Пиандонея

1. Корабли возвращаются на три дня позже запланированного и приносят с собой дурную весть: капитан Черной Аспиды - прославленный Эрнил, покоритель морей, Клинок Змея и отец Нальвиса - мертв. Погиб от рук альтмерских мерзавцев во время захвата одного из фортов. Цель была достигнута, но враг оказался слишком хорошо подготовлен к ночной атаке. Возможно ли, что в рядах флота Пиандонеи затесался шпион?.. Маловероятно, но старший брат Нальвиса, вернувшийся с телом отца, готов рассматривать даже самые невероятные предположения. Рвать и метать, но только не признать, что хоть кто-то оказался сильнее Эрнила Клинка Змея, его капитана. Рана, которую проклятые альтмеры нанесли ему и его семье, гораздо глубже удара клинка... Нальвис подавлен. Всю последнюю неделю в мыслях была лишь Тиша да предстоящий праздник, а теперь все это поблекло и осыпалось прахом. Брат отталкивает Нальвиса, когда тот пытается коснуться тела. Нельзя. Иначе ему тоже придется проходить ритуал очищения крови. Касаться павшего от рук врага воина могут лишь его команда или жрецы, готовящие тело к погребению. Считается, что дух мертвого не найдет покоя, пока его не успокоят должным образом. Салмий сглаживает свою грубость, удерживая младшего за плечо и глядя в глаза. Белые, почти прозрачные, как у самого Нальвиса, но с фиолетовыми крапинками на радужке. Семейная черта, которая перестала считаться проклятьем века назад. Род Идальви чист, а заслуги его сынов перед Пиандонеей и королем Оргнумом неоспоримы. Только вот взгляд Салмия тверд и уверен, пусть и полон гнева. А у Нальвиса все плывет в соленых слезах, столь недостойных сына Туманного архипелага. Молод еще. Только-только вошел в возраст, когда можно получить право считаться равным другим воинам Пиандонеи. Нальвис читает снисхождение в серо-фиолетовых глазах брата и почти ненавидит его в этот момент. За чрезмерную опеку. За то, что не уберег отца... За то, что сам Нальвис не мог сражаться вместе с ними бок о бок. Тело Эрнила уносят в Храм вместе с остальными. Погибших, на самом деле, очень много. Альтмерский форт пусть и является ценной стратегической точкой для новой кампании против Саммерсета, но обошелся флоту Пиандонеи слишком дорого. Позже, когда Салмий возвращается домой, то застает брата за установкой свечей на семейном алтаре. Магический туман, окутывающий архипелаг плотной завесой, скрывает слишком многое. Можно нашептать морской воде, и тебя услышат духи. Но только через огонь можно говорить с мертвыми. - Погребение состоится завтра, - просто говорит Салмий, усаживаясь на стул. Констатирует очевидное, но надо же начать как-то. Нальвис только кивает, чувствуя себя опустошенным горем. Рядом с сильным и решительным Салмием он всегда ощущал себя маленьким и хрупким, хотя всем сердцем ненавидел это ощущение. Тренировался неустанно во владении клинком и чарах, рассчитывая однажды превзойти брата, доказать отцу, что он тоже на что-то способен, пусть к своим восемнадцати годам так и остался худым и нескладным… - Я должен был отправиться с вами. Подумаешь, месяц оставался до ритуала Полной луны! Я уже мог сражаться! - И что бы ты сделал? Нальвис, погиб Клинок Змея из рода Идальви, прославленный воин и герой Пиандонеи! Чем бы ты помог, юнец, не нюхавший крови, не знавший сражения иного, нежели с яграми во время охоты? Нальвису нечего противопоставить. Но от бессильной ярости на глаза опять наворачиваются слезы. Он любил отца. И очень хотел, чтобы тот им гордился. Брат унаследовал основные черты характера Эрнила и даже очевидное внешнее сходство, Нальвис же больше пошел в мать, что умерла много лет назад от легочной болезни. Даже длинные пальцы и тонкие запястья - вовсе не характерны для воина. Салмий ловит его взгляд и вздыхает. Иногда кажется, что он видит больше, чем Нальвис хочет показать. - Меня избрали капитаном Черной Аспиды. Пока неофициально. Через несколько дней мы должны сменить наших собратьев на их новом посту. Привезти провизию и оружие для дальнейшей обороны форта. Я хочу, чтобы ты отправился со мной в качестве полноправного члена команды, пусть пока лишь юнги. Я знаю, ты ходил в плавание на паруснике и был неплох. Хорошо чувствуешь ветер и волны. Что скажешь? Согласен покинуть Аббарбас на какое-то время? Нальвис тут же соглашается, запоздало подумав, что это может расстроить Тишу... Но просто не готов отступать. Он должен доказать - уже не отцу, не брату, но самому себе - что способен на что-то. Нальвис Идальви достаточно плавал среди корней гьянми, душа жаждет Большой воды и дальних берегов, а зарождающиеся амбиции - громких свершений и… мести. Той, что черными волнами - тягучими и больными - разливается сейчас в его сердце, иссеченном яростью врага из ненавистного плмени проклятых богами меров. 2. На похоронах Нальвис проявляет уже гораздо больше выдержки, чем накануне. Форменный мундир на нем застегнут до горла и уже имеет знаки отличия экипажа Черной Аспиды. Разумеется, он лишь для особенных событий, и сейчас как раз такое. Несколько десятков храбрых сынов Пиандонеи отправляются в последний путь. Маормеры некогда пришли на эти острова из моря, в него же и уходят в конце своего пути. Нальвис видит лицо отца, когда служители Храма укладывают его на ладью и ужасается тому, как смерть изменила его - исказила, высушила до воскового изваяния, сделав совсем чужим. Это не тот Эрнил Клинок Змея, которого он помнит. В воспоминаниях Нальвиса отец все такой же живой и яркий, как был всегда. За ним легко было идти как команде, так и сыновьям; и пусть основное внимание доставалось Салмию, как старшему сыну и члену экипажа, отец никогда не искал повода, чтобы улыбнуться Нальвису. Хвалил его успехи в рыбалке и на охоте, отчитывал, когда тот выглядел неподобающе, совершал глупости, неоправданно рисковал или перечил… Нальвис ревновал, конечно же, пусть и не зло. Мечтал, чтобы в один прекрасный день отец и на него посмотрел с такой же гордостью, как смотрел на Салмия!.. Воспоминания - всё, что живо теперь… Нальвис дрожит всем телом, но не отворачивается и глаз не закрывает. Он выдержит до конца. Бирюзовым волнам в облаках тумана можно нашептать многое. Но только с огнем можно пробиться сквозь пелену и говорить с небом-по-ту-сторону-завесы… Павших провожает пламя, охватывающее небольшие белые ладьи одну за другой. Нальвис молчит большую часть времени, рассеянно слушая речи жрецов и прощальные слова брата. Отец сражался храбро, сдерживая в одиночку сразу несколько противников. Многие полегли от его руки, но даже морского Змея можно взять числом, стоит лишь подгадать момент для коварного удара… Черная Аспида отплывает через несколько дней, как только команда залатает бреши и соберет припасы. Глядя на яркое пламя, пожирающее тело его горячо любимого отца, Нальвис обещает себе, что больше никогда не останется в стороне и… вернет кровь, что была у него забрана, как и предсказывали жрецы. Змей оставил ему метку, алеющую сейчас безобразным шрамом под тканью мундира. Кровь Нальвиса Идальви принадлежит морю.