***
Маринетт сидела запрокинув голову назад. В глазах всё плыло: непонятные разноцветные круги, какие-то вспышки, громкие отрывистые звуки, похожие на крик, и жуткие головные боли. Сжимая зубы, Маринетт тихо скулила от сильной головной боли. По лицу огромными каплями стекал пот, грудная клетка тяжело поднималась и опускалась. Перед глазами стали медленно появляться фрагменты из жизни. Вот она с мамой на прогулке. Маленькая Мари копается в песочнице и делает какие-то куличики и пирожки. Мама стоит вдалеке и наблюдает за чадом. — Мышонок, нам пора домой, — ласково произнесла женщина. — Мама, можно еще немного, я почти сделала пирожок, — весело говорила девочка. — Смотри какой! — Золотце, нам нужно идти. Но дома ты сможешь мне помочь сделать самый настоящий торт. — С малиной? — С малиной. — Тогда пойдем быстрее! — радостно выкрикнула девочка и быстро вылезла из песочницы. Маленькая Мари взяла свою маму за руку и уже радостно расспрашивала о торте, ягодах и молоке. Женщина по всей видимости улыбалась. Маринетт не могла разобрать ее лица, она совсем не помнит, как выглядит ее мама. Мари из детства шла вместе с мамой по аллее, выложенной красивой брусчаткой. Женщина почему-то постоянно спотыкалась и говорила, что на каблуках здесь невозможно ходить. Они подошли к переходу. Девочка теребила краешек своего платья, ворочая головой по сторонам. Машин не было и двое двинулись вперед. Внезапно женщина остановилась по середине дороги и больше двигалась. — Мама? — удивленно спросила девочка. — Почему ты остановилась? — женщина молчала. — Пойдем, нам нельзя тут стоять. Женщина всё еще не отвечала. Она лишь молча смотрела куда-то вдаль. — Мама? Женщина повернулась к Маленькой Мари и укоризненно посмотрела на девочку. — Из-за тебя я умерла. — Мама… — Из-за тебя умрут все, — громче повторила женщина. — Посмотри, что ты натворила! Ты губишь всех вокруг! — женщина устремила взгляд за Маленькую Мари. Маринетт повернулась. Она четко видела, как ее мама лежала на асфальте с окровавленной головой в паре метров от сбившей ее машины. Маленькая Мари трясла женщину за руку, громко надрываясь и плача. Мари кричала и рыдала, звала на помощь, но никто не отзывался. Маринетт пошатнулась, она подбежала к матери и попыталась нащупать пульс, которого уже давно не было. «Мертва. И все из-за тебя», — шептал противный тоненький голосок. Маринетт упала навзничь и потеряла сознание. — Эй, неудачница! — раздался громкий детский крик. — Смотрите, неудачница разлеглась! Посыпался детский смех. В ушах звенело, а в глазах двоилось. «Где я?» — думала Маринетт, стараясь встать. Она поднялась и осмотрелась. Футбольное поле начальной школы. Вокруг были дети — ее одноклассники. Маленькая Мари все еще продолжала лежать рядом, ошеломленно таращась на небо. Из носа небольшой струей текла кровь, а в паре метров валялся баскетбольный мяч. — Чего развалилась, мямля! Маринетт попыталась коснуться маленькой Мари, но у нее не вышло. Она даже приблизиться к ней не смогла. На площадке все еще раздавался детский противный смех. Маринетт обернулась. Семилетняя Хлоя смеялась и тыкала пальцем в Маленькую Мари. Вокруг смеялись дети и тоже тыкали пальцем. Маринетт обернулась. Никто из учителей даже не пытался ей помочь. Они все наблюдали. Солнце неумолимо жгло голову. Маленькая Мари не спешила подниматься. Она лежала на траве и смотрела высоко на небо. Маринетт пошатнулась. Она подошла к маленькой себе и попыталась привести в чувства, но девочка словно не видела и не слышала ничего. Маринетт еще раз взглянула на Хлою, та по-прежнему заливалась смехом и тыкала пальцем в Мари. Маринетт посмотрела на яркое солнце, зажмурилась и упала навзничь. Очнулась она уже в спортивном зале. Быстро поднявшись, она услышала голос Наташи. — Давай! Ты сможешь. Еще минута. Тренировка. Это была их тренировка, та самая, на которой Наташа рассказала о красной комнате. Маринетт стояла в планке, руки и ноги тряслись. Сколько она так стояла? Пять минут, десять? Она упала и от бессилия заплакала. «Ты всю жизнь была слабой», — вторил чей-то голос. Теперь она на беговой дорожке. Наташа стояла