Калейдоскоп боли

— Что планируешь на двадцать восьмое? — Банниманд оторвался от белого прямоугольника бумаги, где что-то до этого не особо внимательно вычитывал. Питч раздражённо передёрнул плечами. Нашёл, твою мать, время для подобных вопросов. Особенно сейчас, когда рядом вился его мальчишка. — Послать тебя нахер, как минимум, — со всей доступной ему дружелюбностью отозвался он, застёгивая китель до подбородка. Джек, идущий по правую руку, любопытно хлопал глазами. А Питч ведь так хотел, чтобы эта тема вообще пока не поднималась. — А что будет двадцать восьмого? — не дав Банниманду разразиться потоком слов, Джек его едва за рукав не дёрнул. Питч мельком заметил, что эти двое перестали так грызться, как грызлись раньше. Или нейтралитет установили, или вели свою холодную войну скрыто. Питчу, в принципе, было абсолютно наплевать. Да и вопрос мальчишка задал точный, уже не отвертишься. — У Великого и Ужасного день рождения, — Астер зачем-то задрал вверх указательный палец здоровой руки. Его перелом заживал медленно, но кость вроде срасталась правильно. На «Великого и Ужасного» Питч приподнял уголок губ. Одно прозвище точнее другого. Джек на это сначала нахмурился, потом ещё шире глаза распахнул. Его можно было понять: до указанной даты осталось всего пять дней. За последние две недели всё стихло, и наступивший штиль обманчиво нашёптывал, что проблемы уже отступили. Не то чтобы Питч расслабился, но нервное напряжение успело его так измотать, что безразличие к грядущему стало закономерным итогом. Ни трупов, ни скачков сейсмической активности, ни новых выходок объектов. Тишина такая, словно и не было всех этих знамений. Если не знать, что с того самого разговора с Вудвортом мозговой штурм некоторой прослойки учёных не прекращался ни на день, то вполне можно было бы спокойно жить. Как жили ничего не подозревающие Банниманд или Джек. Им с доктором Дирном предстояло самое сложное: играть на публику, что всё так, как надо, и никак иначе. Руководство затаилось на самом верху, изредка собирая свои бесполезные собрания, толку от которых не было никакого. Никто ничего так и не придумал, а после и вовсе весь состав поставил слова Вудворта под сомнение. Питч чего-то подобного и ожидал. Он просто внимательно наблюдал за своим начальством, подмечая, что Сара с каждым днём всё сильнее напоминает тень. Бледная, похудевшая, какая-то совсем осунувшаяся. У неё был повод переживать, однако Питч был уверен, что она знает куда больше, чем говорит. Просто чувствовал, что прав. То же чувство, что и при расследовании дел об убийствах детей. Тогда он тоже доподлинно знал, что крыс две, и даже не сомневался в своей интуиции. И оказался полностью прав. Причин не верить себе не было. Но и спросить в лоб — пустая трата времени. Она промолчит, ещё сильнее отдалится и закроется, начнёт лучше скрываться. Стоит Саре понять, что он всё видит и понимает, любые разговоры станут бесполезны. Нужно было подгадать момент и зажать Сару в угол так, чтобы точно не смогла увильнуть или отвертеться. Но это было планами на ближайшее будущее, потому что что делать сейчас, Питч не знал. Работал почти спокойно, тренировал своего мальчишку и новую группу агентов, изредка навещал Кошмара. Жизнь вокруг текла так, как и должна была течь. Если бы одно знание не отравляло его существование подобно раковой опухоли, было бы лучше. Но такое затишье подействовало и на него, немного притупив бдительность и почти вытравив паранойю. Теперь он хотя бы мог нормально спать по ночам, не опасаясь, что земля в один момент разверзнется и всё к чёртовой матери рухнет вниз. — День рождения? — Джек посмотрел на Питча так, будто вообще не мог представить, что тот однажды появился на этот бренный свет. — Я не буду ничего устраивать, — Питч отвернулся от обоих пар любопытных глаз, силой воли стараясь сохранить хорошее расположение духа. Эти ментальные метания успели порядком его истощить, а потому даже проблеск хорошего настроения был чем-то непередаваемым. — Обычный день, в конце концов. И, Банниманд, — он прищуром глаз полностью сконцентрировал внимание Астера на себе, — не вздумай. — Не вздумать что? — он невинно хлопнул глазами, и одна эта театральщина уже подсказывала, что что-то двадцать восьмого всё же будет. Благо у Питча были свои планы, которыми он пока не будет ни с кем делиться. Даже с Джеком. Из-за грядущего возможного апокалипсиса он стал сентиментальнее, иначе как объяснить, что Банниманд не дождался очередной грубости? Не хотелось портить отношения с людьми, когда впереди их ждало непонятно что. Маниакальное желание держать Джека поближе к себе с трудом удавалось держать в узде. Питчу казалось, что он начинает сходить с ума. Он скосил на Фроста глаза и наткнулся на неуверенный, почти грустный взгляд. Чем вызвана такая разительная перемена в настроении, Питч спросить не успел: молчаливый в последние дни пейджер пискнул. Удивительно, кому он мог понадобиться прямо перед обедом. Питч нехотя прикинул: либо нашли ещё один труп, либо что-то случилось у объектов. Одно из двух. К сожалению, он не угадал. В последнее время происшествия выскакивали так же неожиданно, как черти из табакерки. Наверняка можно было сказать только то, что ничего приятного ни в ближайшем, ни в дальнем будущем его не ждёт. Пессимизм теперь потеснил реализм и заткнул еле слышный писк надежды в душе. Может, ему всё же следовало отпраздновать день рождения с большим размахом? Как-никак, он вполне мог оказаться последним. Забавно, что Питча в принципе ещё это заботило. У него ведь действительно уже давно в голове сидело, как он хочет на самом деле провести этот день. И с кем. И Банниманду вовсе не обязательно знать, что выходной на двадцать восьмое уже был взят. В коротком сообщении не было никакой полезной информации, кроме просьбы пройти в малый зал совещаний. Это немного напрягло. Обычно именно там начиналась подготовка к поимке нового объекта. Первичные обсуждения, планы, сбор людей… Питч сжал зубы так, что заныла челюсть: только захвата очередной кровожадной твари ему сейчас и не хватало. Впрочем, не так давно он думал, что было бы неплохо отвлечься. Первоначальные обязанности как агента Подразделения сами плыли в руки, однако совсем не тогда, когда было нужно. По правде говоря, он уже и забыл, когда в последний раз сам принимал участие в захвате. Память, на которую он никогда не