7sins

|Наружные камеры № 49, 51 — Трущобы|

|11 октября 2027 года|

|00:48|

Тэхен нервозно растягивал лямку фотоаппарата, болтающегося на груди, пока следил за шустрыми пальцами клиента, которые отсчитывали купюры одну за другой. Ему бы радоваться, что сделка прошла удачно и он, как добросовестный работник, успешно выполнил заказ, не обманув, не предав и не сдав, но скачущие мысли, как на этих самых пальцах танцевал металлический молоток когда-то, заставляли облизывать пересохшие губы раз за разом. Мораль была проста: торговля дурью — табу. Но думать о чем-то, что может принести в будущем проблемы так скучно и по-взрослому, верно? Хотелось отдаться в лапы так и норовящей его съесть вселенной, и просто фотографировать красивые виды перекошенных заброшек Трущоб, торчащих из развалившихся крыш свай и ковров из смесей стекла и обломанного шифера. Она бы пережевала, смачно причмокивая, обглодала косточки, хрустя хрящиками, досыта насыщаясь тэхеновым вкусом, и вместе с тем заглатывая в бездонную дыру желудка все навязчивые трепыхания парня. Никаких мыслей. Никаких проблем. Чарующая пустота и ты, на уединенном свидании с ней. Бывает ли так вообще? «Мечтателям отведен короткий срок», — заезженной мантрой мельтешила перед глазами настенная надпись с подтеками краски. Кажется, там была еще вторая строка, но она так и не засела глубоко внутри. Он видел эти строчки лишь однажды, когда пошел домой не своей обычной дорогой, а свернул на квартал раньше, но они периодически продолжали навязчиво всплывать в голове. Ким не придавал их существованию особого значения, не сидел уткнувшись в потолок часами, прокручивая их в голове, а просто отмечал наличие фразы в принципе. Не любил он распыляться на расплывчатые цитаты, хамелеонами меняющие значение в зависимости от контекста, в отличие от ребят своего возраста. Он бы лучше поговорил с ними о поднявшихся ценах на рис, где дешевле достать качественный, прочный шмот или, например, каким моющим лучше всего отмывается блевотина с тошнотворным запахом вкупе. — Пизде-е-ец, — раздосадовано вздохнул клиент, не отрываясь от счета и хрипло растягивая последнюю гласную, — теперь дурь толкать доверяют зеленым малолеткам. Слышь, пацан, ты хоть школу-то окончил, а? Ким хотел было отвести взгляд в сторону в немом приступе раздражения, но Намджун учил никогда не оставлять клиента, особенно из местной черни, без присмотра. «Даже не моргай, пока деньги не окажутся у тебя в руках, а товар у него в кармане, ферштейн?» — так он вздыхал, замученный тысячью вопросов. Парень молча шмыгнул носом, игнорируя вопрос, и сунул продрогшие пальцы в карманы потертых джинс. Да, не поспоришь, ему бы сейчас просиживать штаны за школьной партой, смотреть устаревшие аниме, а не продавать дурь, за которую могут впаять не одну статью и пристыдить свои же. «Жизнь такая интересная штука, что ты никогда не знаешь, что тебя ждет, Тэхен, — сказал как-то Джун, когда они попали в замес, счищая размазанную по ножу кровь напавшей со спины шестерки. — В своей жизни ты единственный кто может стать королем и сделать всех остальных пешками. Нужно лишь иметь желание, немного силы воли и острый язык. Вот увидишь, ты и сам не поймешь, как весь этот сброд, именуемый обществом, будет жить по твоим собственным правилам». В тот момент, зажимая раненую икру жухлым платком с вышитым на нем солнцем — самым дорогим подарком в его короткой жизни и пытаясь утихомирить нашедшую его после долгой отлучки аритмию, Ким не совсем понимал, что имел ввиду мужчина. Понимание пришло с туманно пройденными годами, сотнями провернутых подпольных сделок и кровью на ладонях, которая от такой жизни начинала сочиться из его нутра, проступая и ляпая все вокруг алыми пятнами. Клиент ткнул парой пальцев в грудь задумавшегося Кима. — Дай-ка я проверю. Он вырвал маленький, полиэтиленовый пакетик с парой белесых таблеток и сразу же сунул крючковатый нос внутрь, наметанным нарко-взглядом оценивая товар. — Это еще че такое? Викодин? Я ж просил Валиум. Ва-ли-у-у-ум. Слышишь разницу, а, сученыш? — пропитое, опухшее лицо дернулось в злой гримасе. Тэхену бы испугаться, но он давно привык к подобному и знал, что