Аннабель
Я проснулась довольно поздно, едва разлепив глаза, не понимая где я нахожусь. Мою голову тут же пронзила острая боль и я еще долго соображала отчего. Сфокусировав наконец-то взгляд, я огляделась и тут же узнала комнату Драко. Но что я тут делаю? Я еще никогда не просыпалась в его постели… Мерлин! Мы же вчера поженились, потом напились, а потом… Я резко повернула голову, отчего боль снова застучала в висках, и заметила на прикроватной тумбочке флакончик с каким-то зельем. Рядом лежала записка, выведенная аккуратным почерком Драко: «выпей». Надо же, он позаботился, чтобы я не страдала от похмелья… Я приподнялась, потянувшись за снадобьем, придерживая одеяло на груди, поскольку все еще была обнажена, и откупорила флакончик, залпом выпивая зелье. Поморщившись от неприятного вкуса, я оглядела более свежим взглядом комнату — ни следа от нашего времяпровождения не было. Пустые бутылки исчезли, одежда не была разбросана на полу, на вешалке висело мое повседневное платье, предусмотрительно приготовленное для меня, поскольку вся моя одежда была в другой комнате, а не могла же я щеголять по поместью в будуарном наряде при свете дня; и даже мой свадебный венок лежал аккуратно на столике, а не там, куда его отшвырнул вчера Драко. Его самого тоже след простыл, а его часть кровати была аккуратно застелена. Видимо, он решил меня не будить, когда проснулся. Что ж, впечатляет. Я невольно улыбнулась, закусив губу, и ощутила, как мои щеки слегка вспыхнули, вспоминая прошлую ночь. Конечно, после количества выпитого, все было словно как в тумане и я даже не сразу вспомнила о Круциатусе, который я случайно наложила на Драко. Я даже не понимала, как у меня это получилось. Видимо, я настолько была пьяна и так агрессивно и эмоционально вспоминала ту ситуацию с Кэрроу, что представила ее перед собой, а не Малфоя. Мерлин, нужно его найти и спросить, как он себя чувствует, еще раз извиниться. Хотя, мне кажется, ночью он простил меня… сполна… Только я собралась выбраться из-под теплого одеяла, как в дверь постучали и через мгновение на пороге появился Кричер. Я вновь натянула одеяло повыше и возмущенно воскликнула: — Кричер! Негоже так внезапно заявляться сюда, — пожурила эльфа я. — Простите, хозяюшка Аннабель, — тут же раскланялся эльф. — Но вы сами сказали, чтобы Кричер вам тут же доложил, когда вернется Фобос с вестями. Я едва не подскочила с кровати, но вовремя вспомнив, что не одета, скомкала одеяло вокруг себя и выжидающе взглянула на эльфа, требуя продолжения его рассказа. Еще летом, перед отъездом в Хогвартс, я приказала Кричеру следить за возвращением Фобоса, которого отправляли для поддержания связи с Поттером. — Не молчи, Кричер! Что там? — Кричеру не велено читать чужие письма. Кричер лишь пришел сообщить хозяюшке о том, что пришло письмо и оно ждет вас дома. — Да, ты молодец. Так будет лучше, я сама приду и прочту его. Отправляйся домой, я скоро прибуду тоже, — приказала я эльфу и стала собираться, когда он исчез. Я вышла из комнаты Драко, желая поскорее найти Аврору и отправиться вместе с ней на Гриммо. Я спустилась вниз, но ни в столовой, ни в гостиной никого не было. Пройдя к окну, я взглянула на заснеженный сад, но там тоже было пусто. Зато сколько снега навалило за ночь! Завтра сочельник и этот факт вселил в меня какое-то безудержное веселье, несмотря на всю ситуацию. Бродя по пустому поместью, я действительно позабыла о том, для кого оно служит сейчас пристанищем. Удивительно, что мне так подняло настроение — я понятия не имела. — Ты уже проснулась, — внезапно услышала я знакомый голос и слегка вздрогнула, отрывая взгляд от заснеженного пейзажа за окном, повернувшись к нему спиной. — Да, спасибо, что не будил… — чуть улыбнулась я Драко, заметив, что он все же выглядел уставшим, хотя мне показалось, что в его серых глазах блеснул огонек от моих слов. — И спасибо за зелье. Это было весьма предусмотрительно. — Еще бы, столько выпить шампанского, — ухмыльнулся он и подошел ближе ко мне, разглядывая меня с любопытством с ног до головы, отчего я