***
Гермиона лениво смотрела на облака, проплывающие мимо открытого окна. В ее голове было так много мыслей, но требовалось слишком много энергии, чтобы остановиться на какой-нибудь из них. Впервые в жизни ей не хотелось думать. Она не хотела выяснять, какие сокровища таит в себе этот мир. Она хотела только лежать и наслаждаться отсутствием боли. Она не парила. Жесткие хлопковые простыни терлись о лицо всякий раз, когда она поворачивала голову. Контрастируя с мягкой фланелью, из которой была сделана пижама. Она чувствовала прохладный воздух, проходящий через одну из маленьких вентиляций в потолке — он струился по коже, щекоча короткие волосы, прикрывающие только череп. Она не хотела думать о своих волосах. Смотреть на облака было намного приятнее. Мягкие и пушистые, образующие разные замысловатые фигуры. Ни у одного из облаков не было узнаваемых очертаний. Вчера — было. Вчера она видела, как жаба гонялась за совой. Это вызвало на лице улыбку. Она сразу же вспомнила Невилла и его жабу. Невилл был замечательным другом. И Пэнси тоже. Она надеялась, что вместе они счастливы, какими бы ни были их отношения. Найдет ли она когда-нибудь такого человека? У Гарри была Джинни, а у Джинни — Гарри. Эта девушка ни на секунду не заколебалась, когда дело дошло до спасения Гарри. На самом деле… Гермиона оборвала собственные мысли. Она не хотела идти по этому пути, не сейчас. Лучше думать о Роне и Луне. Они очень мило смотрелись вместе. Всякий раз, когда он проявлял чрезмерную заботу, она немного сопротивлялась, но даже Луна не могла отрицать, что ей нужен человек, который не был бы таким же добрым, как она. Когда он узнал, что однокурсники забирают ее вещи… Гермиона улыбнулась этому воспоминанию. Башня Когтеврана теперь боялась Рона гораздо больше, чем Фреда и Джорджа. — Эй, Миона, не спишь? Она широко улыбнулась и, повернув голову, увидела стоящего в дверях Гарри. — Вроде. — По крайней мере, теперь ты мне отвечаешь. Гермиона почувствовала, как ее с головой захлестнула печаль при этих словах. Она почти ничего не помнила из прошедшего месяца. Просто боль, а затем знакомый уют, за которым последовала ещё боль, закончившаяся только тогда, когда ее мир превратился в голубое пламя. Целители сказали, что пламя, вероятно, символизировало то, что вылечило ее. Они предположили, что это было зелье, нанесенное непосредственно на ее кожу, так как бинты были сняты, а их противозудный крем смыт. Но они не были уверены. И они не могли объяснить образ дракона, которого она видела. Кто ее вылечил? Как только в голову приходил этот вопрос, она сразу же отодвигала его на задворки сознания. Сейчас это не имело значения, она всё выяснит позже, когда почувствует себя лучше. Время ещё есть. У нее было целое лето. — Прошлый месяц был тяжелым? — В некотором смысле, — он пожал плечами и сел рядом с ее кроватью. — Луна всё время пыталась выдать себя за тебя. — Я бы с удовольствием посмотрела на это, — хихикнула Гермиона. — Может, ты и сможешь, уверен, что она с удовольствием продолжит это делать. Такое поведение в каком-то смысле расширяло ее сознание, и она могла смотреть на вещи твоими глазами. Гермиона снова посмотрела на проплывающие мимо облака. — Я чувствую, что смотрю на вещи ее глазами. Это избавляет от ненужных мыслей. Когда я смогу увидеть ее? — Дамблдору от Попечительского совета удалось получить разрешение только на мой досрочный отъезд из школы. Уроки заканчиваются примерно через полторы недели. К тому времени ты уже будешь дома. — Ох, надеюсь на это. Гермиона почувствовала, как он взял ее за руку. Гарри сжал ее, и она ответила ему тем же. — Гермиона, насчет того дня. Я… — Позже, — оборвала она его. — Но… Она откинула голову назад и взглянула в его глаза. — Гарри, пожалуйста. Я едва могу двигаться. Если я начну думать, то не остановлюсь. Позже. Когда встану на ноги. Когда смогу двигаться, ходить, бегать. Тогда говори, что тебе нужно сказать. Но, пожалуйста. Только не сейчас. Когда она произносила последние слова, в уголках ее глаз образовались слезы. Она не могла этого делать. Она не могла ни о чем думать. Пока нет. До тех пор, пока не сможет пользоваться уборной без посторонней помощи. Не раньше, чем сможет достаточно поднять руку, чтобы воспользоваться палочкой. Не сейчас. — Пожалуйста, — повторила она. Он кивнул и сжал ее руку. Она сжала его ладонь в ответ, но понимала, что он едва это почувствовал. Она очень устала.***