лучше бездействовать. Бездействие порой лучшее из действий, которое может выбрать человек. — Да не оскудеет рука дающего, как тебе такое, старик? Сейчас это все что есть. — Нравится диктовать условия, а? Не дорос еще, щенок. Ходи ты в блядскую школу, а не трись на улицах, то слыхивал бы о том, что клиент всегда прав. — Просто считайте, — раздраженно выдохнул Тэ, отпинывая маленький камушек треснувшийся с ухающим стуком в покосившуюся складскую дверь. — Э-э-э, нет. Получите, когда будет плата. Подцепив кончиками пальцев пакетик, Ким помахал им перед носом мужика, на что тот тут же осклабился и сделал, как ему было велено. Вз-з-з-з-зу-у-у. Глаз, до этого с долей интереса рассматривающий шныряющих меж складскими витиеватыми проходами подрастающих посыльных, в руках которых были смятые записки на сахарной бумаге, повернулся к ним. Тэхен в их возрасте не был столь сообразительным — писать послания на съедобной бумаге, чтобы в случае чего сунуть в глотку, как голодная цапля, и заглотить. Банды нынче очень мнительные и осторожные. Ким переступил с ноги на ногу пододвигаясь чуть в сторону, чтобы в поле зрения попал криво нарисованный знак победы на его куртке. Ветер завыл, сотрясая металлические листы соседних маленьких хранилищ, принадлежащих частным лицам. В основном здесь только заброшки когда-то состоятельных менеджеров или директоров крупных компаний вроде «Хендэ Групп» и «Хвороста». Раньше тут был тайник богачей, сейчас — самая крупная торговая точка и средоточие большинства банд. В этих лабиринтах из длинных недостроенных жилых комплексов и переоборудованных под бандитские убежища складских помещениях очень просто потеряться. Тэхен тут давненько не был, но изменения в низовских трущобах сравни аномалиям, что-то за гранью возможного. Чужие руки замерли, пальцы тряслись и сминали заляпанные пятнами дешевого кофе деньги. — Слышь, как там тебя… Ди? Би? — Ви, — спокойно поправил, прикидывая в каком из круглосуточных дешевле будет купить рис и немного овощей. Кажется, в брошюрах Севен Элевен он видел акции на крупы в этот месяц. Сможет ли он когда-нибудь прийти в магазин и взять то, что ему хочется? Независимо от цены? Сперва стоит зайти туда, а потом уже дуть на улицы Олимпа, выискивая красочные и роскошные туши для пытливого объектива. — Ах, точно. Держи, Ви, хороший мальчик. Мужчина вновь ощерил зубы и вдавил мятые купюры в тэхенову грудь. «Хороший мальчик» протянулось сладкой ниточкой, как намотанный мед на круглую ложку. Тон был настолько красноречив, что у Тэхена не осталось и капли сомнений — его даже за человека не считали, лишь посреднической псиной. Ким сцепил зубы, зло клацнув. Он еле сдержался, чтобы не толкнуть эту тушу от себя подальше. Может клиент не всегда прав, раз он такая гнида? Мужчина сплюнул и уже собирался отнять руку и забрать свои кровные обратно, так и не дождавшись какой-либо ответной реакции. Но Ким с отвращением все же расправил пятерню, принимая плату. Клиент завидев его руки, так похожие на собственные, с пониманием промычал. А затем сунул кривую клешню в карман штанины и накинул горсть монет. Пара штук вывалились мимо ладони парня и со звоном покатились по серому асфальту. — На чай, щеночек. Покупатель счастливо улыбнулся желтым ртом, лелея мелочную мысль о том, как Тэхен будет звенеть карманами, а после угрюмо пересчитывать монетку за монеткой на школьной перемене. Или где он там обычно шляется. Парень, пытаясь не акцентировать внимания на попытки задеть себя, взял деньги и почти прожег дыру в удаляющейся горбатой спине — первый признак нарков и алкашей. Все они ходят, низко клонясь к земле, видимо, чтобы падать было ближе, так думал Тэхен. Наклонившись, он поднял монеты с налетом песка, которые укатились. — Когда-нибудь, — прошипел парень из-за уязвленной гордости, — вы все заплатите. И эта цена будет гораздо больше. Чувствуя, как в кармане вибрирует телефон, оповещая о пришедшей смс-ке, он нырнул в карман. Довольно странно. Этот телефон рабочий, а клиент был единственным за последние два месяца. Затертый экран, испещренный микроцарапинами, слабо подсветился. [Надеюсь, ты ничем не занят. Есть хорошие новости.] 21:18

