***
…Через пару дней я случайно вспомнила эту свою робкую мысль и громко хмыкнула: ага, как же. Кот оказался хоть и спокойным, но жутко настойчивым, и, разумеется, ни через полчаса, ни через час, ни утром он никуда не собирался уходить. Более того, вёл себя совершенно как дома: ходил, где ему только захочется, спал тоже — ещё в первые два часа своего пребывания в моей квартире он ловко выселил Бублика из его любимого кресла (тот даже мяукнуть не успел). И, пожалуй, именно после этого инцидента я решила: оставайся, двуличная зверюга. Заслужил. Надо сказать, о своём решении я не пожалела; более того, мне он с каждой секунды нравился всё больше и больше. Во-первых, потому, что оправдывал мои представления о «совершенно нормальном котике» — спал, спал, спал, иногда ел — что дают и без попыток качать права, иногда, когда на него нападало особенно сентиментальное настроение, любил пообниматься (и вот удивительно — обычно у нас обоих это «иногда» совпадало). Во-вторых, при всём при этом имел какие-то сверхъестественные способности, потому что я не думаю, что все коты умеют смывать за собой в туалете, ходить на обыкновенный унитаз, читать книги, и делать всё это без каких-либо команд или условных знаков. Кстати, в том, что это чудо природы книги именно читало, у меня не было никаких сомнений. Если бы вы видели этот взгляд, которым он смотрел в книгу… И на меня порой. Он был настолько человеческий — оценивающий, умный, немножечко горделивый, что порой мне было сложно поверить, что на меня смотрит всего лишь кот, и по спине бежали предательские мурашки. И за такой взгляд он получил прозвище Магистр — мне кажется, это ему подходит гораздо больше, чем какой-нибудь «Мурзик». Бр-р, просто язык не поворачивается так назвать это… Существо. Совсем не кота, правда? Хотя… В чём-то он вёл себя как более чем нормальный кот мужского пола. Несмотря на то, что он, по-моему, очень не любил совершать лишних телодвижений, когда можно спокойно поспать или, в крайнем случае, полежать за книжкой в кресле, он категорически не переносил Бублика. Каждый раз, когда тот снисходил до того, чтобы дать мне себя погладить, со стороны кресла слышалось тихое, но грозное «мяу», и если конкурент не отскакивал от меня, как ошпаренный, то Магистр коршуном налетал на него, и буквально после пары секунд отпускал, но выглядел Бублик так, как будто его собаки драли… После этого он забивался куда-то в дальний угол (что для него было очень необычно) и мог сидеть там пару часов подряд. Может, с головой у него что? Если честно, он и раньше был не подарком, но с появлением Магистра как будто совсем с ума сошёл. Помимо этих пряток в самом дальнем и тёмном углу, каждый раз, когда я почему-то уходила из дома, я по возвращении обнаруживала то скинутый с подоконника горшок с цветком, то рассыпанную муку, которая, вообще-то, стояла в закрытом шкафчике, то разбросанные вещи, книги, а иногда и довольно ценные вещи… В конце концов мне это всё надоело, и я кинула клич по знакомым — не нужен ли кому кот? Объясняла это тем, что ему нужно много внимания, а я просто не могу ему это дать. Желающие сразу нашлись, а потом очень хорошо о нём отзывались — ни слова о каком-то странном поведении, но меня почему-то не оставляло мерзкое ощущение, что я бросила несчастное животное. Заменила. Постепенно, правда, это забылось, и мы с Магистром зажили спокойно. Мне очень подходил его темперамент, да и ему, кажется, было комфортно — из кресла не выгоняют, ещё не прочитанные книжки кладут на стол или ставят пониже — и ладно. С этой его странностью я тихо смирилась, но рассказывать друзьям или даже родителям не решилась — я-то почти поверила, что он далеко не так прост, как кажется на первый взгляд, и с ним что-то нечисто, а вот объяснить посторонним, что мой кот с умным видом читает книги… Лучше даже не представлять, какими глазами они на меня посмотрят. И, наверное, будут правы… Кстати, у нас с удивительным котом даже вкусы в литературе совпадали: он, как и я, предпочитал детективы. От фэнтези или фантастики, впрочем, тоже не отказывался, но детективы ему точно нравились больше, я — не я, если он не читал их взахлёб. Так что очень часто мы проводили вечера в уютном кресле, закутавшись в плед (Магистр удобно располагался у меня на руках, а я его почёсывала — то за ушком, то загривок, то спину рядом с хвостом), под мягкий свет торшера и непременно с книгой в руках. Иногда одной на двоих, но чаще всего каждый читал что-то своё, однако это всё равно были, пожалуй, одни из самых тёплых