Да чёрт с ней, с этой гитарой

Солнце медленно потянулось к горизонту, на сером асфальте раскинулись длинные тени домов. Скрипнула входная дверь, Ди неуверенно заглянул в дом - никого не было. С выражением полного пофигизма на лице он закинул свой школьный портфель в угол комнаты и взял с кровати гитару, что весь день покорно дожидалась его возвращения. Несколько раз проведя пальцами по струнам, по лакированному корпусу, Ди вздохнул и потянулся за чехлом. Облачив инструмент в грубую чёрную ткань, он закинул его на плечо и набрал на телефоне номер учителя. После долгих гудков раздался грубый мужской голос: - Здравствуйте. - Здрасте, я по поводу объявления. Вы же обучаете игре на гитаре? - Да, если вас интересует именно гитара, то это ко мне. Уроками скрипки и фортепиано занимается моя жена. - Тогда мне к вам. Когда можно будет к вам прийти? - воодушевлённо спросил Ди. Мужчина на другом конце провода немного задумался, затем сказал: - Можно сегодня на шесть вечера. Улица Яблочная, дом 25, квартира 8. Это в первом подъезде. Позвоните в домофон, я вам открою. - Ага. Ди сбросил вызов, невольно улыбнувшись. Он всё ещё свято верил в то, что, наконец, сможет научится нормально играть, сможет однажды принести в школу гитару и удивить одноклассников. На домашку оставалось не так уж и много времени, так что было проще на неё просто забить. К счастью, Ди не требовалось много усилий на её выполнение, так что ничего плохого не случится, если он отложит её до вечера. Чтобы к нему не было никаких претензий, он набрал номер Виктории и без всяких прелюдий сказал: - Мам, я сегодня вечером пойду на занятия гитарой. Ты не против? - А? Не, вали, куда хочешь, главное - в девять чтобы был дома, - пробормотала женщина, и её голос был едва слышен через какие-то крики на фоне. Скорее всего, это были Дневные Бобры, которые только и делали, что с дня до ночи балаганили в своём клубе. "Отлично. Теперь моя затея абсолютно законна. С точки зрения родительского одобрения". Теперь уже ничего не отделяло его от заветной мечты. Взяв с собой гитару, Ди запер за собой дверь и направился по сказанному адресу. По мере того, как надвигалась осень, дни становились всё короче, а опавшие листья всё плотнее застилали асфальт. Было около шести, солнце уже наполовину спряталось за чёрную линию горизонта. Немного попетляв во дворах, Ди, наконец, нашёл нужный дом. Старая пятиэтажка выглядела немного ущербно и ненадёжно, словно вот-вот развалится от сильного ветра. После кричащего писка, из домофона послышался уже знакомый мужской голос: - На занятия гитарой? - Да. Дверь подъезда слегка приоткрылась, и Ди неуверенно вошел внутрь. Забежав на второй этаж, он чуть не столкнулся с высоким мужчиной, стоящим возле двери. На вид ему было около сорока, хотя на самом деле намного меньше. Так казалось из-за густой щетины и немного поседевших волос. На нём была свободная клетчатая рубашка, не слишком официальная, однако хорошо выглаженная. Было видно, что гостей он ждал. В целом мужчина выглядел доброжелательно, он улыбнулся и протянул Ди руку со словами: - Алекс. Преподаватель гитары. Ди окинул его внимательным, оценивающим взглядом и пожал ему руку, представившись в ответ. - Проходи, - Алекс открыл дверь и жестом пригласил Ди в квартиру. Тот неспешно вошёл, осматриваясь. Жилище было обставлено скудно, но со вкусом. Казалось, что старая мебель специально косит под винтажную, чтобы создать в доме атмосферу этакого Ренессанса. Алекс провёл Ди в свою комнату и сразу спросил: - Ну, рассказывай: что умеешь, что не умеешь. Парень медлил с ответим, неслышно вздохнув, он признался: - Я почти ничего не умею. - Ну, это мы сейчас посмотрим. Алекс уселся на диван, взял свою гитару, Ди сделал то же самое, ему было немного неловко находиться в компании незнакомого человека, ещё и показать ему свою бездарность. - Тогда давай начнём с начала, - спокойно сказал Алекс и