Песня о лете.

      Вэй Ин не выдержал, позвонил Лань Чжаню на следующий день, во время обеденного перерыва. Он слышал, как возился за перегородкой Вэнь Нин, а где-то смеялись другие их коллеги. Ладони вспотели, пока он прижимал трубку к уху, боясь за всеми этими звуками пропустить тихий ответ.       — Вэй Ин.       Голос Лань Чжаня ворвался в его день так внезапно, так стремительно, что Вэй Ин выронил ручку, что вертел пальцами, и тотчас неконтролируемо заулыбался.       — Лань Чжань, привет! Извини, если я не вовремя, и ты занят.       — Не занят, — отрезал Лань Чжань решительно.       Вэй Ин заулыбался ещё шире.       — Я… просто у меня обед, и мне захотелось поболтать с тобой, — выпалил он, не желая придумывать никакие причины, а просто сказав правду. Лань Чжань на том конце связи немного помолчал, но Вэй Ин знал, что его не игнорируют, просто другому нужно время, чтобы его мысли превратились в правильные слова.       — Ты работаешь сейчас? — наконец, тихо спросил он. Вэй Ин пальцами отыскал откатившуюся к клавиатуре ручку и вновь закрутил её.       — Да, — ответил он беспечно. — Не могу же я сидеть на шее у шицзе и её мужа. К тому же мне нравится быть полезным.       — Разве Вэй Ин не художник? — сомнение в голосе Лань Чжаня не осталось незамеченным для Вэй Ина. Он потёр переносицу, прежде чем ответил:       — Нет. Так и не стал им.       — Почему?       Вэй Ин отложил ручку и прижал ладонь ко лбу.       — Не сложилось. Так, а чем ты сейчас занят? У тебя нет покупателей?       В трубке раздался крошечный вздох. Но Лань Чжань принял смену темы без споров.       — Сегодня работает Ло Цинъян. Я в своей квартире, — ровно отозвался он. Вэй Ин не мог не отметить, что Лань Чжань сказал «своя квартира» вместо «мой дом», и это заставило крошечный проблеск грусти осесть в его сердце.       — Мянь-Мянь, значит, — вместо этого выпалил он с хитринкой в голосе. — Скажи, она такая же хорошенькая, как была в школе?       Когда-то Вэй Ин заигрывал с этой девушкой и даже успешно. Правда, в настоящие отношения это так и не вылилось, он сам не знал, почему. Ему точно нравилась Мянь-Мянь, и он знал, что так же симпатичен ей. Но дальше флирта у них не зашло.       — Да, — в голосе Лань Чжаня мелькнуло странное раздражение. Или Вэй Ину послышалось, потому что как раз в этот момент Вэнь Нин зашуршал какими-то пакетами.       — Тшш! — Вэй Ин стукнул по перегородке, а затем выпалил в трубку. — Это не тебе. Тут просто шумно.       — Мгм, — прогудел Лань Ванцзи. И от этого звука Вэй Ину вдруг стало так тепло и уютно, будто его внезапно накрыли одеялом и вручили ему чашку горячего шоколада с корицей.       Он не мог позволить этому чувству разрастись. Не здесь. Не так.       — Мне пора, Лань Чжань, прости! — воскликнул он излишне поспешно.       — Конечно, — ответил Лань Чжань. Его дыхание стало тяжелее, и Вэй Ин знал, что он борется с собой, чтобы сказать что-то ещё. Поэтому он замер, не перебивая и не отключаясь, давая другу это время, сколько бы ему ни было нужно.       — Вэй Ин, — спустя пару минут нашёлся голос Лань Чжаня. Вэй Ин, вновь начавший играть с ручкой, подскочил.       — Я здесь, — сразу же воскликнул он.       — Могу ли я… — тон Лань Чжаня был напряжённым, но решительным, — позвонить тебе?       Вэй Ину показалось, что одеяло вокруг него стало ещё плотнее, а вдобавок к нему его ноги спрятали в меховые носки, а его самого в шерстяной свитер. Жар разлился по телу, но это не было неприятно. Скорее… знакомо, но позабыто.       — Да, — отчего-то шёпотом ответил он. Будто доверяя особую тайну. Улыбка тёплым светом рисовалась на лице, и Вэй Ин не желал её убирать. Она отражала его внутренний жар, она предназначалась его другу, даже если тот был далеко и не мог увидеть. Но он был. Он был в жизни Вэй Ина, он вернулся. Такой же заботливый, искренний и добрый, как раньше.       — Тогда до скорого, — первым попрощался Лань Чжань.       — Пока, — выдохнул Вэй Ин. Ещё мгновенье он слушал дыхание в телефоне, пока его не заменила тишина. Уронив телефон, он закрыл лицо руками и опустился на стол. Тихий неконтролируемый писк родился где-то в груди, в этом жаре и мечтал вырваться так сильно, что Вэй Ину пришлось прикусить губу, чтобы не издать ни звука.       — Вэй Усянь, — через какое-то время робко позвал его Вэнь Нин.       Потерев лицо, Вэй Ин выпрямился и повернул лицо в сторону приятеля.       — Всё хорошо? — взволнованно спросил тот. — С кем ты разговаривал?       — Ах, это, — Вэй Ин не удержал улыбку, — мой школьный друг.       Он не мог видеть, но буквально слышал, как сложно обдумывал его слова Вэнь Нин. Пока, наконец…       — Тот друг? Лань Ванцзи? — уточняюще раздалось в ответ.       Вэй Ин и Вэнь Нин всегда легко общались. За эти годы он был единственным, с кем Вэй Ин мог поговорить о Лань Чжане. Потому что он не знал того, что знали остальные, а, значит, не мог смотреть на него с ещё большей жалостью и трепетом. Для него Лань Чжань был лишь частью историй о школьных годах Вэй Ина. Он никогда не спрашивал, где тот сейчас или почему они прекратили дружить. Если бы спросил, наверное, Вэй Ин бы уже не смог так легко разговаривать с ним о том времени.       — Угу, — подтвердил Вэй Ин, отворачиваясь. Он нащупал свой телефон на столе и пихнул в карман, перед этим проверив, что звук и вибрация случайно не отключились. Всё было в порядке. И у него ещё было время пообедать. Обычно он предпочитал есть на своём месте. На общей кухне, когда там находились другие, ему было некомфортно. Вэнь Нин, как правило, составлял ему компанию. Они были хорошей командой. Вэй Ину очень повезло встретить его и его старшую сестру Вэнь Цин. И, конечно, иначе он не узнал бы своего любимого ребёнка.       — Как дела у А-Юаня? Он поправился? — спросил он, жуя лапшу.       — Да. Снова ходит в школу. Так радуется, — отозвался Вэнь Нин. Было слышно, что он тоже ест. Судя по звуку и запаху — суп. — Через месяц у его группы в музыкальной школе первый отчётный концерт. Не для публики, знаешь, для родственников. И чтобы определить их уровень. Он хотел бы, чтобы ты тоже пришёл.       Вэй Ин ухмыльнулся. В отличие от Цзинь Лина Вэнь Юань был уже достаточно большим мальчиком, чтобы понимать, что мужчина перед ним не может видеть, но он никогда, несмотря на детское любопытство, не спрашивал об этом, не заговаривал. Но всегда это знание проявлялось в его действиях — то, как особо бережно он подавал Вэй Ину вещи, как всегда суетился рядом, когда они куда-то шли и оказывались перед лестницей, как избегал хвастаться тем, что можно только увидеть, но всегда демонстрировал то, что можно потрогать — слепленные фигурки, выжженные на дереве узоры, бумажные аппликации.       У Вэй Ина не было времени, когда он думал о своём будущем как о жизни с женой и ребёнком — сначала он был слишком юн и беззаботен, затем ему стало не до этого, а все прежние мечты рассыпались навечно. Но теперь, слушая смех А-Юаня, порой, очень редко в его голову закрадывались предательские опасные мысли — если бы он желал ребёнка, если бы мог, его малыш был бы таким же, как этот мальчик. Добрый. Чуткий. Музыкальный. Весёлый. В нём не было резкости Вэнь Цин или робости Вэнь Нина. Он будто вобрал в себя всё лучшее от самого Вэй Ина и от… Лань Чжаня.       Эта мысль так внезапно поразила Вэй Ина, что он чуть не подавился. Вэнь Нину пришлось перегнуться через перегородку и похлопать его по спине.       Глупая, глупая голова. Лань Чжань и А-Юань даже не знали друг друга. И то, что они оба такие нежные, искренние и играют на скрипке, ничего не значит. Хватит думать всякую ерунду. Вэй Ин действительно пропустил то, как много может занимать Лань Чжань в его мыслях. Но, стоило тому вернуться, и он тотчас заполнил всё пространство, что пустовало годами, будто ожидая именно его.       Весь вечер Вэй Ин не выпускал телефон из рук. Даже за ужином положил рядом с собой на стол так, чтобы то и дело задевать костяшками. Но Лань Чжань не позвонил.       Не позвонил он и на другой день, и на следующий. И Вэй Ин решил, что это не случится. Должно быть, у Лань Чжаня появились более важные дела, чем какой-то слепой бывший лучший друг. Тем более, после того, как Вэй Ин сам его оставил, он имел полное право поступить так же.       