Книжный лепесток

      Утро началось замечательно. Начнём с того, что проснулся Чуя ровно по будильнику, сытно позавтракал и самое главное — была прекрасная погода. Солнце, конечно, было, но температура была не слишком высокая.       Накахара шёл в университет, параллельно слушая музыку, ещё не подозревая, что на него обрушится в середине дня.       Чуя вошёл в аудиторию с улыбкой. Пару студентов переглянулись и покрутили пальцем у виска. Рыжеволосый поздоровался с Гин, Хитоши, Хиджо и даже с Осаму, на что Дазай недоверчиво прищурился, однако поздоровался в ответ.       А вот у Акутагавы всё было наоборот. Парень зашёл по особенному угрюм и, на удивление, в студенческой форме. — Опаздываешь Рюноске, — деловито сообщил Чуя.       Акутагава глянул исподлобья. — Что ты так светишься? Собрание в книжном клубе прошло хорошо, или тебе может даже понравилось. Мне рассказали, что почти всю лекцию ты переписывался с Дазаем.       Улыбка пропала с лица Накахары. Чуя вспомнил, что так и не спросил у друга насчёт того, как он узнал о теме собрания. — Акутагава, на листовке не было написано о том, что первый урок будет посвящён хокку Исса.       Черноволосый напрягся. — Тебе всё всегда надо знать, или мне можно что оставить в секрете?       Настроение Чуи в конец испортилось. Стало понятно, что от друга он мало чего добьётся. — Ладно, забей. — Я так понимаю, на вопрос: «О чём ты переписывался с Дазаем» — ответ я не получу?       Накахара вздохнул. — Да ни о чём. Этот спрашивал свободен ли я… Погулять он имел в виду, — спешно поправил себя Чуя, заметя, как друг усмехается в ответ на его слова, — а я отказался.       Акутагава пожал плечами: — Ясно. Какие у нас сегодня пары? — Высшая математика, японский язык и гуманитарные науки. — Ну хоть какая-то пара будет без Дазая, — вздохнул Рюноске.       Высшая математика прошла, как всегда, скучно. Под бормотание профессора можно было уснуть, однако Чуя умело держался и старался записывать материал. Следующим по расписанию стоял японский язык. — Опять эта блондинка будет. Неужели никто не обращает внимание на то, что она совсем не знает свой предмет? — жаловался Накахара. — Видимо, красивой внешности студентам хватает, — ответил Акутагава. — Хотя бы в другую аудиторию идти не надо.       Пара длилась вечно. Первые двадцать минут Чуя, как подобает студенту, слушал материал. Но после этого он перестал обращать внимание на заученные речи преподавателя и уставился в окно.       Занятие прервал стук в дверь. В зал вошёл о-мавари-сан*. — Могу я попросить выйти Акутагаву Рюноске?       Черноволосый напрягся. — Можно поинтересоваться зачем? — сэнсэй видимо и вправду очень туго соображает. — Он обвиняется в убийстве Шизуко Ватанабэ.       В аудитории всё замерло. В помещении появились ещё два полицейских и стали подходить к Рюноске, пока тот стоял в шоке. У самой двери парень закричал: — Ты обещал, что никому не расскажешь!!! Я делал всё, что ты просил!       И пусть он не обращался по имени, смотрел Акутагава прямо на Шиджо.

***

      Чуя сидел в столовой и бесцельно елозил по тарелке. Вкусные онигири с сом-там** ничуть не грели душу. — М-да, я даже не предполагал, что твой друг убил сестру Шига, — присел к нему за стол Дазай. На его подносе лежали суши Бурито и темпура из овощей и морепродуктов.       Все, кто находились в столовой, недоумевая посмотрели на них. За стол к Накахаре и Акутагаве не то, что сесть, подойти боялись. — Не до тебя сейчас, Дазай. Я не верю, что он убил её, однако Рюноске сам подтвердил подозрение своими криками. — Чуя всё-таки взял онигири и немного надкусил. Видно было, что парень совсем поник.       Гуманитарные науки прошли неспокойно. В аудитории все шептались, обсуждая Акутагаву. Так как Дазай на эти пары не был записан, то Гин сидела одна. Бедняжка, до сих пор в шоке от произошедшего. Накахара решил оставить свое излюбленное место и присесть рядом с Гин. — Ты же не против? — спросил Чуя, на что девушка отрицательно помотала головой.