Книжный лепесток

      Холодная камера на половину состояла из паутины и плесени. Вечерний свет еле попадал в окно, поэтому полицейский участок был охвачен полумраком. Мысли о предательстве не покидали его. Он как некстати подумал, что сегодня в университете, тогда, по коридорам ходил Дазай, и от этого становилось не по себе. Чуя даже толком и не понимал, за что его схватили. Может Осаму рассказал о его участии в укрытии Рюноске, или о том, что он пробрался в кабинет Сакуноске? Было слишком мало информации, для того, чтобы вынести точные ответы.       У камеры стояли двое полицейских, чтобы уж на этот раз заключённый не сбежал, поэтому у Накахары не было никаких шансов на спасение.       Наступило раннее утро. Судя по осеннему солнцу, было где-то четыре утра. Скоро начнут собираться студенты и они наверняка будут обсуждать Чую, который был предполагаемым убийцей. Заключённый пытался спросить у полицейских, но те непреклонно молчали. Хотя может, они просто уснули, ведь ещё так рано. Чуя бы и сам поспал, но только на холодном полу это не очень получалось. Не хватало мягкого футона в комнате общежития. Кстати об общежитии, Ая ведь предупреждала его о том, что Дазай «тёмный» человек, а Накахара не послушал. Как всегда.       Неудобно скорчившись, Чуя прикрыл глаза. Хотелось думать о хорошем, но что-то за последний месяц ничего хорошего не происходило, кроме тех редких прогулок с Дазаем. Послышался тихий звон ключей. Ещё через секунду дверь была приоткрыта и в камеру вошёл Осаму. — Как ты получил ключи? — спросил Чуя. В его голове появилась маленькая надежда, что он пришёл освободить его.       Дазай показал тот самый книжный лепесток. Вопросов стало ещё больше, и Чуя уже хотел всё выяснить, как его прервал шатен: — Если хочешь уйти, следуй за мной. — Ты ведь сдал меня, — недоверчиво поморщил нос Накахара. — Не я, а твой дорогой друг Рюноске.       Чуя поднял брови: — Я тебе не верю. — Хочешь верь, хочешь не верь, но если ты не согласишься сейчас, то уже никогда не выйдешь отсюда, — пожал плечами Дазай. Его слова прозвучали довольно зловеще, поэтому Накахара встряхнул плечами и поднял голову. — Я не боюсь тебя. — Отлично, тогда идём.       Вариантов оставалось мало, точнее был конкретный выбор: выйти наружу или остаться здесь. Конечно, Чуя, как пока ещё здравомыслящий человек, предпочёл первый вариант и пошёл следом за Осаму. Странно, но охранников камеры нигде не наблюдалось. Студенты шли по грязному коридору, который был наполнен неловким молчанием. За всё время на их пути не встретился ни одни охранник. Вскоре они вышли к запасному выходу и без усилий открыли дверь. Появилось ощущение, что Дазай просто всех усыпил. — Это ты освободил Рюноске? — наконец спросил рыжеволосый. — Да. — И книга «Ворота Расёмона» у тебя? — Да, — повторил студент.       Всю оставшуюся дорогу однокурсники молчали. Чуе было всё равно, куда его ведёт Осаму, главное, чтобы там был мягкий футон, потому что спать хотелось неимоверно. Через несколько минут они подошли к какому-то неизвестному Накахаре общежитию и молча поднялись на третий этаж. Там находилось только три комнаты, что удивительно, ведь на этаже общежития Чуи располагалось по семь-восемь комнат. Осаму со скрипом открыл дверь. — Пока ты будешь жить здесь, — сказал он впервые за всю прогулку. Побегом это назвать было просто невозможно, потому что они без затруднений вышли из полицейского участка.       Накахара кивнул и прошёл внутрь комнаты. Уже расстеленный футон лежал на полу, а прямо перед ним находился старый телевизор, казалось каких-то девяностых годов. Чуя, сразу после того, как вошёл, упал на матрас, даже не заметив, что рядом с ним был ещё один стоящий у стены футон.       Дазай тихонько вздохнул и пошёл в душ. Конечно, сегодняшнее отсутствие ночью разрешит Сакуноске обвинять Осаму во всех смертных грехах, но сейчас последний об этом мало задумывался. Прохладные струи душа заставляли расслабиться. Шатен впервые был рад, что его план пошёл не так, как он хотел. Эта маленькая оплошность даст отдохнуть всем участникам плана. Дазай усмехнулся. Не думал он, что Акутагава выберет предать друга и обрести свободу. Хотя, может это и к лучшему.       Осаму тихонько приоткрыл дверь душевой и вошёл в комнату, где Накахара был настигнут безмятежным и глубоким сном. Чуя мило прижал к себе одеяло и тихо сопел. Дазай легко провёл по волосам студента.       Шатен взял второй футон и, расстелив рядом, стал любоваться умиротворённым выражением лица Чуи. Осаму чуть придвинулся к рыжеволосому и приобняв, уснул вместе с рыжеволосым.