Игры Небес. Ученик в башне

      Наступил вторник, а это значит, что сегодня собрание Ордена, про которое мне писал господин директор неделю назад. Но до вечера ещё нужно было дожить, а пока… пора было возобновлять публичную жизнь. Перешитую мантию я одевать не стала, сегодняшний вечер должен быть не занят отработками. А с Амбридж повоевать всегда успею.              Спустившись в Большой Зал на завтрак, мы с девчонками застали интересную картину – Золотое Трио, близнецы, и студентка Когтеврана (вроде бы она из ОД) распечатывают огромную гору писем, лежащих на столе. Я решила подойти к ним и разделить веселье:              ‒ Всем приветик! – радостно сказала я, ‒ нужна помощь?              Да, мой радостный настрой немного не вязался с моим всё ещё плохим внешним видом, но пусть все видят, что я начала проявлять хоть какую-то активность. Все обернулись и поздоровались. Я приземлилась на лавку рядом с Джорджем и обратилась к незнакомке:              ‒ Мы с тобой виделись, но ещё не знакомы. Беатрис Освальд.              ‒ Луна Лавгуд. Рада видеть тебя в хорошем настроении, от тебя наконец-то отстали мозгошмыги.              ‒ Она всегда говорит такие непонятные вещи, ‒ шепотом сказала Гермиона, ‒ не обращай внимания, – уже громче она продолжила, ‒ Присоединяйся, мы читаем корреспонденцию, которая пришла в ответ на статью о Гарри. Правдивую, наконец-таки.              ‒ А что за статья? – поинтересовалась я.              ‒ Вот, ‒ Гарри подал мне газету.              На первой странице журнала «Придира» был выделен крупными буквами заголовок:              ГАРРИ ПОТТЕР НАКОНЕЦ ЗАГОВОРИЛ: ПРАВДА О ТОМ-КОГО-НЕЛЬЗЯ-НАЗЫВАТЬ И О ЕГО ВОЗВРАЩЕНИИ, КОТОРОЕ Я ВИДЕЛ СВОИМИ ГЛАЗАМИ              ‒ Интересно, ‒ протянула я, ‒ как только Министерство разрешило это напечатать?              ‒ А мы от него не зависим, ‒ сказала Луна, ‒ никто не может нам запретить печатать то, что мы считаем нужным. Это мой папа напечатал.              ‒ Здорово, ‒ ответила я, ‒ ладно, давайте свои письма. Много чего интересного в них прочитали?              ‒ Этот малый считает, что ты совсем съехал с катушек, ‒ сказал Рон, проглядывая письмо. ‒ Так-так...              ‒ А эта женщина советует тебе пройти курс лечения Шоковыми заклятиями в больнице святого Мунго, ‒ разочарованно сказала Гермиона, комкая второе письмо.              ‒ Зато тут вроде бы ничего плохого, ‒ медленно произнес Гарри, читая длинное письмо от колдуньи из Пейсли. ‒ Ого! Она говорит, что верит мне!              ‒ А этот колеблется, ‒ сказал Фред, с энтузиазмом взявшийся распечатывать письма вместе с ними. ‒ Говорит, что ты вроде не похож на сумасшедшего, но лично он не хочет верить, что Сам-Знаешь-Кто возродился, поэтому не знает, как ему теперь быть. Тьфу ты, только пергамент зря перевел!              ‒ А вот еще один, которого ты убедил, Гарри! ‒ воскликнула я. ‒ «Прочтя Вашу версию этой истории, я был вынужден заключить, что «Пророк» обошелся с Вами крайне несправедливо... Хотя мне очень не хочется верить в возвращение Того-Кого-Нельзя-Называть, я вынужден признать, что Вы говорите правду...» Да это же просто чудесно!              ‒ Еще одна думает, что ты просто гонишь волну, ‒ сказал Джордж, выбрасывая за плечо скомканное письмо, ‒ зато эта пишет, что ты обратил ее в свою веру и теперь она считает тебя настоящим героем... даже фотографию свою приложила, ого!              Но наше занятие, к сожалению, прервали.              ‒ Что здесь происходит? ‒ раздался позади тонкий, фальшиво-приторный голосок. Я, Гарри и компания подняли взгляд от вороха конвертов, которые Мальчик-Который-Выжил держал в руках. За Фредом и Полумной стояла профессор Амбридж ‒ ее жабьи глаза навыкате озирали разгром, учиненный совами на столе перед Гарри. Позади нее он увидел толпу жадно наблюдающих за ними учеников.              ‒ Кто это прислал вам столько писем, мистер Поттер? ‒ вкрадчиво спросила Амбридж.              ‒ А что, разве это преступление ‒ получать письма? ‒ громко осведомился Фред.              ‒ Поосторожнее, мистер Уизли, не то останетесь после уроков, ‒ предупредила Амбридж. ‒ Ну, мистер Поттер?              ‒ Люди пишут мне потому, что я дал интервью, ‒ сказал Гарри. ‒ О том, что случилось со мной в прошлом июне.              ‒ Интервью? ‒ повторила Амбридж еще более тонким и мерзким голосом, чем обычно. ‒ Что вы имеете в виду?              ‒ Я имею в виду, что репортер задавала мне вопросы, а я на них отвечал, ‒ сказал Гарри. ‒ Вот...              И он кинул ей номер «Придиры». Она поймала его и уставилась на обложку. На ее бледном, рыхлом лице проступили отвратительные фиолетовые пятна.              ‒ Когда вы это сделали? ‒ спросила она чуть севшим голосом.              ‒ В последний выходной в Хогсмиде, ‒ сказал Гарри. Она посмотрела на него, вне себя от ярости; журнал дрожал в ее коротких толстых пальцах.              ‒ Больше у вас не будет выходных в Хогсмиде, мистер Поттер, ‒ прошептала она. ‒ Как вы осмелились... как вы могли... ‒ Она сделала глубокий вдох. ‒ Я снова и снова пыталась отучить вас лгать. Видимо, вы до сих пор не усвоили моего урока. Минус пятьдесят очков Гриффиндору и еще неделя штрафных занятий.              Она зашагала прочь, прижимая «Придиру» к груди, и многие ученики проводили ее взглядом.              ‒ Печально, ‒ промолвила я. – Извини, пока что на наказаниях не смогу составить компанию, мне нужно быть паинькой.              ‒ Да ничего, ‒ отмахнулся Гарри. – У тебя прошлая неделя была тяжелой.              Это уж точно.              Спустя некоторое время в школе появились объявления о запрете «Придиры». Вот только этим действием Амбридж наоборот подстегнула всех нарушить запрет. Мы с братьями смотрели на них с полуулыбкой.              ‒ Как насчёт размножить статейку и попрятать по школе несколько экземпляров? – ухмыляясь, спросила я у братьев.              ‒ Хорошая идея, Освальд, ‒ в ответ ухмыльнулись они мне.              Ещё одну забавную идею, чтобы развлечь студентов нашего факультета, братья придумали сами. Фред и Джордж дерзко увеличили обложку «Придиры», заколдовали ее и вывесили на стену, так что гигантская голова Гарри озирала присутствующих, время от времени выдавая громогласные сентенции вроде «В МИНИСТЕРСТВЕ ОДНИ ИДИОТЫ!» или «НАЕШЬСЯ УДОБРЕНИЙ, АМБРИДЖ». Жаль, действие заклинания быстро сошло на нет.              Почти перед отбоем мы отправились на совещание Ордена. Оно получилось половинчатым – снова там присутствовал не весь состав. Точнее, там даже половины скорее всего не было. Присутствовал Дамблдор, я, МакГонагалл, чтобы в случае чего прикрыть меня перед Амбридж и отвести в башню, Сириус Блэк, как хозяин дома, а также часть семьи Уизли в лице Молли, Артура и Билла, их старшего сына. Миссис Уизли, увидев меня, была шокирована:              ‒ Милая, что с тобой случилось? Ты похожа на привидение!              Я вымученно ответила:              ‒ Немного приболела, но сейчас всё уже в порядке.              ‒ Может… ‒ начала она.              ‒ Молли, Беатрис, давайте вы потом поговорите, ‒ прервал нас Дамблдор. – Есть темы гораздо важнее. Билл, что тебе удалось узнать?              ‒ Билл работает ликвидатором заклятий в египетском филиале банка «Гринготтс», ‒ прошептала мне на ухо МакГонагалл.              ‒ Как мне передали другие члены ордена, ‒ начал он, ‒ на одном из собраний вы просили найти информацию о некоторых вещах, которые Лорд сделал своими крестражами. Так как я работаю в банковской среде, я сделал упор на поиск драгоценных вещей, диадемы или чаши, которые, чисто теоретически, могли положить в одну из ячеек. По своим каналам про диадему ничего узнать не удалось…              ‒ Мы её уничтожили, ‒ вставил директор.              ‒ Прекрасно. А вот похожую на нужную чашу, ещё до падения Тома Реддла в 1981 году, Беллатриса Лестрейндж спрятала в фамильную ячейку. Это мне рассказали во время экскурсии по лондонскому отделению. Старый знакомый, не буду называть его имени. Меня ведь с лета этого года переводят сюда.              ‒ Можно чуть подробнее для непосвещенных и не местных, кто это такая? – спросила я.              ‒ Моя безумная кузина, ‒ ответил Сириус. – Самая ярая приспешница Волдеморта. Она, как и несколько других заключенных, сбежали из Азкабана. Не читала новости?              ‒ Нет, не припомню, но спасибо, ‒ сказала я. – Получается, мы должны достать чашу из её ячейки?              ‒ Да, но с этим будут некоторые сложности, ‒ сказал Билл.              ‒ Почему? Мистер Блэк же её родственник.              ‒ Боюсь, возможность попасть в сейф Лестрейнджей будет только у самой хозяйки. К тому же, мы всё ещё не доказали невиновность Сириуса, ‒ добавил Дамблдор.              ‒ Да, вы правы, ‒ понурилась я.              ‒ А если попробовать зайти под иллюзией? – предложила МакГонагалл.              ‒ Зайти мы, может быть, и сможем, ‒ задумался Билл, ‒ а вот выйти – не факт. Лестрейнджи – древнее семейство. Не исключено, что на ячейке стоит необычная защита, например, раскрывающая личность человека, снимающая действие иллюзий или нейтрализующая Оборотное зелье.              ‒ Тогда выбора нет, ‒ сказал мистер Уизли, ‒ нам нужна настоящая Белла. При этом готовая сотрудничать, что, скорее всего, невозможно. Она слишком приближена к Сами-Знаете-Кому, он заметит её отсутствие.              ‒ Говорите, готовая сотрудничать… ‒ протянула я. – Я могу с ней договориться.              ‒ Ты? – воскликнули МакГонагалл, мистер и миссис Уизли одновременно.              ‒ Я. Родовая способность. Могу уговаривать людей. Как Империо, только лучше.              Надеюсь, Альбус не забыл наш разговор в начале учебного года.              ‒ Может сработать, ‒ сказал директор. – Надо будет только подловить удачный момент. Даже, скорее всего, оставить эту операцию напоследок, перед этим уничтожив все крестражи и, желательно, основную оболочку Волдеморта.              ‒Ты не можешь посылать девочку на такое опасное задание, Альбус, – возмутилась миссис Уизли.              ‒ Всё в порядке, ‒ я сжала её руку, ‒ я больше ничего не боюсь.              ‒ К тому же, ‒ сказал директор, ‒ без подстраховки она не пойдет. Мисс Освальд сильнее, чем ты думаешь, Молли.              ‒ Хорошо, ‒ она сдалась, ‒ но об этом…              ‒ …никто больше не будет знать, ‒ закончила я. – Я сама за себя отвечаю.              ‒ На этом я предлагаю закончить совещание, ‒ сказал Дамблдор. – План действий есть, все новости сообщены, а уже очень поздно. Всем завтра на работу или занятия, ‒ скосил он один глаз на меня. – Расходимся.              И все отправились по домам. На удивление, мне удалось спокойно дойти до башни, никого не встретив. Долгожданный отдых.        ***       Прошел примерно месяц. Дело крестражей так и не сдвинулось с места. Зато появилась возможность учиться и тренироваться, не отвлекаясь на посторонние проблемы. Я ещё несколько раз успела отбыть наказание у генерального инспектора за перешитую мантию. Пришлось только руку сменить, а то в месте уже существующего шрама раны очень сложно затягивались даже с помощью настойки. Полётная техника всё совершенствовалась и совершенствовалась, так что в последнем квиддичном матче нужно будет проявить себя по максимуму. Саму метлу как проект я уже сдала Флитвику, так что остались лишь Астрономия и Травология, в которых конь не валялся. Превращение в пересмешника МакГонагалл тоже мне зачла, только я пока не могла долго задерживаться в этой форме. Теряла концентрацию, ну и меня захлестывали звериные инстинкты. В конце семестра мы собирались вместе сходить в Министерство, чтобы меня зарегистрировали.              Занятия Отряда Дамблдора тоже не прекращались. Мы наконец-то начали изучать Патронусов – тот вид магии, который помог тогда Чарли передать сообщение директору о том, что мы прибыли в Хогвартс. Гарри рассказывал очень подробно и интересно:              ‒ Патронус‒ магическая сущность, вызываемая заклинанием «Экспекто патронум». Служит как защита от Дементоров. Некоторые могли их видеть в 1993 году в школе.              ‒ Очень мерзкие твари, ‒ сказала Алисия, ‒ тебе кажется, будто в мире совсем нет радости.              Не представляю, как народ жил в таких условиях. Тут от самого вида Англии может депрессия нахлынуть, а тут еще и живность, вызывающая её есть.              ‒ Патронус может быть выражен как просто облако серебристого пара, так и обретать различные формы, так называемый «телесный Патронус». Телесные Патронусы принимают обычно вид какого-либо животного, соответствующего характеру вызвавшего его волшебника.              ‒ Это очень сложный вид магии, ‒ продолжил Гарри, ‒ поэтому с первого раза у вас может ничего не получиться. Вам важно вспомнить самое счастливое воспоминание в вашей жизни и произнести «Экспекто Патронум».              После этих слов по всему помещению пробежал грациозный олень, состоящий из пучков белого света. Он как будто неземной. Потрясающий.              ‒ На данном этапе будет успехом даже появление облачка света. Так что тренируйтесь, а я ко всем по очереди подойду.              И какое же у меня может быть счастливое воспоминание? Сложный вопрос. Это точно не воспоминание с Небес, а вот какое из земных? Наверное… когда я в первый раз летела на своей Стреле-95! Я произнесла формулу заклинания, представила себе полёт – и ничего не произошло.              ‒ Освальд, я не верю, как это у тебя и не получилось! – сказал Фред.              ‒ Уизли, не мешай концентрироваться, сейчас всё будет!              Если бы мы не поругались с Чарли, то я бы могла выбрать одно из этих воспоминаний. Но сейчас они приносят только боль. Хотя, кажется, я знаю, что выбрать.              «Фред, Джордж и девочки замерли в непонятных позах, видимо, готовились бежать ко мне. Зачем же я так их мучила? Все подбежали ко мне и обнялись вместе со мной. У меня самые лучшие друзья на свете…»              Я взмахнула палочкой:              ‒ Экспекто Патронум!              Из палочки вылетело светлое облачко, продержалось пару секунд и исчезло. С другого конца зала донеслось:              ‒ Молодец, Беатрис, продолжай в том же духе! – Гарри стоял рядом с Роном и показывал ему движение палочкой.              Патронусы мы изучали несколько занятий. Почти у всех вышли телесные, у меня это был мой пересмешник. Жаль не у кого спросить, типично это или нет. Гарри не анимаг, а преподаватели не знают о кружке. Только идиллия продолжалась недолго. На одно из занятий попал знакомый мне, близнецам, а также Гарри и его друзьям эльф-домовик:              ‒ Гарри Поттер, сэр... ‒ пропищал эльф, дрожа с головы до пят. ‒ Гарри Поттер, сэр... Добби пришел предупредить вас... но всем домовым эльфам велели молчать...              Спустя минуту опрашивания эльфа все поняли, что нас раскрыли. Но стояли в растерянности и оцепенении. Толпа очнулась только после крика Гарри:              ‒ ЧЕГО ВЫ ЖДЕТЕ? ‒ заорал он. ‒ БЕГИТЕ!              Все сразу помчались к выходу. Если девочкам удалось проскочить, то я была слишком далеко от выхода из Выручай-Комнаты, и попала в пробку. Наверное, меня бы точно поймали, если бы чья-то рука не затянула меня в заброшенный класс.              ‒ Вот ты где, ‒ сказал Джордж. – Мы с Джонсон и Спиннет потеряли тебя, и я вернулся обратно. А Фред побежал с ними по короткой дороге в башню.              Я пыталась отдышаться. Всё еще не привыкну никак к физическим нагрузкам.              ‒ А… есть… такая… дорога?              ‒ Конечно, ‒ подмигнул он. – Тихо! Тут кто-то есть!              В коридоре послышались голоса:              ‒ Заклятье-подножка, Поттер! ‒ сказал кто-то. ‒ Эй, профессор! ПРОФЕССОР! Один есть!              Я прошипела:              ‒ Надо помочь ему!              ‒ Мы не можем! – так же прошипел Джордж, удерживая меня за плечи. – Их слишком много там!              Как бы ни было это печально признавать, но он прав. Силы неравны, даже если мы сможем подключить Гарри. Выждав в тишине минут пятнадцать, мы решили идти в факультетскую гостиную. Хорошо, никто не проверял наш класс, где мы прятались.              ‒ Пойдем, Беатрис, ‒ он взял меня за руку, ‒ может уже есть какие-то новости.              В факультетской башне никто ничего не знал. Как оказалось, поймали только Гарри и, скорее всего, повели в кабинет к директору. Тот вернулся спустя час и печально констатировал:              ‒ Директора больше нет в школе. Похоже, Амбридж победила.