слегка смутилась и отвела взгляд, закусив губу. — Еще и Непростительными бросаться… Я вновь вздрогнула и заглянула в глаза Драко, искренне раскаиваясь: — Прости меня, пожалуйста. Я ведь уже извинялась. Я правда не знаю, как так получилось. Я не хотела… — Когда Авадой бросишь, тоже будешь извиняться? — усмехнулся он, прерывая мою тираду, отчего я едва ли не задохнулась от возмущения. Я хотела было высказаться в ответ, но вовремя прикусила язык, прищурившись глядя на парня. Кажется, он просто шутил надо мной. — Будет уже поздно, — вторила ему я, так же усмехнувшись в ответ. Подхватив эту волну, мне тоже снова стало весело, как и вчера, когда мы искренне смеялись вдвоем. — Вот именно, женушка, вот именно, — он театрально поджал губы и покачал головой, подходя все ближе ко мне, все больше сокращая дистанцию между нами. Я немного попятилась, чувствуя какую-то неловкость, но наткнулась спиной на подоконник. Что с ним происходит? С чего вдруг он такой добрый? Как будто ему что-то надо от меня. — У тебя такие зеленые глаза… Словно изумруды, — вдруг вымолвил он, отчего я уставилась на него с нескрываемым удивлением. Подобных комплиментов я не слышала от Драко невесть сколько, если же вообще никогда. — Точно, как обручальное кольцо… Малфой аккуратно взял мою левую руку в свою ладонь и приподнял к своим губам, целуя. Я затаила дыхание. То ли от удивления, то ли что… — Или твое платье, — Драко вновь оглядел меня с ног до головы, не выпуская мою руку. — Мне нравится это платье, тебе идет зеленый цвет. — Да, это мой любимый цвет, — выдохнула я, не понимая, куда он клонит. Что он хочет? Его словно подменили. Может, его почаще нужно бить Круциатусом, чтобы добиться таких слов? — Я знаю. А изумруд — твой любимый драгоценный камень. Как и твоя брошь, верно? — Да, так и есть. — Давно ее не видел на тебе, кстати. Я удивилась его проницательности, но никак не могла понять, к чему это все. Услышав напоминание о броши, я тут же насторожилась, но попыталась отбросить параноидальные мысли в сторону. Ведь Драко же не знает, что брошь непростая. Видимо, я уже накручиваю себя по любому поводу и ищу подвох везде и во всем. — Негоже ее часто надевать. А с каких это пор ты замечаешь, в чем я одета? — хмыкнула я. — С тех пор, что хочу, чтобы моя жена выглядела соответствующе своему статусу. Чтобы она носила только дорогие наряды и драгоценности, — Малфой улыбнулся уголками губ, напоминая своего отца, когда тот разглагольствовал нам в детстве о важности сохранения достойной репутации. — Завтра сочельник, собрания не будет… Мама хочет устроить семейный ужин. Наденешь свою брошь для меня? Мы же теперь семья… — Я… Ох, — выдохнула я, пораженная подобным заявлением Драко, которое, к слову, мне вполне даже польстило. Но приносить брошь в логово Пожирателей? В то время, как бабушка просила ни в коем случае не отдавать ее Темному Лорду… Я не знала, что сказать. Меня действительно поразили слова Драко. Неужели он и правда хочет мира между нами и попытаться хотя бы подыграть этому громкому статусу «семья»? Мы должны быть в одной лодке — мне все об этом говорят. Возможно, нам и правда стоит попытаться хотя бы мирно сосуществовать друг с другом. Мне не хотелось отказывать, но и сказать прямо я не могла. Посему, я решила, что будет лучше неопределенно ответить. — Я не знаю, куда бабушка ее спрятала, но я попрошу Кричера найти ее. Не могу ничего обещать, но я постараюсь… — Спасибо… — промолвил он с придыханием. Я опешила, услышав это. Он никогда и ни за что не благодарил меня прежде. Да что с ним происходит? С чего вдруг такая перемена? — Ты чего, Драко? — Ничего, — невозмутимо ответил парень и пожал плечами, а затем добавил, подняв голову вверх. — Это не я, это омела. Я проследила за его взглядом, замечая рождественские ветки омелы над нашими головами, которые, казалось, расцветали прямо на глазах. И, опустив голову, я ощутила, как Драко ласково взял меня за подбородок и накрыл мои губы своими. Я опешила на какое-то мгновение, но затем, не в силах сопротивляться всплывающим в памяти