Аврора
Утром в воскресенье я проснулась в холодном поту, словно от кошмара — тишину спальни пронзил душераздирающий крик. Я быстро протерла глаза и свесила ноги с кровати. Почувствовав, как голые ступни касаются ледяного пола, я съежилась. Обернувшись на источник шума, я увидела Анну, распластавшуюся на кровати — ее голова металась на подушках, а глаза были широко раскрыты. Вот уже почти месяц, как ей снились кошмары. Зная, в какой непростой ситуации она находится, я пыталась как-то утешить ее, но мои старания не увенчались успехом. После того, как она едва не утонула в Черном озере, подруга была сама не своя. Дополнительным стрессом был тот факт, что уже пару недель Сириус не отвечал ни на одно из ее писем. Она боялась, что с ним могло что-то случиться, пока он изучал древние легенды, касающиеся моей мистической ситуации. В этом я неосознанно чувствовала и свою вину. Хоть я и не была виновата в том, что происходило, тем не менее, проблема требовала немедленного решения. И если бы не она, мистеру Блэку не пришлось бы подвергать себя опасности. — Мерлин! Ну сколько можно? Ты дашь нам поспать хотя бы в воскресенье? — недовольно проворчала Паркинсон. — Если ты не можешь совладать со своей психикой сама, то тебе уже давно пора на обследование в Мунго, Блэк. Мерлин, за что ты послал нам сюда эту психичку… — Пэнси, перестань. У всех бывают проблемы в жизни, — заступилась Булстроуд. — Серьезно? А почему другие должны страдать от ее проблем? Я на это не подписывалась, знаете ли, — надменно фыркнула Пэнси в ответ. — Давайте соберем подписи, чтобы отправить ее на принудительное лечение. — Я не думаю, что кто-то из нас будет против, если ты поменяешься, к примеру, с Дафной комнатами, — твердым тоном сказала я, чтобы пресечь дальнейшие разборки, и присела на кровать к Анне. — Как ты? На, выпей воды. Аннабель кивнула, пытаясь отдышаться. Ее взгляд растерянно блуждал по комнате, словно она все еще не понимала, где находится. Я взяла волшебную палочку в руки, произнесла «Агуаменти» и наколдовала стакан воды, протянув его подруге. Она взяла его трясущимися пальцами и поднесла к пересохшим губам. — Пей. Все хорошо, видишь? Ты в безопасности, ты в Хогвартсе. Я с тобой. Не переживай, — говорила ей я, поглаживая по волосам. Я до сих пор не знала, о чем были ее сны, и что конкретно она видела в этих кошмарах. Она не хотела мне о них рассказывать, будто боялась, что если скажет о них вслух, то они обязательно исполнятся. Я понимала это и не настаивала. Но судя по ее безумным от страха глазам, могла представить, какой ужас она испытывала. — Ты изводишь себя. Тебе нужно хоть немного поспать. Пэнси в чем-то права: так дальше продолжаться не может, — тихим и успокаивающим голосом сказала я подруге. — Сегодня же я попрошу Снейпа сварить какое-нибудь зелье для тебя. — Не нужно, — хриплым голосом ответила Аннабель, постепенно приходя в себя. — Он не станет ничего делать для меня. — А я не скажу, что это для тебя. К тому же, мне все равно нужно зайти к нему, чтоб пополнить запасы моего зелья. Анна задумчиво уставилась на меня, но затем устало кивнула. Отдых ей действительно был необходим. Нельзя доводить себя до подобных крайностей. — Вот и отлично, — мягко улыбнулась я. — А теперь поспи еще немного. До завтрака осталось несколько часов, можно и отдохнуть. — Спасибо, Ора, — благодарно улыбнулась она и закрыла глаза. Я поставила стакан на ее прикроватную тумбочку и вернулась к себе в постель.***
Мы проспали начало завтрака и теперь впопыхах собирались в Большой зал, надеясь, что на столах еще осталась хоть какая-то еда. По воскресеньям студенты Хогвартса любили задерживаться на завтраке как можно дольше, поскольку спешить было некуда и можно было вдоволь насладиться всевозможными яствами. Да и стоило отдать должное домашним эльфам, упорно трудившимся на школьной кухне — по воскресеньям они готовили особый завтрак. На столах были разнообразные фруктовые и ягодные джемы, удивительно вкусные в сочетании с горячими тостами с золотистой хрустящей корочкой; пышные ванильные панкейки, присыпанные душистой корицей и обильно политые карамельным сиропом; мягчайшие круассаны с клубничной и шоколадной начинкой, либо с нежным сливочным кремом внутри. Все это подавалось в ансамбле с ароматным кофе с пряностями или с чайничком чая на любой вкус. — Анна, чего ты копаешься? Мы опаздываем, — поторапливала ее я, закончив приводить себя в порядок у большого зеркала в нашей спальне. — Мерлин! Ну где же она? — в отчаянии воскликнула подруга, в десятый раз перерывая свой чемодан. — Что ты ищешь? — Бабушкину брошь. Я, наверное, ее где-то потеряла… — Какую брошь? — Ту, которую она подарила мне на