рядом с секундомером и следила за временем. Маринетт почувствовала, как начала задыхаться. Она старалась ухватиться руками за край беговой дорожки, но почему-то промахивалась. Пульс Маринетт участился, она стала дышать чаще. Издав громкий крик, она почувствовала, как кто-то взял ее за лицо. — Этого недостаточно, — перед ней стоял какой-то мужчина, явно не похожий на ее дядю. — Подготовьте камеру! Несколько ученых громко ответили и стали чем-то шуметь. Маринетт плохо соображала. Голова неимоверно кружилась, а мысли путались между собой. Перед глазами периодически всплывали кошмары из детства: монстры из снов, клоуны, которых Маринетт всегда боялась, лающие собаки, которые однажды загнали Маленькую Мари на дерево. Девушка закричала снова. Кошмары истощали ее все больше. Пульс увеличился почти до двухсот. Она надрывалась и крутила головой в разные стороны, стараясь отогнать продукты своего больного воображения. Из мыслей Маринетт вывел громкий крик. Она устало подняла голову. Напротив нее в кресле сидел Баки. Его лицо было бледным, с синими проступающим венами, рот был зажат специальной пластиной, тело дрожало от боли, а около головы находился аппарат, который периодически бил током. Мужчина орал от боли, слезы горячими ручьями текли из глаз, а руки непроизвольно сжимались. Маринетт зажмурилась. Было страшно, до смерти страшно. Она все еще плохо понимала, что происходит. В глазах всё так же плыло, мысли были похожи на неправильно собранный кубик рубика. — Камера готова, — сообщил один из ученых. — Она на последней стадии. — Отлично, перенесите ее туда. Одни ученые стали готовить камеру и инъекцию для введения, другие подняли Маринетт с кресла и переместили в капсулу. Ученый проверил состояние зрачков и пульса у девушки. Удостоверившись, что все в порядке, мужчина взял шприц с подготовленным катализатором и вколол его Маринетт. Подождав несколько минут, мужчина дал команду, и камера закрылась. Постепенно давление в капсуле понижалось. Девушка начала задыхаться и кашлять, голова вновь стала кружиться. Появилась спутанность сознания: Маринетт видела, то, чего на самом деле не было, воспоминания о смерти матери снова заполонили ее разум. Катализатор начинал действовать: Маринетт чувствовала, как кровь начала быстрее циркулировать по венам, а глаза меняться — на несколько минут девушка полностью ослепла. Менялся слух — звуки становились сильнее и громче. Крики Барнса были настолько оглушительными и протяжными, что голова начинала разрываться и жутко болеть. Стоило девушке открыть глаза, как она жмурилась от яркого света. Все было ярким и громким, хотелось сбежать в темную комнату и закрыть уши. Давление по-прежнему уменьшалось, дышать становилось невозможно. Лицо начало бледнеть, проступали синие венки на висках, пот большими каплями скатывался по лицу. Маринетт отчаянно пыталась вдохнуть, но вместо этого задыхалась еще больше. Она чувствовала, как внутренние органы сжимались. Девушка стала стучать по камере, но сил оставалось все меньше и меньше. Она старалась не закрывать глаза, потому что знала, что стоит это сделать и больше ты их никогда не откроешь. Ученые внимательно наблюдали за изменениями, что-то записывали в блокноты и вели учет показателей. Том, поджав губы, молча наблюдал за племянницей. Он был не в силах помочь ей. Сердце сжималось каждый раз, когда она пыталась вздохнуть, руки потели, и нервы были уже на пределе. После того, как Маринетт начала барабанить по стенкам капсулы, Том ринулся вернуть нормальную давление и кислород, но с трудом остановил себя. Если он попытается остановить это, Маринетт убьют. Убьют и не пожалеют проделанной работы, потому что эти ученые — убийцы, и он такой же, он среди них. По команде одного из ученых давление и кислород вернули в норму. Маринетт все еще оставалась в сознании и это не делало ей лучше. Капсулу аккуратно открыли, и переместив тело девушки на кресло рядом с Барнсом, пристегнули к стулу с помощью ремней и железных колодок…Глава 15. Омут памяти
16 июля 2021 г. в 17:04
Примечания:
Пристегните ремни безопасности, мы входим в зону турбулентности и стекла.