картинкам прошлой ночи, ответила на поцелуй. Он был невесомым, нежным, пробирающим до кончиков пальцев, отчего мне захотелось тут же запутаться ими в его мягких волосах, что я и сделала, закинув руки на плечи парня. Драко тут же подхватил меня под бедра и усадил на подоконник, сжимая пальцы на моей талии, и углубил поцелуй, сплетая наши языки в бурной пляске. Я вновь ощутила охмеление, словно алкоголь все еще не выветрился из моего организма, и прижалась к парню сильнее, сжимая пальцы в его волосах. Мы жадно впивались друг другу в губы, не в силах оторваться друг от друга, словно если бы мы это сделали — мир тут же рухнул бы прямо на наших глазах. — Ой, простите, я помешала… — словно сквозь какую-то пелену, услышали мы веселый голос Оры и отпрянули друг от друга, переводя дыхание. — Все в порядке, — ответил Драко чуть хриплым от поцелуев голосом, отходя от меня и учтиво подал мне руку, чтобы я слезла с подоконника. — Мне уже пора. Он бросил на меня еще один взгляд и, пригладив рукой слегка растрепанные волосы, развернулся и удалился прочь из гостиной. Я все еще тяжело дышала, закусив слегка припухшую от поцелуев губу и тут только заметила подозрительно лукавый взгляд Оры на себе. — Что? — недоуменно спросила я. — Да ничего, что ты… — усмехнулась она и подошла ко мне, заключив в объятия. — Я рада, что вы помирились. — Помирились? Ора! Я его Круциатусом вчера ударила! — Ты что сделала? — отпрянула она от меня в шоке. — Да не специально, конечно же, — вздохнула я и рассказала подруге о вчерашнем вечере, упуская, разумеется, подробности его завершения. — Ну, он выглядит довольным, — усмехнулась подруга после моего рассказа. — Еще бы! — закусила губу я, задумавшись на мгновение. — На самом деле, ты права. Мы действительно впервые не поругались… Ведь и правда, даже после той ночи на весенних каникулах, Драко вмиг закрылся, а на следующее утро в поезде и вовсе продемонстрировал все, что думает по поводу нас. А сейчас… Он словно ожил, был чуть веселее, чем за все последние годы. Заигрывал со мной. — Вот видишь! Нужно держаться вместе. Особенно, в такие мрачные времена… — тяжело вздохнула Ора. Я кивнула, думая о своем. Может, в этом дело? На фоне всего этого мрака, ему просто захотелось хоть немного света? — Анна! — подруга меня слегка потрясла за плечи, расплываясь в улыбке. — Да перестань! — отмахнулась я, усмехнувшись, как вдруг припомнила, зачем вообще ее искала. — Я же шла к тебе! Нам срочно нужно на Гриммо! Прилетел Фобос… — чуть тише добавила я. У Оры заблестели глаза и я заметила, как на ее щеках появился румянец: — Так чего же мы медлим? Я кивнула, теперь мой черед был усмехаться. Мы прошли к камину и, взяв по горсточке Летучего пороха, отправились ко мне домой.***
Как же хорошо было дома! Спокойно, умиротворенно, а главное, безопасно. Это чувство защищенности окутало меня с ног до головы, словно волшебная сфера, как только мы ступили на пол гостиной, выходя из камина. Привычная обстановка, родная атмосфера и даже запах — грели мое сердце. Как же мне хотелось быть здесь! Но теперь я могла быть тут лишь как гость и совсем недолгое время. Заклятие не позволяло мне находиться вдали от Драко слишком долго. Возможно, счет шел на недели, может месяц — я не знала точно. Кричер радушно встретил нас и провел в кабинет отца. Папы не было дома, как и не было его в Мэноре. Я только было разволновалась, но Кричер сказал, что отец отправился по делам в город. Это меня все же успокоило и, пока эльф не напоил нас с Орой чаем и не накормил своим фирменным пирогом с патокой, что мы почти забыли, зачем вообще прибыли на Гриммо, лишь тогда Кричер угомонился и принес то самое письмо. Это был небольшой, пожелтевший лист бумаги, свернутый в трубочку и перевязанный холщовой веревкой. Дождавшись, когда эльф закроет за собой дверь, я отдала письмо Оре и она, трясущимися пальцами, развернула пергамент.«Моя милая Аврора,
Надеюсь, у тебя все хорошо и ты в порядке. Прости, что не мог написать раньше. Не было возможности связаться, мы вынуждены постоянно менять локацию.
