За окном стемнело.
Я, устало выдохнув, поставила последнюю коробку в кладовку. Уф, наконец-то я с ними закончила! Доставка продуктов в нашу кондитерскую, как всегда, немного опоздала, поэтому пришлось пробыть тут ещё некоторое время после закрытия и хорошенько поработать, принимая заказанное, так как все остальные сотрудники уже разошлись.
Хотя, строго говоря, кондитерская вовсе не «наша», а моих работодателей. Я тут только продавец, что, впрочем, тоже прекрасно, пусть и несколько утомительно. Можно ведь безнаказанно подворовывать вкусняшки… Но, конечно, в пределах разумного!
— Ой! — я хлопнула себя ладонью по лбу. Совсем забыла! Нужно же ещё убрать с витрины нераспроданные сладости!
Я ринулась в торговый зал из небольшого служебного помещения, стремясь сделать всё как можно скорее — домой хотелось ужасно. Однако, то, что я там заметила, заставило меня замереть. В полутьме магазина, освещённого лишь бьющим от двери подсобки узким лучом света, что-то шевелилось. Или… Или кто-то!
Меня прошиб холодный пот. Мамочки! Это к нам что, получается, грабитель забрался?!
А это самое «нечто», которое возилось в темноте, меня, похоже, не заметило. И было в этой ситуации что-то странное и определённо неправильное… Только что же? Вдруг меня осенило. Шевелились-то у стеклянной витрины! И, судя по звукам, к кассам, у которых я стояла, никто даже не думал подбираться! «А вор-то у нас, оказывается, сладкоежка!» — промелькнула запоздалая мысль, и я мысленно добавила: «Хм… Если он продолжит чавкать с таким же усердием, через пятнадцать минут убирать мне будет уже нечего!»
Тут я сделала осторожный шажок назад, потом ещё один. Всё же, смех смехом, но это всё-таки грабитель, реальный и, возможно, вооружённый, и надо немедленно позвонить в полицию, пока меня не заметили. Вдруг, после очередного шага назад, моя нога запнулась обо что-то жёсткое, и я — о ужас! — с громким вскриком завалилась в бок, едва успев ухватиться за дверной косяк. К несчастью, я случайно задела дверь, и та распахнулась, залив потоком света из подсобки торговый зал. И там я увидела…
Котов! Серьёзно, двух самых обыкновенных котов, которые, кажется, копались на полках у витрины, громко и смачно чавкая. А меня тем временем пробрал смех. Ну это же надо! Вот, оказывается, кто забрался в кондитерскую! А я тут себе выдумала — «воры», «грабители»!
А маленькие лохматые вредители, теперь уже заметив меня, начали в панике метаться по всему помещению в поисках выхода. И глядя на их судорожные попытки сбежать, мне вдруг стало их так жалко… В самом деле: подумаешь, пытались стащить еду! Может, они голодные. Да и вообще, что я, зверь какой, чтобы их «сдавать» кому-нибудь или выкидывать? В конце концов, не так уж много они и съели!
Поэтому вместо того, чтобы ловить их, или вообще звонить куда-либо, я попыталась успокоить котов. Быстренько сбегав на кухню и взяв оттуда первое, что попалось на глаза — имбирный пряник и кексик-брауни — я поспешила к всё ещё не совсем вменяемым животным. Прошла в магазин, присела на корточки, положила лакомства на небольшом расстоянии от себя и стала ждать, как показывали по телевизору.
Первым на приманку «клюнул» тот, что был темнее (как я уже успела заметить, пока они попали в полосу света от двери, один из них был чёрным-чёрным, а второй больше напоминал оттенком тот самый брауни). Тот остановился, и, кажется, толкнул лапой своего напарника. Потом настороженно принюхался, и уверенно подошёл к маленькому кексу. Ещё раз, словно не веря, понюхал — и принялся уплетать его с такой скоростью, будто неделю не ел. Но при этом, что удивительно, делал это так изящно, словно являлся потомственным аристократом, ему не хватало только ножа и вилки. Мне даже стало немного завидно — да уж, дожили, уже коты едят аккуратнее, чем я сама!
