Когда зацветёт сирень

Погода ухудшалась с удивительной скоростью, чем ближе мы подъезжали к дачному посёлку, тем больше заметало всё, что мы встречали на своём пути. Дима недовольно ворчал о том, что дорогу совсем не видно, и что из-за этого придётся ехать медленнее, и на дачу мы приедем уже далеко за полночь, на что я отвечала: «Тише едешь — дальше будешь». Морозов следил за дорогой и тихо напевал себе под нос песни, которые ранее мне не были известны. — Пой громче, мне нравится, как у тебя получается, — попросила я, наблюдая за мужчиной. — Музыкальный концерт от меня обойдётся тебе очень дорого, — усмехнулся Морозов, но начал напевать слова песни. — Сигарета мелькает во тьме, ветер пепел в лицо швырнул мне… Мотив был смутно знакомым, будто где-то я уже слышала эту песню, но догадки о том, кто её исполняет, у меня не было. Голос Димы успокаивал, и я всерьёз подумывала начать называть его валерьянкой или пустырником. —  Шум деревьев и ветер ночной, стон заглушат твой и мой, — продолжал петь Дима, и от осознания, о чём идёт речь в песне мои щёки в мгновение ока начинали гореть. Заметив, что я смутилась, Морозов довольно расплылся в улыбке. — Дмитрий Александрович, вы ужасны! — закатив глаза, проговорила я, чем вызвала ещё больший восторг у мужчины. — Так люблю, когда ты смущаешься, — задорно проговорил Дима, будто и не устал вовсе. — Дальше будет поворот направо, не пропусти, — перевела тему я, указав рукой направление. — Угу, — кивнул Димка и продолжил следить за дорогой. Проехав еще пару поворотов под моим строгим контролем, Дима остановился перед кованым забором и заглушил двигатель. Я довольно потянулась, предвкушая, как мы включим отопление и наконец, сможем отдохнуть. Покидая салон машины, я достала ключи от дачи из кармана куртки и прислушалась. Среди шума ветра и завывания вьюги было отчётливо слышно мяуканье кота. Направившись к источнику звука, я обнаружила в кустах шиповника свернувшийся и жалобно мяукающий чёрный комок. — Дим, тут кот или кошка, пока не понятно! — крикнула я, привлекая внимание возлюбленного. Присев, я едва коснулась шёрстки животного, комок тут же вскочил и зашипел, а на меня среди угольной шерсти смотрела пара зелёных глаз. — Не бойся, кроха, — заговорила я и потянулась к животному. Оно с осторожностью понюхало мою руку и медленно подошло ко мне, а вскоре я и вовсе смогла взять его на руки. — Что у тебя? — Поинтересовался Дима, подходя ко мне ближе. Мне лишь оставалось поднять свою находку как Симбу из мультфильма «Король лев» и завопить «Круг жизни». — И что ты будешь с этим делать? — Указав на животное, поинтересовался Морозов. — Пошли в дом, там решим, — решительно направившись к воротам, скомандовала я.

***

Покидая ванную комнату после душа, я отметила, что за прошедший час в доме стало в разы теплее. Дима сидел в гостиной и подкидывал дрова в камин, а кот спал рядом, вытянувшись на ковре. Шёрстка была ещё влажной, но рядом с тёплым камином она начинала сохнуть быстрее. — Что с котом делать будем? — Поинтересовался мужчина, пробежавшись по мне взглядом. — Оставляем себе? — Да, — кивнула я и, пройдя в гостиную, уселась рядом с Морозовым. — Он будет жить со мной. Только вот как назвать? — Пусть будет Уголёк. Ему и по цвету шерсти подходит. — И правда, — согласилась я, взглянув на кота. — Будем спать здесь, в гостиной? — Да, боюсь, что в другой комнате ты просто околеешь, — усмехнулся Морозов. — Ладно, я в ванную, скоро вернусь. — Хорошо, я пока на диване нам постелю, — кивнула я и поднялась следом за мужчиной. Стоило мне только направиться в сторону лестницы ведущей на второй этаж, как Уголёк соскочил с места и поплёлся за мной. Мысленно я отметила, что он очень компанейский кот. Поднявшись на второй этаж и открыв дверь когда-то родительской спальни, я прошла внутрь, щёлкнула по кнопке выключателя и