Когда зацветёт сирень

— Хорошо, — проговорил мужчина, погладив меня по плечу, — мне рассказывать обо всех отношениях? — Как ты сам пожелаешь, — поправив одеяло и натянув его выше, проговорила я, — Мне интересно узнать какими были твои отношения, и каким был ты. — Тогда начну с самых первых отношений. Её звали… Даша, — замялся мужчина, но тут же вспомнил, — Да, точно. Мы были в одном классе. Конец десятого, как сейчас помню, прошёл «последний звонок» и тут ко мне подходит она, — глядя на меня, говорил Дима, — она была такой робкой, что я даже не сразу понял, что она от меня хочет. Отойдя в сторону, я начал слушать её речь. Складывалось ощущение, что она к этому долго готовилась. Даша призналась мне в чувствах. Я опешил, конечно, но разбивать ей сердце не стал. В общем, встречаться я начал с ней из жалости что-ли… — Ты дурак?! — приняв положение сидя, спросила я, причём так серьёзно, что сама удивилась своей смелости. — Когда-то им был, — не стал отрицать Дима и улыбнулся. — Чего улыбаешься? — Возмутилась я. — Ты серьёзно? Начал встречаться из жалости? — Да, Стюра. Именно так. Девушки в таком возрасте слишком влюбчивы и слишком ранимы, а я не хотел быть тем, кто разобьёт ей сердце, — спокойно ответил Дима и сев, потянул ко мне руки, но я отшатнулась. — Я сейчас примерно в том же возрасте, что и она. Всего лишь на год старше, — начала говорить я, — скажи, со мной ты тоже из жалости? — Боже, — тихо выдохнул Морозов и одним резким движением притянул меня к себе, усаживая на колени. — О чём мы говорили ранее?! О том, что ты не такая как они, — шептал мне на ухо Дима, — С тобой я, потому что люблю. Я хочу быть рядом с тобой, когда ты засыпаешь или просыпаешься, смеёшься или плачешь, озадачена чем-то или не забиваешь голову мыслями, понимаешь? Я хочу быть всегда рядом. А ещё, я хочу, чтобы ты стала моей женой, — признался мужчина, целуя меня за ушком. Внутри всё затрепетало, а низ живота потянуло. — Я хочу, чтобы ты стала матерью моих детей. Наших. — Дима, я… Прости меня. Я не знаю, что на меня нашло, — положив голову на плечо мужчины, пробормотала я. — Всё хорошо, родная, — погладив по спине, ответил Морозов, — просто ты не привыкла к тому, что люди не всегда могут быть честны друг с другом. «Порой люди не могут быть честны даже с собой, не говоря уже о честности к кому-то», — подумала я. — Знаешь, — начала я, — ну, твоих бывших! Незачем их вспоминать! Пусть остаются в прошлом. — А вот это правильно, — чмокнув в висок, проговорил Дима, — Давай лучше спать. Уже слишком поздно. Тебе нужно отдохнуть. — Нам, — поправила я мужчину, — нам нужно отдохнуть, Морозов. — Чудо, а не девушка, — расплылся в улыбке Дима, — ложись. Как только я слезла с Диминых колен и устроилась на своём месте, он, поднявшись, выключил свет и, вернувшись ко мне, накрыл одеялом, предварительно заключив в объятия. — Спи сладко, мой маленький ангел, — прошептал Димка и, чмокнув в щёку, прикрыл глаза. — Сладких снов, — прикрывая глаза, прошептала я в ответ.

