— Я буду говорить, — шикнул Малфой прямо перед тем, как дверь открылась, и взору ребят предстал их крючконосый профессор Зелий.
Хмурое выражение его лица немного смягчилось, когда Снейп понял, что частью присутствующих были Паркинсон и Малфой.
— Чем могу помочь? — его слова были обращены исключительно к Малфою.
Гермиона была совершенно согласна с тем, чтобы Малфой говорил с профессором сам. Он добьется гораздо лучших результатов. Она присутствовала здесь только для того, чтобы удостовериться, что слизеринец точно передал всю информацию. А Невилл был ее группой поддержки.
Может, он не так быстро и ловко колдовал, как Гарри или Рон, но зато гораздо лучше владел собой.
Если в нем и присутствовала вспыльчивость, Гермиона никогда не была свидетелем этого явления.
И то, что Невилл был одним из немногих студентов, которых Снейп игнорировал на своих уроках, являлось дополнительным бонусом. Скорее всего, это было связано с тем, как сильно миссис Лонгботтом оберегала своего единственного ребенка. Если бы Снейп обращался с Невиллом так же, как с любым другим учеником, то Хогвартсу понадобился бы новый профессор Зелий ещё на их первом курсе.
— Сэр, на Пэнси напали, — начал Малфой.
Глаза Снейпа метнулись к Гермионе, и она поняла, что взгляд профессора был обвиняющим.
— И вам удалось уговорить нападавшего добровольно пойти с вами? — он снова перевел взгляд на слизеринца. — Очень впечатлен, мистер Малфой.
— Нет, сэр. Это была не Блэк. На самом деле, сначала навестить вас — идея Блэк.
— Да?
— Да, сэр. Это была Рита Скитер. Она применила к Пэнси Обливиэйт.
Пронзительный взгляд Снейпа теперь скользнул к упомянутой и несколько мгновений изучал Паркинсон.
— И у вас есть доказательства этого факта? Обвиняя в подобном поступке известного репортера… Это будет довольно трудно доказать. Тем более что ей запрещен доступ в Хогвартс.
Глаза Малфоя метнулись к Гермионе, и он слегка кивнул ей. Она восприняла это как знак того, что сейчас самое время привести доказательства. Гермиона сунула руку в сумку и вытащила банку. Жук внутри довольно сердито суетился. Скитер знала, что сейчас произойдет.
Она подняла банку так, чтобы Снейп мог ясно видеть ее содержимое в свете факела.
— Сэр, Малфою удалось поймать Скитер сразу после того, как она превратилась в жука для быстрого бегства.
Что-то мелькнуло в глазах Снейпа, и если бы Гермиона не смотрела прямо на него, то не заметила бы быстрой перемены в его взгляде. Девушка просто не была уверена, что это было.
Он в который раз посмотрел на Паркинсон, заставляя ее отступить назад, так что она оказалась немного позади Невилла.
— Мисс Паркинсон, к вам применили Обливиэйт?
Она кивнула, до сих пор находясь в очень подавленном состоянии. Гермиона могла лишь предположить, что потеря памяти и известие о том, что она предала одного из своих лучших друзей, сильно потрясли слизеринку.
Гермиона опустила банку и рассеянно потянула вниз рукав мантии той руки, которой держала Скитер. Она знала всё о том, как одно событие может полностью изменить жизнь.
Снейп отступил, широко раскрыв дверь кабинета.
— Проходите.
Все четверо вошли внутрь и неловко остановились у двери, а Снейп тем временем подошел к своему столу. Он вытащил несколько кусков пергамента и начал писать короткие сообщения на трех из них.
— Митси.
В комнате появилась лопоухая домовая эльфийка, одетая в хогвартское кухонное полотенце.
— Да, сэр?
Он протянул ей листы пергамента.
— Проследи, чтобы записки были переданы Рою Паркинсону, тому, кто в настоящее время исполняет обязанности главного аврора, и Альбусу Дамблдору. В таком порядке, как я сказал, и как можно быстрее.
Митси взяла листы пергамента и низко поклонилась.
— Да, сэр.
