Слепой наложник

Юный император отложил докладную записку и откинулся на спинку трона. За окном поднялся ветер, император задумчиво наблюдал, как взмывала ввысь и кружилась листва, и вспоминал первую встречу со слепым наложником. Тогда было ещё не так жарко, солнце светило мягко и ласково, и поросшая сорняками дорожка привела его к воротам Холодного дворца. Порыв ветра закружил опавшие лепестки, заставил прикрыть рукавом глаза, а когда цветочный вихрь рассеялся, взору императора предстал одинокий силуэт. Белые одежды, чёрные волосы, цветы у ног и слабая улыбка. Тот день ясно вставал в памяти, стоило лишь сомкнуть веки. А иногда император видел бамбуковую рощу, где он нашёл слепого наложника без сознания, вымокшего под проливным ливнем, липкого от грязи и смертельно бледного. Слепой наложник был от природы мягкий, уступчивый, улыбался всем, и только с ним становился холоден, говорил неискренне и отчего-то сердился. А когда император спрашивал, что не так, молчал как рыба, тараща пустые глаза. Он словно не желал никого к себе подпускать, но всё равно горячо полюбил Юй Ли и Жуй Цзэ. Лишь к императору оставался по-прежнему равнодушен. Император поморщился и подавил внезапное желание отшвырнуть лежащие перед ним записки. Возникший в дверях Цзюэ Юй усмехнулся, став невольным свидетелем его гнева: – Что случилось? Несмотря на отсутствие у него положения во дворце и даже пропускного жетона Цзюэ Юй приходил, когда вздумается, словно в собственный сад. Стражи не могли его задержать, так что в конце концов просто перестали обращать внимание. – Помнится, когда-то ты был лучшим среди учеников в мастерстве цингуна, – сказал вдруг император, пропустив вопрос мимо ушей. Цзюэ Юй на похвалу не ответил. Он ни во что не ставил императорскую семью и совершенно не интересовался дворцовыми дрязгами. Всегда стремился к вольным облакам и диким журавлям, к свободе и беззаботной жизни, бродил по нехоженым горным тропам. В детстве он часто болел и, следуя примеру отца, обучался боевым искусствам. Ци Шэн в то время был учеником его отца и, следовательно, шисюном Цзюэ Юя. Однажды какой-то мужчина привёл к его отцу мальчика примерно одного возраста с Цзюэ Юэм и просил принять его сына в ученики. Отец согласился. Цзюэ Юй тогда ещё не знал ничего о том мальчике, кроме того, что звали его Жуй Сюань. Отец потом рассказал, что Жуй Сюань был принцем, а мужчина, что привёл его на гору – императором. После его кончины Жуй Сюань унаследовал престол и сам стал императором. Когда два года назад на границе вспыхнула война, он призвал к себе Ци Шэна и попросил отправиться на поле боя. Ци Шэн согласился. В тот день, когда он покинул гору, Цзюэ Юй впервые поссорился со своим шисюном. Он стоял на размытой после дождя горной тропе, весь мокрый, с покрасневшими глазами, и злобно кричал: – Если ты уйдёшь, ты мне больше не шисюн! Но его слова не остановили Ци Шэна. С тех пор в столице и при дворе ещё много раз говорили о генерале Ци, что своей доблестью обращает врагов в бегство, но в грушевом саду больше не появлялась знакомая фигура. Несколько лет пролетели в мгновение ока. Цзюэ Юй глубоко вздохнул. Он не питал ни капли симпатии к императору и его семье. Когда он встретил слепого наложника, то словно увидел в нём самого себя. Когда-то и у него были такие же отчаявшиеся, безжизненные глаза. Не сказав ни слова, Цзюэ Юй покинул императорский кабинет и устремился к служебным покоям, прячась в потёмках. Легко и беззвучно он ступил в чужой двор. Сяо Бао в это время поливал цветы. Наткнувшись спиной на чьё-то тёплое тело, он собрался закричать от страха, но ему крепко зажали ладонями рот. – Это я, – прошептал Цзюэ Юй ему на ухо и прижал палец к губам, приказывая молчать. Сяо Бао последовал за ним прочь со двора, позволив увести себя довольно далеко от служебных покоев. Облитая лунным сиянием земля была словно укрыта слоем серебристого инея. Цзюэ Юй в лунном свете напоминал спустившегося в земной мир духа: высокий и стройный, красивый, чернильно-чёрные волосы рассыпались по плечам. Сяо Бао не мог оторвать глаз. – Тебе что-то известно? – усмехнулся Цзюэ Юй. – О чём вы? – испугался Сяо Бао. – О слепом наложнике и о том, почему вдовствующая императрица пыталась ему навредить. – Почему господин Цзюэ Юй решил, что мне что-то известно… Цзюэ Юй окинул его цепким взглядом: – Когда я предположил, что отравителем могла быть вдовствующая императрица, ты изменился в лице. Я подумал, что слепой наложник мог тебе что-то рассказать. – Господин Цзюэ Юй очень умён, – тихо ответил Сяо Бао. – Так что же всё-таки произошло семь лет назад? Отчего он ослеп? – Я не могу сказать, – замотал головой Сяо Бао. – Собираешься и дальше смотреть, как мучается твой господин? – Господин запретил мне об этом говорить. – Если ты всё мне расскажешь, я найду способ помочь, а будешь молчать – кто-нибудь снова навредит ему, и на этот раз смертельно. Сяо Бао зажмурился и признался дрожащим голосом: – Господин говорил, что семь лет назад случайно увидел то, что не должен был, и за это его лишили зрения и сослали в Холодный дворец. – Это как-то связано с кончиной прежнего императора и восшествием на престол нынешнего? – нахмурился Цзюэ Юй. Сяо Бао кивнул. – Что же он такое увидел? – Господин не рассказывал. Может, это какое-то особо важное дело, о котором мне не следует знать. А может, он не хотел впутывать меня в это, поэтому не сказал. – А ослепил его кто? – Это… – Сяо Бао невольно попятился. – Я... Цзюэ Юй ещё какое-то время пристально глядел на него, а потом сказал: – Неважно. Можешь возвращаться. – И строго добавил: – Ничего не говори господину. Он развернулся и скрылся в сумерках, направившись в сторону архива, где хранились все дела о том, что когда-либо случалось во дворце. Цзюэ Юй одним махом взлетел на крышу и бесшумно проник внутрь. Все дела были аккуратно разложены в соответствии с хронологией. Цзюэ Юй внимательно просматривал полки, время от времени вытягивая несколько свитков и изучая их в свете луны. Когда на его лице наконец засияла довольная улыбка, стояла глубокая ночь.

***

Император о чём-то размышлял в своём кабинете, когда тихонько скрипнула дверь и послышались чьи-то шаги. – А ты всерьёз увлёкся этим делом, – сказал император, не открывая глаз. – Бегаешь туда-сюда. – Это исключительно ради собственной выгоды, – поджал губы Цзюэ Юй. – Ты что-то узнал? – Дело довольно старое, о нём во дворце уже и не помнят. Раз Ваше Величество не знает, лучше и дальше пребывать в неведении, в конце концов, пострадал один лишь слепой наложник, и для вас это никакой важности не представляет. Желает ли Ваше Величество узнать? Император открыл остро сверкнувшие глаза. – Желаю. – Тогда позвольте, Цзюэ Юй поведает вам одну давнюю историю.