«Дорогой Гарри, Нам срочно нужно увидеться. Однажды ты сказал мне, что знаешь способ, как всех спасти. Мне есть что тебе рассказать по этому поводу. Приходи десятого августа на площадь Гриммо, 12. Я буду там тебя ждать. P.S. Выпей это Оборотное зелье. Я знаю, твой облик тебе не понравится, но это единственный способ для тебя безопасно добраться ко мне. Доверься мне, Аврора»
Дочитав это письмо, Гарри ощутил, как к его щекам прилил жар, а по коже прошлись мурашки. После того, что было между ними, Гарри и минуты не мог провести, чтобы не думать об этой слизеринке. Она завладела его разумом беспрекословно и окончательно. Разумом, волей и сердцем. Услышав ее голос в своей голове, ему хотелось тут же сорваться с места и рвануть к ней, где бы она не была. Не взирая на опасность, риск выдать себя с поличным. Она звала его к себе. Гарри не мог устоять перед ней. — Гарри! Ты слышишь? Гарри! — голос Гермионы вывел его из размышлений и парень, тряхнув головой, устремил свой взгляд на подругу. — Какое сегодня число, Гермиона? — выпалил он. — Что? Девятое, но… Гарри! Ты же не собираешься действительно податься туда? — поразилась гриффиндорка, прикрыв рот рукой. — Почему нет? — Гарри! Ты что? Это безрассудно! — ахнула девушка и затем взглянула на Уизли в поисках поддержки. — Рон, скажи ему! — Гарри, Гермиона права. Это может быть ловушка. Она ведь слизеринка! — Нет, я ее знаю. Я… — Гарри тяжело дышал от волнения, бросая взгляды на друзей, с одного на другого. — Я доверяю ей. Гермиона, отдай мне зелье. — Нет, Гарри! Я не отдам. А вдруг это яд? Что, если это все подстава? Допустим, ты доверяешь Лестрейндж, чего я совершенно не понимаю и не хочу понимать. Но что, если ее заставили тебе написать? Если Пожиратели действуют через нее? Гарри, ее дядя Пожиратель! А этот дом? Ты знаешь чей он? Куда она тебя зовет? Что, если это логово Пожирателей? Ты ведь ничего о ней не знаешь! — причитала Гермиона, пряча флакончик за спиной, отходя от Гарри на шаг, в то время, как он пытался отобрать зелье у нее. — Ты ведь можешь проверить, яд ли это. Я уверен, что нет. Я верю ей. Прошу тебя, Гермиона, отдай. — Но зачем тебе это? Что она может знать? Рон, чего ты молчишь? — Так это ее имя ты шепчешь по ночам? — внезапно промолвил Рон, отчего все опешили и остановились. — Что? Я не… — Гарри разговаривает во сне, — сказал Рон недоуменной Гермионе. — Всегда это были сновидения о змеях, когда Гарри говорил на змеином языке во сне, или про Седрика. Но в последние пару месяцев — одно имя. Я не мог разобрать, но теперь все сходится. — Так ты поэтому хочешь пойти к ней? Но Гарри, тебя слепит влюбленность! — все так же обеспокоенно выпалила гриффиндорка. Гарри застыл на месте, словно молнией пораженный. Он никогда не думал об этом. Вернее, он никогда не находил название тому, что чувствовал. А услышав подобное из уст друзей, это перевернуло ему весь его внутренний мир. Все стало на свои места. Так, словно иначе и быть не может. Благодаря этому маленькому, но такому важному слову — «любовь», картина складывалась воедино. Гарри ощутил, как его привычный, в последнее время серый мир словно озарило безумно ярким светом, разнообразными красками. Будто незримый художник взял в руки кисть и принялся наносить один мазок за другим на это полотно под названием «жизнь». — Гермиона, я знаю, что я делаю. Я чувствую это. Нет, не нужно на меня так смотреть, — Гарри тут же прервал подругу, увидев ее типичный укоризненный взгляд. — Аврора хочет мне что-то рассказать. И это касается крестражей. — Крестражей? Откуда ты знаешь