Как только эльфийка с хлопком испарилась, Снейп снова обратил внимание на студентов. Он нахмурился ещё больше, когда понял, что все четверо до сих пор стояли в дверях.
— Вы можете сесть, — он указал на стол и стулья, находящиеся в углу простого кабинета. Гермиона, помедлив, прошла внутрь, чтобы сесть, и поняла, что свободное место осталось только рядом с Малфоем, так как Паркинсон всё ещё не хотела отходить от Невилла.
Из всех ее друзей Невилл был единственным, у кого никогда не было никаких стычек с Малфоем или Паркинсон. Он был чистокровным из обеспеченной семьи, как и они, и обычно держался особняком. Гермиона была уверена, что попала бы в ту же категорию, что и Невилл, если бы ее братом не был Гарри.
И даже не имело бы большого значения, встретил бы Малфой их в поезде по пути в Хогвартс и потребовал бы, чтобы Гарри был его другом, а не другом Рона, потому что последний не был «правильным» чистокровным, или нет.
Честно.
Снейп сел за стол и возобновил проверку работ, которую, как она предположила, они прервали. В комнате воцарилась напряженная тишина, прерываемая только шелестом пергаментов, и никто из них не хотел нарушать ее своим разговором.
Гермиона поставила банку на стол рядом со старинным чайным сервизом и поправила рукава. Она заметила, что Малфой бросил на нее странный взгляд.
Гермиона проигнорировала его и уставилась на теперь уже совершенно удрученного жука, мечущегося в банке.
Теперь, когда был проинформирован компетентный взрослый, Скитер понимала, что ее шансы на побег совершенно равны нулю.
Гермиона не знала, как долго они просидели здесь, Снейп, похоже, не любил часы, но этого времени хватило, чтобы изящно выгравированный заварочный чайник перестал дымиться.
За чайным сервизом явно скрывалась какая-то история. Резьба была похожа на какой-то фамильный герб, но Гермиона не узнала его. Может, потому, что чайник был весь в трещинках. Или это была последняя фамильная реликвия давно исчезнувшего благородного рода. Гермионе было известно, что Снейп вырос в мире магглов, но знал о магии всю свою жизнь. Он рассказал матери Гарри всё о мире волшебников и Хогвартсе. Девушка узнала это за те несколько раз, когда дядя Ремус рассказывал им истории из прошлого. Но Бродяга редко говорил о Снейпе или маме Гарри.
Тяжелый стук в дверь заставил ее подпрыгнуть. Гермиона была не единственной, кто испугался. Малфой так напряженно думал, что чуть не свалился со стула. Только собственное удивление удержало ее от смеха.
— Войдите, — сказал Снейп, вставая и обходя стол, а его мантия грозно развевалась позади него.
Когда дверь отворилась, за ней показался профессор Дамблдор и ещё несколько человек. Гермиона никогда раньше не видела директора раздраженным, каким он был в этот момент.
— Северус, ты вызвал авроров? Я так понимаю, что на то есть веская причина? В твоей записке говорилось только, что возникла чрезвычайная ситуация и что нужно срочно прибыть.
— Да. На одного из моих учеников напали.
Взгляд Дамблдора скользнул по группе студентов, сидевших вокруг обычного стола.
— Нет, удивительно, но это была не мисс Блэк и не ее друзья. Это был взрослый человек. Хорошо известный взрослый человек проник в замок без вашего разрешения, чтобы выведать секреты студентов, а затем напал на Пэнси Паркинсон в попытке сохранить свои. Она применила к ней Обливиэйт, — Снейп практически выплюнул последнюю фразу. И Гермиона поняла, что эмоция, которую она увидела раньше в его глазах, была гневом. Снейп был вне себя от ярости. Но он так хорошо это скрывал…
А она всегда считала, что его очень легко читать. Разве обычно он пытался скрыть эмоции? Или его явная ненависть к Гарри и к ней лишь видимость? Было ли в хогвартской летучей мыши и ее поведении что-то более глубокое, чего она не видела и о чем не подозревала?
Возможно, ей нужно было вытянуть побольше историй из Бродяги и дяди Ремуса.
— Не могли бы вы отойти, пожалуйста, директор? Мы хотели бы услышать, — произнес знакомый скрипучий голос из коридора.