Но Лань Чжань никогда не был тем, кто мстит. И то, что он не звонил… Вэй Ину казалось, для этого есть иная причина.       Через два дня после их разговора в гости пришёл Цзян Чэн и принёс с собой огромное блюдо вяленой рыбы. А-Лин в тот вечер остался у бабушки и дедушки Цзинь вместе со своим отцом, и Вэй Ин был особенно счастлив провести время в тесном кругу с братом и сестрой. Как раньше, давным-давно. С тех пор, как Яньли вышла замуж, Цзян Чэн переехал, а Вэй Ин… ну, Вэй Ин пережил всё, что пережил, им редко удавалось вот так остаться втроём на целый вечер.       На фоне шумел телевизор, они расположились в гостиной на полу, ели рыбу и болтали. Вэй Ин развалился, подпихнув под голову подушку, и широко зевал, когда из его комнаты раздалась нежная мелодия скрипки. Цзян Чэн рядом с ним шумно вздрогнул.       — Что это? — несколько резко спросил он. Вэй Ин мгновенье слушал музыку, когда до него вдруг дошло, что это звонил его телефон. И это был тот самый человек, кого он так ждал.       — Не бегай, А-Сянь! — воскликнула шицзе, но Вэй Ин не послушал. Он знал, что в этом доме всегда прибраны вещи, чтобы он мог свободно передвигаться, а теперь ещё и не было ребёнка, так что он без труда мог добежать до своей комнаты, не убившись.       Телефон звонил, но Вэй Ин боялся, что не успеет. Прыгнув на кровать, он схватил трубку и быстро нажал нужную кнопку.       — Да! — выдохнул он, чуть запыхавшись.       — Вэй Ин? — голос Лань Чжаня звучал как глоток воздуха. Вэй Ин и не знал, что задыхался все эти два дня, пока вдруг не услышал его. — Я не вовремя?       — Ах, всё в порядке, я просто бежал! — выдохнул Вэй Ин. Перекатившись с живота на спину, он прижал руку к груди. Как давно он не бегал. Совсем растерял форму.       — Бежал? — эхом повторил Лань Чжань. — Это безопасно?       Вэй Ин коротко рассмеялся. В этом весь Лань Чжань, всегда беспокоится за него.       — Я дома, так что да, — ответил он, чтобы успокоить друга. — Здесь я знаю каждый угол. Не волнуйся, Лань Чжань. Просто я… думал, что не успею ответить, и ты больше не позвонишь.       Он честно не собирался признаваться в последнем, но слова как-то сами собой сорвались с языка, и жалеть о них уже было поздно.       — Не нужно, — голос Лань Чжаня стал тише и будто печальнее. — Я бы перезвонил.       — Тогда почему не звонил так долго? — вновь не удержался Вэй Ин. И тотчас пожелал придушить себя подушкой.       Лань Чжань молчал, и Вэй Ин решил, что, возможно, стоит сменить тему, когда тот вдруг ответил:       — Я не был уверен, что звонок будет кстати. Вэй Ин мог быть занят.       Вэй Ин открыл рот, собираясь снова ляпнуть что-то не то, но вовремя спохватился и укусил кончик языка. Боль привела его в чувство. И вместо той нелепицы, что вертелась в голове, он произнёс:       — Я бы так и сказал, и мы бы просто договорились созвониться позже. Нет ничего страшного в том, чтобы позвонить, когда я занят, Лань Чжань. Ты можешь звонить мне, когда захочешь.       На этот раз молчание в трубке было иным. Не задумчивые глубокие вдохи, а скорее частые, едва сдерживаемые звуки. Вэй Ин никогда не слышал их прежде и не мог интерпретировать верно. Но они заставили его встревожиться. Сказал ли он что-то не то? Был слишком формален? Слишком холоден? Или напротив, навязчив?       — Мы ведь были друзьями, — пискнул он, в жалкой попытке спасти ситуацию.       Звук в телефоне стал ещё более пугающим, так что, кажется, он всё испортил.       Вэй Ин почувствовал тупую боль в висках и закрыл глаза. Почему всё рушилось? Всё, к чему он прикасался? Каждый раз, когда он начинал надеяться, всё ломалось и становилось ещё хуже, чем было. Он просто хотел ещё немного хорошего в своей жизни. Не идеального. Не невозможного. Но того, что принесло бы ему радость. Что согревало бы его после, когда закончилось, в воспоминаниях.       — Вэй Ин, — шёпот Лань Чжаня звучал так близко, словно он оказался рядом, и Вэй Ину пришлось протянуть руку в сторону и похлопать по кровати, чтобы убедиться, что это не так.       — Да, Лань Чжань.       — Я звонил, чтобы… Я подумал.       Он замолчал. Вэй Ин про себя начал отсчёт. Это успокаивало. На цифре семь голос Лань Чжаня вернулся.       — Мы могли бы пообедать как-нибудь вместе. Если хочешь.       Вэй Ин подпрыгнул на кровати от взорвавшихся эмоций и свалился с неё с грохотом. Телефон отлетел в сторону.       — Чёрт!       Бок и бедро заболели, как и локоть, но Вэй Ин проигнорировал это, отчаянно пытаясь найти телефон. Да где же он? Что, если Лань Чжань решит, что это отказ и сбросит звонок? Нужно найти его.       Дверь распахнулась.       — Вэй Усянь! — прокричал Цзян Чэн. — Что, чёрт возьми, происходит?!       — А-Сянь, ты в порядке? — добавился к нему взволнованный голос Яньли.       — Шицзе, шицзе, где мой телефон? — воскликнул Вэй Ин, всё ещё отчаянно шаря руками по полу. — Найди мне его, найди мне его, пожалуйста, шицзе.       Он услышал лёгкие шаги, а затем Яньли нежно впихнула ему в руку мобильный. Тотчас он поднёс его к уху и громко выкрикнул:       — Лань Чжань, ты здесь?!       — Вэй Ин, — тотчас отозвался Лань Чжань. Его голос тоже звучал встревоженно. — Что случилось? Что это был за звук?       — Ничего, ничего, всё хорошо, — Вэй Ин поднялся, потирая бедро. — Я уронил телефон и не мог найти.       — О.       — Ты говорил о чём-то.       Вэй Ину вдруг ужасно захотелось остаться одному. Он повернул голову в сторону двери — судя по отсутствию ругательств, Цзян Чэн уже ушёл, убедившись, что его брат не разбил себе голову ненароком, но Яньли ещё была здесь, он слышал её совсем рядом. И потому помахал рукой, показывая, что всё в порядке.       — Да, — подтвердил Лань Чжань скованно. — Обед. Ты… хочешь?       Вэй Ин слышал, как тихо закрылась дверь.       — Когда? — он крепче сжал трубку обеими руками и закрыл глаза. Улыбка вернулась на его лицо, та же, что в офисе.       — Когда ты свободен? — спросил Лань Чжань. Вэй Ин почесал нос, вспоминая свой график на эту неделю.       — В субботу я работаю до двенадцати, — наконец, ответил он, выбрав ближайшее свободное время.       — Я заберу тебя, если скажешь, где, — сразу же предложил Лань Чжань. Вэй Ин быстро назвал адрес. После этого они неловко попрощались, и разговор был завершён. Прижав телефон к груди, Вэй Ин рухнул на кровать.       Боль в голове ушла. И что-то особое, летнее, как из тех школьных лет, распускалось в его душе. Возможно, всё не так безнадёжно, и у этой дружбы есть шанс начать всё сначала.

***

      На субботу Лань Чжань попросил машину у Сичэня. Брат всё время выглядел настороженным и холодным, когда речь касалась Вэй Ина. Казалось, он не доверял бывшему другу своего брата. И не то, чтобы на это не было причин. Но Лань Чжань не собирался слушать его предостережения. Если он вновь разобьёт себе сердце на этих граблях, это только его выбор. И ничей больше. Но он не собирался покидать сторону Вэй Усяня, пока мог. Пока в один день тот снова не решит его оставить.       Услышав, что Вэй Ин работал в службе телефонной поддержки, Лань Чжань удивился. Он всегда был уверен, что его друг свяжет свою жизнь с искусством. Для Лань Чжаня Вэй Ин и был искусством. Творческий, яркий, живой, словно пламя, он не был создан для офисов и кабинетов. Он должен был гореть на свободе, освещая своим жаром мир. Той красотой, что он видел и создавал. Но Вэй Ин оставил музыку, оставил живопись. Для чего?       К офису Лань Чжань подъехал на час раньше и сидел в машине, тупо глядя на дверь. Унылое серое здание с мансардным этажом. Вэй Ин никогда не должен был оказаться здесь. Это не то, чего он желал, о чём мечтал. Лань Чжаню сделалось так грустно от мыслей, что мечты его друга не сбылись.       Именно Вэй Ин убедил Лань Чжаня следовать за своей мечтой, бороться за неё до конца. Отказаться от жизни и работы, прописанной ему дядей, и выбрать свой путь. Не врача, загнанного в тысячи рамок и правил, под вечным надзором Лань Цижэня. Но музыканта, свободного для всего мира, следующего за мелодией своего сердца, танцующего среди песен звёзд, дышащего нотами. Выбрать себя. Не того идеального племянника, что воспитывал в нём дядя, не совершенного ученика, что видели учителя, и не равнодушного мальчика, что казался одноклассникам, но настоящего себя, таким, каким он был. Вэй Ин видел его. И Вэй Ин помог ему себя принять, каждую сторону, даже те, что были сломаны. Стать смелым.       