это? — поразился Рон. — Я сказал ей эту фразу. Что знаю способ, как всех спасти. — Мерлинова борода! Ты рассказал Лестрейндж о крестражах? — ужаснулась Гермиона. — Нет, я ничего ей не рассказывал. Совсем наоборот. Но я знаю, что она хочет помочь мне. К тому же, что нам еще остается? Посмотрите, разгадки сами идут к нам в руки. Не имея никаких идей, разве разумно отказываться от предложенной помощи? — Смотря от кого она идет, — фыркнул Рон. — Не в ее интересах помогать Волдеморту. Я знаю точно, потому и могу доверять ей. Не беспокойтесь, я выпью зелье — никто и не догадается, что это я. К тому же, мантия-невидимка всегда со мной. — Но ты ведь даже не знаешь, в кого превратишься, — слабо попыталась возразить Гермиона. — Раз этот облик обезопасит мое пребывание там, наверное, это кто-то из слизеринцев или же кто-то из ее близких. Гойлом я уже был когда-то, так что… — пожал плечами Гарри, усмехнувшись. — А что, если это ее дядя? Лестрейндж? Или еще хуже — Беллатриса? — предположил Уизли. — Рон, я справлюсь. Гермиона переглянулась с Роном, но видя решительность друга и зная его упрямый характер, отчего переубедить его было невозможно, гриффиндорка сдалась, тихо вздохнув: — Ладно, но сначала я проверю зелье на наличие ядов. И мы пойдем с тобой! — Нет, вам там делать нечего. Для вас это опасно, — возразил Гарри. — Я пойду сам. Все будет хорошо, не беспокойтесь.***
На следующий день, десятого августа, Гарри стоял напротив небольшого зеркальца, расположившегося на столе в их дорожной палатке. Рон и Гермиона нервно переглядывались друг с другом, но не говорили более ничего, понимая, что им не удастся переубедить друга. Весь вечер проверяя зелье, Гермиона не обнаружила какого-либо яда в нем и, скрипя сердцем, вынуждена была отдать флакончик Гарри. И вот, теперь, они наблюдали за другом, видя, как он меняется на глазах. Его широкие плечи чуть сузились, корпус вытянулся, Гарри стал на несколько дюймов выше. Его фигура становилась более статной, появилась осанка, несколько грубые черты лица заострялись, образовывая высокие скулы, аккуратный нос. Зрение вмиг улучшилось, из-за чего Гарри пришлось снять очки. Тут же он заметил, как удлинились его пальцы и кожа значительно побледнела, приобретя алебастровый оттенок. Он вновь взглянул в зеркало, различая, как цвет его изумрудных глаз преобразовался в кристально-серый. А волосы — в платиновый блонд. — Мерлинова борода! Малфой! — выдохнул пораженный Рон. Из зеркала на Гарри глядел слегка растерянный Драко Малфой. Гарри поднял руку к лицу и отражение в зеркале сделало то же самое. Не было сомнений, что это не какие-либо фокусы, а все происходит на самом деле. Гарри превратился в Малфоя с помощью Оборотного зелья. — Все же лучше, чем Беллатриса, — усмехнулся он, но заметив противную для себя ухмылку в зеркале, отвернулся от него лицом к друзьям. — Как знать… — протянул Рон, все еще не веря своим глазам, но так же усмехнулся другу в ответ. — Нашли о чем думать! — прервала их Гермиона и хотела было подойти к Гарри и обнять его, но застыла на месте, испытывая крайнюю неловкость от его нынешнего вида. — Гарри, прошу тебя, будь осторожен. И дай нам знать, если вдруг что… — Конечно, я буду. Не беспокойтесь. — Голос. Говори так, будто хочется выплюнуть что-то, — заметил Рон, все еще улыбаясь. — И надень свой костюм, в котором был на свадьбе Билла и Флер. Футболка и джинсы — не стиль Малфоя. Тебя вмиг раскусят, — поучительно бросила Гермиона, принимаясь рыться в своей бездонной сумочке, в поисках необходимой одежды. Гарри кивнул и когда закончил со всеми