Профессор Дамблдор слегка вздохнул и откашлялся, прежде чем пройти в кабинет и отойти в сторону.
За его спиной оказалось довольно много людей: четверо авроров и мужчина в элегантной зеленой мантии. Она узнала в нем мистера Паркинсона. Он был одним из немногих людей, с которыми Бродяга не возражал разговаривать на мероприятиях, организованных Малфоями.
Она не удивилась, увидев других авроров. Бродяга и Алиса Лонгботтом основную часть учебного года работали больше, чем находились дома. С ними была и Дора, хотя Гермиона прекрасно понимала, что теперь, когда она стала аврором, лучше не называть девушку так на людях. Последней была женщина, с которой Гермиона никогда не встречалась, но предположила, что это была аврор Эвелин Уислдаун, постоянная напарница Бродяги.
Аврор Уислдаун была миниатюрной женщиной с копной неконтролируемых, густых каштановых кудрей, что были очень коротко подстрижены. Грудь Гермионы пронзил укол сочувствия к этой женщине, потому что ей точно не хотелось бы иметь такие волосы.
Миссис Лонгботтом оглядела Невилла и задержалась на руках Паркинсон, державших ее сына. Убедившись, что с Невиллом всё в порядке, она стала чрезвычайно серьезной.
— Значит, к мисс Пэнси Паркинсон применили Обливиэйт? — спросила она. — У вас есть доказательства, кто это сделал?
— Это была Рита Скитер, — вмешалась Гермиона. — Драко Малфой сумел поймать ее сразу после превращения.
Все тут же посмотрели на Малфоя. Парень лишь пожал плечами.
— Она совершила большую ошибку, превратившись в насекомое размером со снитч прямо перед тем, как пролететь мимо моего укрытия. Меня ведь взяли ловцом в команду Слизерина не за просто так.
Бродяга усмехнулся.
— Никогда не стоит недооценивать игрока в квиддич.
Довольно многие, казалось, были удивлены, что Сириус засмеялся над словами Малфоя, и некоторые взглянули на него, приподняв брови в вопросительном жесте.
— Что? — Бродяга оглянулся на них. — Он член семьи и хорошо справился.
— Я тоже член семьи, — сказала Дора, — но ты не слышал, как я смеялась.
— Но ты не играешь в квиддич, — заявил Бродяга.
— Очко, — сказала Гермиона, заслужив сердитый взгляд Доры.
— Может, прекратим эту чушь? На мою дочь напали, и мне надо ей помочь. А также наказать виновного, — с досадой и некой злостью сказал мистер Паркинсон.
— Поддерживаю, — холодно отозвался Снейп.
И вот они поделились всей историей. Малфой рассказал большую часть, Гермиона — предысторию, а Паркинсон — то немногое, что помнила за последние несколько недель.
Дора вела записи, но и аврор Уислдаун не сводила глаз с каждого говорившего. Гермиона предположила, что воспоминание об этом допросе будет сохранено для использования в дальнейших расследованиях или в суде. Когда они закончили, Дора и аврор Уислдаун переместились с Паркинсонами в больницу Святого Мунго.
Паркинсон очень не хотела отпускать Невилла, но он пообещал встретиться с ней, когда Пэнси вернется, если, конечно, того захочет.
Этот разговор очень заинтересовал мистера Паркинсона и миссис Лонгботтом. Гермиона тоже нашла диалог довольно интригующим. Она не была уверена, к чему это приведет, да и приведет ли вообще. Может, Паркинсон вернется к своему прежнему состоянию, как только восстановит память. Если ее получится восстановить. Хотя прошло меньше суток, так что шансы были неплохие. Тем более что она ещё не спала.
Всё зависело от того, сколько силы Скитер вложила в заклинание.
— Мистер Малфой, не могли бы вы поделиться своими воспоминаниями с аврорами? И вы тоже, Гермиона, Невилл, — сказала миссис Лонгботтом.
— Если кто-то из моих родителей будет присутствовать, то да, — сказал Малфой.
— Конечно, — сказал Бродяга, — я пошлю Цисси сову. Скорее всего, завтра после уроков. Гермиона, Невилл? Вы когда хотите это сделать? Сейчас? Или завтра с Драко?