Как никто в этом мире Вэй Ин заслуживал того, чтобы его собственная мечта стать художником сбылась. Он был бы лучшим из всех. Он бы зажёг этот мир миллионом огней и всё равно бы остался самым ярким из них.       В начале первого дверь открылась. Опираясь на трость, оттуда выскользнул Вэй Ин в надвинутой на лицо шапке и поднятом до носа шарфе. Лань Чжань шевельнулся, намереваясь выскользнуть из машины, когда вдруг увидел, как следом за Вэй Ином вышел другой человек.       Это был тот же мужчина, что и там, на парковке. Они о чём-то разговаривали и улыбались друг другу. Незнакомец так комфортно располагался в личном пространстве Вэй Ина, как Лань Чжань никогда не мог. Будто они были особенно близки.       Горький привкус оказался на языке, спустился по горлу вниз и заставил желудок свернуться узлом. Лань Чжань отвёл взгляд, не желая вмешиваться во что-то личное. Это его не касалось. Конечно, у Вэй Ина была своя жизнь и другие люди, кого он любил. Через месяц он вновь станет видеть. И, может, тогда Лань Чжань опять станет ему не нужен.       Телефон в кармане зазвонил. Лань Чжань вытащил его, чтобы увидеть, что ему звонил Вэй Ин. Вздохнув, он поднял трубку.       — Лань Чжань, привет! — сразу же воскликнул весёлый голос. — Где ты? Я уже на крыльце.       — Я здесь, — ответил Лань Чжань. — Сейчас подойду.       Он сбросил вызов и вышел из машины. Человек рядом с Вэй Ином повернул голову на звук захлопнувшейся дверки и тотчас что-то сказал. Вэй Ин тоже обернулся в эту сторону. Когда-то его взгляд отражал все эмоции и чувства, но сейчас он оставался пустым серым стеклом. Зато губы озарились широкой тёплой улыбкой. Её жар не могло скрыть никакое расстояние или время.       Парень рядом с ним снова что-то сказал, пряча взгляд за ресницами и низко наклонившись к уху Вэй Ина.       Стараясь проглотить своё недовольство, Лань Чжань стиснул кулаки в карманах и пошёл к крыльцу.       — Вэй Ин, — позвал он, оказавшись у ступенек. А затем посмотрел на незнакомца.       Тот был милым, с большими круглыми глазами и крошечным носом. Он напомнил Лань Чжаню одного из своих учеников. Заметив, что на него смотрят, он смущённо улыбнулся и стал выглядеть ещё милее. На такого даже сердиться было невозможно. Не его вина, что Вэй Ин выбрал его, а Лань Чжань ревнует. Всё очевидно — этот юноша был тёплым, тогда как Ванцзи настоящим льдом. Никто в здравом уме не выберет его.       — Привет, — снова поздоровался Вэй Ин. — Кстати, это Вэнь Нин. А-Нин, это Лань Ванцзи.       Лань Чжань внутренне скривился, услышав ласковое сокращение имени этого человека от Вэй Ина, но внешне остался так же спокоен и равнодушен.       — Очень приятно, — тотчас закивал ему Вэнь Нин и протянул руку. Ту, что была свободна. Вторая — Лань Чжань заметил только сейчас, и узел в животе стал крепче — лежала на спине Вэй Ина.       — Мгм, — кивнул он, ответив рукопожатием.       Вэй Ин хихикнул и повернул голову к своему новому другу.       — Спасибо, Вэнь Нин, иди. Увидимся в понедельник.       — Увидимся, — улыбнулся ему Вэнь Нин. Слегка поклонившись Лань Чжаню, он ушёл. Ванцзи протянул руку, чтобы помочь Вэй Ину спуститься с лестницы, а потом довёл его до машины.       — Это твоя? — Вэй Ин с любопытством ощупал салон, очутившись внутри. — Знаменитые музыканты хорошо зарабатывают.       — Брата, — объяснил Лань Чжань, пристёгивая ремень.       — Аа, — кивнул Вэй Ин. В салоне было тепло, и он снял шапку. — Так куда мы поедем?       — Я подумал, я мог бы приготовить, — робко произнёс Лань Чжань, чувствуя, как краснеют уши. Вэй Ин повернул голову в его сторону, и его лицо вытянулось.       — Оу! Ты готовишь? То есть, я помню, ты готовил раньше, но это было давно. Я имел в виду… До сих пор?       — Мгм, — подтвердил Лань Чжань. — Люблю готовить.       Это было правдой. Приготовление еды всегда его успокаивало. Это помогало мыслям уняться, сложиться, как следует. К тому же ему нравилось изучать новые рецепты. Они не были непреложными правилами. Лишь рекомендациями. Но это тоже было своего рода искусством.       — Тогда решено! — Вэй Ин радостно хлопнул в ладоши. — Я буду есть всё, что приготовит мне мой Лань Чжань.       Лань Чжань почувствовал, как накалились щёки. Вэй Ин вдруг тоже будто понял, что сказал, покраснел и отвернулся к окну.       Какое-то время они ехали в тишине. Шум машин вокруг оставался единственным звуком. Но Лань Чжань мог бы провести так всю жизнь. Если бы Вэй Ин был рядом с ним. Но только тот, неукротимый, яркий, живой, не мог молчать долго.       — Это удивительно, правда? — тон его был окутан ностальгией. Лань Чжань бросил на него быстрый взгляд, но должен был вновь повернуться к дороге.       — Мм? — тихо подтолкнул он к дальнейшим словам, показывая, что слушает.       Вэй Ин всё ещё сидел, повернувшись к окну. Пальцы его пробежались по стеклу, выводя на нём невидимый замысловатый узор.       — Мы как будто в старшей школе, — продолжил он так же задумчиво и немного печально. — Ездили в торговый центр, чтобы купить мне карандаши. А сейчас останемся у тебя, чтобы сделать домашние задания, пока твой дядя на работе. Я быстро устану, проголодаюсь и начну жаловаться. И тогда ты сделаешь для меня ту мягкую лапшу, но добавишь в неё перец, потому что знаешь, что я люблю острое. Потом мы закончим уроки и будем вместе играть песню для музыкального кружка.       Лань Чжань на секунду прикрыл глаза, пока они остановились на светофоре, на это крошечное мгновенье от вечности позволяя себе окунуться в то далёкое счастливое время. Сколько таких вечеров у них было — ярких, полных света и улыбок Вэй Ина, его смеха и тепла. Сердце Лань Чжаня так нежно трепетало в груди каждый раз, когда он готовил для своего друга, даже если что-то простое. Но это была такая малость, всё, что он мог дать, когда ему хотелось дать больше, что угодно, хоть целый мир.       Но мир не принадлежал ему. Как и Вэй Ин.       А после, когда возвращался старший брат, друг уходил. У них с Сичэнем всегда были хорошие отношения, но это означало скорое появление дяди, а с ним Вэй Усяню сталкиваться не стоило. Когда Лань Цижэнь в очередной раз находил на кухне следы красного перца, что Лань Чжань не успевал убрать или случайно пропускал, никто не мог умерить его гнев. Как бы не умолял Сичэнь, дядя был непреклонен. И Лань Чжань никогда не уклонялся от наказания.       — Жаль, что мы так и не выступили вместе ни на одном концерте, — вздохнул Вэй Ин. Лань Чжань подумал о многих вечерах, когда звуки флейты смешивались с его скрипкой. И для него это было важнее всех выступлений и оваций, что были у него в школе и после, в целом мире. Играть для Вэй Ина, с Вэй Ином — это дарило ему крылья.       — Это не так, — как можно мягче возразил он. И Вэй Ин не удержался, быстро повернул голову в его сторону, высовывая кончик носа из-за шарфа.       — Мы играли для твоей сестры, — напомнил Лань Чжань. Их единственный зритель. Тот вечер они проводили в комнате Вэй Ина, когда она услышала музыку и пришла послушать.       — Точно, — улыбка на лице Вэй Ина возникла так мгновенно, так поразительно. Чтобы улыбнуться, даже чуть-чуть, Лань Чжаню требовались усилия и время, тогда как у Вэй Ина это выходило так быстро и естественно, что это до сих пор оставалось чудесной загадкой без ответа. — Всего один зритель. Но разве это считается, Лань Чжань? И мы даже были не в школе, а в моей спальне.       — Неважно, — Лань Чжань повернул руль, въезжая на парковку во дворе своего дома. — Дело не в количестве.       Дело в том, как они поддерживают тебя. Как чувствуют твою музыку. Иногда во время выступлений Лань Чжань ощущал такую эмоциональную отдачу от зала, что едва не тонул в ней и после не мог спать всю ночь, всё ещё одержимый этой энергией зрителей. Но иногда ему казалось, что, несмотря на сотни людей вокруг, он играет в пустом зале.       Дом, в котором находилась квартира Лань Чжаня, был невысоким и одноподъездным. Чтобы Вэй Ину было комфортнее, Лань Ванцзи нарочно шёл медленно, не отводя от друга глаз. И тот не выдержал первым.       — Просто возьми меня за руку и пойдём чуточку быстрее! — воскликнул он, протягивая свободную ладонь. — Иначе я умру от голода прежде, чем мы доберёмся до твоего нового места.       