – сказала Лили, затем повернулась к двери, не обратив внимания на Гермиону.       - Что, черт возьми, это было? - Он спросил, когда дверь закрылась, яростно потирая щеку, чтобы устранить неприятное ощущение ее рта.       - Я считаю, что она думает, что я шалава, и что все, что нужно, чтобы привлечь твое внимание, это физическая близость, - Гермиона сказала, задумчиво наклоняя голову. - Что было, когда ее поймали с когтевранцем?       - Суть в том, что Лили не стояла, и точно была не полностью одета. И, учитывая, что тот же семикурсник был найден связанным с рогами несколько дней спустя, я сильно сомневаюсь, что он держался так тихо, как ей кажется.       - Я не слышала об этом, - Гермиона возразила, скрестив руки на груди и почесывая подбородок.       - Это было перед экзаменами, я бы удивился, если бы у тебя хватило внимания, чтобы сосредоточиться на чем-нибудь, кроме конспектов. Ты, вероятно, сидела в комнате, пока это обсуждалось открыто, - Сказал он, бросившись на диван. Он наблюдал, как ее лицо изменилось от задумчивого к беспокойству, ее зубы впились в ее опухшие губы. - Что случилось? - Тихо спросил он.       - Вот почему ты потерял к ней интерес? Она была неразборчива и хотела встречаться с парнями за пределами своего факультета, но только не с тобой?       Северус быстро взвесил возможные минусы, чтобы раскрыть Гермионе хоть немного правды, и понял, что, возможно, это стоит того, чтобы выглядеть дураком.       - К тому времени, когда я узнал об экспериментах Лили, я уже потерял к ней интерес. К тому времени я уже пытался понять, как… замаскировать то, что я чувствовал к тебе.       - Зачем? - спросила Гермиона. - Зачем маскировать это? Я точно не стала.       Северус слегка улыбнулся.       - Лучшая маска из всех, потому что мне было трудно поверить, что это возможно.       Она довольно улыбнулась, затем прижалась к нему, прежде чем призвать свой учебник по арифметики, чтобы прочитать следующую главу.       Северусу понадобилась секунда, чтобы восхититься ею. Небольшая часть его все еще волновалась: Лили, которая явно что-то замыслила, сможет разрушить самое лучшее, что с ним когда-либо случалось. Но это беспокойство побледнело по сравнению с реакцией Гермионы. Она не злилась, она не купилась на провокацию и это делало ее еще привлекательнее, чем он уже думал о ней. Мерлин знает, он мог легко наброситься на нее с ревностью, и, вероятно, сделает это, если ситуация каким-то образом изменится, но она так не поступила.       Можно ли в кого-то влюбиться сильнее? Северус готов это выяснить. Но не сегодня вечером, у него новое экспериментальное зелье и подарок на день рождения, который хотелось скорее опробовать. И если Гермиона думает, что Северусу достаточно часа удовольствия, она ошибается. 25 декабря 1993 г. - А -       - Рори! - Аврора услышала голос Драко из общежития мальчиков и посмотрела на Гермиону с Джинни. - Иди сюда.       Аврора поднялась со стула и направилась в спальни мальчиков, девушки следовали за ней.       Драко хорошо себя вел. Это сводило Рона с ума, ведь Драко присутствовал с тех пор, как студенты уехали на каникулы.       Все началось с удивления трио, заметив вместе с ним Аврору, Джинни и Луну в хижине Хагрида. Когда ранимый полувеликан позволил им войти и рассказал им, почему он так расстроен, Драко удивил всех, извинившись за свою роль во всех проблемах. С тех пор он помогал в составлении защиты Клювокрыла, включая письменное заявление, в котором он брал на себя ответственность за действия гиппогрифа.       - Я сомневаюсь, что отец это допустит, - признался он, когда Гермиона зачитала заявление. Драко лишь пожал плечами и продолжил помогать ей с юридическими книгами.       И с тех пор он провел каждую ночь в гриффиндорской башне, удобно оставаясь после комендантского часа, когда попытка побродить по коридорам казалась ужасной идеей. Ходили слухи, что Филч ждал появления Драко прямо за портретом.       Когда она и девочки вошли в комнату, мальчики все еще были в пижамах, некоторые из их подарков все еще не были открыты, а на коленях Гарри лежала Молния.       - Вот это да! - выдохнула Джинни.       - Это поразительно, - Аврора признала, что ее сердце пронзила зависть, мама никогда не позволит такой метле появиться дома, если только отец не протащит ее тайком.       - Есть идеи, кто мог бы подарить Поттеру это? - добавил Драко с ревностью в голосе.       - Откуда мне знать? - Она спросила, и тут же идея пришла ей в голову: – Точно не то, о чем ты подумал.       - Правда?       - Откуда Рори знать? - спросил Гарри, бездумно лаская ручку.       - Да, Драко. – Настояла Аврора.       - Значит, ты не представляешь, кто послал тебе такую метлу? - спросила Гермиона. - Она должно быть довольно дорогая, не так ли?       Драко подозрительно посмотрел на нее:       - Очень.       - Гарри, можно мне полетать? После тебя, конечно, - Рон спросил слишком нетерпеливо, и теперь старался казаться спокойным.       - Я не думаю, что кто-то должен летать на этой метле, - сразу сказала Гермиона.       - Сейчас не так холодно, - запротестовала Джинни, глядя на метлу так, как она смотрела на Гарри годом ранее - И снег смягчает падение.       - Грейнджер права, - сказал Драко, заставив всю комнату замолчать, а остальные повернулись к единственному слизеринцу в логове льва. Драко пожал плечами, затем смущенно посмотрел на Гарри. - Ты не знаешь, от кого это. Не то, чтобы тебя раньше не пытались убить с помощью метлы. Некоторые могут посчитать падение подозрительным, но большинство решат, что ты не справился со скоростью.       - Это был Квиррелл, - возразил Гарри глядя на свою метлу и нахмурившись. - Итак, ты думаешь, что кто-то проклял ее?       Драко пожал плечами, словно разговор навивал скуку, глядя на свою кучу подарков.       - Он просто не хочет летать против тебя в следующем матче, - проворчал Рон.       - Поттеру понадобится больше, чем новая метла, чтобы победить меня, - парировал Драко и Аврора поймала ухмылку, которую Гарри пытался скрыть. - Но прежде, чем он прокатится, кто-то должен проверить ее.       - Не могу поверить, что говорю это, но я согласна с Малфоем, - сказала Гермиона, взглянув на дверь, когда вошел Живоглот. - Мы должны передать ее МакГонагалл.       - Или профессору Снейпу, - предложил Драко.       - Правильно, потому что он не вернет метлу в худшем состоянии или что-то в этом роде, - возразил Рон, когда Живоглот пробрался между ног своей хозяйки, а затем потерся о Рори, прежде чем остановиться и уставиться на Рона.       - Отец не будет ничего делать, придурок, - огрызнулась Аврора.       - Хорошо, раз ты так говоришь, - сказал Рон прежде, чем заметил Живоглота и оскалился. – Чертова тварь. Убери его отсюда, Гермиона, - сказал Рон и Живоглот начал шипеть на Коросту на плече Рона.       Затем последовала неразбериха. Живоглот прыгнул к Рону, отчего рыжий наглого попытаться ударить полукнизла и почти попал по Гарри. Сундук опрокинулся и из него что-то выпало вместе с парой старых носков. Эта штука издавала ужасный шум, все в комнате замерзли, закрыли уши и волосы стали дыбом.       - Я забыл о нем, - сказал Гарри, когда поднял предмет, и сунул обратно в носки. Он поправил свой сундук и сложил все обратно.       - Какого черта это было? - спросила Аврора, когда оглушительная тишина заняла место пронзительного визга.       - Это вредноскоп, - сказала Рон, как будто она должна была знать. - Дает знать, когда кто-то не заслуживает доверия, - и бросил острый взгляд на Драко.       - Я самый надежный человек в этой комнате, - возразил Малфой.       - Ты? - Рон фыркнул.       - Слизеринцы не лжецы и не мошенники. У нас есть лучшие способы получить то, что мы хотим, - сказал Драко с надменным видом.       - Ага, - сказал Гарри, заканчивая собирать остатки в сундук. - Ну, если Гермиона и Малфой думают, что метла может быть проклята, то мы отнесем ее МакГонагалл. Извини, Рори, пусть я не думаю, что твой папа на самом деле испортит метлу, но я не уверен, что он не задержит проверку пока не пройдет следующий матч со Слизерином.       - Я уже говорил тебе, Поттер, - сказал Малфой, когда Гарри схватил метлу и начал выходить из комнаты. - Тебе понадобится больше, чем быстрая метла.       - Мечтай, Малфой, - Гарри сказал, улыбнувшись блондину через плечо.       Аврора ничего не сказала, когда увидела слабый румянец на щеках Драко, и, если кто-то еще это увидел, они тоже промолчали.