помолвку. Которую я носила практически постоянно, накалывая на мантию. А только сегодня я заметила, что она отпала. Мерлин! Ну где же она может быть? — А ты не думаешь, что ее мог кто-то свиснуть? — я покосилась на пустую кровать Паркинсон. Анна проследила за моим взглядом и отрицательно покачала головой: — Нет. На ней особое заклинание. Ее невозможно украсть, иначе это сразу станет известно. А вот потерять — да… — она в тысячный раз принялась перебирать вещи в чемодане. — Акцио пробовала? Анна резко остановилась и хлопнула себя по лбу. — Акцио брошь Анны, — уверенно произнесла я, взмахнув палочкой. Мы замерли на несколько секунд в ожидании чуда. Но ничего не произошло. Анна фыркнула и опять маниакально стала перерывать дно чемодана. — А ты не думаешь, что она отпала там, в Запретном лесу? — я попыталась аккуратно высказать вполне очевидную догадку. — Нет-нет, она где-то здесь, я ее найду, — упрямо талдычила Анна. — Но ты ведь уже все пересмотрела, и не раз. Слушай, если ты обронила ее в замке, то стоит сходить к Филчу и покопаться в корзине найденных вещей. Но если нет… — Да, так и сделаю, наверное… — Ты помнишь, когда видела ее в последний раз? — Тогда, в феврале… — рассеянно ответила Анна и затем тяжело вздохнула. — Мерлин! Это же наша семейная реликвия! Я стала носить ее часто, как узнала от Снейпа, что нас может ждать, — всхлипнула она. — Брошь мне напоминала о доме, а теперь я ее потеряла… Анна закрыла лицо руками, а у меня больно сжалось сердце от такого ее вида. — Ну перестань. Мы найдем ее, обещаю! — Ага, а если она в лесу? Как мы будем искать ее там? Опять Поттер придет нам на помощь, потому что я сама ничего не могу сделать? Даже брошку не уберегла! Я слегка улыбнулась при упоминании Гарри, но затем тряхнула головой, отгоняя навязчивые мысли. — Нужно будет — поставим весь Хогвартс на уши. — Чтобы нас наказали? — Почему ты вечно думаешь о плохом? Кстати, у меня еще идея! Меня вдруг осенила гениальная мысль. — Почему бы не воспользоваться моими способностями для своих целей? Уж призраки точно никому не пожалуются и нас не осудят. Можно было бы кого-нибудь из них попросить помочь нам отыскать твою брошь. — А ты разве уже контролируешь себя и можешь придать им плоть намеренно? — Я постараюсь. Почему бы и нет? Должна же быть от этого хоть какая-то польза! — И кого мы попросим? Миртл — глупышка, да и не ищейка она, Сэр Николас нам помогать никогда не станет, мы же не его драгоценные гриффиндорцы… Как и Серая Дама или же Толстый Монах! — Есть же Кровавый Барон, — ответила я. В моей голове уже созревал план. — Его и попросим. А пока нам необходимо поесть и набраться сил! Анна кивнула и даже улыбнулась. Появившаяся надежда наполнила ее энергией и я улыбнулась в ответ, облегченно вздохнув. Хоть мне было и жутко от моей же идеи, но мне искренне хотелось помочь и хоть чем-то взбодрить подругу.***
Я не стала оттягивать свой визит к декану до позднего вечера, решившись отправиться к нему сразу после завтрака. Приближаясь к двери его кабинета, я почувствовала, что пульс начал стучать в висках, отзываясь эхом во всем теле. Я коротко постучала и, услышав сухое «войдите», толкнула тяжелую дубовую дверь от себя. Профессор выглядел очень уставшим и осунувшимся. Кожа была совсем нездорового оттенка, морщины тоже не добавляли лицу привлекательности, а под глазами залегли темные круги. — Забирайте зелье, Лестрейндж, и проваливайте. И, вдобавок ко всему, он был в своем самом зловредном расположении духа. Быстрым рывком Снейп открыл один из ящиков своего стола, выудил из закромов пузырек с лилового цвета жидкостью и плюхнул его на стол прямо передо мной, с таким грохотом захлопнув ящик, что многочисленные колбы и склянки на примыкающих к стене стеллажах жалобно затряслись, норовя разбиться вдребезги. Я молча взяла пузырек и положила в карман юбки, переминаясь с ноги на ногу. — Сэр, простите за беспокойство. У вас что-то случилось? Он казался очень раздраженным тем, что я молча не испарилась из радиуса его личного пространства сию же минуту. — Вы задаете слишком много вопросов. Снейп злобно зыркнул на меня из-под нахмуренных бровей, как коршун на кролика, собираясь испепелить меня взглядом, если я сейчас посмею его о чем-нибудь попросить. — Что-нибудь еще? — нетерпеливо рявкнул он, видя, что я не собираюсь никуда уходить. — Сэр… Я страдаю… На мгновение профессор казался опешившим. Его рука с пером, занесенная над пергаментом, замерла в миллиметре от него. — Что? Я хотела продолжить, но он перебил меня: — Если у вас поехала крыша, обратитесь к школьному психологу, а не ко мне. У меня и без вас хватает забот. — Я страдаю, сэр, от ночных кошмаров. Они длятся уже