Как прошла ваша неделя? У нас так жарко, умереть можно.
В офисе стояла оживленная дискуссия плана побега и всего вытекающего. Клинт предлагал для начала сбежать, Сэм немедленно найти Озборна, чтобы остановить всю канитель, Тони найти детей и обеспечить им защиту. Стив ругался с Наташей из-за двойной игры и Баки.
Ванда лихорадочно пыталась понять, что происходит, потому что из-за постоянных криков начинала болеть голова. Брюс пытался разнять Наташу и Стива. Т’Чалла с Роуди молча наблюдали за второй гражданской войной.
— Подождите, — в разговор неожиданно включился Вижн. Все ссоры тут же прекратились. — Как сказала Наташа, на Питера и Маринетт объявлена охота. Что автоматически заставляет Тони беспокоиться о них. А, значит, это гарантия, что он подпишет договор. Будет правильным найти их сразу же после побега.
— Наташа, ты сказала, что Маринетт не отвечает на телефон, — Брюс крутил в руках очки. — Может быть уже пора начать действовать, а не решать, кто прав, а кто нет.
— Потому что ваши ссоры сейчас такая мелочь, — поддержала Ванда. — Я была подопытной Штрукера, и это было не самое лучшее время.
Только что спорившие Мстители перекинулись парой взглядов друг с другом и задумались. Все их ссоры сейчас сущая ерунда. Они ругаются по любому поводу, будь то предпочтения в еде или кто будет жертвовать собой.
Стив и Тони были сами виноваты в том, что им никто ничего не сказал о Баки и про помощь детей. Стив бы сразу бросился освобождать друга, чем бы всё испортил, а Тони не позволил бы детям помочь, сказав, что они еще слишком малы и глупы для такого.
Наташа была виновата в том, что привыкла жить с установкой — всё проще решить в одиночку и делиться происходящим не обязательно. Клинт и Скотт были виноваты в том, что согласились на эту авантюру и подвергли опасности свою семью.
Ванда, потому что согласилась уйти с Клинтом и встать на сторону Стива. Вижн в том, что из-за собственных чувств чуть не угробил Роуди. Сэм, потому что сам не до конца понимал, чего хотел. Т’Чалла, потому что из-за собственной обиды и желания отомстить, чуть не убил не того.
— Вижн прав, — сказал Стив. — Мы все здесь разные и у каждого своя точка зрения, но если сейчас переругаемся, расколемся по-настоящему.
— Это редкость, но я полностью согласен со Стивом, — выдал Тони. — Сейчас надо думать не о себе и своих тараканах, а о том, как остановить Озборна.
Брюс улыбнулся, довольный тем, что смог хоть на время примирить огонь и лед.
— Тони, ты можешь взломать телефон Маринетт? — спросила Наташа. — Мне нужен номер ее подруги.
— Он у меня есть. Там еще номер Неда, позвони и ему.
Старк молча протянул свой Старкфон. Наташа незаметно улыбнулась, и взяв в руки телефон, начала искать в списке контактов нужный номер. Пока команда обсуждала план побега, Романофф судорожно пыталась дозвониться до…
— Алло?
— Здравствуй, ты Алья Сезер? — в трубке повисло неловкое молчание.