комната тут же озарилась светом. Уголёк настороженно прошёл в комнату, обнюхивая всё на своём пути, прямо как собака. Усмехнувшись, я подошла к шкафу и, распахнув дверцы, начала искать постельный комплект. — Да где же он? — Проговорила я, ища между тёплыми кофтами и полотенцами, нужный мне комплект. Увидев бирюзовую наволочку, я радостно воскликнула, — Нашла! Выудив все, что нужно с полки шкафа, я закрыла дверцы и посмотрела на кота, который по-хозяйски забрался на комод. — Уголёк, кис-кис, пошли, — позвала я, новоиспечённого друга и, выключив свет, покинула спальню. Пока мы с котом спускались по лестнице, Морозов уже успел выйти из душа, и дожидался только нас. Бросив постельное бельё на диван, я пробежалась взглядом по обнажённой спине мужчины. Обернувшись, он поймал мой взгляд и расплылся в улыбке. — Подсматривать не хорошо, — сделал замечание, Дима, — очень некрасиво с твоей стороны. — Да что ты говоришь?! Некрасиво с моей стороны, — передразнила я, — лучше помоги мне одеяло в пододеяльник заправить. Спорить Морозов не стал, лишь подошёл ближе и начал помогать. Пока я путалась в пододеяльнике, Димка расправлял диван. Запутавшись окончательно в ткани одеяла, я потеряла равновесие и начала падать, но встретиться с мягким ковром мне не дал Дима, подхвативший меня за талию и потянувший на себя. Зато теперь мы упали на диван. Как там, в сказке говорилось: «игла в яйце, яйцо в утке, утка в зайце, заяц в шоке…». В общем, я с одеялом упала на Морозова, а он на диван. Инстинктивно, мужчина сжал меня крепче, и заглянул в глаза. Несмотря на комнатную температуру, от его тела исходил жар, и я это прекрасно чувствовала сквозь ткань пижамы. Где-то на подкорке сознания пронеслась мысль, что мы совершенно одни, и никто не помешает нам… «Стоп, Стюра. Понимаю, что гормоны шалят, но это чересчур», — пресёк поток мыслей внутренний голос и остатки благоразумия. Дима же продолжал держать руки на моей талии, а взглядом сверлить во мне дырку. Облизав губы, он будто ударил мне под дых, выбивая воздух и те самые остатки благоразумия. Потянувшись к губам мужчины, я осторожно коснулась их своими губами. Морозов ответил на поцелуй и, проявив решительность, углубил его. Рука его скользила вверх по спине, задевая эрогенные зоны и запуская по коже волну мурашек. Дыхание сбивалось и становилось более тяжёлым. — Стюра, — выдохнул мне в губы мужчина, — если ты замёрзла, могла бы сказать, а не пытаться согреться таким способом. — Что? — Непонимающе спросила я и посмотрела на Диму затуманенным взглядом. — Пх, — прыснул Морозов. Не со зла, наоборот, как-то по-доброму. — Давай постелимся и поскорее ляжем в кровать, — чмокнув в лоб, прошептал мужчина. — А…Да, конечно, — поднимаясь с него, растеряно проговорила я. — Что-то я… — Насть, — оборвал мой бессвязный поток мыслей Дима, — всё хорошо. Не будем торопиться. Медленно. Шаг за шагом. Хорошо? — Заглянув в глаза, спросил он. — Да. Спасибо, Дим. «Макарова, тебе возбуждение совсем мозги отключило или как? Спасибо? Ты серьёзно?» — Метались по кругу мысли. — Ты моя девочка, — мягко улыбнулся мужчина и поднялся с места. Опустив мне на макушку лёгкий поцелуй, он забрал у меня несчастное одеяло и попросил надеть на подушки наволочки. — Справишься? — Справлюсь, — придя в себя, мягко ответила я и, выдавив подобие улыбки, приступила к делу. Когда диван был готов ко сну, я, подхватив кота, плюхнулась ближе к стенке и накрылась одеялом. Уголёк тут же уютно устроился на подлокотнике и заснул. Дима, наблюдая за этой картиной, усмехнулся и произнёс: — А меня к себе пригласить не хотите? — А ты попроси, — показав язык, съязвила я. — Ах, значит, так, да? — Изогнув бровь, проговорил мужчина, и в следующую секунду завалившись рядом, сгрёб меня в объятия и принялся щекотать. Пытки его длились недолго. Видимо решил сжалиться, когда понял, что я