месяц, практически каждую ночь. Тем зельем, которое мы изучали на третьем курсе, их не прогнать. А я… — пытаясь выдать мой рассказ за более-менее правдивый, я запнулась, опустив глаза. — Я мешаю девочкам спать и мне не хочется впредь их обременять. Для пущей уверенности я выдавила из себя слезу и трогательно всхлипнула, прикрыв лицо ладонями. — И что же вам снится? — неожиданно поинтересовался Снейп, пристально глядя мне в глаза. — Темный Лорд… — ответила я шепотом, не придумав ничего другого, и, наконец, дала волю слезам. Разреветься перед ним мне было абсолютно не сложно, учитывая, сколько всего я пережила в последнее время. Слезы текли сами собой, пока мое тело содрогалось от рыданий, но краем глаза я заметила, как смягчилось его напряженное лицо. — Мерлин, за что ты послал мне эту напасть. Прекратите реветь! Он подошел ко мне, выудив из кармана носовой платок и поднес его к моему лицу. — Вытрите лицо и угомонитесь. Заберете зелье, только не устраивайте здесь истерик! Дрожащей рукой я взяла протянутый мне платок, случайно дотронувшись пальцами до его ладони, которая оказалась на удивление мягкой и теплой. От сиюминутного прикосновения между нами пробежал ток, ослепительная вспышка. Он быстро отдернул руку, но было уже поздно. Мрачный кабинет стал расплываться перед моими глазами, и я услышала знакомый голос, как будто издалека, и уже хотела было ответить ему, но вовремя поняла, что обращался он не ко мне: — Что я должен ей сказать? — Не говори всей правды, Северус. Она должна считать, что все предначертано свыше… — Словам она может и не поверить. Она не глупа. — Я думаю, учитывая твои навыки сокрытия информации, тебе будет не сложно заставить человека поверить в то, что ему необходимо верить, а не в то, что есть на самом деле. — Это жестоко, Дамблдор. Вы забываетесь, прося меня о вашем очередном «одолжении». Когда-нибудь вы должны понять, что существуют грани благоразумия и законы чести, даже для вас. Это всего лишь шестнадцатилетняя девушка. Она не сделала ничего плохого, чтобы, как и я, стать частью ваших интриг. — Я думаю, вы не тот, кто может учить меня чести, верно, Северус? Война не щадит ни стариков, ни детей. Кому, как не нам этого не знать… Голоса растворились в тумане и перед моим взором вновь предстал кабинет зельевара. Я судорожно глотала ртом воздух. Все это очень напомнило мне ситуацию с Поттером в Запретном лесу. Что Снейп, черт возьми, от меня скрыл? Профессор пристально вглядывался в мое лицо. Он схватил меня за плечи и встряхнул. Я обмякла в его руках. — Что с вами? У вас опять видения? — Вы обманули меня, сэр! Я вам верила! Он отпрянул от меня, как от проказы: на лице его читалось волнение. — С чего вы так решили? Вы не в себе. — Я в себе! Я все видела! — Вы ничего не видели. Вы разнервничались и сами довели себя до истерики: ваше сознание не в состоянии сейчас адекватно воспринимать информацию. Вы сейчас примите это успокоительное, и будете принимать его и дальше, чтобы избавиться от кошмаров. Он обнял меня за плечи, чтобы я не упала в обморок и вытер мое заплаканное лицо. Меня била мелкая дрожь — как я все еще могла ему верить? Понятное дело, что правды он мне не скажет, и было глупо добиваться от него каких-то признаний. Сейчас он одурманит меня каким-то своим очередным зельем и заставить сделать все, что ему нужно. Вот только — зачем? Доверять ему, единственному человеку на этом свете, в ком я была уверена, уже не могла, и теперь мне захотелось по-настоящему расплакаться. — Я не буду ничего у вас брать! Я резко вытащила бутылочку с зельем из кармана и шлепнула ее оземь, увидев, как она разбилась на мелкие осколки, а жидкость пролилась на пол. Снейп замер, и на секунду мне показалось, что этого он уже точно не потерпит. Резко поджав тонкие губы, он с помощью Эванеско убрал беспорядок. — Аврора, вы безрассудны. Он навел на меня палочку и шепотом пробормотал заклинание, которое я не успела разобрать. Мне в очередной раз поплохело, но затем стало неожиданно спокойно и благостно на душе. У меня все было хорошо. Я посмотрела на него с чувством глубокой благодарности. Профессор быстро подошел ко мне, вложил мне в руки два пузырька с зельями и тихо произнес: — Мисс Лейстрейндж, вы очень задерживаетесь у меня в кабинете. И сейчас вы очень спешите в вашу общую гостиную. Вам необходимо принять сегодня на ночь зелье от кошмаров, чтобы вы могли нормально спать и не беспокоиться ни о чем. Вы будете далее принимать зелье для улучшения вашего самочувствия. И вы никому не расскажете о том, что произошло только что. Хотя, — он горько усмехнулся, — ведь ничего и не произошло. С этими словами он вытолкнул меня в коридор и закрыл за мной дверь.