Второй, глядя на товарища, тоже подошёл, и, присмотревшись к прянику, «напал» на него. И я поняла, что с выводами насчёт общей культурности котов поспешила. Этот уже не напоминал знать: ел он как самый обыкновенный кот. И чавкал, как оказалось, за двоих — за себя и за чёрного «аристократа».
Когда сладости закончились, животные сбежать уже не пытались, а просто уселись передо мной. Хотелось верить, из-за того, что мы поладили, но у меня было нехорошее подозрение, что не только и не столько поэтому, а потому, что они объелись так, что бегать и пожирать скромные запасы магазинчика дальше стало проблематично.
Сидели мы так, глядя друг на друга, где-то с минуту. А потом мне пришло в голову, что я, вообще-то, должна была уже давно закончить с уборкой и закрыть магазин, но всё ещё сижу тут! После беглого осмотра помещения настроение немного улучшилось: за счёт незапланированной «диверсии» убирать предстояло как минимум вполовину меньше сладостей, чем я думала. И пусть завтра хозяйка будет ворчать, мол, опять забрала себе домой столько продуктов, меня этот факт радовал. И давал шансы попасть-таки домой до полуночи.
Я, вздохнув, встала на ноги и поплелась за одним из пустых белых контейнеров для продуктов.
Оставшихся товаров и впрямь оказалось не так много, поэтому управилась я быстро. А вот как только пошла к выходу, выключив везде свет, дорогу мне преградили две маленькие тёмные тени. Точно! Про котов-то я ухитрилась забыть! Да-да-да, видимо, давно пора домой и спать… Но, как бы то ни было, с криминальными животными нужно было что-то делать.
— Ну что? Я вас тут не оставлю, и не надейтесь! — не успев подумать, ляпнула я. И тут же прикусила язык: не хватало ещё с котами начать разговаривать.
Однако у тех самых хвостатых личностей, по-моему, появился какой-то план, ибо чёрный внимательно посмотрел на меня и махнул головой в сторону двери, мол, это, давай открывай.
Списав всё это на явный недосып, дверь я таки открыла, выпуская двух «напарников» на улицу. Но, к моему удивлению, сматываться куда подальше, пока можно, они не спешили. Только отошли примерно на пару метров от двери магазина, словно уступая мне дорогу. Я же, в который раз мысленно покрутив пальцем у виска, вышла и, тщательно заперев стеклянную дверь, положила ключи в карман. В полной уверенности, что странные коты уже ушли по своим кошачьим делам, я выдохнула и направилась домой, который, к счастью, находился через улицу. И хорошо, а то что-то сомневаюсь, что автобусы в такое время ходят часто.
Идя по улице вот уже с минуту, я никак не могла отделаться от чувства, что за мной кто-то следит. Наконец, не выдержав, я резко обернулась, чтобы, если что, застать предполагаемого преследователя врасплох, или в очередной раз обругать себя за излишнюю мнительность и, кажется, начинающуюся паранойю. И каково же было моё удивление, когда в паре метров позади, на освещённой фонарями улице, я заметила… Двух своих новых знакомых. И отчего-то то, что они, судя по всему, следовали за мной от самого магазина, не злил, а радовал, хоть я и не знала, чего удивительные животные этим добиваются. Может, моего нервного срыва?
— И что мне с вами делать? — раздражённо спросила я. И неожиданно для самой себя спросила: — Хотите со мной жить?
Коты переглянулись, как будто совещаясь, потом повернулись ко мне и синхронно кивнули. Ну надо же! Может, они дрессированные какие, домашние?..
Однако, моё предположение опровергала комплекция животных: они были не разжиревшие и ленивые, как всякие там домашние Мурзики-Барсики-Бароны, но и не худющие с проступающими рёбрами, как дворовые Васьки. Наверное, всё же, из цирка какого-нибудь.