Драко открыл глаза и потянулся. Мерлин, как же замечательно вернуться домой, в собственную постель. Шелковые простыни нежно проплыли по коже, и он не смог сдержать стон удовольствия, когда прижался к ним. Вот серьезно, почему Хогвартс не может предлагать студентам что-то большее, чем просто хлопковые простыни? С тех пор как он начал посещать школу, он усвоил мысль, что первое утро дома всегда самое лучшее. Недаром говорят, что цену вещи узнаешь, только когда ее потеряешь. Он просто лежал, наслаждаясь уютом, который принесло с собой лето, пока сладостную тишину не прервал стук в дверь. Он нахмурился. Домовые эльфы никогда не стучались, а родители редко заходили в его комнату. — Да? — Ты одет? Драко нахмурился ещё сильнее. Голос показался ему очень знакомым, но он никак не мог вспомнить, где его слышал. — Эм, вроде того. — Поясни. Он посмотрел на себя сверху вниз. Его укрывали простыни, но он редко надевал слишком много во время сна. Не тогда, когда этого можно избежать. Странное ощущение, ударившее в затылок, заставило его потянуться к тумбочке и взять палочку, направив ее на дверь. — На мне простыни… Дверь резко распахнулась, и Драко отпрянул назад, подняв палочку. Что-то полетело в его сторону. — Протего! Выкрикнув заклинание, он откатился в сторону, но ощутил, что простыни странно обвились вокруг тела, не давая пошевелиться, и свалился с кровати, запутавшись во всем, в чем только можно. Комнату прорезал ясный, звенящий смех, и Драко почувствовал, что краснеет, когда внезапно понял, почему этот голос показался ему знакомым. Он высвободил ноги и встал, стараясь, чтобы простыня была плотно обернута вокруг тела. В дверях стояла профессор Алианора Ру, его прошлогодняя учительница по Защите от Темных Искусств, держа в руках волшебную палочку. Она оглядела его с ног до головы и улыбнулась. — Должна сказать, что у тебя довольно неплохие рефлексы. Но что касается координации… — Профессор, — Драко нахмурился, — могу я поинтересоваться, что вы здесь делаете? — Оу, разве твой отец не предупредил тебя? Он нанял меня, чтобы в течение лета я обучала тебя Защите. Я намерена вернуться во Францию в конце сезона. — Что? — Драко уставился на нее, подняв брови. — Тренировки. Ты уже немного опаздываешь, но я извиню тебя, потому что сегодня твое первое утро дома. Начиная с завтрашнего дня, я ожидаю, что ты будешь одет и готов к занятиям ровно в семь. Мы будем тренироваться до обеда шесть дней в неделю. Твой отец платит мне очень много денег, чтобы ты научился сам себя защищать, — она улыбнулась ему, — и я уверена, что справлюсь со своей задачей. Я хочу, чтобы во время наших тренировок ты носил старую, удобную одежду. А теперь, — она снова оглядела его с ног до головы, — одевайся и легко позавтракай. Сегодня я планирую устроить тебе тест, чтобы проверить, как много ты на самом деле знаешь. — Но… Но вы же учили меня весь год. Вы знаете, как много я знаю. Женщина покачала головой, и ее алые волосы затанцевали вокруг лица, словно подталкиваемые невидимым потоком ветра. — Нет, я видела, как много ты знаешь по программе пятого курса. А не как много ты на самом деле знаешь. Не стесняйся использовать что-нибудь несмертельное сегодня, понятно? Драко молча кивнул, пытаясь осмыслить то, что должно было произойти. Он рассчитывал провести это лето так же, как и все предыдущие — в одиночестве и тишине. И это время он хотел использовать для работы над изобретением и адаптацией заклинаний. Но вместо этого, похоже, он будет каждый день учиться сражаться и защищаться. Единственный плюс заключался в том, что если он будет тренироваться, то сможет пережить войну. А если он ее переживет, то сможет сделать так, чтобы его семья тоже ее пережила. Она исчезла, закрыв за собой дверь. Он с минуту смотрел на освободившееся пространство около стены, а потом встряхнул головой и отбросил простыню. У Драко не было сомнений, что, если он будет слишком долго собираться, она снова ворвется в его комнату. Но только уже будет использовать что-то более опасное, чем искры. И разве это не страшная мысль?***
