Когда зацветёт сирень

— Да очнись же ты! — Раздаётся громкий голос где-то надо мной. Глубокий вдох и я открываю глаза, но разглядеть картинку не удаётся, яркий свет палаты ослепляет меня. — Доктор! Она очнулась! Скорее, сюда! Пару минут я пытаюсь привыкнуть к освещению и наконец, раскрыв глаза, вижу перед собой Стрепетова. Он смотрит на меня как на седьмое чудо света и кажется, не может поверить своим глазам. Я же не могу понять, что происходит. Что случилось? Где Дима? И что с плодом? В палату входит врач и смотрит на приборы, а потом сев передо мной начинает осматривать. — Как самочувствие? Тошнота, головокружение, слабость? — Всё в порядке, — сухо произношу я и осматриваю палату. «Ничего не чувствую. Странно. Что происходит? Авария?» — лихорадочно перебирая воспоминания, я ухватываюсь за самое последнее, — «Я возвращалась домой с прогулки и меня сбила машина. Да… Точно». — Где Дима? И папа? — Задаю вопрос я, морщась от резкой головной боли. — Какой Дима? — Непонимающе спрашивает Стрепетов. — Твоим родителями я написал сообщение, они сейчас приедут. — Морозов где? — Продолжала твердить я. Мне нужно было разобраться в том, что происходит. Почему в голове крутится воспоминание об аварии, и почему рядом нет Димы? Это так на меня действуют лекарства? — Я сейчас введу ей лёгкое успокоительное, и она поспит ещё немного, — произнёс доктор и ввёл что-то в капельницу, — позже она придёт в себя окончательно, и вы сможете поговорить. — Хорошо, — согласился Стрепетов, взяв меня за руку. — Не надо! Что произошло? Где Ди… — я не успела договорить и медленно погрузилась в сон.

***

Сонно разлепив глаза, я отмечаю, что за окном уже вечер, Сашка лежит лицом на краю моей больничной койки и спит, а в углу палаты в кресле сидит папа, мама же сидит на подлокотнике и держит его за руку. Родители замечают, что я проснулась, и тут же соскакивают с места. Услышав шевеление, Сашка проснулся и, потерев глаза, уставился на меня. — Доченька, ты как? — Ласково спросила мама. Я же поморщилась от её голоса, и посмотрела на отца. Присмотревшись, я понимаю, что на их руках всё ещё надеты обручальные кольца. Именно те, которые они покупали на годовщину. Теперь я и вовсе не могу ничего понять. — Что произошло? Где Дима? И что с моим ребёнком? — Задаю ряд вопросов я, и чувствую, как Саша сжимает мою руку крепче. Ощущение, будто я попала в альтернативную реальность. Я всё помню и знаю, а вот остальные не в курсе. — Дочка, какой Дима и ребёнок? Тебя месяц назад сбила машина, и ты пролежала всё это время в коме, — постарался как можно мягче объяснить отец. «Нет! Этого быть не может! Я же помню его», — подумала я и почувствовала, как по щекам стекают слёзы. — Морозов, я же помню его, — задумчиво хмурюсь я, — значит, это всё было сном… Я не обращала никакого внимания на родителей. Сейчас для меня было загадкой всё происходящее вокруг. Сознание подбрасывало разные отрезки воспоминаний, чем вводило меня ещё в большее заблуждение. — Дима Морозов? Мой сотрудник? — Удивляется отец. — Да. Потом расскажу, — отмахнулась я. — Мы можем поговорить с Сашей один на один? — Конечно, доченька, мы пока с доктором поговорим, — кивнула мама и, взяв отца под руку, вышла из палаты, закрывая дверь. — Что такое, Стюра? — Забеспокоился Стрепетов. — Сашка, пока я была в коме… — начала я, но тут же остановилась. Мне не хотелось верить в то, что всё было сном. Блажью. — Мне снился сон, в котором у меня была другая жизнь. Иная. Там у меня был любимый человек, я забеременела от него. Я хотела сделать аборт. Мы должны были съехаться с Димой. Понимаешь… — Больно осознавать, что всё это было сном? — Изучая моё лицо, спросил Саша. — Да… Теперь всё иначе. Это сложно принять. А ещё в том сне мои родители развелись. Ты стал встречаться с Беловой. Она нас с тобой к экзаменам готовила и с уроков снимала, чтобы мы могли отдохнуть и порешать варианты по русскому. — Я?! С Беловой?! — Удивлённо воскликнул Стрепетов. — Да не может быть! Я разве похож на сумасшедшего? — Стрепетов, — проговорила я. Почему-то только сейчас появилось чувство тоски. — Я скучала, — призналась я, неожиданно для себя самой. — Я тоже, — улыбнулся Саша, сжав мою руку крепче, — мне не хватало твоего голоса и улыбки. Я очень рад, что ты пришла в себя. Теперь всё изменится. — Да, наверное, — тоскливо, прошептала я, глядя в окно палаты. «Дима, неужели всё, что мы с тобой пережили, было сном? Мне не хочется в это верить. Ведь без тебя теперь, кажется, нет меня настоящей. Твой образ стал для меня самым родным и близким. Сейчас мне кажется, я всё ещё ощущаю запах твоего парфюма «Paco Rabanne», а лоб горит от твоего нежного поцелуя. Твой голос. Его я помню очень хорошо. Такой грубый для всех, но нежный для меня. Он убаюкивал и был лучше любой колыбельной. Твои прикосновения. Лёгкие и нежные», — разговаривала я сама с собой. Мозг отказывался воспринимать реальность такой, какая она есть. Слёзы покатились по щекам, и всё что мне оставалось, так это держать Сашку за руку и тихо всхлипывать, до тех пор, пока друг не заключил меня в объятия. Жизнь явно разделилась на «до» и «после». Справлюсь ли я?