Кстати, о Мурзиках… Зверюги-то у нас, получается, безымянные! Тратить время, перебирая имена всех знакомых котов, не было ни сил, ни желания, тем более посреди тихой ночной улицы.
Поэтому…
Я сказала первые же клички, которые пришли мне в голову:
— Отлично! Тогда ты, — я указала на чёрного, — будешь Графом, а ты, — я перевела взгляд на другого, — Пряником.
Несостоявшиеся грабители снова переглянулись («Они что, телепатически там общаются, что ли?!») и новоиспечённый Граф кивнул.
Я снова истерично подумала, что это уже смахивает на шизофрению, но потом махнула на это рукой, и двинулась дальше по улице, сказав котам идти за мной. И почему-то не сомневалась, что они это поймут.
***
А дальше, как говорила Алиса, становилось всё страньше и страньше.
Когда мы зашли домой, мои новые сожители двинулись исследовать квартиру. Она была совсем небольшая: две комнаты, кухня, коридор и ванная комната. Да-да, именно комната! Довольно большая, не намного меньше двух жилых, с большим душем и полом, как бы «утопленным» вниз, так, что ванная оказывалась расположена чуть ниже, чем вся квартира. Это, как я подозревала, было сделано для защиты от подтопления, если вдруг в ней что-то случится. Сам пол был выложен плиткой, поэтому всё помещение могло служить одной большой душевой кабиной, помимо отдельно стоящей ванны, чем я с радостью пользовалась. Что и говорить, свою ванную я
очень любила!
И Графу с Пряником она, кстати, тоже понравилась. Вообще-то, я думала, что коты воду не любят, да и человеческих девушек тоже вряд ли, но произошёл один случай, который заставил меня в этом сильно усомниться.
После того, как новые питомцы более или менее свыклись с новой квартирой, я обнаружила, что часы в гостиной показывают половину первого, и стала собираться мыться. Зашла, взяв полотенце, в свою любимую ванную, разделась и встала под тёплый душ. Но по старой привычке одинокого человека, от которой теперь, кажется, пора отучаться, неплотно закрыла дверь. Мне и в голову не могло прийти, что сюда кто-то войдёт, или — ерунда какая! — будет за мной подглядывать. И уж тем более, что это будут
коты.
В общем, я спокойно мылась, напевая себе под нос любимую песню, и вдруг меня посетило то же самое ощущение слежки, что и на улице, послав волну мурашек по спине. Обернувшись, я замерла, увидев такую картину: оба моих кота, и Пряник, и Граф, сидели в некотором отдалении, и, не обращая внимания на капли воды, летящие на них, во все их кошачьи глаза рассматривали мою… Часть тела пониже спины.
Я возмущённо посмотрела на них и топнула ногой. Вот же извращенцы недоделанные!
И коты, кажется, сильно смутились. Они виновато опустили мордочки, и сделали глазки, как у Кота в сапогах из «Шрека», явно давя на жалость. И… Что же, им это удалось. По крайней мере, я, не став ругаться, просто выгнала их за дверь и закрыла её, на этот раз как следует, хотя и не на замок.
В общем, это был далеко не единственный случай, когда они шкодили. Вообще, Граф и Пряник оказались настоящей преступной бандой: они то таскали лакомства из кухонного шкафчика (ума не приложу, как они это делали, но всё же), то прятали мой будильник так, что с утра приходилось хорошенько поискать его, чтобы выключить, а уж как они гоняли всех гостей…
Почему-то этим бандитам не нравилось, что в их «обитель» приходит кто-то, кроме меня. Меня они, так уж и быть, милосердно пускали. Да, коты не разговаривали, но этакое великодушное снисхождение было просто написано на их мордах, когда однажды я заявила, что квартира — моя. А на ультиматум «или вы меньше командуете, или отправляетесь на улицу» и вовсе только пренебрежительно фыркнули.