Скоро Рождество. Я хочу навестить могилы родителей в сочельник. Возможно, там, где все началось, мы найдем что-то еще… Поскольку мы понятия не имеем, что делать дальше…
Как бы я хотел увидеться с тобой. Я знаю, что не могу просить тебя об этом, но если бы ты смогла… Если бы только мы могли встретиться там, хоть на мгновение.
Прости, я не должен был это писать. Пергамент заканчивается. Я очень скучаю. Прошу тебя, береги себя.
Твой Гарри»
***
— Том! — воскликнула темноволосая пятикурсница, изящно пробираясь сквозь толпу студентов, рассаживающихся по вагонам. — Я же просил не называть меня так, Вальпурга! — процедил сквозь зубы, словно змея, молодой человек, обернувшись к девушке. — Прости-прости, мой Лорд… — чуть тише добавила она, приблизившись к парню и с восхищением оглядывая его с ног до головы. — Так тебе все удалось? Они не виделись все лето и девушке не терпелось узнать новости. — Не здесь, — оборвал ее Реддл командным тоном. Но тут же его красивое лицо озарила улыбка, когда к ним приближался добродушный толстяк со смешными усами. — Профессор Слизнорт! Как я рад вас видеть! Полагаю, ваше лето прошло прекрасно, не так ли? — Ох, Том, мой дорогой, весьма-весьма. Я был крайне удивлен столь приятному подарку от вас. Право, это вовсе не стоило таких трат… — учтиво протянул Гораций, озорно сверкая глазами. Было довольно очевидно, что он льстит. — Что вы, профессор, мне в радость… — Реддл вновь улыбнулся своей ослепительной улыбкой, которая каким-то необъяснимым образом сражала наповал всех, кто попадал под его влияние. — Пусть я еще и слишком юн для членства в вашем Клубе Слизней, мне все равно хотелось доставить вам удовольствие. — Ох, ну полно-полно, — продолжал наслаждаться лестью Слизнорт, но вдруг встрепенулся, спохватившись. — Кстати, о птичках! Я как раз хотел найти вас обоих, чтобы позвать на наши скромные посиделки в моем купе. С этого года профессор Диппет позволил мне приглашать в Клуб и курсы помладше. Так что, мой дорогой мальчик, я жду вас у себя в гости. И, конечно же, в сопровождении вашей несменной, очаровательной спутницы, мисс Блэк. — Благодарю, профессор, мы обязательно придем! — довольно усмехнулся Реддл и, распрощавшись с деканом, взял девушку под руку, заходя с ней в пустое купе. — Зачем тебе этот Слизнорт? Что он может тебе дать? — удивленно поинтересовалась Вальпурга, когда они закрыли двери за собой и удобно устроились на диванчиках. — Он может быть полезен. Девушка слегка поджала губы, раздражаясь от подобных кратких ответов, но она знала, что на этого юношу нельзя давить. Если он захочет, вернее, если он позволит, то она обо всем узнает, но и не более того. — Что ж, спрашивай, я же вижу, как тебя это мучает, — самодовольно усмехнулся Реддл, закинув ногу на ногу, откидываясь на спинку дивана. Пальцами он крутил перстень на руке. — Так… Тебе удалось осуществить то, что ты хотел? — нерешительно поинтересовалась Блэк. — Ты имеешь в виду убить родственничков-магглов или же создать крестраж? — ухмыльнулся он и на его лице проявилась на миг чудовищная гримаса, от которой девушка вздрогнула, но не испугалась, а вовсе наоборот. Ее это повергло в восторг. Она всем своим видом показывала, что ожидает продолжения рассказа. — Что ж, с первой частью я справился вполне удачно и довольно легко. Но вот с кольцом… — он поднял руку, наблюдая, как серые глаза с интересом впились взглядом в него. — Здесь меня ожидал один приятный сюрприз. Что ты знаешь о Дарах Смерти? — Ты говоришь о тех мифических дарах, за которыми по всей Европе гонялся Гриндевальд? Но