— Здравствуйте, да, — в голосе Али звучало замешательство. — Что-то случилось?
— Это… — женщина задумалась, как представиться, но сразу же решила не лукавить. — Наташа Романофф, Черная Вдова. Я звоню по поводу Маринетт. Мы не можем до нее дозвониться, ты не знаешь, где она?
— Обалдеть… — шокировано выдала Аля.
Она конечно знала, что подруга у нее с хорошими знакомыми, но чтобы сама Черная Вдова взяла и позвонила Алье Сезер. Только разве что во снах.
— Ааа, извините, — быстро спохватилась девушка. — Нет, я не знаю. Последний раз я видела ее вчера в школе. Но они с Питером ушли раньше, где-то после четвертого урока, они выглядели неважно. Питер немного прихрамывал, кажется. Вечером я звонила ей, но у нее теперь дурацкая привычка не отвечать.
— Хорошо. Спасибо. Если ты узнаешь о ее местоположении или хоть что-то, звони на этот номер, он доступен все время.
— Я поняла. Если что, я знаю, что она геройствует с Питером на пару.
— Она тебе всё-таки рассказала?
— Нет, я сама догадалась. Маринетт не умеет ни врать, ни вещи прятать. Ладно, я обязательно позвоню, если что-нибудь узнаю, — девушка отключилась.
Наташа позвонила и Неду. Правда, в отличие от Али, он сначала молчал, а потом визжал от восторга. И если бы Романофф его не остановила, Лидс бы так и не остановился в своих комплиментах. Однако ничего нового он ей не сказал.
— Вы очень крутая, а ваши приемы просто отпад! — радостно выдал Нед.
— Спасибо, конечно, но что насчет Питера.
— А! Да-да-да-да-да, — протараторил Лидс. — Он не ответил на мои утренние сообщения. Обычно, всегда читает и хоть точку, но присылает, — уверял Нед. — Он вчера был в школе, если что, но как-то хромал, а потом пропал куда-то.
— Спасибо, Нед. Если что-то узнаешь, звони на этот номер.
— Хорошо, — парень на секунду замолчал. — А это ваш номер?
— Это номер Тони Старка. Считай, ты у него в контактах.
— Обалдеть! Вот это да! — Наташа тяжело вздохнула, и парень, поняв, что надо умерить пыл, умолк. — Я позвоню, если увижу каких-нибудь Стервятников рядом.
Наташа отключилась и повернулась к команде. План был уже готов.
Сначала Скотт выключит систему видеонаблюдения, чтобы команда успела переодеться в костюмы, которые им принесут вакандцы. Т’Чалла и Пеппер займутся Озборном, чтобы он не смог выйти из здания или даже позвонить. После того, как сработает сигнализация и диспетчер сообщит о «взломе», Мстители выйдут из здания тремя группами.
— Я, Тони, Клинт и Наташа направимся в Оскорп, — объяснял Стив. — Нет смысла осматривать квартиры, их уже там нет.
— Направляемся в лабораторию разными путями, встречаемся у северного входа, — начал Тони. — Брюс, Ванда и Вижн, вы направляетесь в Башню и ждете указаний, если понадобиться помощь, мы сразу же сообщим.
— Сэм, ты наши глаза с воздуха. Будешь докладывать о союзниках мэра, если вдруг что-то пойдет не так. Роуди, сообщишь в ратуше о намерениях Озборна, пусть они отправят несколько групп в Оскорп и позаботятся о защите правительственных пунктов на Манхэттене, Бруклине, Куинсе, Стейтен-Айленде и Бронксе, кто знает, что он задумал.
— Скотт уже здесь, — сказал Клинт, — ждет указаний.
— Отлично. Т’Чалла, как слышно? — в наушнике послышался ответ о готовности.
Костюмы и снаряжение были направлены к команде.
— Я и мисс Поттс займемся доказательствами вашей невиновности. Мы постараемся отвлечь комиссию и не дадим Норману Озборну убедить совет ООН ратифицировать договор.