положил руку на струны. - Правая рука должна находится ровно на уровне струн, ладонь немного напряжена. - Да, да, я знаю, - быстро ответил Ди, повторяя его движения. Он зажал шестую струну на первом ладу, но палец, как и прежде, цеплялся за соседние струны. Алекс какое-то время наблюдал за каждым его движением, потом сказал: - Попробуй опустить большой палец чуть ниже, на середину грифа, так тебе будет легче дотянутся до шестой струны. Ди послушался его совета, левой рукой посильнее зажал струну, правой - легко её дёрнул. Прозвучавший звук нельзя было назвать кристально чистым, но вполне терпимым для уха. Это ли не успех? - Мда... - протянул Алекс, качая головой. Ди поднял на него взгляд, не скрывая своего раздражения, но спокойно, даже скорее печально спросил: - Слишком безнадёжно? - Нет, что ты, - воскликнул Алекс, кладя руку ему на плечо. - Бывало гораздо хуже, поверь. Повисло недолгое молчание, чтобы хоть как-нибудь разрядить обстановку, Алекс пробормотал: - Я и сам в молодости был очень тугой на ухо. Хотя никогда не сомневался в своих силах. Когда-то даже хотел создать свою группу. Хех. Лицо мужчину стало немного печальным, было видно, как на него нахлынула тяжёлая ностальгия. - Так... а что ж не создали? - неуверенно спросил Ди, боясь спугнуть поток воспоминаний. - Женился. Деньги нужны были. А красивыми песенками сыт не будешь, пришлось найти нормальную работу. - Нормальную, - с насмешкой повторил Ди, поражаясь всей нелепости этого мира. Даже самый большой талант может угробить нужда. Мужчина, сидящий рядом с ним, был хорошим гитаристом, в каком-то роде мечтателем, он мог бы стать звездой эстрады, собирать толпы людей на своих концертах. Но он отказался от этого в пользу семьи. Решение довольно трагичное, но, наверное, единственное правильное. Ведь успех изменчив: сегодня ты кумир миллионов, а завтра всеми забытый гитарист. Но семья… вечна? - Ладно, заговорился я... – тихо сказал Алекс, смахнув воспоминания и снова настроившись на рабочий лад. Ди слушал его молча, не перебивая, но находился при этом где-то далеко, в своих мыслях. Он видел какое-то отчаяние в глазах Алекса, но в то же время необъяснимую радость, когда его пальцы опускались на струны. Он был влюблён в свою работу, в свою гитару, во всю музыку в целом. Именно этого Ди не понимал, поскольку не чувствовал такого же. «Нахрена я вообще играю? – спрашивал он сам себя, - Просто, чтобы доказать что-то отцу. Как же это глупо». - Продолжим занятие? – слова Алекса вывели его из размышлений. - Смотри, какая интересная фишка есть. Когда дёргаешь шестую струну, можешь немного опираться на пятую. Не сильно, чтобы она не звучала. Ди внимательно слушал, кивая головой, и завороженно смотрел, как ловко пальцы Алекса перебирают струны. - Ты главное - не сдавайся. Играй дома, в свободное время. Мастерство, оно ж приходит с опытом. - Окей, - ответил Ди более воодушевлённо. Наверное, всю жизнь он ждал именно этого. Веры в него. *** С того вечера прошло уже несколько дней, довольно однотипных и скучных, Ди убегал к Алексу на занятия и возвращался домой почти ночью. Отношение родителей к этому было не самое хорошее. Вернее, отношение Виктории, она постоянно выносила мозг нравоучениями типа "какого хера ты шляешься по чужим домам? У тебя своего что ли нет?" Ну, а Глэм если что-нибудь и думал по этому поводу, то в слух не говорил, и не снимал маску с бесстрастной улыбкой с лица. На самом деле он немного ревновал. Его сын предпочёл какого-то другого гитариста в учителя, нежели его. В прочем, причина такого поступка была понятна: у Глэма просто не хватало терпения на неудачные попытки сына. Сравнивать Ди с собой было бы неправильно, ведь Глэму ещё с детства музыка давалась очень легко. Так что он просто вслушивался в звуки игры на гитаре, доносившиеся из комнаты Ди, и ничего не говорил. Как и обычно, по вечерам Ди садился за домашку, а выполнением