— Думаю, завтра будет лучше, — сказал профессор Дамблдор. — Всех вместе будет проще переместить из школы и обратно.
— По-моему, звучит неплохо, тебе подходит, Алиса? — спросил Бродяга.
— Это будет прекрасно, — она огляделась. — Думаю, здесь мы закончили.
— Вообще-то я хочу посмотреть, где они поймали Скитер. Просто чтобы знать. Драко, ты не мог бы показать мне, где всё произошло?
Малфой выглядел слегка ошарашенным этими словами, но всё-таки кивнул.
— Эм, хорошо. Это на другой стороне подземелья.
— Тогда пойдем, — Бродяга хлопнул в ладоши и двинулся к двери. — Должно быть, уже начался комендантский час.
Гермиона наблюдала за отцом и… стоп, как ей теперь называть Драко Малфоя? Он не был ее врагом. Он не извинился за то, что назвал ее грязнокровкой, лишь поклялся не делать этого снова. Значит, они не были и друзьями. И он не был просто однокурсником. Они объединились, чтобы решить проблему, так что, может, союзник?
Это казалось самым безопасным словом для определения их отношений. На сегодня.
— Тогда я провожу Гермиону и Невилла до башни Гриффиндора, чтобы проследить, что ни один чересчур усердный префект не снял с них баллы и не отправил на отработку, — сказала миссис Лонгботтом.
Ни Снейп, ни профессор Дамблдор не возражали. Гермиона могла поспорить, что директор хотел поговорить с профессором Зелий. Она была просто рада, что Снейп поступил именно так, как она предсказывала. Тем более что он, как предположила гриффиндорка, был не совсем тем, кем казался.
Она последовала за Невиллом и его матерью через замок. Они оба тихо разговаривали, пока шли перед ней. Наверное, наверстывают упущенное, поскольку Невилл не поехал домой на Рождество.
Ее мысли вернулись к Драко Малфою. В последнее время он сбивал ее с толку. Ещё до Рождества он назвал ее грязнокровкой и вел себя хуже, чем все предыдущие годы. Но вчера в страхе прятался от нее. А потом согласился помочь ей разобраться со Скитер. Конечно, он тоже был в этом заинтересован, но всё же.
Неужели ее старые, наполненные гневом планы изменить его действительно к чему-то привели? Потому что она не могла представить себе, чтобы ещё год назад Драко Малфой объединился с ней ради достижения какой-нибудь цели.
И Гермиона совсем не могла представить, что он первым делом придет к ней после того, как на его подругу нападут.
Он изменился, и она не совсем понимала, что чувствует по этому поводу.
***
— Альбус, не смейте говорить, что мне не следовало вызывать авроров. На одного из
моих студентов напали. И не просто напали. На ее разум воздействовали. Часть нее была украдена. Три недели — долгий период, когда тебе пятнадцать.
Альбус закрыл рот и лихорадочно пытался подобрать слова, которые убедили бы Северуса, что вызов авроров до уведомления директора — даже в таких обстоятельствах — это не самое правильное и разумное решение.
Но, к сожалению, Альбус не мог придумать достаточно весомого аргумента. Так что он сдался.
Может, он стареет, раз продолжает сталкиваться лбами с прошлыми учениками, способными противостоять его методам убеждения.
Конечно, многие из них сделали то, что ему не удалось. Как Сириус, нашедший крестражи Волдеморта. И самостоятельно воспитавший Гарри, вместо того чтобы оставить его расти со своими маггловскими родственниками. Ему обязательно нужно было выяснить, почему кровная защита всё ещё работает. Как только турнир закончится.
— Хорошо, Северус, я не скажу, что тебе не следовало вызывать авроров. Я просто хотел бы, чтобы ты сообщил мне об этом раньше. Например, в записке, которую ты мне прислал, — Альбус одарил Северуса самым разочарованным взглядом, на который только был способен.
Северус закатил глаза:
— Альбус, я больше не ваш ученик. И я думал, вы будете рады, что Скитер поймана. Так что никаких статей, угрожающих счастью и благополучию вашей драгоценной семьи Поттеров, больше не будет.