жаловался, тут же подкинула воспоминания о второй в его жизни коме. Тот ещё случай был. Питч показал Банниманду сообщение, коротко глянул на притихшего Фроста. У того сейчас должны были быть занятия с Дирном, так что ничего они не потеряют по времени. Возможно, но маловероятно, сегодня вечером он уже вернётся. Это в том позитивном и оптимистичном случае, если не придётся чёрт знает сколько сидеть в засаде, как бывало довольно часто. — Иди к Доктору Дирну, — просто сказал он, глядя в голубые глаза. Когда-нибудь и Джек сможет принять участие в подобной вылазке, но это было в такой далёкой перспективе, что в её реальность пока не особо-то и верилось. И это при том, что они разберутся за оставшееся время с той хернёй, что грозила вылезти из-под земли. — Не знаю, смогу ли вернуться вечером. Громких прощаний он бы не стал устраивать в любом случае. Джек понятливо кивнул — какой умный мальчик — и повернул в нужную ему сторону. Банниманд замер рядом с Питчем, и они вдвоём проследили, как мальчишка скрылся за очередным поворотом. — Что там? — Астер сейчас, вроде как, находился на больничном, хотя на деле просто сидел на скамейке запасных. Сломанная рука — достаточный повод оградить его от подобной работы. Впрочем, Астер тоже жаловался на рутину и скуку, но до полного заживления ему было далеко. — Понятия не имею, — Питч провёл ладонью по лицу. Что бы там ни было, ему было стабильно всё равно. После узнанных от Вудворта новостей стало как-то плевать на более мелкие гадости судьбы. Уже и не верилось, что что-то может ему угрожать. В мозгах родилась неверная и откровенно опасная новая установка, от которой необходимо было немедленно избавиться. — Ты ведь можешь не идти, — разумно предположил Банниманд, и они двинулись дальше по коридору. Астер хоть и не мог принимать непосредственного участия, но находиться в малом зале ему никто запрещать не будет. Всё же высокий уровень допуска играл свою роль. — Отправь обычный отряд. — Посмотрим, — Питч поджал губы. Ему нужна была встряска. Хотя бы для того, чтобы вновь почувствовать себя более живым. В последние дни он напоминал робота: двигался по определённому алгоритму, делал прописанные действия и даже об этом не задумывался. Разве что обжимания с Фростом вносили в эту серость пару ярких красок. Но мальчишка не мог занимать всё его время, а работа есть работа. К тому же из-за того, что у них опять творится чёрт знает что с этими смертями объектов, мозг начал потихоньку вскипать. Питч морщился и думал, что на хую он вертел очередное детективное расследование, он ведь не ищейка. Но, что парадоксально, всё же в это лез, погружаясь всё глубже и глубже, будто у него и без этой чертовщины дел не было. Были, вообще-то. И довольно много. В малом зале, названном так только потому, что здесь решались мелкие вопросы, а не из-за размера, людей почти не было. Тишина стояла странная, какая-то густая и неприятная. Это немного насторожило: обычно так бывало, когда какой-нибудь объект, взявшийся из ниоткуда, начинал навевать страх одним своим существованием. Питч взглядом распугал от мониторов коллег-учёных, которые о чём-то тихо спорили. Самое паршивое, что может быть в работе агента — незнание того, с чем придётся столкнуться. К сожалению, так чаще всего и бывало, и именно поэтому Подразделение несло такие большие потери при захватах. Сложно было собирать информацию о тварях на расстоянии, а от прямого контакта часто веяло смертью. В этот раз чуда тоже не произошло. В жилом многоквартирном доме была зафиксирована аномальная активность, бесследно пропали гражданские, пришло донесение на странный шум… Питч без интереса бегал глазами по мелким строкам. Всё было типично настолько, что даже скучно. Это тебе не дом, жрущий своих обитателей. У них теперь в морге было больше интересных объектов. Джейсон радовался, Руководство рвало волосы на голове. Питч цыкнул и привлёк к себе всеобщее внимание. — Итог? — он оглядел группу агентов и двух ведущих специалистов. — Никаких данных о внешнем облике объекта. Свидетели описывали тёмный силуэт невысокого роста, который выглядывал из квартиры время от времени. Что стало с предыдущими постояльцами той квартиры — неизвестно. Как объект оказался на Втором уровне — тоже. — А что насчёт аномальных способностей? — Банниманд, который стоял рядом с Питчем, оторвал взгляд от экрана. — Тоже неизвестно, — доктор Кросс замялся, — неизвестно ничего. Разве что кое-что… необычное. Все жители дома подверглись странному ментальному воздействию. Судя по всему, радиус этого воздействия превышает площадь дома. — Что за воздействие? — кажется, нашлась причина посетить очередную тварь лично. У Питча всё же был почти полный иммунитет к подобному. Что Пожиратель в своё время не смог забраться к нему в голову, что Вудворт недавно потерпел фиаско. Правда, чтобы подобного достичь, Питчу пришлось пройти через несколько кругов ада, но сейчас он ни о чём не жалел. Полезная штука. — Это сложно объяснить, а понять ещё сложнее, — Кросс сцепил руки перед собой, будто совершенно не был уверен в собственных словах. Питч приподнял бровь. Из-за недавней огромной потери персонала к ним направили специалистов с других уровней. Сработаться с новыми людьми было проблематично. — Все свидетели описывают это как двойное зрение. Так и называют, будто в них записали эту информацию. Они говорят, что могут видеть одновременно два места. — Что? — Астер страдальчески поморщился. Питч прекрасно его понимал. Впрочем, если всё ограничится одним лишь ментальным воздействием, он против не будет. У них и так достаточно кровожадных прожорливых тварей, которых давно пора было ликвидировать. — Это всё, что они говорят, — включился в разговор второй специалист, имя которого вылетело из головы, — больше никаких данных у нас нет. Мы думаем, что стоит сначала отправить небольшую группу для полного сбора… — Мне нужен план здания, — перебил Питч, не желая больше ничего слушать. Это завуалированное «пушечное мясо» его покоробило. Почти шесть лет назад и он был таким же мясом, которое без колебаний посылали в самое пекло. — Полная информация о местонахождении, данные о дистанционном наблюдении, записи разговоров с гражданскими. Банниманд, собери моих людей. — Понял, агент Блэк, — Астер всей шкурой ощутил его поменявшееся настроение. — А вы, — он прямо посмотрел на двух немолодых мужчин, — можете быть свободны.