Том, это ведь глупые легенды… — скептически протянула девушка и тут же осеклась, заметив недовольное лицо сокурсника. Она вновь оплошала, обратившись к нему по его ненавистному имени. — Я тоже так думал, но если мы узнали о крестражах, которые тоже считались таковыми, то почему бы не поверить и в это? — Но, ты ведь помнишь, как в том году к нам перевелся Гидеон Розье из Шармбатона и его все донимали расспросами о Гриндевальде? Ведь его мать, Винда, верная соратница Гриндевальда. — Что он мог знать, если мать воспитывала его в одиночку, а потом отправила в ссылку и он даже не знает своих корней. К тому же, это все уже неважно, поскольку один из них у меня в руках. — Что? Как же это? — поразилась Вальпурга. — Оказалось, что у моего драгоценного дядюшки в имуществе хранилось множество ценных реликвий. А он, неуч, как и его отец, даже и не подозревал об этом. И они еще называли себя наследниками великого Салазара Слизерина! Позор! — негодующе прошипел Реддл. — Мерлинова борода! И что же это? — Воскрешающий камень, — самодовольно ухмыльнулся Том и показал девушке перстень. — Это он? — восхищенно поразилась Вальпурга. — И он правда работает? — Да, я проверил его на своих родственниках-магглах. — Так ты их?.. Реддл кивнул, зло блеснув глазами. А Вальпурга, казалось, ярче просияла от гордости за приятеля, которого стала уважать еще больше. — И кольцо уже?.. — Нет, когда я узнал, что в нем камень, я понял — это знак, Вальпурга. Мне суждено найти все три Дара Смерти. — Их три? Откуда ты знаешь? — Ты меня поражаешь, Вальпурга, — разочарованно хмыкнул Реддл. — Я начинаю жалеть, что посвятил название своих… друзей… тебе. Вальпургиевы рыцари! До чего же смешно звучит! — Прости, я правда не понимаю, — вздохнула девушка, поникнув тут же, и опустила глаза виновато. — Сказка о Трех братьев барда Бидля тебе ни о чем не говорит? — Мерлин! Воскрешающий камень, мантия-невидимка и бузиновая палочка! Это и есть Дары Смерти на самом деле? — воскликнула девушка и тут же прикрыла рот рукой чисто машинально, ведь знала, что Реддл наложил на дверь заглушающее заклятие. — Так-то лучше. Да, именно эти три реликвии. И мне осталось найти лишь две, — довольно улыбнулся Реддл, задумавшись и вновь прокрутил перстень на пальце.***
— Так… Что ты будешь делать с фамильным кольцом, Том? Ты испробуешь на нем то заклятие? Вальпурга шла рядом по пустому коридору, ведущему в подземелья Слизерина, после торжественного пира. На ее мантии красовалась ее любимая изумрудная брошь, которую она решила надеть на этот торжественный вечер, дабы похвалиться перед подругами, что в этом году ей подарила мать на день рождения. — Да, но прежде извлеку из него камень. Кстати, у тебя прекрасная брошь, Вальпурга. — Благодарю. Это фамильная брошь Блэков. — Семейная реликвия, значит? — Именно так. А что? — Черный камень к изумрудам вполне подойдет. Как считаешь? — хитро прищурился Реддл. — Ты хочешь переместить воскрешающий камень в мою брошь? — девушка остановилась на пол пути, с удивлением глядя на сокурсника. — А ты что-то имеешь против? — Я… Нет, конечно. Просто она ведь принадлежит моей семье… — Не волнуйся, Вальпурга, — парень развернулся к девушке и взял ее за плечи, пристально заглянув в глаза, отчего она слегка смутилась. — Ты моя верная соратница, за твою преданность мне, я позволю тебе хранить реликвию у себя. Лишь когда она мне понадобится, я буду забирать ее себе. — Ох, мой Лорд… — Согласна? — Разве может быть иначе? Конечно. — Вот и договорились.***