заказов занимался по утрам. Устав от монотонного записывания конспекта по физике, он с громким хлопком закрыл книгу и отложил её в шкаф. Руки так и тянулись к гитаре, в последнее время все неудачи не раздражали его, а, наоборот, раззадоривали. Ди нравилось заниматься с Алексом, он был добр к нему и терпелив, хотя иногда на его лице мелькало такое раздражение, что казалось, будто он вот-вот взорвётся криком. Но каждый раз сдерживался и спокойно объяснял Ди его ошибки. Забравшись на кровать почти в обнимку с гитарой, он решил отложить выполнение домашки до "лучших времён". Вспоминая недавние уроки, Ди принялся выполнять всякие упражнения, он уже выучил несколько аккордов, но быстро менять пальцы на ладах ещё не мог. Ди постарался зажать струну сильнее, почти вдавить её в гриф. Сквозь чистый звук пробивался какой-то фальшь, непонятый скрип, от которого хотелось оглохнуть. Затем опустился на один лад ниже, быстро проведя пальцем в сторону. Получилось неудачно, жёсткая струна порезала кожу. Ди с досадой качнул головой, он думал, что уже привык к такому издевательству над пальцами, но, вероятно, переоценил себя. Пожалуй, если бы не поставленная цель, извечное стремление, он бы давно уже бросил это "хождение по мукам" и занялся бы чем-нибудь другим, сжёг эту злополучную гитару где-нибудь во дворе. Он вспомнил, что где-то на кухне должен быть пластырь, но тогда ему придётся столкнуться с отцом. На самом деле, не так уж это и страшно, попытаться явно стоило. Спустившись на кухню, Ди обнаружил там Глэма, который весь вечер готовил ужин, что-то напевая себе под нос. На мгновение Ди показалось, что отец его просто не заметил, однако Глэм, не оборачиваясь, сказал: - Слышал твою игру на гитаре. Уже немного лучше, но всё ещё бездарно. Ди проигнорировал его слова, открыл выдвижной ящик с лекарствами и нарыл в нём упаковку пластыря. - Почему бы тебе не бросить эту затею? - спросил Глэм, посмотрев на сына. - Нет, - немногословно ответил тот, собравшись уходить. Но разговор ещё не был окончен. - Ди, мне кажется, что твои усилия не оправданы. Ты тратишь своё драгоценное время и деньги на эти уроки гитары, однако всё равно не научишься хорошо играть. Найди себе другое хобби. Просто смирись с тем, что ты плохой музыкант. - Тогда почему бы тебе не смириться с тем, что ты плохой отец! - крикнул Ди, не задумываясь. Глэм хотел ещё что-то сказать, но осёкся, застыв в удивлении. Эти слова напомнили ему оглушающий удар линейки по руке, только были немного больнее. Перед глазами моментально возникло перекошенное злобой лицо Густава, который эхом повторил: "Слышал? Ты плохой отец. Ничтожество!" Не сказав больше ни слова, Ди развернулся и вышел из комнаты, показывая, что разговор окончен. Выкрикнув эту накипевшую в его душе фразу, он не сомневался ни на миг, но стоило ему переступить порог кухни, как на него сразу же нахлынула волна сожаления. "Я действительно это сказал? Блядь, что я наделал?" Невольно подслушав этот разговор, из гостиной прибежала Виктория и, не сильно углубляясь во все причины и следствия спора, крикнула в спину Ди: - Ты как с отцом разговариваешь?! - потом, переведя взгляд на Глэма, продолжила более спокойно, - Вот я сейчас пойду и мозги ему вправлю, чтобы не забывал об уважении к старшим. Глэм покачал головой и с абсолютно бесстрастным выражением сказал: - Не надо, Вики. В каком-то роде он прав. - Чё? - удивлённо покосилась на него Виктория. Глем вздохнул, мысленно оценивая произошедшее. Иногда в памяти всплывали, казалось бы, давно забытые, похороненные воспоминая о детстве. Он сколько угодно мог скрываться от них, тщетно пытаться забыть, однако они оставили нечто более заметное, чем обычные шрамы на руке. Вероятно, от постоянных побоев грубеет не только кожа, но и душа. "А что ты думал? Раз не поднимаешь руку на детей, значит можешь гордится собой? Этого явно не достаточно, чтобы быть заботливым отцом".