либо задохнусь, либо умру от смеха. Устроившись у него на груди, я вдруг осмелилась заговорить на тему, которая мучила меня приличное количество времени. — Дим, я так мало знаю о тебе. Даже ты знаешь обо мне гораздо больше, меня это беспокоит. — Давай поговорим, — поглаживая меня по плечу, предложил мужчина, — что тебя интересует? Спрашивай. — У тебя есть какие-нибудь увлечения помимо работы? Друзья? Да, точно! — Тут же осенило меня. — У тебя есть друзья? — Ты прекрасно знаешь, что всё своё свободное время я посвящаю работе и тебе. Точнее на подготовку тебя к экзаменам. Но раньше, да, у меня было увлечение. Я коллекционировал бабочек, — начал говорить мужчина, — Друзей у меня не так уж и много, а если быть более точным, то всего один. Представляешь, прямо как у тебя. — Почему вы не общаетесь? — Мы созваниваемся. Сейчас Лёша живёт и работает в Санкт-Петербурге. Летом он вернётся в Екатеринбург, чтобы помочь родителям и открыть здесь свою частную клинику. Я должен вас обязательно познакомить! — А как вы познакомились? — Поинтересовалась я. — И когда? — Мы с Лёшкой ещё со школьной скамьи знакомы. Я тогда в седьмом классе был, а он в одиннадцатом. Ситуация была довольно забавная: он меня из драки вытащил и пенделя отвесил. Так и сдружились. Потом вместе начали на тренировки ходить во дворец спорта. Он мне за все года нашей дружбы стал старшим братом. Многому научил. — Ого, — искренне удивилась я, — это круто. Особенно, когда дружба на пользу идёт. — Верно, — согласно кивнул мужчина, — что тебя ещё интересует, почемучка? — Что у вас с Никитой? Мне кажется, ваши отношения ухудшились. — Тебе показалось, что у нас с ним были хорошие отношения. Когда родители были живы — да. После их смерти всё пошло псу под хвост. Никита стал просто невыносим. Первый месяц я просто хотел его придушить, но меня останавливал только тот факт, что он мой брат и я за него в ответе. Знаешь, сколько раз я забирал его из отделения полиции? — Сколько? — Нахмурившись, спросила я. Такая сторона Никиты меня поражала и абсолютно не нравилась. — Десять раз. Если бы не знакомый участковый, то куковал бы наш Никитос за решёткой до посинения. — Но зачем ему это? Показывал свой характер? Пытался привлечь внимание? — Да. И здесь, ангел мой, ты тоже права. Именно это он и делал. — Сколько наблюдаю за вами, всё никак не могу понять, почему вы такие разные. Ты, например, выбирал свой круг общения тщательно и с умом. Никите же с этим повезло меньше всего. Одна Лика чего стоит! — С Ликой вообще отдельная история, — рассмеялся мужчина, — я столько раз объяснял этой девочке, что Никита её не любит и плевать он хотел на её чувства, но она никак этого не понимала и не хотела понимать. — Печально, — устало выдохнула я. Усталость брала своё, но я старалась держаться, ведь сейчас наш разговор помогает узнать мне Морозова лучше. — Дим, а ты встречался с кем-либо ещё помимо Екатерины? — О-о-о, нет! Только не этот ужасный вопрос! — Хватая свободную подушку и прикрывая ей лицо, взмолился мужчина. — Хочешь испортить отношения с девушкой, расскажи ей о прошлых отношениях… Насть, зачем тебе это? — Просто хочу знать! — Возмутившись, я выпуталась из объятий Морозова и приняла положение сидя. — Ничего и никогда не бывает «просто». — Повторив мою позу, проговорил мужчина. — Ладно… Расскажу, но только при одном условии. — При каком, Дмитрий Александрович, — сложив руки на груди, поинтересовалась я. — Ты не будешь ревновать меня к бывшим. Макарова, ты намного лучше их всех вместе взятых. И у тебя точно нет повода для волнения и сомнения в своей уникальности. Ты особенная. — Хорошо, — расслабившись, ответила я. — Люблю тебя, Дим, — робко проговорила я. — И я тебя, — улыбнувшись и притянув меня к себе, ответил Морозов. «Для него я «особенная»», — улыбнувшись своим мыслям, я положила голову на грудь мужчине.