***

Через полтора часа была собрана группа быстрого реагирования. Возможно, только возможно, Питчу нечего было делать в их составе. Но ему казалось, что захват нового объекта наконец поможет привести голову в порядок, и все мысли встанут на свои места. В последнее время они потеряли столько людей, — хороших людей, — что собственное участие в этой вылазке уже не ставилось под сомнение. Питч просто хотел поскорее разобраться с этой гадостью, чтобы и дальше вести своё неофициальное расследование. Никакого плохого предчувствия у него не было. То ли закономерное выгорание в полной мере себя проявило, то ли чутьё сбоило, что, впрочем, было неправдоподобно, то ли ничего экстраординарного их сегодня в самом деле не ждёт. Да и нашёптывало что-то, что хотя бы малый всплеск адреналина ему не повредит. Банниманд недовольно фыркал, топал ногой в своей придурочной манере, но открыто не возражал. В последнее время у него появилась дурная привычка включать режим мамаши, что Питчу вообще не было нужно да и не особо нравилось. С чего вдруг, спрашивается? Наверное, он просто отвык от сближения с людьми за годы почти полного одиночества. Вредная установка сменилась другой, более здоровой, но не менее ебанутой: он не может сдохнуть сейчас. Нельзя уже. У него за спиной теперь стояло слишком многое, и закрывать на это глаза не получалось. Впрочем, ему и раньше не были свойственны суицидальные наклонности. Просто сейчас появилась вполне физически ощутимая ответственность, которая никому кроме него нужна не была. Чёртов Фрост всё же забрался слишком глубоко. Глубже, чем следовало бы пускать. Но об этом уже поздно было беспокоиться. Реальность стала блёклой, словно он смотрел на мир через объектив старой камеры. Перед каждой вылазкой всегда следовало очистить голову, избавиться от лишнего в мыслях, настроиться на любой исход операции. Питч рассматривал автомат в своих руках и ощущал, как вместе с ненужной шелухой из головы уходит и всё остальное. Почему-то пустота в груди оказалась тяжёлой. Не дурное предчувствие, нет. Оно по-прежнему молчало, словно и вовсе атрофировалось. Просто проблеск интереса к этому делу выветрился так же быстро, как и появился. Единственное, что его ещё немного беспокоило — благополучное возвращение полного состава отряда прямо на базу. Если они продолжат терять людей, то совсем скоро некому будет охранять этот клочок земли от прожорливых тварей, некому будет сдерживать всю чернь этого мира в клетках. В этот раз хотя бы не нужно было ехать чёрт знает куда. Это место находилось почти в шаговой доступности, и что-то в этом было ироничное. Питч всё чаще задавался вопросом, откуда такая дрянь в принципе берётся, и всё чаще задумывался о совсем уж извращённой форме контрабанды. Кошмар, которого он навещал время от времени, был живым напоминанием об этой самой контрабанде. Питча интересовало, кто и как ловит подобных тварей, но ответ на это он даже не надеялся получить. Лучше было думать о том, что кто-то ввозит экзотических зверушек из-за Стены, а не о том, что они сами где-то рождаются и неведомым образом заползают на их территорию. Полный сбор отряда не занял много времени. Питч придирчиво осмотрел их экипировку, мрачно оглядел сосредоточенные лица бойцов. Он принципиально не брал с собой новобранцев, потому что те, кого успели завербовать, сейчас представляли собой едва-едва открывших глаза котят. Ему будет спокойнее, если спину будут прикрывать знающие своё дело люди. Не то чтобы это было гарантом успеха. Чем дольше Питч изучал данные, тем сильнее его настораживала одна вещь — площадь той самой квартиры, где завелась эта пакость. Квартира была совсем маленькой, судя по планировке, в ней вообще смогут с трудом развернуться хотя бы трое взрослых мужчин. Это уже создавало массу проблем: весь отряд внутри банально не поместится, они не смогут свободно стрелять, хотя Питч очень сомневался, что пули будут иметь хоть какой-нибудь эффект. Всё же свидетели описывали тень. Объект, так сильно напоминающий описанием Заместителя… Вот уж кого он вспомнить не ожидал, так это его. Но с Заместителем они кое-как разобрались тогда, а сейчас нечто похожее материализовалось совсем поблизости. Изнутри кольнула дикая догадка — а не вернулась ли эта тварь прямиком из ада? Или куда там попадают все эти уродцы после смерти. Но это казалось каким-то бредом, и Питч выкинул это из головы почти сразу. К показаниям свидетелей всегда следовало относиться со здоровой долей скептицизма, ведь люди всегда любили многое додумывать. В любом случае, Питч был полностью уверен в одном — легко не будет. Планирование операции — муторное и редко когда полезное дело. Обычно, стоило только начать действовать, всё быстро шло не так, как было красиво изложено на бумаге или устно. Импровизация — именно удачная — всегда была львиной долей успеха. Питч всё это прекрасно понимал, но план тем не менее всё равно строил как и для своих бойцов, так и для себя. Их войдёт всего трое, пока ещё двое будут охранять вход в квартиру. Остальные пятеро — на лестничной площадке этажом ниже. Им сообщили, что всех гражданских с места операции уже увели, и не придётся проделывать лишней работы. Если им сегодня очень сильно повезёт, то обойдётся без смертей и серьёзных травм. Хотя на памяти Питча такое было в последнее время лишь раз — как раз тогда, когда они поймали на Четвёртом уровне Фроста. Теперь казалось, что все эти события были бесконечно далеки от сегодняшних дней. Будто в прошлой жизни. С тех пор поменялось столько, что уже и не верилось даже. И конца этому не было видно: жизнь грозила опять развернуться, очертить полукруг, завертеться волчком, а потом… оборваться. Но об этом за последние недели он научился не думать лишний раз. Сейчас было главным поймать новый объект, обезвредить и доставить на базу без потерь в группе. Питч даже не колебался — сразу решил, что будет действовать в первой тройке и всё увидит своими глазами. Агенты, что были вместе с ним, были профессионалами и хорошими солдатами с отличной подготовкой, однако у Питча было то самое преимущество — почти полный иммунитет к любому ментальному воздействию. Возможно, глупо было лезть в пасть к монстру, но в их работе по-другому было нельзя. Они выдвинулись, когда все формальности были улажены. Астер грустно посмотрел им вслед, картинно повздыхал и потопал ногой. Скука сделала его ещё более