Гермиона глубоко вздохнула и отпустила перекладину, которую Бродяга прикрепил к стене в гостиной. Она уже твердо держалась на ногах. Девушка глубоко вздохнула и расслабилась, просто стоя на месте. Вчера ей удалось простоять десять минут, прежде чем желудок начал уставать. То, что исцелило ее, также удалило все мышцы брюшного пресса — или, по крайней мере, ослабило их настолько, что она вообще ничего не могла сделать. Гермиона никогда не думала, что использования этих мышц требуют так много ежедневных занятий. Когда она вернулась домой, то не могла даже встать с туалета без посторонней помощи. Это было почти две недели назад. Теперь ей просто нужно было, чтобы кто-нибудь помог ей войти в комнату и закрыл дверь. Она могла подтянуться сама, используя стойку в ванной в качестве опоры. — Сегодня мы начнем с наклона таза. Гермиона отвела взгляд от своих ног и посмотрела на физиотерапевта. — Хорошо. О Франклине Тонксе Гермиона только слышала. Она знала, что у ее дяди Теда был брат-маггл, но у нее никогда не было причин встречаться с этим человеком. Не было, потому что волшебный мир мог решить все проблемы. Но так было только до этого лета. В Мунго ей велели не торопиться. Что к ней постепенно вернется способность нормально двигаться. Они могли отрастить кости и залечить связки, но не могли укрепить мышцы с помощью магии. Возможно, она добавит это к своему постоянно растущему списку. Но она подумает об этом позже. Когда тетя Анди поняла, что Гермиона даже не может самостоятельно сидеть, она пришла в ярость, которая была направлена на целителей, работающих в Мунго. Она немедленно связалась со своим деверем, и он согласился помочь. Мистер Франк — он настоял, чтобы она называла его просто Франком, но она не могла так неформально обращаться ко взрослым — прикатил большой резиновый мяч и остановил его на том, что он называл ковриком для йоги. — Я хочу, чтобы сегодня ты поставила ноги на мяч, а не на пол. Возьми меня за руку, — он протянул ладонь, — и устраивайся на коврике для йоги. Гермиона кивнула и сделала, как он сказал. Она выполнит всё, что он ей скажет, если это вернет ее к нормальной жизни.***
Драко упал на землю и перекатился, стараясь не сломать палочку. Мгновение спустя он снова был на ногах, указывая древком на рыжеволосую ведьму, которая только что подожгла то место, где он стоял секунду назад. — Вы могли убить меня! — Нет, глупый, — она рассмеялась, — ты слишком быстр, чтобы тебя можно было поразить таким заклинанием. У тебя хорошо получилось отклониться. На этот раз ты не споткнулся о мантию. Драко поморщился. Первые три дюжины раз, когда он пытался встать после того, как падал на землю и перекатывался в сторону, он валился обратно, потому что забывал о мантии. Вот честно, в мантиях было невозможно сражаться. Кто вообще придумал так делать?***
Гарри развернулся и уклонился от заклинания, на ходу выпутываясь из мантии. Как только она была снята, он трансфигурировал ее в бревно и отправил в полет. Тонкс пригнулась, но как раз в тот момент, когда оно начало пролетать над ее головой, он трансфигурировал его обратно. Мантия упала на девушку и полностью накрыла ее. Она начала стягивать ее с головы, но Гарри был быстрее. — Инкарцеро! Из воздуха тут же появились веревки и обвились вокруг ее тела, не давая мантии сдвинуться и прижимая ее руки к бокам. Она покачнулась, пытаясь удержать равновесие. Но из-за отсутствия зрения и веревок, не дававших ей пошевелиться, она упала на землю. Пока Гарри смотрел, Тонкс начала становиться тоньше и принялась выбираться из путаницы мантии и веревок. — Петрификус Тоталус! Она тут же перестала двигаться, и Гарри ухмыльнулся. Это был первый раз, когда ему удалось победить ее. — Хорошая работа, Гарри. А теперь давай распутаем ее и обсудим дуэль, — сказал Лунатик, взмахнув палочкой и убрав веревки, удерживающие Тонкс. Гарри застонал, он ненавидел обсуждать дуэли. Он знал, что совершил бесчисленное множество ошибок, даже если в конце концов победил.***
Гермиона направила палочку на тренировочный манекен. Он взорвался, хотя Гермиона не произнесла ни слова. Просто короткое, невербальное Экспульсо. Она улыбнулась и посмотрела на миссис Лонгботтом. — Очень хорошо, дорогая. Теперь, Пэнси, твоя очередь. Гермиона уступила место подруге и села на скамейку у стены. Она поправилась уже больше месяца назад, но всё ещё быстро уставала. Дядя Ремус думал, что это заклятие так обессилило, и это объясняло, почему она смогла восстановиться за удивительно короткое время, если верить словам мистера Франка. И всё же большую часть времени она проводила сидя или лежа. Не будь у нее всех ее личных проектов, не говоря уже о СОВ, она бы сошла с ума от безделья. Гермиона наблюдала, как ее друзья пытались сотворить невербальные заклинания. Пэнси понадобилось несколько попыток, но она всё же взорвала манекен. Следующей была Луна, и у нее получилось с первого же раза. Рону потребовалось больше времени. Манекен