***

Просыпаться от нежного поцелуя в щёку — это, пожалуй, лучшее, что было в моей жизни. Я сладко потянулась и, потерев глаза, посмотрела на улыбающегося мужчину. Он нежно поглаживал меня по бедру и сосредоточенно изучал моё лицо. — Давно проснулся? — Поинтересовалась я, погладив по щеке Морозова. Щетина приятно колола пальцы. — И который сейчас час? — Минут пятнадцать назад, — загребая меня в объятия, ответил мужчина, — десять утра. Выспалась? — На удивление, да. С тобой очень хорошо спится, — улыбнулась я и, подняв голову, осмотрелась. Кот спал на краю дивана. — Надо вставать и готовить завтрак. Ах, и ещё найти лоток в кладовке. — Завтрак я беру на себя, — тут же оживился Морозов, выпуская меня из объятий и поднимаясь с дивана, — пошли умываться. — Только после вас, — ухмыльнулась я и поднялась с кровати. — Иди, давай, я сейчас приду. Пока Димка ушёл в ванную, я подошла к сумке и стала искать спортивные штаны с кофтой. Перерывая сумку, я почувствовала, как ноги кто-то коснулся. Посмотрев вниз, я обнаружила Уголька, он ластился у моих ног и мурлыкал. Почесав ему за ушком, я взяла вещи и отправилась в ванную. Дверь была открыта, а Дима стоял около раковины и чистил зубы. Оперевшись плечом о косяк, я стала наблюдать за ним. Наш ночной разговор оставил внутри противоречивые чувства. «…Я хочу, чтобы ты стала моей женой», — пронеслись в голове слова Морозова. Щёки налились румянцем, и я непроизвольно улыбнулась. Посмотрев в зеркало, в отражении Дима заметил меня и, обернувшись ко мне лицом, просканировал взглядом. Я бросила вещи на стиральную машинку и, подойдя к раковине, взяла свою зубную щётку. Пока я чистила зубы, Димка закончил умываться. — Я пойду в машину за продуктами схожу, — оповестил мужчина, — а то мы вчера их так и не занесли. — Хо-во-шо, — пробормотала я, чистя зубы. Дима как-то тепло улыбнулся мне и вышел из ванной. На удивление, с ним я чувствую себя комфортно. Да, бывают моменты, когда мне неловко, но это лишь из-за того, что раньше я ни с кем не состояла в отношениях. С Димой я училась чему-то новому, как в жизненных аспектах, так и в любовных. Он был для меня учителем во всех смыслах. И мне это нравилось. Закончив утренние процедуры и переодевшись, я вернулась в гостиную. Было слышно, как Дима уже во всю хлопотал на кухне. Подойдя к окну и выглянув в него, я замерла и кажется, забыла, как дышать. Напротив дома стояла незнакомая мне машина, зато лицо водителя я определённо видела раньше. Мужчина встретился со мной взглядом и, помедлив пару минут, уехал прочь. Жадно перерывая одно воспоминание за другим, я пыталась вспомнить, где же я видела его раньше и с кем… И когда озарение снизошло до меня, я отчаянно взвыла. «Этого не может быть», — убеждала саму себя я, шагая на кухню. Заметив моё выражение лица и осунувшиеся плечи, Дима заметно напрягся. Подойдя ко мне, он взял моё лицо в руки и всмотрелся, я же старалась сдержать накатывающиеся слёзы и животный страх плескавшийся внутри меня. — Что-то случилось? Ты напугана? — Обеспокоенно заговорил мужчина. — Что ты увидела? — Маминого любовника, — помассировав виски, проговорила я, стараясь максимально убедить себя, что мне лишь привиделось, но на самом деле это было вовсе не так, — я подошла к окну в гостиной, а там стояла машина. В ней сидел именно он, и я уверена, что там была и моя мать. — Да, я когда выходил за продуктами, видел какую-то машину, но не придал ей значения, — задумчиво проговорил Дима, взяв меня за руки. Меня била мелкая дрожь, — Ты её видела? Марию Семёновну? — Нет, — покачала головой я, — но я более чем уверена, что она сидела на заднем сидении. Она всегда ездила позади, особенно, когда мы ездили на дачу. — Хреново, — проговорил Морозов, наплевав на рамки приличия, — тебе не могло показаться? — Нет, Дим, я уверена на все сто двадцать процентов, — грустно проговорила я. — Что делать? — Для начала успокоиться и забить на эту ситуацию, — усадив меня за стол, совершенно спокойно проговорил Дима, — завтра развод, так что от неё ты уже никак не зависишь. Всё будет хорошо, Стюра. — Будет сложно, но мы справимся, — посмотрев в глаза Димке, проговорила я с некой