Директор слегка улыбнулся, и его глаза блеснули.
— О, я верю, что Нарцисса Малфой держала всю ситуацию под контролем. Сегодня мне прислали анонимную петицию для Визенгамота об изменении некоторых законов, касающихся магической опеки и родовой магии. Подписей было жалко мало. Подозреваю, что за их количеством стояли Малфои. Как бывший однокурсник Люциуса Малфоя, полагаю, вы связывались с ним по этому поводу?
Северус сел за стол, вытащил чистый пергамент и окунул перо в чернильницу.
— Да, и это напомнило мне, что я должен сообщить Люциусу о произошедших сегодня событиях. Поскольку его сын был видным участником.
Улыбка Альбуса стала ещё шире, когда Северус сосредоточил всё свое внимание на письме. Он, наверное, думал, что ему придется больше спорить из-за вызова авроров. Но Альбус знал, когда следует вести бой, а когда — отступать с достоинством.
— Тогда я оставлю тебя. Думаю, Флоппи уже приготовил мою вечернюю закуску. Надеюсь, сегодня будет пирог с лимонным кремом. Давненько мне его не подавали.
— До свидания, Альбус. Увидимся за завтраком, — сказал профессор Зелий, не отрываясь от письма.
Альбус вышел из кабинета и начал насвистывать, проходя через замок.
Возможно, он и не хотел видеть авроров в Хогвартсе, но полагал, что всё сложилось к лучшему. И ему нужно было присматривать за молодым Малфоем.
***
Нарцисса наслаждалась бокалом вина, пока лежала в ванне. Она чувствовала себя чрезвычайно удовлетворенной и расслабленной, даже если мышцы болели сильнее обычного.
Надо поблагодарить Скитер. Ее статья помогла возродить физическую сторону ее брака. И в таком восхитительном смысле тоже.
Нарцисса приподняла ногу и пошевелила пальцами в тонком слое бледно-голубых пузырьков, окутавших воду почти прозрачным одеялом, издав тихий стон, когда вытянула ее в сторону противоположной стены ванны.
Как раз в это утро волшебные семьи начала облетать анонимная петиция. В ней предлагалось ввести закон для всех магически приемных детей: их должен будет оценить Визенгамот, чтобы определить, могут ли они полностью осознать всю масштабность и сложность их положения.
Люциус с радостью сообщил, что петиция набрала только семь из требуемых ста подписей. И он был уверен, что один из этих семерых людей и предложил ее.
Нарцисса подозревала в этом Моникса Селвина или Кевана Нотта.
Нотт являлся Пожирателем Смерти и был совершенно уверен, что любой ущерб, который он может причинить аврорам или их семье, загладит вину за использование отмазки про Империус во время судебных разбирательств после первой магической войны, если Темный Лорд вернется.
А Селвин ненавидел Сириуса за то, что считал, что его сына отправили в Азкабан по обвинению в пытках травле магглов с его помощью.
Жаль, они не знали, что Малфои объединились с нынешним главой семьи Блэков.
Никто не проводил никаких расследований.
Если бы Темный Лорд провел свое расследование и сопоставил все детали, то никогда бы не напал на Лили Поттер, урожденную Эванс.
Лили Поттер была магглорожденной и, к тому же, молодой. Ее родовая магия ещё не была установлена и направлена в определенное русло. Вероятно, поэтому юный Гарри был так похож на отца, несмотря на то, что его мать не связывала магию. Ни одна магглорожденная никогда этого не делала.
Если бы Темный Лорд выведал больше информации о Поттерах, то знал бы, что Лили Поттер всегда чрезвычайно заботилась о тех, кого любила. То, как она защищала Снейпа на протяжении многих лет, было прямым тому доказательством.
Нарцисса была уверена, что желание Лили Поттер защитить тех, кого она любила, помогло спасти Гарри от смертельного проклятия и последующих атак.
Она не была полностью уверена, но предполагала, что защита всё ещё существует — в некоторой степени. В детстве на Гарри никто не нападал, хотя планировалось. И никогда не было объяснения, почему планы не срабатывали или даже не завершалась подготовка этих миссий.