несносным, хотя и так казалось, что дальше некуда. И вот теперь они — все десять — тряслись в кузове невзрачного грузовика, вооружённые до зубов и предельно серьёзные. Питч снова осмотрел тех двух, что пойдут с ним сразу к объекту. Он сам отобрал их, а это несло за собой огромную ответственность. Было бы чертовски здорово, если бы твари прекратили выползать из своих тёмных углов и оставили людей в покое. Дом, который был обозначен пунктом «заражения», был самым обычным. Квартира Питча располагалась примерно в таком же, а потому планировку дома он уже знал и без чертежей. Большинство зданий на Втором уровне были однотипными. Перед захватом нужно было выкинуть из головы всё ненужное и лишнее: мальчишку, расследование, предстоящий конец света и тот невесёлый факт, что перед днём рождения шанс умереть выше, чем в остальные дни. Дурацкая такая статистика. А вот о чём-то актуальном поразмышлять стоило. Например о том, куда новая игрушка Руководства дела тела предыдущих жильцов. И когда вообще там завелась. Точных сроков никто им так и не назвал, и тварь могла возникнуть в той квартирке когда угодно. Питча немного волновало то самое ментальное воздействие. Что там за бред с «двойным зрением» он пока даже не догадывался, и гадать об этом было бессмысленно: у него было слишком мало информации. Коробило другое — вдруг им в который раз крупно не повезёт, и новая тварюшка окажется заразной? Как тот же Пожиратель. Вот уж о ком Питч давно не вспоминал. И рад бы забыть навсегда. Факт оставался фактом, как бы хуёвищно не было это признавать: правила для содержания нового объекта чаще всего писались кровью. Машина ехала плавно и явно не спешила. Питч знал, что вчера был перепад температур и из-за лёгкого потепления дороги слегка подморозило ночью. Хотелось побыстрее со всем закончить и вернуться на базу с новым объектом. У него на этот вечер были вообще другие планы. Фроста погонять лишний раз, например. А потом и уложить на лопатки где-нибудь, не обращая на локацию особого внимания: будь то спальня мальчишки или их небольшой тренировочный зал и жестковатые маты на полу. Возможно, если тут они управятся часа за два, то его планам и будет суждено сбыться. К тому же вшивое, насильно сунутое ему в руки расследование тоже никто не отменял. К сожалению. Они плавно остановились перед воротами. Весь район уже был оцеплен ПП и очищен от любопытных взглядов гражданских. Это было ещё одной причиной, почему следовало действовать быстро. Питч вылез наружу и поднял глаза на небо. С юго-запада ветер пригнал тяжёлые серые тучи. Снежная буря — совсем не то, что сейчас им было нужно. Однако дурного предчувствия так и не появилось. Он почему-то был уверен, что сегодня всё пройдёт относительно нормально. Погода действительно начала портиться, и стало холоднее от колкого ветра. Джеку, пожалуй, это понравится. Чёртов мальчишка даже сейчас тенью стоял у него за плечом. Пора было выкинуть это из головы и подумать о деле. Вокруг было тихо и совсем пусто, даже наряды ПП остались чуть поодаль от этого дома. Питч ещё раз осмотрел своих людей, с удовлетворением понимая, что каждый из агентов способен спокойно вынести его пристальное внимание. — Выдвигаемся, — голос в мрачноватой тишине звучал как-то искусственно. Он первым пошёл вперёд, прекрасно понимая, что до самой квартиры все доберутся беспрепятственно. Так и произошло. На одном из этажей — нижнем лестничном пролёте нужного им этажа — они разделились, поделившись ровно пополам, как и планировалось. Внизу остались самые неопытные бойцы, которых перевели к ним после памятной бойни, устроенной Пожирателем. Перевели с Четвёртого уровня, и Питч готов был поставить что угодно, но эти ребята явно не ожидали такого скорого продвижения по службе. Последняя лестница абсолютно ничем не отличалась от предыдущих. На площадке не витали странные запахи, не было ощущения чьего-то присутствия или того, как кто-то пытается забраться в их голову. У любого воздействия, даже ментального, были свои общие черты и признаки. Питч пока ничего особенного не замечал. Только дверь в нужную им квартиру была чуть приоткрыта. Из щели на лестничную площадку будто просачивалась тьма. Ещё два бойца отделились, согласно плану. Они подойдут ближе к двери, когда Питч и ещё двое агентов зайдут внутрь. У него при себе был полный комплект: помимо автомата, которым он надеялся сегодня не воспользоваться, у него был шокер, дротики со слоновьей дозой снотворного, собственный опыт в таких вещах. В общем, полный комплект того, чтобы выжить в пасти очередного монстра. Входная дверь открылась без скрипа. А за ней — стена тьмы и первый признак чего-то неладного. Странно пахло. Стоило открыть дверь, и запах тут же хлынул наружу, забился в нос, стёк в горло и плотно там засел. Было невозможно понять, чем именно пахнет, Питч даже не мог решить, противный этот запах или нет. Пожалуй, что-то среднее. Но это не могло их остановить. Что закономерно, в квартиру он тоже зашёл первым. Тишина стояла такая, будто вокруг царил полный вакуум. Даже шипение крови в ушах в такой тишине становилось неприятным. Под подошвой предательски что-то хрустнуло. Питч напрягся, но ничего не произошло. Луч фонаря разрезал густую тьму прихожей как ножом, позволял увидеть немного больше, но… ничего. Ни движения, ни звуков. Только запах и их шумное дыхание. Питч двигался медленно. Теперь приходилось смотреть ещё и под ноги с особенным вниманием: на полу хрустело что-то тонкое и белеющее, как яичная скорлупа. Сзади так же тихо шли те двое. Впереди было видно, как тьма немного рассасывается под гнётом дневного света, который тяжёлые портьеры на окнах ну никак не могли перекрыть полностью. В большой комнате — кажется, это была гостиная, — было светлее и… так же пусто. Ни странных теней на стенах, а судя по заявлениям очевидцев, искали они именно тень, ни хоть каких-то звуков или других признаков, что тут кто-то есть помимо них. Конечно, если показания подтвердятся, и новый объект окажется тенью, то это создаст массу никому не нужных проблем. Но чутьё шептало, что тут прячется нечто иное. Питч сам не понимал своей уверенности, но почему-то к ней прислушался. В гостиной они никого не нашли и двинулись дальше через узкий коридор. Это, пожалуй, было самым паршивым раскладом: узкое пространство с нулевой для них манёвренностью. По бокам коридора было целых три двери. Питч в