***
— Зачем ты у меня спрашиваешь про паршивого убийцу и насильника, давно гниющего в могиле? Он не заслуживает даже на секунду всплывать у кого-либо в воспоминаниях, — Алиса злостно сдвинула брови у переносицы и скрестила руки, сидя рядом с Рубеном на своей койке. — Но он ведь был твоим врачом. Он приютил тебя, — Викториано внимательно всматривался в лицо девушки, замечая малейшие изменения на бледном лице. И сказать, что внутри нее со стремительной, взрывной силой закипал гнев, означало не сказать ничего. — Он забрал у меня все! Он убил мою семью, уничтожил дом и мой разум! Он извратил все, что было мне так дорого! Рубен опешил. Он понимал, что Бамби далеко не добропорядочный и чистосердечный человек, но все-таки подобная злость со стороны его некогда подопечной вызывала некий ступор. — Тише, постой. То есть, ты хочешь сказать, что он виноват в гибели твоей семьи? — Именно это я и хочу сказать, мистер Холмс! Странно, что тебе это неизвестно. —Алиса поежилась, прижавшись спиной к стене и отвернув голову к окну. —Я ведь его убила. И за это меня снова держат взаперти… Только освободилась от одного стервятника, как меня тут же запихнули обратно в какую-то… помойку, — Лидделл продолжала выплевывать гадкие слова по отношению к лечебнице, пока Рубен сосредоточенно копался в документах. Он остановился, когда понял, что девушка вновь путает события. — Алиса, Бамби жив.***
— Мэри, я хочу, чтобы мы заранее условились— не говори ничего Бамби. Мы должны сделать все тихо, понимаешь? —мужчина шепотом переговаривался с девушкой, стоя в закоулке на Хай-стрит. На дорогах было тихо, но где-то вдалеке пробуждались голоса. — Я, может, и похожа на дуру, мистер Хименез, но это далеко не так. Я сделаю все, как потребуется. Спасибо вам, что пытаетесь мне помочь. Только я все еще не могу понять, зачем вы это делаете… — Скоро узнаешь, М… — Марсело осекся, — Мэри. Когда все получится, ты непременно узнаешь. Девушка насторожилась. Ей показалось, что доктор чего-то недоговаривает. А если он окажется еще ужаснее и извращеннее Ангуса? Или это его же ловушка, чтобы проверить на верность? Она перевела дыхание. Слишком много раздумий. Тяжелых и едких мыслей. Страх сковывал ядовитыми клешнями внутренности. Но отвага и надежда на лучшее не отставали. Все же ей нечего терять. Бросать попытку выбраться из ада на полпути — крайне глупо. Даже если за этим последует еще ужаснейшие пытки — она пыталась, она сделала хоть что-то. — Так, значит, завтра утром здесь же? — Да. Я постараюсь, не привлекая лишнего внимания, подъехать на это же место. И, пожалуйста, Мэри… — Никому ничего не говорить? Хорошо, я все поняла, — она улыбнулась. — Именно. Будь ниже травы и тише воды. От этого многое зависит. И еще, — не ходи здесь по ночам. Джек падок на таких, как ты. Она лишь фыркнула. — Я не боюсь этого труса. — А все же стоит. Полно, тебе нужно бежать. Да и мне пора бы отправиться на службу. — Как скажете, доктор. Спасибо вам еще раз. — Пока не за что, милая. Пока не за что.***
Лиддел сверлила Викториано взбешенным взором. Он же настороженно и холодно всматривался в широкие чернющие зрачки собеседницы. Неконтролируемая ярость и непоколебимое спокойствие. — Ты че несешь?! — Тише. Я говорю, что написано в доку… — Рубену не было суждено договорить. — ДА насрать мне на твои документы, очкарик долбаный! Бамби мертв, слышишь? Мертв! — Алиса, мне нужно, чтобы ты перестала кричать и дала своему мозгу остыть. У тебя внутри все кипит от одного упоминания об этом человеке. Но я не умею читать мысли. Я не знаю, что с тобой произошло на самом деле. Пожалуйста, расскажи мне. Что тебя так тревожит в образе этого мужчины? Девушка вытаращилась в пол, молча просверливая в нем огромную дыру. Было бы забавно, если бы из нее начали сочиться кровавые, обжигающе горячие щупальца, и забрали бы Алису в бездну, подальше отсюда. Ей стало так страшно. Так больно. Прошлое накатывало, как снежный ком. В горле застряли слезы. Несмотря на непреодолимое желание провалиться в кататонию и уснуть на вечном чаепитии у сумасбродного Шляпника, Алиса хрипло выдавила из себя: — Что конкретно ты хочешь узнать? — Во-первых, что сделал этот человек с тобой и твоей семьей. А во-вторых, почему ты считаешь, что он мертв. Тем более от твоих рук. Лидделл издала наполненный злости рёв. Однако, глубоко вздохнув, она сосредоточилась — Тебе придется долго слушать, докторишка.***
— Что ты делаешь, Мэри? — тяжелый голос раздался за спиной. Она замерла, как и ее сердце. По кончикам пальцев прошелся электрический разряд. Девушка поспешно собирала кое-какие вещи на завтра. Она не думала, что Ангус будет в это время в приюте. Но он решил навестить своих подопечных, вопреки своим делам. — Я задал вопрос, Мэри, — на этот раз громче и суровее. — Я… я просто хотела… — Куда ты собралась, дорогая? — в наигранном ласковом тоне толстой красной нитью протягивалось сумасшествие, все крепче обвивая шею Мэри, лишая воздуха. — Нннет… — ей нечем было дышать. Скользкие руки вновь проникли под одежду, стискивали кожу, трогали ее. — Тише, дитя, — Бамби бросил на пол собранные девушкой вещи. Какая-то хрупкая, стеклянная безделушка с громким дребезгом разлетелась на множество частиц, которые больше никогда не сольются воедино. — Ты никуда отсюда не уйдешь, поняла? — зловонное дыхание обжигало. Он быстро брыкался и громко сопел, словно сгорбленное животное, растерзывающее свою жертву. Надругательства продолжались всю ночь. И с каждой секундой Мэри понимала, что все меньше и меньше в ней остается чего-то светлого, чего-то, что заставляло ее идти вперед. Ей хотелось умереть, исчезнуть с лица земли. Она чувствовала, будто с нее сорвали кожу вместе с одеждой. Такая уязвимая, незащищенная и одинокая в ужасно извращенном, страшном мире. Слезы сочились и струились по щекам. Ей хотелось кричать. Но, точно во сне, горло было напичкано ватой. Ей и правда не выбраться отсюда. Живой.