последними приготовлениями, бросил напоследок друзьям, чтобы те не волновались за него попусту и трансгрессировал по указанному адресу. Он очутился на маггловской улочке, чего он точно не ожидал и, оглядываясь по сторонам, принялся искать нужный дом. Вот был номер 10, затем 11 и сразу 13. А где же 12-й номер дома? Гарри переминался с ноги на ногу, недоуменно разглядывая дома, как вдруг они стали раздвигаться и словно из неоткуда, посередине появился еще один дом, с вычурной дубовой дверью и табличкой «Гриммо, 12» на ней. Только лишь Гарри сделал шаг вперед, как дверь открылась и на пороге перед ним предстала Блэк. Парень ошеломленно уставился на нее, как вдруг девушка расплылась в улыбке и, украдкой оглянувшись по сторонам, сбежала по ступенькам вниз, к нему. — Привет, дорогой. Как я рада, что ты пришел навестись свою невесту. Я так скучала! — нарочито громко промолвила она и, обхватив застывшего в шоке Гарри за руку, повела его в дом. — Пойдем скорее внутрь.***
Аврора
— Аврора, вы безрассудны… Голубоватое свечение ослепляло меня, наполняя светом все вокруг и просачиваясь под кожу. — Она не глупа… Сияние нарастало все больше и больше, все сильнее с каждым словом, промолвленным этим вкрадчивым, бархатным низким голосом. — Что я должен ей сказать? Шепот усиливался и отдавался эхом в пространстве. — Словам она может и не поверить… Голос стал оглушать, словно он был совсем рядом, но в то же время не здесь. — Это жестоко… Она не сделала ничего плохого… Как и я… Внезапно звук стал исчезать, словно его и не было. Удаляясь все дальше и дальше, не оставляя возможности его вернуть назад. — Вы обманули… Обманули… Обманули… Прозвучал другой голос, так похожий на мой, но будто искаженный. Подправленный, словно кто-то специально сделал его другим… — Аврора, вы безрассудны. Я резко открыла глаза, пытаясь отдышаться и окинула взглядом комнату. Все хорошо, я находилась в гостевой комнате дома Блэков. За окном пробивалось утреннее солнце, рассеивая тьму ушедшей ночи. Это всего лишь сон. Тяжело вздохнув, я поднялась с кровати и прошла к небольшому кофейному столику, расположенному около кресла у камина. Взяв в руки стакан, я налила в него воды из графина и осушила его залпом, а затем встряхнула головой, прогоняя остатки этого дивного сновидения. К слову, этот сон снился мне уже, пожалуй, неделю. Он не пугал меня, а наоборот, вызывал какое-то странное ощущение, будто это уже было. Наяву. Вот только я не припомню, чтобы со мной такое случалось. Этот странный голос. Чей он? О чем он говорит? И причем здесь я? Почему этот сон стал мне сниться сейчас? Ответов на эти вопросы я не находила, как бы не старалась. Но какое-то назойливое чувство, ноющее в груди, не давало мне отбросить мысли и совсем не думать об этом. Такое впечатление, будто я что-то забыла, вот только не могла вспомнить. Я уже тысячу раз перебирала в голове все дела и поставленные мною же задачи — но все было тщетно. За последний месяц и так случилось много чего: мы сварили с Анной Оборотное зелье и отправили его Гарри, чтобы он смог прийти в дом. Мы почти выяснили тайну дяди Аннабель. Все складывалось удачно. И даже Оборотное зелье у нас получилось отменным, все же, уроки у Снейпа не прошли зря. Зелье! Мерлин! Вот оно! Я забыла выпить свое зелье для улучшения здоровья. Я вскочила с кресла и бросилась к шкафу, достав оттуда шкатулку с колбочками своего лечебного зелья, которое варил мне Снейп. Открыв ее, я ахнула: все флакончики были совершенно пустыми. Мерлин! Как же я могла выпустить это из виду? Что же теперь делать? Сколько дней