Поэтому на и так малочисленных гостей продолжали сыпаться неприятности в исполнении нагловатого Пряника и, как ни странно, ещё и обычно более спокойного и интеллигентного Графа. Чего только стоило подливание жидкого масла, стоящего на столе, в чай гостям! Что самое интересное, они ни разу не ошиблись и не налили его мне, и ни разу не попались на хулиганствах. Порча чужих ботинок, туфель и прочей обуви, «случайно» выключившийся в туалете свет, сахар, заменённый на соль, пара канцелярских кнопок на стуле или кресле и другие проделки подобного рода просто не оставляли моим бедным друзьям иного выбора, и вскоре ко мне по таинственным причинам все стали отказываться приходить. Не скажу, что я большая любительница дружеских посиделок, но без них было довольно одиноко, а никакие, даже самые строгие внушения, против банды не помогали.
На самом деле, за исключением этой единодушной и взаимной нелюбви к гостям, коты были очень разные. Пряник был более активным, временами наглым и безбашенным, был склонен к шалостям и всяким мелким (и не очень!) проделкам. Граф же был более спокойным и, кажется, здравомыслящим, хотя и нередко шкодил вместе с собратом. И, как бы странно это ни звучало, думаю, именно благодаря его вмешательству их не удавалось поймать.
Была в их поведения и ещё одна странность, которая меня если и не расстраивала, то напрягала: коты не любили спать вместе со мной. Ну или не совсем не любили… В общем, после того памятного случая в ванной, Граф и Пряник, кажется, поняли, что именно сделали не так, и тем же вечером вытребовали у меня летнее одеяло, что ждало своего часа в большом шкафу. Я сложила его в несколько раз, постелила сверху одну из старых простыней, и получилась вполне себе уютная лежанка. Только вот я часто встречала и в жизни, и в книгах, что многие домашние животные вроде котов или собак любят спать в одной кровати с хозяевами: в ногах, на подушке, под боком, в конце концов…
Однако мои бандиты, несмотря на то, что я им не препятствовала, просто-напросто отказывались от этого. Всякий раз, когда я им это предлагала, они как-то, кажется, тоскливо переглядывались и дружно шли на свою лежанку. И отчего-то у меня было стойкое ощущение, что им это не нравится, но по каким-то причинам они вынуждены…
Да, это и правда звучит как настоящий бред.
***
Однажды меня угораздило задержаться на работе дольше обычного, всё из-за тех же поставок, и поэтому домой я явилась только ближе к двенадцати. За котов я не переживала: ужин для них я всегда оставляла в одном и том же месте, как раз на случай непредвиденной задержки, и голодными они точно не останутся.
Зайдя домой, я немного удивилась той тишине и темноте, что там царила. Как я уже успела узнать, Пряник очень не любил, когда в квартире темно, поэтому после наступления сумерек они с Графом всегда включали свет хотя бы в одной комнате. Я была не против: всё же, это очень приятно — когда ты заходишь домой и видишь льющийся из соседней комнаты в коридор свет. Становится очень тепло в груди от того, что ты понимаешь — там кто-то, кто тебя ждёт. И совсем неважно, что это просто необычные котики.
«Наверное, они просто спят», — появилась в голове успокаивающая мысль, и я расслабилась. Да, точно. Не стану их будить.
Я очень тихо, по-прежнему не включая свет, прокралась в ванную и неплотно прикрыла дверь, зажигая маленькие лампочки. От них исходил неяркий, рассеянный свет, создающий таинственную, и даже немного романтичную атмосферу. Эх, посидеть бы тут как-нибудь с бокалом шампанского…
Я досадливо тряхнула головой, отбрасывая надоедливые мысли. Не время сейчас об этом думать — сейчас бы скорее под тёплый, расслабляющий душ, и скорее спать. Положи меня кто сейчас в такую ванну, я бы просто уснула от усталости… Да и по моим «сожителям» с криминальными наклонностями я соскучилась!