вечеров в моей жизни. Но даже мы порой… Не ссорились, нет, ссориться с животинкой — это как-то чересчур, но, скажем так, не находили общий язык. С котом. Понимаю, как это звучит, но всё примерно так и обстояло. Порой он здорово меня пугал и злил, когда, придя после работы, я его звала, искала по всем комнатам, и в панике придумывала самые разные варианты его трагической смерти или похищения, а эта зараза спала где-нибудь на батарее, или на подоконнике, спрятавшись за шторой, и даже не думала откликаться или вылезать. А после того, как я его находила, у него ещё совести хватало смотреть на меня так, как будто я его посреди ночи непонятно зачем разбудила, и он ждёт пламенных извинений. На все мои попытки ругаться он, по-моему, чихать хотел, то есть это на него почти не влияло, но после очередной взбучки на тему «задолбал так пугать» окидывал меня усталым взглядом очень давно женатого и смирившегося со своей участью и характером жены человека, и на пару-тройку недель прекращал. Однажды вечером он просто превзошёл сам себя. Мало того, что в очередной раз устроил вот такой квест в стиле «найди меня», так ещё и такое учудил… Я, и без того пребывая в отвратительном настроении (в тот вечер у меня даже ужин сгорел, чего уже очень давно не случалось), быстро вымылась и, по привычке надев только низ от комплекта белья, прямо в полотенце пошла в комнату, так как меня угораздило забыть там ночнушку. И когда я проходила мимо кресла кота, он — клянусь, абсолютно специально, кто бы там что ни говорил — как-то зацепился за это несчастное полотенце лапой и, так как оно держалось очень плохо, легко его сдёрнул. Казалось бы, ничего страшного, что кот что-то там увидит, он ведь ничего не понимает. Да, конечно, ничего страшного, если это обычный кот. Но Магистр — я была уверен в этом не на сто, на все двести процентов — всё отлично понимает, и… Чёрт, можете считать меня сумасшедшей, но он пялился! Более того, его взгляд постоянно метался между резинкой (как назло!) довольно нескромных трусиков и грудью, которую я пыталась закрыть предплечьем одной руки, второй нашаривая упавшее полотенце. И под его взглядом меня очень тянуло прикрыться ещё сильнее, хотя раньше я не считала, что могу стесняться какого-то кота, пусть даже и необычного во всех отношениях Магистра. Но он смотрел с таким выражением в глазах, что будь он мужчиной, я бы завернулась в как минимум пять слоёв ткани и сбежала куда подальше… Странное чувство. Я не ромашка, знаю, как появляются дети, и имею довольно обширную практику, но сейчас была смущена, как девочка-подросток. Надо же, а я думала, что давно избавилась от этого чувства! Так и не нашарив в итоге ни кусочка махровой ткани (потому что всё это время по какой-то неведомой причине не могла отвести взгляда от глаз какого-то извращённого кота, который, кстати, заметив мой взгляд, тут же как ни в чём не бывало уткнулся в книгу, только, по-моему, почти носом), я опрометью бросилась к шкафу. Я вытащила оттуда первую попавшуюся ночнушку и, почти прыгнув в кровать, до самого подбородка накрылась одеялом и достаточно быстро уснула, постаравшись выбросить из головы странное поведение Магистра. Утро вечера мудренее.***
Ночью я пару раз просыпалась от холода и, бурча что-то себе под нос про мою дурацкую привычку ворочаться, снова накрывалась, но всё равно более-менее выспалась. Мне снилось, что кто-то постоянно стягивал с меня одеяло и касался едва уловимыми движениями кружева ночнушки… Приснится же такое! Проснулась я от тихого, но вполне слышимого шелеста. Я сонно подумала, что это, наверное, котик проснулся пораньше и теперь читает — за ним такое водилось. Поэтому я только кинула мимолётный взгляд на кресло, чтобы точно убедиться, что всё как прежде… И застыла. На кресле сидела какая-то тень, по форме напоминающая человека. И что самое интересное, тень спокойно листала страницы какой-то книги, но явно быстрее, чем это обычно делают при чтении. Так делал Магистр, когда очень нервничал. Вдруг я встретилась взглядом с этим существом (я была уверена, что именно в этот момент он тоже посмотрел на меня), и тут же отвела взгляд, настолько мне стало не по себе. Тут мои глаза как раз настолько привыкли к темноте, чтобы я различила, что передо мной мужчина. Обнажённый, чёрт возьми! Который ещё и смотрел так, как будто готов съесть прямо здесь и сейчас, хотя лицо оставалось совершенно невозмутимым. Внезапно у меня в голове стал складываться какой-то совершенно невероятный пазл — всё-таки не зря я детективы читаю. Эти повадки, это