такой тишине отдавал приказы только жестами. Неприятно было заметить, что чем дальше они шли, тем больше на полу было чего-то белого и хрустящего. Действительно похожего на разбитую яичную скорлупу. Питч даже представить себе не мог, что это такое. Если бы не громкий хруст, с которым это нечто ломалось, он бы подумал, что это осыпавшаяся с потолка побелка. Они аккуратно проверяли все двери. В коридоре подкралась ещё одна проблема — почти полная темнота. Если бы не три луча от их фонарей, то было бы совсем худо. Но осмотру густая тьма почти не мешала. В ванной и совсем маленькой кладовке никого не оказалось. Питча немного смущало, что вокруг совсем не было странностей, не считая запаха и той хрени под ногами. Ни пятен крови бывших жильцов, ни ошмётков плоти на стенах, ни трупного зловония, даже следов борьбы не было — вся мебель и предметы аккуратно стояли на своих местах. Ничего не указывало на то, что здесь что-то есть. Если бы не странный запах и собственное чутьё, Питч бы подумал, что донос ложный. За всю историю Подразделения разное бывало. В том числе и ложные доносы, за которые порой серьёзно наказывали. Но только в том случае, если человек лгал намеренно. Последняя дверь была в самом конце коридора, и Питч догадывался уже, что за ней ждёт спальня — последняя комната. Если они здесь сейчас ничего не найдут, то это принесёт некоторые проблемы. Либо ложный донос, в чём он сомневался, либо тварюшка успела сбежать до их приезда. И второе было бы хуже всего, ведь в таком случае никто не имел ни малейшего понятия, где её искать. В спальне было тихо, только дверь тихонько скрипнула, когда Питч открыл её полностью. Здесь было ещё светлее, чем в гостиной: тёмные портьеры были задёрнуты не до конца, осталась небольшая щель, которая и пропускала серый уличный свет в комнату. Прямо напротив кровати стоял старый шкаф с покосившейся деревянной дверцей. Вся обстановка в этой комнате была какой-то запустелой, с неприятным налётом старины. Словно эту комнату хозяева обставляли отдельно от остальных. Со стен клоками свисали пожелтевшие и ссохшиеся от времени обои; побелка на потолке потемнела и потрескалась так, что казалось, будто она вот-вот рухнет им на головы; на полу лежал стёртый местами до дыр старый линолеум. В этой комнате было неприятно находиться. Питч бросил короткий взгляд на кровать, заправленную драным и грязным покрывалом. Под неё тоже придётся заглянуть. Он прошёл чуть дальше и замер в абсолютной тишине. Двое, что шли за ним, тоже остановились. По-прежнему ничего. Только у Питча в висках появилось странное ощущение… будто бы кто-то ему их массирует. Он проморгался, когда взгляд немного помутнел, словно… перескочил куда-то. Пришлось помотать головой, потому что до него наконец дошло, что именно происходит. Да, у него был почти полный иммунитет от ментального воздействия. Только ключевое тут — почти. В эту вылазку ему просто не повезло. Хотя Питч и не помнил, когда ему в принципе везло в последний раз. Всё стабильно шло по пизде с того самого момента, как он потерял руку и весь свой отряд. Пока он был в полном адеквате, Питч подал весьма конкретный знак жестом. Двое агентов его мгновенно поняли. Если в этой комнате он смог ощутить это самое воздействие, значит, тварюшка всё ещё тут. Просто где-то прячется. С его глазами опять что-то случилось: взгляд стал мутным, расфокусированным, как после хорошего удара по голове, а зрачки метались из стороны в сторону без его воли. Питч наконец понял, что имели в виду те очевидцы, когда говорили, что видят сразу два места одновременно. Питч теперь тоже видел сразу и эту комнату, и какое-то тёмное, узкое пространство с вертикальной тонкой щелью посередине. Он сам будто бы заглядывал в эту щель. По загривку пробежал холодок. Питч не задумываясь указал двум агентам на шкаф, из которого за ними наблюдала эта тварь, а сам отошёл и попытался перебороть противное ощущение, будто у него забрали возможность управлять собственными глазами. Выкинуть из головы эту гадость, загасить противное воздействие. Слишком давно он ощущал на себе все прелести таких вот ментальных нападок. Под подошвой совсем неаккуратно хрустела эта белая субстанция. Стало уже всё равно на резкий в полной тишине звук: тварь они нашли. Агенты направили на шкаф оружие. Питч, сбросив с себя последние крохи чьего-то контроля, вынул пистолет с дротиками. Дверцы резко распахнули. В таких случаях всегда следовало целиться прямиком в шею, чтобы не оставить ни шанса на промах. У этого объекта, прячущегося в развешенной на вешалках одежде, было вполне физическое тело. Никакая это не тень, как он и ожидал. Невысокое тело, парализованное дротиком, упало им под ноги, просто вывалившись из шкафа. Глухой удар разбил густую тишину. Чёрные волосы разметались на грязном полу, а белая женская сорочка будто светилась в полумраке. Питч ощутил, как сразу отчего-то стало легче дышать. Было опасно вот так сразу подходить к телу, и все трое замерли. Что-то смущало во всём этом. Слишком просто, он уже давно не верил, что так бывает. Ни сопротивления, ни каких-либо фокусов, ничего. Может, объект в этот раз им попался разумный. Настораживало то, что они так и не нашли хозяев квартиры. Источника странного запаха тоже нигде не было видно, как и не было понятно до сих пор, что такое хрустит под их подошвами. Напряжение в теле возросло. Питч был готов поставить на кон последнюю здоровую руку, что ничего не кончилось. Они что-то упускали, пока пялились на неподвижное тело на полу. Возможно, упустили ещё в самом начале, когда только вошли в эту квартиру. Он повертел головой по сторонам. Зрение перестало скакать и полностью ему подчинилось; стало понятно, кто оказывал такое ментальное воздействие. Питч внимательно осмотрел каждый угол, подсветил фонарём тёмные участки, но всё по-прежнему было тихо. Собственный резкий выдох оказался оглушающим в такой тишине. Хотелось в одиночку вернуться назад и заново всё проверить. Хорошо, что уже давно был разработан и внедрён язык жестов, который все агенты знали так же, как язык, на котором говорили. Питч в такой тишине предпочитал показывать жестами, что собирается сделать, а не открывать понапрасну рот. Почему-то казалось, что молчаливое уединение этого места лучше не нарушать. Двое агентов остались с бессознательным объектом в спальне. Их задача одновременно и простая, и крайне опасная — подготовить объект к перевозке на базу. Питч только проверит, не осталось ли тут хотя бы незамеченных ранее подсказок, что же здесь на самом деле произошло. В тёмном коридоре тьма сжирала весь свет из спальни, но отступала от яркого луча его фонаря. Стены здесь были чистыми, обои не свисали подранными лоскутами. А потолок… Питч направил на него луч фонаря и сразу почувствовал, как зашевелились волосы на затылке. Как он раньше этого не заметил, твою мать? Он быстро вернулся назад. По его взгляду остальные поняли, что что-то не так. Они как раз начали готовить объект — надели на вполне человеческие руки наручники, уже принялись за ноги. Опасно было звать кого-то из них с собой обратно в коридор и оставить последнего наедине с объектом. Мало ли что может произойти. Звать подкрепление тоже было не самой лучшей идеей, потому что кто знает, где вторая тварюшка прячется и на что способна. Питч с какой-то несвойственной ему надеждой оглядел ноги объекта — это была женщина средних лет — и только убедился, что объектов здесь два. Думать нужно было быстро. Связанная женщина поверхностно медленно дышала и совсем не шевелилась. Кажется, она действительно была без сознания. Всё-таки, в дротике было столько транквилизатора, что свалило бы и крупную зверюгу. Выбор стоял паршивый со всех сторон. Но и идти одному обратно в тёмный коридор было крайне глупым решением. Особенно теперь, когда он понял, как мастерски их обвели вокруг пальца. Было тревожно от того, что ни один из них ничего не заметил, даже не заподозрил. Питч тихо выдохнул и решился. Одна из этой парочки непонятных объектов уже была обезврежена. И он рискнёт и оставит с ней только одного агента. Нужно было поймать вторую тварь. На его приказ жестами агенты только кивнули. В некоторых вопросах Питчу доверяли полностью. С этими двумя ему уже приходилось вот так вот работать, им даже повезло пережить бойню Пожирателя. Питч снова первый вышел в коридор и сделал ровно два шага, раздражаясь за хруст под ногами. Если бы он ранее не рассмотрел, на что наступает, то подумал бы, что ходит по битому стеклу. Второй агент вышел следом сразу и тоже остановился. Питч направил луч своего фонаря на потолок. У него был богатый опыт работы с объектами, но почему-то каждый раз его всё ещё можно было удивить. Да и как не удивиться, увидев на выбеленном потолке следы чьих-то грязных ног? Интуиция подсказывала, что что-то, пока они чаще смотрели себе под ноги, ползло за ними сверху, держась на небольшом расстоянии и умело уворачиваясь от лучей света. Это что-то проводило их до самой спальни, судя по следам. Было жутко не столько от этого, сколько от того, что всё это оставалось абсолютно бесшумным. Ни шорохов, ни дыхания, Питч даже не чувствовал чьего-то присутствия, что у него всегда отлично получалось. Сначала это, потом внезапно оказанное на него ментальное воздействие… Сегодня точно был не его день. Было видно, что следы вели в обе стороны. Они с агентом просто пошли по ним. Хруст под ногами раздражал как никогда. Нужно будет обязательно собрать образцы и узнать потом у учёных, что это вообще такое. Как-то слабо верилось, что это на самом деле яичная скорлупа. Следы привели их обратно в гостиную. Здесь было светлее, но плотный сумрак всё равно мешал чётко оценить обстановку. Два ярких луча осветили потолок — пусто. Только следы обрывались внезапно, словно нечто… совершенно бесшумно спрыгнуло с потолка на пол. Питч знал, что тварь ещё в квартире. Он бы услышал, если бы что-то попыталось прошмыгнуть в открытую входную дверь. В конце концов, на лестничной площадке их возвращения ждали целых семь человек. Они бы со сбегающим объектом церемониться не стали — начали бы стрелять, если уж не на поражение, то точно для того, чтобы остановить. Питч медленно огляделся и нашёл взглядом потаённое место за диваном. Отсюда не было видно, что за собой может скрывать светлая спинка. Он кивком указал на это место, и они негласно начали обступать диван с противоположных концов. Пистолет с дротиками он так и не убрал обратно. Внутреннее напряжение всё крепло и крепло. За диваном оказалось пусто. Питч поджал губы и сосредоточился, мысленно прочерчивая план квартиры. Вспоминая, что он видел, пока осматривал тут всё каких-то пять минут назад. Где можно спрятаться? Спальня отпадала сразу, ведь тварюшка вернулась прямиком сюда, судя по следам. В гостиной не было видимых мест, где можно было бы затаиться. Питч нахмурился. Он ещё раз вспомнил планировку и почувствовал себя конченым идиотом. Чёртов Вудворт научил его, что можно у кого-то под носом спрятать целую большую комнату. И пока они осматривали всё пространство, никому из них троих не показалось странным, что кухни в этой квартире нет вообще. Теперь он понял, что тварь спрятала не только себя, но и целую комнату. Комнату, вход в которую был где-то совсем рядом. Питч огляделся, внимательно осмотрел стены, наконец понимая, что в одно место почему-то совсем не хочет смотреть. Взгляд сам скользил дальше, будто не фокусируясь. Он упрямо сморгнул очередной морок. И дверь в стене выросла перед ним мгновенно. К ней он и пошёл, хотя знал, что он один пока что её заметил. Дверь открылась с лёгким скрипом. Питч коротко оглянулся, заметив искреннее изумление на чужом лице. Внутри было будто сосредоточение этого странного запаха. И белых хлопьев было куда больше. Питч буквально заставил себя поднять взгляд на потолок: что-то упорно мешало ему это сделать. Тварь там и нашлась. Сидела на четвереньках, свесив голову вниз и неестественно изогнув худую шею. На человека этот объект был похож уже меньше. Хотя бы из-за широко открытого рта, в который с попеременным успехом могла бы влезть чья-нибудь голова. Питч скривился, направил пистолет и выстрелил. Попал в лицо, прямо в неестественно вытянутую щёку. Тварь выглядела жутко, но не особо впечатлила. Гораздо большие проблемы могли вызвать её способности прятать целые пространства. — Охренеть, — тихо сказал агент сзади. Питч усмехнулся, когда объект шлёпнулся с потолка на пол. Теперь он был уверен, что всё закончилось. — Как вы смогли?.. — Опыт интересный был, — и тут Питч не соврал. В какой-то степени Вудворт его кое-чему научил. — Думаю, на этом всё. Собери образцы с пола, мне покоя эта дрянь не даёт. Он внимательно осмотрел кухню, но тел никаких так и не нашёл. Что-то подсказывало, что странности только начинаются.