надеждой. — Правильно, мы справимся. Чтобы хоть как-то отвлечься от мыслей, я принялась помогать Диме с готовкой. Он раздавал указания, попутно помешивая что-то в кастрюльке, а мне лишь оставалось сосредоточенно нарезать овощи на салат. Хотелось, чтобы все проблемы, наконец, закончились. Я устала переживать каждый раз из-за чего-либо. Опасаться, что о нас с Димой узнают, что это обернётся против нас и что в конечном итоге нам придётся расстаться. Ещё и до экзаменов осталось не так много времени. Паника начинает нарастать с каждым днём всё больше и больше. Интересно, а как остальные справляются с этим? И справляются ли? — Макарова, — доносится до меня голос Димы, прерывая поток моих мыслей, — не спи, замёрзнешь. — Прости, задумалась, — перекладывая в тарелку нарезанные помидоры, попыталась оправдаться я. — Я вижу, — улыбнулся Дима, и улыбка его была какой-то слишком хитрой, — поэтому я хочу отвлечь тебя от мыслей о матери и разводе. Мужчина скользнул рукой по моей щеке и грубо поцеловал меня. Низ живота сладко потянуло, а внутри запорхали те самые бабочки, о которых говорят многие. Разум затуманился, и теперь мне оставалось лишь наслаждаться моментом. В какой-то момент я смело прикусила нижнюю губу парня, на что он рвано, выдохнул мне в губы и улыбнулся. — Какая смелая девочка, — прошептал Морозов, — у тебя очень мягкие и сладкие губы. «Боже, Морозов, что ты делаешь со мной? Я так не могу…» — Мне кажется, что наш завтрак сгорит, — пытаясь отдышаться, тихо проговорила я, — я не хочу, есть угольки. — Макарова, ты портишь момент, — потянувшись и куснув меня за мочку уха, проговорил Дима, нависая надо мной, — я давно выключил плиту. — Хитрец, — игриво шепнула я и вновь приникла к его губам. Подхватив меня на руки, мужчина понёс меня в гостиную. Опустив на диван, медленно, поцелуй за поцелуем, он спускался от шеи к ключицам. Воздух казалось, нагрелся и был заряжен возбуждением. Ладонь Димы легла мне на бедро, и казалось, обожгла кожу сквозь ткань штанов. Я изнывала от желания и хотела, чтобы этот момент продлился как можно дольше. — Ты позволишь? — Потянув мою кофту вверх, обнажая рёбра, спросил Дима. — Да, — лишь выдохнула я, приподнимаясь, чтобы кофту было легче снять. Оставшись в кружевном топе и штанах, я залилась румянцем. Теперь каждое действие казалось мне до ужаса смущающим. Дима же начал спускаться от ключиц к груди, прокладывая влажную дорожку из поцелуев. Сильные жилистые руки плавно изучали каждый изгиб моего тела, оставляя после себя приятное тепло. В ушах шумело, а его горячее дыхание щекотало кожу. Взяв футболку Димы за края, я потянула её вверх и стянула с него без какого-либо труда. Грудные мышцы были напряжены, а по шее стекала капелька пота. В комнате было ощутимо жарко, а может, это просто было из-за тепла наших тел. — Макарова, ты понимаешь, что ещё немного, и я не смогу остановиться? — Выдохнул мужчина, стягивая с меня штаны. — А я не хочу останавливаться, Морозов, — серьёзно проговорила я, понимая, что обратного пути нет. Он поцеловал моё бедро и провёл ладонью по внутренней стороне, я выгнулась и тихо простонала. Возбуждение было гораздо сильнее, оно затуманивало разум и заставляло здравый смысл отключиться, если и вовсе не исчезнуть. Дима приподнялся и навис надо мной, скользнув правой рукой мне за спину, он легко справился с застёжкой топа и стянул его с меня, обнажая грудь. Кожа вокруг сосков покрылась мурашками. Каждое движение Димы заставляло раствориться в ощущениях. Он явно был более опытным в плане секса и мне это нравилось. Он знал, что и как делать, и удивительно легко находил эрогенные зоны. Я растворилась в ощущениях и позволила Диме полностью управлять процессом. Его пальцы мягко коснулись края трусиков и потянули вниз, стягивая их с меня окончательно. Всё моё тело напряжено и горит. Мужчина вновь целует меня, а его язык исследует мой рот, его рука скользит к груди и пальцы сжимают разбухший сосок. Его бёдра скользят вдоль моего бедра, отчего волна жара прокатывает вниз, прямо к моему клитору. Его эрекция даже сквозь ткань штанов вжимается в мою ногу, словно горячее клеймо, и я возбуждаюсь ещё сильнее от