Горячий душ приятно согревал, даря чуть замёрзшему телу долгожданное тепло и наслаждение. Я усилила напор, закрывая глаза, и струи почти обжигающей воды стали понемногу смывать все дневные волнения и переживания, успокаивая и гипнотизируя, заставляя забыться под ними.
Возможно, именно из-за этого совершенно волшебного действия текущей воды я не сразу заметила, как по моей шее, а затем, спускаясь, по спине и груди скользнули две пары рук, такие же тёплые, как и льющаяся сверху вода. Очнулась я лишь тогда, когда они, внезапно очень сильно сжав, вплотную притиснули меня к очень горячим, почти горящим
телам. Открыв глаза, я в изумлении уставилась на обнажённую, мужскую и очень красивую, надо признать, грудь, к которой меня с одной стороны прижимали. Всё тело тут же сковал страх. Кто это?! Что они (а их точно как минимум двое!) здесь делают?!
С трудом преодолев себя, я подняла голову и посмотрела в лицо одного из этих, как я их про себя окрестила, грабителей-извращенцев. Чтобы решиться на это, пришлось убеждать себя и приводить весомые аргументы, например, что нужно запомнить черты лица хотя бы одного из них, чтобы потом, в полицейском участке, куда я непременно позвоню, смогли составить фоторобот и найти этих придурков. Однако, несмотря на все всплывшие в голове рожи (по-другому и не скажешь) маньяков и насильников, этот человек на них ну никак не походил.
Этот парень лет двадцати был необычайно красив: тонкие, аристократичные черты лица, тёмные и как будто сияющие изнутри глаза, но из-за двух странноватых полос, идущих от переносицы и грубо очерчивающих линию скул, выражение лица выглядело уставшим. Мокрые угольно-чёрные волосы придавали дополнительную бледность коже, сочетаясь с такими же глазами, цветом напоминающими чёрный янтарь.
Вдруг за спиной раздался насмешливый голос, прозвучавший неожиданно громко, заставляя меня вздрогнуть от неожиданности:
— Ну что, и где же твоё извечное нахальство, Т/и? Что же ты не ставишь нам новых ультиматумов?
Вопрос поставил меня в тупик. То есть, эти люди знают моё имя? Мы
знакомы?
Видимо, немой вопрос очень ярко отразился на моём лице, потому что спереди тут же послышался приятный мужской смех, и уже другой голос произнёс:
— Что это ты так перепугалась, дорогая? Неужто, — незнакомец наклонился ко мне так, что мы почти соприкасались носами, — ты нас не узнаёшь?..
Я, покраснев, попыталась отпрянуть, но тут же врезалась головой в другого парня. В панике задёргалась, стремясь освободиться от чужих рук, но вдруг что-то
твёрдое упёрлось мне в бедро, а сзади послышался шумный выдох. Одна пара рук на талии сжалась чуть сильнее, а в соединение плеча и шеи мне уткнулись носом, пуская по коже целый табун мурашек. Как я смогла различить в полумраке, скосив глаза, волосы этого парня были немного светлее, а кожа — чуть более загорелой, но оттого не менее красивой.
Тем временем парень с чёрными глазами склонился ещё ближе и осторожно прикоснулся к моим губам пальцами, обводя их контур, а после его ладони как-то неуловимо быстро переместились мне за щёки, как бы «обнимая» лицо, и он поцеловал меня. Целовал он жарко, страстно, будто специально вытесняя из головы все мысли и страхи, кроме ощущения этого момента, заставлял меня буквально тонуть в нём, не обращая внимания на бьющие сверху горячие струи, на саму ситуацию, в которой оказалась, на то, что он мне не знаком. Заставлял меня захлёбываться этим поцелуем, желать всё больше, и всё меньше пытаться отстраниться…
Но когда меня схватил за плечи второй, на меня словно ведро ледяной воды вылили. Да что я такое творю?!
Что на меня нашло?!