***

После ужина делать было совершенно нечего. Джек игнорировал учебники на столе уже полчаса. В глазах рябило, и он понимал, что слишком устал за эти насыщенные недели. Тело всё никак не могло привыкнуть к повышенным нагрузкам, а экзамен, которым его пугал Питч, неумолимо приближался. Чуть больше двух недель осталось до момента, как он облажается. По крайней мере, так ему казалось. Слишком сложно оказалось всё это. А выделенного месяца — ничтожно мало. Но Джек об этом никому не заикался, а уж при Питче и подавно не смел открывать рот на эту тему. Не мог он сказать, глядя в жёлтые глаза, что совсем не уверен в собственных силах. У него что-то получалось лучше, что-то — хуже. Все эти тренировки и занятия открыли перед ним другую сторону собственного тела. С одной стороны он был ходячим воплощением зимы, а с другой… не выдающимся особой физической силой мальчишкой. За окном погода набирала обороты. Валил густой снег, который скручивал злой ветер. Зима будто злилась, ревела и грозила замести их кусок суши снегом намертво. Джек уныло смотрел в окно. Было тяжело просто смотреть на капризы погоды, чувствовать их всем нутром, но не иметь возможности попасть наружу, подпитаться этой силой. Он всё чаще стал задумываться о том, что вот так чувствовать снег, каждую снежинку, любую льдинку — странно. Когда Джек попадал в свою стихию полностью, он переставал себя узнавать. Будто бы терял всё то человеческое, что в нём было. Сам становился убийственной зимой, лютым холодом, пургой и снегом. Мысли его посещали странные, и делали они это всё чаще. Без Питча на базе было пусто. Он куда-то уехал ещё днём, ничего ему не сказав. Не то чтобы Джека это удивило. Но никаких эмоций на этот счёт он в себе не нашёл, просто знал, что с Питчем всё хорошо. Не было ни волнения, ни тревоги, только привычная лёгкая боль в мышцах и опухшая изнутри голова от уроков Дирна. Буря за окном завыла особенно злобно. Джек подошёл к подоконнику и вгляделся сквозь оконное стекло на буйство стихии. Впервые к нему закралась мысль, которая его и позабавила, и заставила усомниться в собственной адекватности. Интересно, он бы смог всё это успокоить?.. Конечно, нет. Ему на такое не хватит сил уж точно. Кто он такой против целого ледяного шторма? Но попробовать очень хотелось. Может, он просто истосковался по улице и холодному ветру. Питч давно с ним не выходил никуда — просто не мог найти на это времени. Если уж их встречи вне тренировок ограничивались только короткими объятиями или поцелуями с утра или поздним вечером, то о выходе на улицу и речи не шло. А хотелось. И почему-то в бурю особенно сильно. Он лишь надеялся, что погода не помешает Питчу без проблем вернуться назад. Мысли невольно соскользнули в другую сторону. Сегодня он узнал, что у… как там сказал Банниманд? Великого и Ужасного скоро день рождения. Джек на самом деле растерялся, когда услышал об этом. Он понятия не имел, как Питч захочет провести этот день. И с кем. Хотя что-то подсказывало, что ничего особенного запланировано не было. Это же Питч, который, кажется, уже давно был женат на своей работе. Джека коробило кое-что ещё. Он понятия не имел, когда у него самого день рождения. Раньше тоже задумывался, да только вот его размышления что тогда, что сейчас не имели никакого смысла. Он просто знал, что родился зимой. Иначе ведь и быть не могло. И, переживая очередную зиму, просто накидывал себе ещё один год. Вот и получалось, что первого марта он спокойно сможет говорить, что ему девятнадцать. Кролик снова принялся грызть свою клетку, стуча крепкими зубами о прутья. Джек вздохнул. Ему хотелось что-нибудь подарить Питчу, что-нибудь памятное и не безликое, что-то такое, что ассоциировалось бы только с ним. Но что он мог? Разве только… Джек замер. Он понятия не имел, как осуществить пришедшую ему в голову идею. Может, доктор Дирн завтра согласится ему помочь. Наверняка согласится. Дирн всё это время был косвенно занят изучением того материала, в который Джек замуровал Пожирателя. Как-то вот не приходило раньше в голову спросить об успехах. А теперь это стало неожиданно важно. Он вполне мог создать из своего льда что-то совершенно особенное, уникальное. Осталось только придумать, что именно и как вообще это провернуть. Он создавал свой лёд хаотично, никогда прежде не пытался придать ему какую-то особенную форму или размер. С Пожирателем всё вообще вышло случайно. Он ведь мог попробовать прямо сейчас. Джек раскрыл ладони и потёр их друг о друга. Между ними начинало скапливаться голубоватое свечение, но что делать дальше он понять не мог. Как придать стихии, которой он с таким трудом научился сносно управлять, форму? Как заставить холод трансформироваться правильно, а не просто вытекать из ладоней наружу? Ему точно нужна помощь Дирна. Да и была ещё одна тема, которую ему хотелось с кем-нибудь обсудить. Он уже два дня от неё отмахивался, как от летнего обнаглевшего комара, но сам же к ней возвращался раз за разом. И теперь тоже, пока наблюдал, как злющий ветер пытался выломать кованые крепления уличных фонарей. К изумлению, щёлкнул замок на двери. Джек не ожидал сегодня увидеть Питча, вообще не собирался больше видеться хоть с кем-то, но… заглянуть в жёлтые глаза было так приятно. Питч выглядел как обычно, и не было заметно тяжёлой усталости или чего-то, что заставило бы беспокойство всколыхнуться внутри. — Мы куда-то пойдём? — Джек сделал шаг ему навстречу. — Нет, — Питч покачал головой и вздохнул. Этот ответ не мог не обрадовать: меньше всего сейчас хотелось снова чему-то учиться. Вместо слов и объяснений Питч просто взял его за ладонь и утянул в сторону кровати. Джек, пожалуй, поспешил с выводами об усталости. Опущенные плечи, напряжённая