У Нарциссы было множество предположений, но единственный человек, который мог знать подробности, не был ее другом или даже союзником. А даже если бы и был, скорее всего, не сказал бы. Альбус Дамблдор любил секреты.
Она откинула голову назад и осушила бокал. Она хотела ещё один, но уже целый час пролежала в ванне. Люциус, наверное, закончил с бумагами. И она вновь почувствовала себя готовой к очередному раунду.
Успокоившись, она поставила бокал и встала, лениво потянувшись. Шелковистые пузырьки медленно ползли вниз по телу.
Она вытянула руку и коснулась маленькой кнопки. Вода исчезла, а затем ванна начала преображаться. Когда процесс видоизменения закончился, Нарцисса стояла в роскошном душе, а множество струй стремились продолжить расслаблять мышцы и массировать тело.
Нарцисса только закончила смывать остатки пены и заворачивалась в полотенце, когда раздался стук в дверь.
— Милая, можно войти? Я только что получил письмо от Северуса Снейпа. Считаю, что тебе нужно это услышать.
Снейп прислал письмо? Должно быть, в Хогвартсе что-то произошло. Он был адресантом одной из многих сов, которые прилетели вчера. Он был их самым надежным взрослым контактом в школе.
— Можешь, я уже почти закончила.
Она подошла к зеркалу и начала наносить увлажняющий крем. Именно в этот момент вошел Люциус.
В отражении она видела, как он оценивающе окинул взглядом ее тело, но не позволил ее почти наготе отвлечь его от нужных мыслей.
Люциус всегда был очень предан своему делу.
— В письме, которое вчера прислала Гермиона Блэк, была правда. Наш сын объединился с ней и сегодня сумел поймать Риту Скитер в анимагической форме. После того, как Скитер лишила Пэнси Паркинсон воспоминаний о последних нескольких неделях. Хотя для мисс Паркинсон это довольно неприятная ситуация, и Северус очень сердится из-за данного факта, но для нас это хорошая новость. Авроры взяли Скитер под стражу, и ей были предъявлены обвинения в незаконном проникновении на чужую территорию, незаконном использовании заклинаний и нападении на несовершеннолетнего студента. Последнее обвинение будет очень трудно оспорить, поскольку у Роя Паркинсона почти столько же связей, сколько и у меня, и он очень зол из-за того, что его дочь пострадала. Предполагаю, мисс Паркинсон сейчас немного не в себе. Северус упомянул, что она всё время была рядом с Невиллом Лонгботтомом и ни под каким предлогом не хотела его отпускать.
Нарцисса закончила наносить крем и взяла расческу. Наследник Лонгботтомов и Пэнси Паркинсон? Укрепление этих зарождающихся отношений было бы отличным шагом. Салинтра Паркинсон была бы так же счастлива, выйди ее дочь замуж за Лонгботтома, как если бы вышла за Малфоя. Оба рода были очень древними и уважаемыми. И Паркинсоны во время последней войны сохраняли нейтралитет, хотя и придерживались многих старых верований.
— Значит, статей больше не будет.
— Я обменялся письмами с Сириусом Блэком, и мы хотим подать на нее в суд за клевету. Уверен, «Ежедневный Пророк» не подойдет к ней ни на фут после этого бедлама. А никакие публикации в других газетах не имеют такого веса.
Нарцисса подняла глаза и встретилась с ним взглядом в зеркале.
— Забыла вчера упомянуть, но «Придира» собирается завалить рынок статьями о родовой магии. Все они будут противоречить друг другу.
Люциус улыбнулся и двинулся вперед, вставая за ее спиной. Пока она расчесывала влажные волосы, он наклонился и поцеловал ее обнаженное плечо.
— Ты, любовь моя, удивительна. Два дня, и взяла всю ситуацию под свой контроль. Даже заставила нашего сына сотрудничать с мисс Блэк. Может, я был неправ, когда сказал, что брак невозможен.
Нарцисса отложила расческу и обернулась.
— Не волнуйся, я прощаю тебя. Хотя могу вознаградить за признание ошибки.
Люциус улыбнулся, и любовь к ней ясно засветилась в мужских глазах.
— С нетерпением буду ждать.