сходство с тенью (я всё ещё отлично помню нашу первую встречу), этот взгляд… К тому же, если разобраться, мне в глубине души всегда не очень-то верилось, что кот вроде моего может взять и испугаться какой-то чихуахуа, и что странное поведение Бублика, в другой обстановке тут же ставшего нормальным, и появление нового жильца — обыкновенное совпадение. А значит, кто-то очень умный грамотно водил меня за нос! — Ты — Магистр, мой кот, — уверенно сказала я. — Точнее, даже не кот. Кто ты на самом деле? Любопытно, знаешь ли, с кем я столько месяцев жила. — Вот только давай без истерик, криков и прочих утомительных мероприятий, — почему-то очень довольно протянул экс-кот. — Предупреждаю на всякий случай. И вообще, встань на минуточку. Твоё положение к беседе не располагает. От такой наглости я только раздражённо вздохнула и, сама не понимаю, почему, послушалась и встала рядом с кроватью. Незнакомый мужчина тоже поднялся, откладывая книгу, и оказался прямо напротив меня, а потом — интересно, зачем? Темноты боится? — быстро включил торшер. Тёплый свет залил тёмную комнату (видимо, всё ещё была ночь или раннее утро), и от мужской фигуры, которая его загораживала, протянулась тень до самых моих ног. Я подняла голову, готовясь наброситься на этого человека (а человека ли?) с вопросами, но вдруг поняла, что не могу двинуться. Совсем не могу! Мужчина посмотрел на моё растерянное и испуганное выражение лица, и тихо одобрительно хмыкнул что-то вроде «догадалась». — Ты молодец, что сообразила сама, — начал он. — Мне же меньше объяснять придётся. Моё настоящее имя — Шикамару Нара, хотя «магистр» звучит тоже более чем неплохо. Даже льстит. Я человек, это уж точно, и я здесь… — он тяжело вздохнул и внезапно замялся. — Я здесь для того, чтобы… Ну… Быть с тобой всю жизнь, и всё такое. В общем, просто считай, что ты мне с первого взгляда п-понравилась, и я решил узнать тебя поближе. И всё решил. Видно, такой откровенный монолог дался ему нелегко. Этот… Шикамару заметно покраснел и отвёл взгляд в сторону, машинально скрещивая руки на груди. А я повторила этот жест! Если честно, меня одна его речь так шокировала, что я потеряла дар речи, а сейчас я вообще не знала, что и думать. Секундочку. Этот мужчина с какими-то наверняка сверхъестественными способностями — как же я была права! — сейчас сказал что? Что он останется со мной? В каком смысле?! Как вообще это всё понимать? Тут Нара, заметив моё движение, видимо, о чём-то вспомнил, и по его губам пробежала лёгкая ухмылка. — Итак, раз мы теперь будем полноценно жить вместе, запомни для начала одну вещь: поменьше шума. И уж тем более, — он раздражённо хмыкнул, — не ворчи на меня из-за всяких пустяков. А потом очень тихо, почти неслышно пробормотал: «Вечно с этими женщинами морока». И только я, обретя способность говорить, хотела возмутиться, он меня перебил и усмехнулся: — Чтобы лучше запомнилось, я тебе на практике покажу, что будет, если не послушаешься. — Усмешка стала нехорошей, и у меня по спине пробежали мурашки. Та-ак, вот эта фраза мне очень не понравилась. Я вдруг осознала, что стою перед ним, вообще-то, в тонкой кружевной ночнушке… И всё ещё без возможности самостоятельно шевелиться. Мамочки! Вдруг он развернулся — разумеется, я невольно повторила за ним — и стал двигаться так, как если бы стоял на моём месте. И я не знаю, как у него так вышло, но получилось так, что он моими руками залез в шкаф и достал… Кхм… Флакончик из-под геля. Очень интересной формы. Я его в своё время, собственно, из-за неё и взяла… И иногда использовала, когда особенно располагала обстановка. Но как он про него узнал?! Уже понимая, что сейчас произойдёт, я отчаянно пыталась пересилить саму себя и остановиться, но, разумеется, ничего не вышло. Шикамару повернулся обратно и снова оказался напротив меня, и, как будто тренируя пантомиму, заставил поднять ночнушку и стянуть бельё, отбросив куда-то в сторону, а потом, аккуратно управляя моими движения, ввёл (на моё счастье) достаточно тонкий и длинный флакон во влагалище, не торопясь, но и не медля, насколько было возможно. Я рвано выдохнула. Вся эта ситуация меня почему-то очень… Возбуждала. О боже, даже не подозревала, что я такая извращенка! Тем временем мужчина двинулся мне навстречу, и я, внутренне содрогаясь, так как каждый шаг очень приятно отдавался внутри, пошла к нему. И когда между нами оставалось не больше пары сантиметров, я поняла, что могу двигаться, но мои губы тотчас обжёг полный желания поцелуй, а в бедро уткнулось что-то горячее