— Он повержен! — выпалил с облегчением Сириус, выскочив из зеленого пламени камина, не задумываясь совершенно, как на его слова отреагирует мать. — Его больше нет… Вальпурга сидела в кресле, качая на руках годовалую малышку. Она с недоверием уставилась на старшего сына. В душе же у нее пронеслась буря эмоций: от негодования до какого-то странного для нее чувства злорадства. Женщина даже не заметила, как сын забрал из ее рук ребенка, крепко прижимая малышку к себе. — Наконец-то мы сможем зажить спокойно, — твердил он дочери. — Сириус! — упрекнула в неподобающих речах мать, а затем еле слышно добавила, думая о чем-то своем. — Где это случилось? — В Годриковой Лощине, — ответил он. Мужчина хотел было еще что-то спросить, но тут малышка на его руках открыла глазки и стала плакать. — Тише-тише, Аннабель. Что такое? Хочешь есть? Сириус вышел из гостиной с ребенком на руках, оставив Вальпургу в задумчивом одиночестве. Она долго просидела в кресле, решаясь на некоторый поступок, который она хотела совершить уже давно, с дня появления ее любимого сына на портретах, что свидетельствовало о его гибели. Прошло уже больше года, а она все еще носила траур, пообещав себе, что будет носить его до конца жизни. Она ждала сына каждый день, не веря в то, что его больше нет. И последний способ удостовериться в этом — использовать воскрешающий камень. Вот только незадолго до исчезновения Регулуса, Темный Лорд пришел за брошью, с тех пор она ее больше и не видела. Но раз Темного Лорда теперь нет… Раз он повержен… Возможно ли, что это не будет предательством, если Вальпурга позволит себе забрать то, что принадлежит ей? Она знала, что Темный Лорд носит ее за собой. Ведь, как всем было известно, у него не было своего дома, а ценные вещи он всегда хранил в домах самых верных и приближенных соратников, коей была и Вальпурга. Она знала, что брошь теперь лежит там, в руинах дома предателей крови, которые невиданным образом смогли одолеть Темного Лорда. Вальпурга не знала, как, да и не хотела знать. Ей было важно добраться до дома раньше авроров и забрать свое. Была глухая ночь, когда женщина средних лет, в траурной вуали, шла по руинам в поисках своей броши. Перед ней здесь побывал тот недовеликан Хагрид, вынося выжившего годовалого ребенка. Как только он исчез, Вальпурга не стала медлить, зная, что у нее есть лишь считанные минуты до прибытия авроров, а может и самого Дамблдора. Пройдя мимо трупов, в детскую, она обнаружила все еще дымящуюся черную мантию Темного Лорда. Его же тела нигде не было. Правда ли, что он повержен? Правда ли, что он жив? Вальпурга знала о его крестражах, знала, что, по крайней мере, два он сделал точно. Но все равно, не было никакой гарантии, что они сработают. Никто, из живущих ныне, не знал, как происходит все на самом деле. Что ж, если даже Темный Лорд и вернется, он не узнает, где брошь. Пускай он думает, что ее нашел Дамблдор, либо же она у авроров, либо и вовсе, канула в Лету. Спустя некоторое время усердных поисков, в глаза бросился изумрудный блеск. Вальпурга облегченно выдохнула, выудив брошь из развалин стены дома и поспешила покинуть место преступления как раз очень вовремя. Она шла под светом фонарей в каком-то безумном, радостном настроении, сжимая брошь в руке, в то время, как возле дома один за одним трансгрессировали авроры. Скоро она увидит сына. В любом случае.***
Аннабель