спина, сжатая линия челюсти. Пришлось поджать губы, чтобы удержать глупый вопрос в себе. Он и так догадывался, что происходит — Питчу с каждым днём становилось всё тяжелее таскать левую свою руку. Прочный сплав был отвратительно неподъёмным, и даже у агента Блэка уже кончался внутренний ресурс, чтобы этого не замечать. Они вдвоём сели на постель, и Джек тут же прижался, заполз под бок и начал пропитываться теплом любимого тела. Его слегка рвало это противоречие — одновременно хотелось провести тут всю оставшуюся жизнь и окончательно отогреться и при этом попасть наружу, где всё скопленное тепло вырвется наружу навсегда, а безжалостный холод выморозит в нём всё человеческое. — Я только вернулся с захвата объекта, — совершенно внезапно поделился Питч, чего на памяти Джека ещё никогда не делал. Он приподнялся, чтобы удивлённо заглянуть в жёлтые глаза. — Вудворт твой оказался косвенно полезен. — Чем? — Джек пытался придумать, как бы так устроиться поудобнее, чтобы можно было и греться, и смотреть Питчу в глаза. — Научил справляться с ещё одним видом ментального воздействия, — Питч был серьёзен, — и я кое о чём подумал. Когда ты боролся с Пожирателем, на тебя он ведь мог оказать воздействие только во сне. Он запросто перехватывал контроль над другими людьми, но ты ему не дался. — Как и ты, — Джек не видел в этом ничего странного. Он вообще не понимал, куда Питч клонит. — Не сравнивай, — Питч прочесал пальцами его волосы. Было приятно до колючих мурашек на спине. — У меня опыт был такой, что многим и не снилось. А ты, по сути, подвергся подобному второй раз и уже смог сопротивляться. — Ты это к чему? — Джек потёрся подбородком о здоровое плечо Питча. Запах сигарет уже давно был узнан и принят. У Джека от него немного скребло в носу. — Рассуждаю о том, какие ещё в тебе спят скрытые таланты, — Питч лениво пожал плечами. Джек же замер. Это был очень удачный момент, чтобы поговорить начистоту о том, что его слегка подгрызало в последнее время. Только вот правильные слова было подобрать очень сложно, и разумнее было бы обратиться сначала к доктору Дирну. В конце концов, изучение его способностей — его обязанность. Но… Питч ведь тоже заинтересованное лицо. Во многих смыслах. Да и последние недели, несмотря на усталость, Джека почти окрыляли. Питч больше не старался держать его на расстоянии, был ближе, чем когда-либо, даже язвил меньше. С чем такая перемена связана, Фрост не знал, но очень надеялся, что это у них теперь если не навсегда, то надолго. — Кстати о талантах, — всё же решился Джек и отстранился. Слишком уж дикую для Питча вещь Джек хотел сказать. — Мне кажется… что наши с тобой утренние тренировки не совсем… — уже сейчас взгляд Питча стал острее, но Джек упрямо решил идти до конца, — они не учитывают мои способности. — В этом и суть, бестолочь, — Питч цыкнул и посмотрел на него как-то насмешливо, но по-прежнему слегка недовольно. — Нужно натренировать не только твои способности, но и тело. Я же объяснял тебе уже. — Да, — Джек серьёзно кивнул, — но я тебе не об этом говорю. Я не против этой нагрузки, просто… тот план упражнений, по которому ты меня гоняешь, рассчитан на обычных людей. А я не простой человек. Питч приподнял бровь. Кажется, он совсем его не понял. — Для меня любое тепло, — Джек зашёл с другого конца, облизывая от лёгкого волнения губы, — губительное. Ну, кроме твоего, — он смущённо хмыкнул и отвёл ненадолго взгляд. — Тепло — моя противоположность. Когда я жил на своём причале, то просто ненавидел лето. Мне казалось, что я умираю. И я сейчас совсем не преуменьшаю. Повисла пауза. Питч терпеливо его слушал, так и не меняясь в лице, а Джеку просто нужно было набрать в лёгкие побольше воздуха. — И физическая нагрузка заставляет моё тело вырабатывать больше тепла. Поэтому мне так плохо после наших тренировок. Я только недавно это понял. Он замолчал, немного боязливо поглядывая Питчу в глаза. Прозвучало это всё совсем не так, как хотелось, и не так, как было задумано. Один острый взгляд Питча только подтверждал, что его всё же поняли неправильно. Джек вскинул ладони прежде, чем ему ответят. — Я это говорю не к тому, что я хочу всё бросить, нет. Просто… это проблема, Питч, — он вздохнул, — реальная проблема, которая в будущем может стать катастрофой. — И у тебя есть идеи? — Питч теперь не выглядел раздражённым, он наконец понял его правильно. Взгляд жёлтых глаз перестал так колоть, но стал… странным. — Мне надо научиться себя охлаждать, иначе… — он пожал плечами. Не было у него толком идей, как решить эту проблему. Пожалуй, Джек только сейчас сам признал её существование и оценил угрозу. Только озвучив вслух свои мысли, он смог понять, что всё довольно серьёзно. Питч вздохнул, провёл по смоляным волосам правой ладонью. Джек, решив, что всё сказал и острая тема себя исчерпала, снова привалился ближе к нему. За последнюю неделю он напрочь осмелел от безнаказанности и вседозволенности со стороны Питча, а потому просто уложил своего Великого и Ужасного на спину без малейшего сопротивления. Прозвище, названное Баннимандом, пришлось ему очень по душе. — Я поговорю об этом с Дирном, — Питч дождался, когда Джек полностью устроится рядом. Ну, как рядом? Скорее перекинет на него и руку, и ногу, и прижмётся так, что впору скоро слетать с узкой койки. Джек только кивнул. Он правда сегодня устал и теперь чувствовал, как к нему подкрадывается сон. Ещё было далеко до отбоя, но его уже начинало вырубать. Хотелось спросить кое о чём другом, волнующем так же сильно. Жаль, что привычка избегать острые темы ещё нескоро подохнет между ними. Однако и это однажды станет лишь фантомным воспоминанием, как их ранние ссоры или колкие слова друг другу. Теперь Джек точно это знал.