и твёрдое. Наверное, Нара считал, что я сейчас же начну вырываться, поэтому крепко прижал меня к себе за талию и положил руку на затылок, удерживая, но я сама обняла его за шею руками и притянула ещё ближе. Шикамару, изумлённо приоткрыв глаза, оторвался от моих губ и вдруг, всё ещё придерживая за поясницу, толкнул меня назад, и мы очень удачно упали на кровать. Он тут же вытащил из меня небольшое, но действенное орудие пыток, вызвав долгий стон, снял уже давно ставшую лишней ночнушку, и она полетела куда-то в сторону, а я тем временем аккуратными касаниями изучала подтянутое тело, светлую кожу, под которой бугрились сухие мышцы, тёмные бусинки сосков. Игриво поцеловала один из них, ощутив губами невероятно мягкую кожу, и надо мной вдруг раздался отчётливый мужской стон, а в промежность упёрлось что-то горячее, и… Большое. Я тихо рассмеялась такой эмоциональной реакции, которую никак нельзя было ожидать от бывшего Магистра, и решила довести его сильнее — лизнула дёрнувшееся от такого адамово яблоко на шее Шикамару, и оставила достаточно болезненный засос на ключице, тут же проявившийся ярким пятном… И, кажется, нарвалась. Мужчина вошёл в меня очень резко, так, что из меня тотчас выбило дух и желание хулиганить, а он… Приостановился, да. Для того, чтобы неумолимо, сантиметр за сантиметром, ввести мне сзади уже забытый флакончик. Из-за того, что он был уже мокрый от моей естественной смазки, он входил относительно легко, но каждое чёртово движение лишало меня какой-то части здравомыслия, и от распирающей боли просто искры из глаз летели. Я ощущала каждый его изгиб так, как будто держала в руках, а Шикамару всё продолжал, и этот несчастный флакон казался просто бесконечным. Я изо всех сил извивалась под мужчиной, стремясь хоть как-то облегчить свою участь, но всё, что получалось — это только ещё больше насаживаться на проклятую вещицу. Наконец мой мучитель остановился и одновременно возбуждённо и торжествующе усмехнулся. — А теперь ответь: ты усвоила урок? Будешь ещё лишний раз суетиться, шуметь и читать мне нотации? Я хотя бы из чистой вредности хотела ответить «нет», но Шикамару, наверняка предвидя это, толкнулся вперёд. И только что введённый флакон стал в два раза ощутимее, чтоб его! — Да! — резко выдохнула я. — Тогда только закрепим, дорогая, — довольно протянул… Этот невыносимый Нара! Он подался назад, почти полностью вышел, а потом снова толкнулся вперёд, и больше не отвлекался на слова. А у меня просто не было возможности выговорить хоть что-то внятное, иначе я бы ему всё сказала насчёт этих методов «воспитания»!.. Хотя кого я обманываю. Если меня будут каждый раз наказывать вот так, я готова вообще не затыкаться… Ох! Из горла вырывались только громкие стоны, которые я была не в силах заглушить и которые, кажется, забавляли Шикамару — по крайней мере он как будто нарочно иногда лишний раз шевелил кончик флакона, торчавший из тугого колечка мышц, или как будто немного мстя оставлял тут же наливавшиеся кровью метки засосов. От избытка чувств я впивалась ему в спину ногтями, и изредка он сдавленно шипел от боли, доставляя мне моральное удовольствие. Будет меньше желания надо мной издеваться! Внезапно свернувшийся внизу живота тугой ком возбуждения лопнул, и я, притянув голову мужчины поближе, поцеловала его, вкладывая в этот поцелуй всю страсть, желание и удовольствие, которые меня переполняли, и Нара всё понял. Он сделал ещё несколько толчков и глухо застонал, целуя в ответ с не меньшей концентрацией эмоций, и только через несколько минут нехотя отстранился и вышел. А потом, наверное, недостаточно насладившись моими мучениями, перехватил мои запястья и, удерживая их, невыносимо медленно вытащил злополучный флакон. А-ах… Очень вовремя он обездвижил мои руки, я бы ему сейчас ещё пару дюжин царапин на спине оставила! О-ох… Наконец вещица была полностью извлечена, и я, воспользовавшись тем, что Шикамару ослабил контроль, выхватила её у него из руки и забросила куда-то вбок. От греха подальше! Мужчина окинул меня снисходительным взглядом, мол, ох уж эти женщины, и, перекатившись на бок, прижал меня к своей груди. Я всё ещё тяжело дышала, и вдруг буквально спиной почувствовала тихий смех, а потом свет автоматического торшера, всё ещё озарявшего светом комнату, померк, и она погрузилась в уютную темноту. — Спи. От работы я тебя освобождаю, — зевнул мне на ухо Шикамару, и я, согревшись в уютных объятиях, снова уснула. Последней моей мыслью было ленивое: «Интересно, а братьев у него нет? Я бы не отказалась…»