я не пила зелье? Я принялась лихорадочно считать в уме дни, пытаясь припомнить, когда я в последний раз принимала порцию своего лекарства. Кажется, это было на прошлой неделе, как раз тогда, когда мы доваривали Оборотное зелье. Оно покрылось сероватой пленкой, что означало, что оно почти готово. Оставалось лишь дать ему остыть, затем вкинуть волос Драко, который Анна чудом нашла на своем платье, и оставить настаиваться шесть дней. Тогда-то мы и перелили его в маленький флакончик, который я взяла из своих запасов, принимая последнюю порцию своего зелья. Почему я не спохватилась тогда, что лекарство закончилось? У меня совершенно вылетело это из головы. А главное, что ничего и не напоминало об этом. Я чувствовала и чувствую себя совершенно прекрасно. Напротив, у меня прошли мои головокружения и головные боли. Лишь только этот странный сон снился мне каждую ночь, но и это было довольно терпимо и никак не сказывалось на моем самочувствии. Значит ли это, что близится мое совершеннолетие? Быть может, как говорил мне Снейп, это сказывается на моем самочувствии и оно улучшается? Неужели мне больше не потребуется пить эти зелья? В радостном настроении, я поставила шкатулку обратно, засунув ее в дальний угол шкафа. Больше она мне не понадобится. Я была так счастлива этому, что и забыла, что сулит мое совершеннолетие, судя по той силе, которой я обладаю. Стоило сказать, что все эти приключения с призраками меня так же больше не тревожили. Было ли это своеобразным затишьем перед бурей? Возможно. Но я старалась не думать об этом, пока обстоятельства позволяли. Сегодня был особенный день, я пребывала в радостном предвкушении, ожидая прибытия Гарри и в то же время жутко переживала за него, боясь, что что-то пойдет не так и по моей вине он пострадает и будет в опасности. Я знала, что это рискованная затея, но нам необходимо было рассказать все ему лично и, возможно, отдать ему крестраж. Анна предполагала где он может быть, но выяснить это раньше, а потом держать его при себе — было не лучшим вариантом. Аннабель боялась, что бабушка узнает, чем мы тут занимаемся и накажет ее. После того случая, когда она просидела наказанная всю ночь на холодном и темном чердаке, Анна не хотела так сильно рисковать. Затея пригласить Гарри в ее дом так же казалась ей безумной, но передавать ему подобную информацию через ворона, а уж тем более через сов, было крайне опасно. А я старалась до последнего не признаваться себе в этом, но все же не могла отрицать тот факт, что жутко скучала по нему. Мне было необходимо его увидеть, мне так хотелось его обнять, поцеловать, окунуться в тепло его объятий, ощутить его дыхание на своей коже… Совсем как тогда… Я постоянно думала об этом, вспоминая его нежные губы на моей коже, его ласковые руки, тепло его тела… И вот, Гарри с минуту на минуту будет здесь. Я предавалась воспоминаниям, сидя в гостиной, нервно теребя подол юбки, пока Анна пошла встречать Гарри лично. Она, как хозяйка дома и наследница семьи, должна была провести нового гостя через порог, иначе дом бы его не впустил, в чьем бы обличии тот не был. — Гарри! — воскликнула я, бросившись ему на шею, когда они с Анной зашли в гостиную. Он крепко обнял меня, зарывшись в моих волосах. Лишь тогда я заметила, что он был чуть выше и утонченнее, но от него по-прежнему приятно пахло пирогом с патокой. — Ора, тише, ты что! — укоризненно заметила Анна и прошла внутрь, грациозно опустившись на диван. Я отпрянула от парня и тут только заметила, что передо мной стоял вылитый Драко. Точнее, он и есть, лишь только