— Мерлин! Моя брошь… — пораженно выдохнула я, как только мы вынырнули из Омута памяти. Я пыталась проанализировать увиденное. — Подожди меня здесь. Выскочив из кабинета, я отправилась в свою комнату, достав шкатулку из глубины шкафа. Выудив оттуда ту самую брошь, я быстро вернулась обратно и положила ее на стол, зажигая волшебной палочкой свечи, поскольку уже смеркалось и с каждой минутой в доме становилось темнее. — Профессор Снейп говорил, что всех призраков наделяла плотью твоя брошь. Все сходится! Потому что в ней этот воскрешающий камень! Дар Смерти! Мерлин! Это же невероятно ценная реликвия! Я кивнула, разглядывая брошь со всех сторон, задумавшись. Вот, почему бабушка дорожила ею. Вот, как она могла призывать дядю Регулуса. Она пыталась воскресить его с помощью камня… Мерлин! Камень! Отец ведь писал об этом в письме… — Ора! Помнишь, что писал папа? Ведь он еще тогда узнал о камне. Что такая сила может быть только в камне и что Темный Лорд ищет его. Мерлин! Все сходится… Бабушка сказала, не отдавать брошь ему ни в коем случае. Вот, почему она ему нужна. Он сам поместил в нее камень. — Но Анна, твоя бабушка… — подруга запнулась, подбирая слова. — Она ведь так же говорила, что брошь больше не работает. И правда, вспомни, ни разу не было подобных случаев, после того, как она потерялась в лесу. — Да. Может, камня в ней больше нет? — предположила я, закусив губу, вновь рассматривая брошь. — Ты думаешь, твоя бабушка не заметила бы, что камень пропал? Да и собственно, где он может быть, если тут лишь одни изумруды? Я покрутила брошь в руках, внимательно изучая ее вдоль и поперек, и, перевернув ее, во внутренней стороне заметила небольшое темное пятнышко. Я зажгла палочку Люмосом, приблизив ее к броши. И правда, с внутренней стороны один камень был полностью черным, в отличии от остальных зеленых камней. — Смотри! Наверное, это он. Ора приблизилась, рассматривая брошь с нескрываемым интересом, но потом вновь заглянула мне в глаза: — Но почему же он больше не работает? Я пожала плечами, задумавшись и пыталась прокрутить в памяти события прошлого учебного года. Когда в последний раз камень проявил свою силу у Черного озера, подарив Миртл плоть и когда я обнаружила пропажу броши. Я пыталась выудить все мельчайшие детали из памяти, пока не дошла до момента, когда брошь нашлась. — А ты не думаешь, что Дамблдор и Снейп что-то сделали с камнем? — спросила я, задумчиво. — О чем ты? — Вспомни, ведь нас позвали в кабинет директора, чтобы сказать о том, что моя брошь нашлась. Однако, я и не заявляла о пропаже прилюдно. Откуда они знали? Почему брошь нашли именно они? — Профессор Снейп вряд ли бы так поступил, а вот Дамблдор… Он мог бы. Но зачем? — Как зачем? Чтобы камень не достался Темному Лорду. Ведь он же знал, на чьей стороне мы тогда были и кто наши родственники. — И где же камень теперь? — Вот это интересно и мне… — выдохнула я, положив брошь на стол, и подняла взгляд на подругу. — Как и то, где остальные два Дара Смерти. — Анна, — вдруг выдохнула Ора, с ужасом и в то же время с неким восторгом глядя на меня, прикрывая рот рукой. — У Гарри есть мантия-невидимка! Он ведь под ней выбрался отсюда летом, когда действие Оборотного зелья закончилось… Что, если это и есть тот самый второй Дар Смерти? — Мерлин! А он знает об этом? — Я не думаю. Он ведь жил у магглов, он мало что знает о нашем мире… — задумалась Ора покачав головой и тут же встрепенулась. — Анна, я должна ему сказать об этом! Я должна пойти к нему на встречу и рассказать. — Ора, это опасно… — вновь пожурила я. — Да, но нельзя же о таком ему написать, а он должен знать! Это очень важно. Пойми, ему плохо, он в отчаянии. Мы должны ему сказать! — Что и кому сказать? — раздался разгневанный голос Драко, внезапно распахнувшего дверь.