Прикосновения, физическая близость — это всегда было частью языка Вэй Ина, то, как он общался. Но Лань Чжань, едва ли помнивший нежность матери, каждый раз чувствовал себя скованно в подобных ситуациях. Даже брат старался не нарушать его границы без необходимости. Только Вэй Ин. С того самого первого дня.       Взглянув на зависшую в воздухе ладонь, Лань Чжань протянул руку, и тотчас тёплые пальцы обвились вокруг его кисти. Сердце застучало быстрее, и оставалось лишь надеяться, что Вэй Ин не услышит это. Хотелось большего — снова обнять, укрыть собой, заслонив от всех невзгод мира. Но он был счастлив разделить даже это простое прикосновение, которое ничего не значило для Вэй Усяня, но для Лань Чжаня было всем.       Они не расцепляли руки, пока не открылась входная дверь, впуская их в тишину квартиры. Лань Чжань позволил Вэй Ину войти первым и запер замок за ними.       — Мы пришли? — раздался тихий вопрос.       — Мгм, — прогудел Лань Чжань, подтверждая. Он снял пальто и ботинки, пока Вэй Ин стянул с ног кроссовки, размотал шарф и взял в руки шапку. Лань Чжань молча поправил небрежно упавшую набок обувь и переместил на подставку. Положил шарф и шапочку на полку и помог Вэй Ину с курткой.       — Моя трость.       Лань Чжань заметил, как Вэй Ин сжал названный предмет обеими руками и неловко замялся на месте.       — Что с ней? — спросил он в ответ.       — Дома я обычно оставляю её в прихожей, — пояснил Вэй Ин. — Я ведь пользовался ей на улице, она не особо чистая. А у тебя здесь наверняка ни одной пылинки или пятнышка.       Взгляд Лань Чжаня опустился на наконечник трости.       — Неважно, — возразил он. — Возьми.       Если Вэй Ину будет так удобнее, то Ванцзи совсем не возражает. Так безопаснее, и друг не должен оставаться совсем беспомощным в незнакомом месте без какой-либо опоры.       — Хорошо, как скажешь, — Вэй Ин немного нервно улыбнулся. — Так… проведёшь мне экскурсию?       — Угу.       На этот раз Лань Чжань не ждал приглашения. Он остановился слева от Вэй Ина, положил руку на его предплечье и медленно задал направление. Сначала они заглянули в комнату, затем в ванну и после на кухню. В свою спальню Лань Чжань не рискнул отвести друга, решив, что это будет как минимум странно. Вместо этого он помог Вэй Ину устроиться на диванчике, принёс тёплый чай и вазочку с печеньем, включил радио, а сам вернулся на кухню, чтобы готовить.       Но вскоре Вэй Ину наскучило оставаться без компании, и он медленно приковылял на кухню и с помощью Лань Чжаня устроился за столом. Он болтал о школьных годах, о своей сестре и её муже, о своём младшем брате, о племяннике и ещё об одном ребёнке, которого очень любил. Его звали А-Юань, он был племянником того самого парня с работы, сиротой, но Вэй Ин едва ли не считал его своим.       Лань Чжань слушал, нарезая овощи, и это была для него лучшая музыка. Время от времени, когда Вэй Ин делал паузу, чтобы передохнуть, Ванцзи делал короткие комментарии, которые друг принимал с радостью и тотчас воодушевлялся для новой истории. Всё это действительно напоминало то время, когда они дружили. Будто вернуться назад. Туда, где они были счастливы.       В квартире Лань Чжаня всегда стояла монотонная тишина. Но с приходом Вэй Ина в ней появились сотни звуков и мелодий, оттенков и красок, словно это место ожило. Будто в ледяную крепость заглянуло солнечное лето.       — Ммм, Лань Чжань, ты так вкусно готовишь, — промычал довольным тоном Вэй Ин, поглощая пряное мясо. — Как же повезёт той, кому ты будешь делать еду каждый день. Оу, это восторг, правда. Хммм.       Лань Чжань сдержанно улыбнулся, медленно жуя свои овощи. Он едва ли видел, что подцеплял из тарелки. Его глаза не могли оторваться от Вэй Ина — живого, настоящего, с таким аппетитом поглощающего приготовленный им обед и болтающего с набитым ртом. Вэй Ина, который снова был в его жизни.       Может, не так уж и важно, почему он ушёл? Возможно, стоит оставить прошлое позади и просто наслаждаться тем, что есть. Даже если это непонимание, этот вопрос будет мучить вечно. Но, очевидно, Вэй Ин не собирался сам поднимать эту тему. И Лань Чжань не был уверен, что ему хватит духа спросить. Он боялся, что тогда Вэй Ин вспомнит, почему, и вновь решит, что этой причины достаточно, чтобы опять оставить Лань Чжаня.       — Ты уже был у врача? Что сказали? — Вэй Ин замолчал, вгрызаясь в последний кусок мяса на тарелке, и Лань Чжань, уже доевший свою порцию, воспользовался моментом, чтобы спросить.       — Хм?       Вэй Ин вскинул голову и слегка приподнял брови. Уголок его губ был красным от соуса, и он быстрым движением языка слизнул это пятно. Лань Чжань моргнул, вспоминая, как дышать.       — Врача, — повторил он. — Твоё зрение.       Расслабленность в позе Вэй Ина исчезла так мгновенно, что Лань Чжань внутренне содрогнулся от сожалений. Атмосфера тотчас изменилась, и от прежнего почти домашнего уюта не осталось и следа.       — Ах, это, — Вэй Ин проглотил еду, прежде чем ответить. — Да. Всё в порядке. Восстановление идёт по плану.       Лань Чжань с облегчением выдохнул и опустился на спинку стула, позволяя себе немного расслабиться. Он переживал и даже не собирался этого скрывать.       — Значит, ты скоро снова станешь видеть, — произнёс он и провёл рукой по лбу, разглаживая напряжение.       Потому что Вэй Ин не может быть слепым. Он художник. Творец. Огонь. Он — сама жизнь. Ничто не должно омрачать его дни, мешать ему и причинять страдания и боль.       Вэй Ин улыбнулся, будто через силу, и опустил голову, вернувшись к еде.       — Конечно, — беспечно ответил он, запуская в рот ещё один кусочек мяса. — Ну, а ты? Когда вернёшься на сцену?       Это был словно удар под дых. Лань Чжань прикрыл глаза, собирая эмоции. Вэй Ин спрашивал, потому что был любопытен или потому, что не хотел его здесь?       — Не собираюсь, — тихо, на выдохе ответил он и встал, громко отодвинув стул. — Принесу нам чай.       Остаток обеда прошёл странно и неловко, и вскоре Вэй Ин засобирался. Лань Чжань гадал, когда и как он всё испортил. Неудивительно, что у него не было друзей. Он был так плох во всём, что касалось людей, разговоров и чувств. Он знал, что принимать его таким тяжело. Брат мог. И мама, хотя её он едва помнил. Но они его семья. Не было никого со стороны. Кроме огненного мальчика, который сейчас толкался в прихожей, натягивая кроссовки и собираясь уйти. Вряд ли он снова захочет встретиться после того, как Лань Чжань сделал что-то не то.       — Вэй Ин, — Лань Чжань снял шарф с полки и бережно замотал им шею друга. Тот не шевелился, позволяя ему. Должно быть, привык за то время, что не видел, к чужой заботе.       — Что такое, Лань Чжань? — тот поднял голову, будто пытаясь посмотреть в глаза Лань Чжаня. Напрасно.       — Ты… — голос чуть надломился, и Лань Чжаню пришлось кашлянуть, чтобы вернуть ему силу. — Ты хочешь увидеться снова? Со мной.       Голова Вэй Ина наклонилась в бок, а губы приоткрылись. И Лань Чжань позволил себе смотреть на них, стыдясь себя и краснея. Но они были так заманчивы. Губы, которые всегда улыбались так обжигающе. Сейчас они были так близко. Блестящие от того, что Вэй Ин часто облизывал их, с крошечными трещинками. Мягкие ли они? Нежные? Тёплые?       — Да, — почему-то в прихожей голос Вэй Ина вновь опустился до полушёпота. Лань Чжань наблюдал, как его губы образуют звуки и сожалел, что не умеет рисовать.       — Тогда, — Лань Чжань огромными усилиями заставил себя оторвать глаза от губ Вэй Ина. Его собственные уши и шея горели так, словно началась лихорадка, и он едва сдерживался, чтобы не прижать к покрасневшей коже руки в тщетной попытке скрыть стыд. Но Вэй Ин всё равно не мог увидеть его позор. Иначе он бы смеялся и дразнил Лань Чжаня очень долго и беспощадно.       — Мы можем увидеться завтра? — попросил он, не позволяя тонкой надежде просочиться в голосе. — Я бы хотел отвести тебя кое-куда.       — Вау! Сюрприз! — Вэй Ин ухмыльнулся, натягивая шапку на голову. — Люблю сюрпризы. Так что да, я за. Только, прошу тебя, не утром. Ты же знаешь, я обожаю спать, и рано меня из постели не вытащить.       — Мгм.       Лань Чжань помнил.       — В два? — предложил он. Вэй Ин кивнул.       — В два. А сейчас, Лань Ванцзи, будьте так любезны, отвезите бедного Вэй Ина домой.