мысли, что возбуждаю его. Он берёт мою руку и кладёт прямиком на огромную выпуклость в своих штанах и ровно в эту же секунду его рука обхватывает мою промежность. Меня накрывает шквалом удовольствия, и я излишне смело для самой себя начинаю поглаживать его член. Морозов издает мученический стон и стягивает с себя штаны, вместе с боксёрами, чтобы высвободить из боксёров свою эрекцию. Уже через секунду его рука скользит по моему обнажённому телу, спускаясь к моей промежности, и мои бедра непроизвольно приподнимаются к нему навстречу. Дима проводит большим пальцем по клитору, отключая моё сознание полностью. — Как ты? — Спрашивает он улыбаясь. Но я не могу сказать в ответ хоть что-то вразумительное, поэтому обхожусь бессвязным бормотанием. Притягивая меня ближе, он мягко целует меня и, взяв мою руку, подносит к своей эрекции. Мужчина осторожно оборачивает мои дрожащие пальцы вокруг своего члена. Он длинный и твёрдый, его горячая плоть легко скользит в моём сжатом кулаке. Волны возбуждения прокатываются в нижней части живота, а когда Дима вставляет свой средний палец в меня, мои внутренние мышцы сразу сжимаются вокруг него. Мы не перестаём целоваться, даже когда не хватает воздуха, мы задыхаемся, но наши языки продолжают переплетаться. Рука Морозова движется быстрее, отчего я лишь сильнее сжимаю его член и провожу пальцами по разбухшей головке. Он тяжело дышит, и, кажется, скоро будет на грани. — Чёрт, я не взял презервативы, — хрипло ругается Дима, вытаскивая из меня пальцы. — Плевать, — выдыхаю я, явно не готовая к тому, что мы остановимся на полпути. — Постарайся кончить не в меня. Я потом воспользуюсь экстренной контрацепцией. Он колеблется пару секунд, а потом накрывает мои губы. На его лице в какой-то момент появляется напряжение, когда он подносит свой член к моей щёлочке. Он входит в меня, и я резко напрягаюсь. Странные, но не неприятные ощущения. Дима проникает не сильно глубоко, но давление оказывается слишком сильным, ведь его член в разы больше, чем его палец, который был во мне пару минут назад. — Всё хорошо? — Обеспокоенно спрашивает Дима. — Да, — отвечаю я. Внизу живота распускается жар с новой силой, и мой клитор пульсирует в ритм с неровным сердцебиением. Дима двигается дальше и замирает. Он не двигается вперёд и не выходит из меня. Он просто находится там. Я смотрю на него глазами полными желания и плевать, что возможно будет больно или неприятно. — Давай просто сделаем это, — молю я. — Я не хочу причинить тебе боль, солнце, — колеблется мужчина. — Просто сделай это, — прошу я, прикрывая глаза. Стоит мне только закрыть глаза, как он проталкивается глубже, и я ахаю, испуганная внезапным взрывом боли. Он весь во мне и он следит за моими эмоциями. Боль уходит, и я робко двигаю бёдрами, вызывая у Морозова хриплый стон. — Боже, что ты творишь, Макарова, — хрипит Дима, закатывая глаза. Я игриво шевелю бёдрами ещё раз, и это заставляет мужчину начать двигаться. Он почти выходит из меня, а потом снова скользит обратно. Его бёдра начинают двигаться вперёд и назад, выстраивая темп. Я крепко хватаюсь за его плечи и впиваюсь в них ногтями. — Обхвати меня ногами, — просит он, и я послушно выполняю его просьбу. Угол тут же меняется, увеличивая контакт, и наши тела прижимаются друг к другу ещё сильнее. Он упирается локтями в диван по обе стороны от моей головы и увеличивает темп. Я чувствую, что вот-вот взорвусь. Когда он касается местечка где-то глубоко внутри меня, напряжение взрывается феерическим оргазмом, и я, выгнув спину громко стону. Дима входит в меня последний раз, его спина мокрая от пота, а тело начинает дрожать, когда его начинает накрывать оргазм. Я чувствую, как он кончает в меня, и резко напрягаюсь. Дима спустя пару секунд осознания громко матерится и выходит из меня. — Всё нормально, — пытаюсь успокоить я, — заедем по пути домой в аптеку, и всё будет хорошо. — Я очень на это надеюсь, — виновато произносит Дима. Слабость обрушивается на нас двоих, и мы обессилено кутаемся в одеяло. Дима притягивает меня к себе и мягко целует в висок. Я чувствую, что начинаю засыпать, и последнее, что я слышу, это тихое «прости» из уст Морозова.