с первых попыток только обгорел. — Это была замечательная идея, да? — после удачного выполнения задания сказала Пэнси, усаживаясь рядом с Гермионой. Гермиона оглядела маленький класс, который чем-то напоминал маггловский тир. Это правда была отличная идея. — Да, я слышала, как Бродяга сказал, что он получил двадцать новых писем от возможных будущих студентов со всего мира. Очень трудно найти такое место, которое не управлялось бы правительством. — Совершенно верно, я удивлена, что никто раньше этого не пробовал. И мне очень нравится название «Академия Мародеров: дуэли и оборона». Замечательно, что миссис Лонгботтом и мистер Уизли согласились с этим названием. Гермиона пожала плечами. — Миссис Лонгботтом и Бродяга финансируют академию, и она подумала, что такое название вполне уместно. В конце концов, двое из главных преподавателей были настоящими Мародерами, а их звездный ученик — сын другого. Кроме того, она сказала, что отец Невилла посчитал бы это название очень интересным. — Мой отец считает это название весьма подходящим, — сказала Луна, когда присоединилась к ним. — Он говорит, что прием неожиданности всегда самый лучший. — Луна, твой отец — гений. Бродяга говорит, что именно он придумал эту идею. Ещё тогда, когда дядя Ремус закончил преподавать в Хогвартсе, — сказав это, Гермиона подвинулась, чтобы Луна могла сесть с другой стороны. — Ну что, нашли кого-нибудь на место преподавателя дуэлей? — спросила Пэнси. Гермиона хихикнула. — Профессор Ру ещё не вернулась во Францию. Бродяга весь последний месяц с ней переписывался, пытаясь уговорить прийти на собеседование. Я нашла у него на столе наполовину написанное письмо… — она захихикала ещё громче, — больше похоже на то, что он за ней ухаживает. Гермиона знала, что они никогда не встречались, но понимала, что профессор Ру отлично впишется в компанию Бродяги и других взрослых. В маленькой комнате раздался громкий хлопок. Гермиона подпрыгнула и посмотрела вверх, увидев небольшой кратер, в котором должен был стоять манекен. — Думаю, нам нужно поработать над контролем. Не хотелось бы заменять оборудование до того, как мы откроем свои двери для публики, — в голосе миссис Лонгботтом послышались нотки упрека, и Джинни слегка покраснела. — Моя сестра чертовски опасна, — сказал Рон, подходя и беря Луну за руку. Он потянул ее вверх, а затем быстро занял ее место. Она стояла, выжидающе глядя на него. Рон усмехнулся и усадил ее к себе на колени. Луна поерзала и устроилась поудобнее, прежде чем ответить: — Она хорошая пара для Гарри. — Кто хорошая пара для Гарри? — спросила Джинни. Гермиона подняла глаза и увидела, что Невилл ждет, пока его мать заменит манекен. — Ты, конечно. Кто ещё может сравниться с ним на дуэли? — заявила Пэнси. — Гермиона, — Джинни закатила глаза. — В моей нынешней форме? — фыркнула Гермиона. — Я сомневаюсь, что сейчас даже Златопуста смогу победить. — Ты скоро полностью поправишься. С каждым днем у тебя прибавляется сил и выносливости. Кроме того, никто не знает больше заклинаний, чем ты, — сказал Рон. — Да, но я учу Гарри всем этим заклинаниям, как только узнаю о них, — заметила она. — А Гарри, когда он на ногах, соображает гораздо лучше меня. — Очко. Гермиона одарила Луну улыбкой — эта девушка всё прекрасно понимала. Ладно, она прекрасно понимала то, что хотела понимать. А в остальном лучше положиться на Рона, который — очень нужно на это надеяться — воспользуется своей головой и здравым смыслом. — Хм, когда у тебя начинаются СОВ, Миона? — спросил Рон, обнимая сидящую на его на коленях Луну. — На следующей неделе. Я поеду в Хогвартс на неделю, и там буду сдавать экзамены. Будет довольно странно быть единственным учеником в школе. — Держу пари, но, по крайней мере, ты сдашь их до начала занятий, — вставила Пэнси. — Очко, — ответила Гермиона, улыбаясь слизеринке. Просто удивительно, как сильно изменилась эта девушка за полтора года. Тем не менее, Гермиона не хотела бы наткнуться на ее плохую сторону. — Готовы к следующему раунду? Гермиона подняла глаза и увидела, что миссис Лонгботтом изучает их, а Невилл стоит рядом с ней. А на линии позади них медленно рос манекен. — Да, — Гермиона усмехнулась и встала. — Ладно, снова невербально, но на этот раз я хочу, чтобы вы его обезоружили. Миссис Лонгботтом взмахнула волшебной палочкой, и в руке манекена появилось древко. Гермиона сжала в руке палочку и направила ее на манекен. Пора возвращаться к тренировкам — лето не будет длиться вечно.