Алиссия

СССР

      Сегодня у меня должна быть важная встреча, и если она пройдёт отлично, у нас появится сильный союзник и я смогу воплотить одну идею в жизнь. Я вошёл в кабинет, сел на тканевый стул перед круглым столом и разбирал некоторые, не сильно важные документы, немного поглядывая на время.       «Он опаздывает…». В кабинете было тихо, даже очень. Можно было услышать тиканье часов и моё сердцебиение. Голова на данный момент разболелась сильно. Я помассировал виски, как тут дверь распахнулась и немецкий солдат, который и открыл эту дверь, что-то про бормотал на немецком. По его манере это было похоже на извинение. В кабинет вальяжно вошёл Третий Рейх, скрипя сапогами и тихо садясь на стул, руки он сковал в замок, что означало полную готовность, но не расположение к разговору. Его солдат встал рядом. В комнате снова повисла неловкая тишина. Я хотел её разбавить хотя бы одним словом, но Рейх быстро меня перебил, кладя руки на стол.        — Товарищ СССР, — немного скривясь, сказал он. — Мы оба знаем, почему собрались… Так что давайте без заморочек. Пакт о ненападении готов? По его голосу было ясно, что его что-то до меня разозлило из-за этого он спешил. Я отрицательно замотал головой.        — Для того, чтобы его создать, мне необходимо знать, что хотят обе стороны. Он промолчал, потом цыкнул и начал разговор, который длился не менее часа, Рейх дал мне три дня на создание пакта о ненападении, после чего я поспешил домой, ведь зимы здесь холодные, а дом сам не протопится. Я сам не заметил, что дорога оказалась быстрой, обычно, чтобы ехать с работы домой мне понадобилось не менее тридцати минут, а тут я справился с дорогой за пятнадцать. Выходя из машины, мне открылся вид на маленький домик, позади которого открывался огромный, тёмный, густой лес. Я невольно посмотрел на трубу дома, из неё выходили белые клубы дыма, которые уходили в даль, испаряясь там. В доме было тепло даже очень, также было как всегда шумно, но когда я вошёл все сразу замолкли и подбежали ко мне. Я просто снял шубу и пошёл на кухню готовить ужин, пока он готовился, я проверял домашнюю работу детей, было не очень поздно, из-за этого я разрешил им немного ещё поиграть. Голова разболелась ещё сильнее и мне пришла идея пойти прогуляться по лесу, пока ещё солнце не село, оставляя РСФСР за старшего. Впервые я смог просто погулять по лесу, осматривая его, а не зацикливаясь на работе. Лес был невероятно красив, даже после заката солнца. Но что-то привлекло моё внимание, это два в дали угасающих огонька, которые немного блеснули. Я приблизился к ним медленно, откуда мне знать, может, это дикий зверь или Миша гуляет.       «Не это точно не он». Тусклое свечение чьих-то глаз исчезло. Я быстро побежал к тому месту, где видел блеск, благодаря тому, что я привык к темноте и полнолунию, я быстро пришёл к месту. На этом месте было не животное, а девочка которой сейчас лет пять-шесть наверное. Я осмотрел её полностью, почти всё тело отмёрзло, если я сейчас буду тормозить, то она останется без рук и ног. В эту секунду я снял шубу и укутал девочку. Ко мне наплыли воспоминания, о которых я давно уже забыл.       Отец был как всегда занят и ему было не до меня, поэтому меня отправили к тёте Аляске, чтобы она за мной посмотрела (хотя я был не таким уж и маленьким пятнадцать лет как ни как). Мы стояли с ней в нашем любимом месте, в библиотеке, она держала в руках одеяло, в котором кто-то был, сначала до меня ничего не дошло, но потом, когда одеяло начало смеяться и шевелиться, Аляска мне показала, что внутри.        — Это, Алиссия, моя дочь, — она немного напряглась. — О ней никто не знает, кроме доктора и няни. Ты тоже, пожалуйста, о ней не говори, и если со мной что-то однажды случиться, присмотри за ней, хорошо? На это я смог лишь тихо кивнуть. Аляска дала мне на руки Алиссию, девочка на меня посмотрела, после засмеялась и потянула руки к моему лицу.        — Привет, Алиссия, меня зовут СССР.        «Это не может быть она… Она должна быть на четырнадцать лет всего младше, что-то здесь не так». Пока я думал, то успел уже добежать до дома и распахнуть дверь.        — Россия, сейчас же набирай горячую воду!       — Но… — непонимающе хотел возразить сын.        — Никаких «но!». Я сказал, быстро! Россия побежал в ванную и набрал горячую воду. Пока вода набиралась, я оставил девочку возле печки. Беларусь пока закрывала дверь и подметала снег, который занёс я. Сняв ботинки, снова взял малышку, но без шубы и понёс в ванную. Вода была уже наполнена полностью, сняв с неё одежду я положил девочку в ванну, Россия от смущения закрыл глаза и ушёл из комнаты. В эту секунду кристально чистая вода стала мутной. В ванную комнату зашла Беларусь с полотенцем и смотрела на девочку.        — О, хорошая моя, ты можешь принести какие-нибудь штаны, тёплую кофту и шерстяные носки, — немного строгим тоном произнёс я. На что она кивнула и быстро удалилась. Пока дочки не было, я взял шампунь, мочалку и хозяйственное мыло. Я намылил мочалку и начал мыть девочку. Беларусь вернулась быстро, всю одежду подходящего размера она нашла, наверное из-за того, что я забывал её вытащить в чулан. С одеждой она прихватила ещё и второе полотенце.        — Хм, я как вижу, ты помыться решила, может и её тоже помоешь, просто у меня работа. Когда закончишь позови, я её одену. Я думал, что она откажется и скажет что-то на подобии «я потом схожу», но она кратко ответила «да» и ждала, когда я удалюсь. Меня долго уговаривать не надо, и я пошёл к своему рабочему столу, на удивление, никто не завалил меня вопросами, насчёт девочки.       «Алиссия… Правда ли это она, или мне мерещиться?». Прошёл примерно час, я уже закончил пакт, а БССР все никак не выходит из ванны. Я постучал в дверь.       — Беларусь… У тебя там всё нормально? — обеспокоенно спросил я.        — Да, я сейчас открою… За дверью послышались всплески и маленькие шажочки, потом защёлка, и дверь открыта. Я достал девочку и стал её вытирать насухо, потом я одел её. На личке девочки появился здоровый румянец, а на ноги я старался не смотреть вообще.        — Отличная работа, — сказал я, улыбаясь доченьке. — Итак, где же её расположить отдохнуть, хм… Россия! Услышав своё имя, сына прибежал и вопросительно посмотрел на меня. Я посмотрел на него. Она пока на твоей ответственности, так как только у тебя есть раскладушка. Он невинно на меня посмотрел, было ясно, что эта идея ему вообще не понравилось, но пойти против воли отца он не мог. Сказав: «Да, папа», Россия пошёл в комнату, а я пошёл за ним и положил девочку на его кровать, после, раскладывая немного заржавевшую раскладушку и стеля на неё подушку и одеяло, которые принёс Казахстан и положил девочку туда.        — Присмотри за ней. После, я отправил детей спать и сам пошёл отдохнуть за книгой, ожидая, когда печка перестанет гореть.