И я снова начала вырываться. На этот раз, впрочем, отстраниться мне позволили, окинув вопросительным и немного насмешливым взглядом.
— П-подождите! Я о вас н-ничего не знаю! — возглас получился гораздо писклявее, чем я планировала, и больше походил не на грозный решительный протест, а на робкий и неуверенный вопрос. И без того ярко-красные щёки заалели ещё сильнее.
Внезапно, как будто по сигналу, длинноволосый парень спереди резко отпустил меня и одним движением выключил наконец душ, на мгновение повернувшись ко мне
такой обалденной задни спиной, а второй взял меня за подбородок и повернул к себе. Теперь я, хоть и невольно, смогла разглядеть его лучше: немного загорелая кожа, тёмные волосы, и такие же, как у другого, глаза цвета чёрного янтаря. Определённо, в чертах лиц этих грабителей-извращенцев было что-то общее, как это бывает у родственников. И что-то ещё мне они напоминали, только вот что? Хотя нет, нет, не так. Не «что», а «
кого».
А в тот момент, когда парень чуть шаловливо и весело улыбнулся, до меня вдруг дошло. Это ведь вылитый Пряник! Вот точно-точно он! У него обычно бывало такое же выражение морды, когда он уже придумал проделку и ждёт подходящего времени, чтобы начать. А вот второй, кажется, похож на Графа…
Не знаю, чем и о чём я в тот момент думала, но вопрос почти тут же сорвался с моих губ:
— Вы что, Пряник и Граф?
Мужчины знакомо переглянулись и снисходительно фыркнули, мол, наконец-то догадалась. А я, вспомнив, в каком положении нахожусь, дёрнулась в руках моего недо-Пряника, но теперь он не пустил. Вместо этого только щёлкнул меня согнутыми пальцами по лбу и сказал:
— Ага. Но, вообще-то, — он на долю секунды замялся, но потом продолжил, — мы, как ты уже поняла, люди. И зовут нас, разумеется, иначе.
В ответ на мой уже чуть более спокойный вопросительный взгляд недо-Граф тонко улыбнулся, приподняв правый уголок губ чуть выше, чем левый, и коротко произнёс:
— Итачи, — указывая на себя. — Шисуи, — показывая на «Пряника».
И я не придумала ничего лучше, кроме как спросить:
— А… Фамилия у вас какая?
В следующее мгновение Шисуи оглушительно расхохотался, ещё теснее прижимаясь ко мне, как будто я сказала что-то невероятно смешное:
— Вот видишь, Итачи, она уже и о замужестве думает, а ты сомневался! — и, обращаясь ко мне, добавил, не прекращая посмеиваться: — Не волнуйся, крошка, с твоим именем она прекрасно сочетается!
— О, эм, но мы же совсем не знакомы… — неловко пробормотала я, стремясь увести их от мыслей о том, в какой щекотливой ситуации мы оказались: все трое обнажены, стоим в душной и жаркой ванной, а Шисуи и вовсе зажал меня между собой и стеной. Как бы им сейчас чего плохого в голову не при…
Вдруг мои мысли перебил негромкий, но с явной иронией голос Итачи:
— Ты слышал, братец? Мы с ней пока
недостаточно близко знакомы. В таком случае, почему бы, — он подошёл и встал почти вплотную к нам. — Почему бы нам не познакомиться ещё поближе?
Экс-Пряник лишь кивнул и, словно не слыша возмущённые возгласы с моей стороны, скользнул обжигающе-горячей ладонью вниз по животу, накрыл ею лобок, заставив промежность непроизвольно пульсировать от этого непонятного, безумного и
всепоглощающего желания. Итачи, однако, тоже времени даром не терял: его рука опустилась на мою грудь, аккуратно сжимая то одну, то другую, оттягивая соски, окончательно лишая меня возможности сопротивляться и хоть сколько-нибудь связно мыслить…
Кажется, эта ночь будет до-о-олгой.