взгляд, устремленный на меня… Такой теплый и улыбающийся. — Прости. Нам нельзя выдать себя, — согласилась я с замечанием подруги, но не удержалась, чтобы не взять Гарри за руку и провести с собой на диван. — Я так рад тебя видеть, — шепнул он мне, все еще не сводя с меня взгляда, отчего я покраснела, хоть мне было вдвойне неловко, от его внешнего вида. — Может, приступим? — резко вмешалась Анна, явно слегка раздраженная чем-то. Гарри вмиг посерьезнел и повернул голову так, чтобы видеть нас обоих: — Зачем вы меня позвали? — Ты не думай, что я так рада принимать тебя у себя дома, но… — Нам есть, что тебе сказать, — я вмиг перебила подругу, дабы устранить предпосылки к скандалу. — Что ж, я слушаю. — Мы знаем, кто тот загадочный Р.А.Б., которого ты ищешь, — понизив голос до шепота, произнесла я. Гарри тут же напрягся и, прищурившись, в точности, как Драко, произнес, кивая на Анну: — Ты что, все ей рассказала? — Не забывайся, ты в моем доме. И я все слышу, — бросила Аннабель гриффиндорцу в ответ. А он продолжал смотреть на меня, выжидая моего ответа. Я закусила губу и слабо кивнула, тут же спохватившись: — Гарри, я доверяю Анне! — Ора! Имя! — снова перебила меня подруга. Я молча отругала себя за очередную оплошность и взяла парня за руку. Он недоверчиво смотрел на меня, а я боялась поднять на него взгляд, дабы не увидеть в его глазах разочарование. — Пойми, мы не причиним тебе вреда. К тому же, Р.А.Б. — это дядя Анны. — Что?! — ошеломленно выдохнул Гарри, переведя взгляд на Аннабель. Та сидела, скрестив руки на груди и лишь вздернула брови вверх, когда встретилась с ним взглядом. — Что, не ожидал? Не думал, что мы, слизеринцы, можем совершать благородные поступки? — надменно спросила она. — Возможно, но не Пожиратели смерти. — Ты слишком предвзято относишься, — хмыкнула Аннабель. — Каждый заслуживает на прощение, — добавила я. — Но давайте не об этом. У нас не так много времени. — И где твой дядя? — спросил Гарри. — Мертв. — И как же тогда узнать, что он сделал с медальоном? — А мы все увидим сами, — ухмыльнулась Аннабель. — Кричер! Через мгновение перед ней появился домашний эльф, радостно улыбавшийся ей и гораздо лучше относившийся к своей хозяйке теперь, после того инцидента на кухне. — Чего желает моя хозяюшка? — поинтересовался он. — Кричер, ты обещал мне поведать кое-что… — начала она, доставая колбочку из кармана платья. — Да, хозяюшка. Что вы желаете знать? — Расскажи мне, что случилось с моим дядей. А лучше, покажи все, что связано с тем, что он тебе приказал сделать с медальоном, — она протянула ему колбочку, чтобы эльф наполнил ее воспоминаниями. — Но… Кричеру запрещено было говорить об этом кому-либо из семьи, — растерялся эльф. — Кричер нарушит слово, данное хозяину Регулусу! — А ты ничего не нарушишь, ведь меня тогда еще не было на свете. Значит, рассказывать мне — не запрещено, — вмиг нашла, что ответить Анна. — А вот нарушить слово, данное мне, ты не имеешь права. Потому, я приказываю, нет, прошу, по-хорошему, покажи мне те воспоминания. Кричер задумался на какое-то мгновение, оценивая ситуацию и, видимо, посчитал, что его юная хозяйка действительно не попадает под запрет Регулуса. А после того, как она отдала ему портрет, он и вовсе не хотел ее прогневать. Потому Кричер приставил длинный указательный палец к своему виску и потянул серебристо-молочную струйку света, наполнив ею колбочку. — Кричер рад служить хозяюшке Аннабель, — эльф склонился в поклоне и протянул ей колбочку со своими воспоминаниями. — Спасибо, Кричер, а теперь, будь добр, принеси нам Омут памяти.