[хен!!! я ттак рад, чтто тты связался с мнойㅠㅠ чтто за ноовостти???] 21:18

[Не по телефону. Беги, кролик. Беги домой.] 21:22

[понял!!!] 21:22

Тэхен был так взбудоражен. Давненько его не переполняло настолько сильное чувство радости. Кажется, со времен игры на скрипке. Когда сердце стучало в груди загнанной птицей, грозясь в любой момент выскочить, а длинные пальцы, дрожа от возбуждения, нетерпеливо огибали каждый сантиметр любимого подержанного инструмента. Вот и сейчас что-то похожее. Сердце делало кульбиты, а спина покрылась небольшой испариной, да он даже по кнопкам не попадал — кривые пальцы совсем не хотели слушаться, а если попадал, то клавиши неминуемо залипали. Недолго подумав, Ким стер все сообщения из памяти телефона — дополнительная аккуратность никогда не бывала лишней. Главное, чтобы все это после не оказалось игрой больного воображения. Пересчитав еще раз все до последней воны, он сунул и деньги, и телефон в рюкзак, лямку которого перекинул через плечо, а холодный кожаный чехол старого фотоаппарата прижал к груди — для надежности — и рванул подальше от складов. Все-таки в трущобном рынке самая большая концентрация уебков во всем ОАЗисе. Тэхен шустро перескакивал через стыки бетонных плит, когда зашагал прочь с чужой территории. Хотелось избежать любых столкновений, но сегодня лисы чересчур активны. Возможно, праздновали, что кого-то из них причислили к игрокам. Это ведь такой почет, хмыкнул про себя Тэхен. Склад лис, мимо которого лежал самый кратчайший путь, всегда был слишком громким. Но сегодня они превзошли сами себя. Там царил настоящий бедлам: музыка в стиле Jay Park и pH-1 гуляла своими битами по всему району, кажется, это была «The Purge», включающая целых ворох андеграундных сливок. Перед входом — ребристой подъемной дверью с разрисованной на ней ярко-оранжевой большой лисицей — толпилась куча народа, часть из которого восседала на дырявых диванах, оттащенных с мусорки, переговариваясь и глуша дешевое пойло из местных алкомаркетов. Вспыхнули огни и раздались восторженные ахи и охи — придурки собрались взрывать фейерверки, уже потрясывая бенгальскими огнями. Тэхен ускорился, быстро семеня и раскидывая ботинками маленькие кусочки дробленого шифера. Еще чуть-чуть и нагрянут копы, как светлячки на огонь. Вдруг в толпе мелькнуло что-то знакомое. О, черт возьми. По позвоночнику поползло вверх колючее неприятное предчувствие. Он остановился, поджав губы и, прищуриваясь, начал всматриваться туда, где показалась знакомая фигура. Если его подозрения оправдаются, то проблемы, которые он старательно избегал, начнут наслаиваться как куски раскатанного теста друг на друга. Нет, быть этого не может, ему просто почудилось, да? — Блять… — в сердцах выдохнул Ким, выцепив черную копну густых волос с красной заколкой, узкие плечи и модную курточку с нашивкой тигра во всю спину, на которую Тэхен откладывал целых два года. Он слишком быстро оказался в гуще колотящихся лисов, их тела пружинили и струились под потоки битов, заряженные самой лучшей наркотой во всей округе. Под ногами — хруст паленых, многократно использованных браслетов, скрип полиэтиленовых пакетиков, треск пластиковых стаканчиков и брызги светоотражателей с припаркованных байков. Ноги сами понесли туда, он даже сообразить не успел. Как схватил за предплечье и потянул прочь тоже. Гул дробящих басов ударял в грудину, перебивая удары сердца. Очухался парень только когда в него уставились два перепуганных глаза, таких же карих и глубоких, как у него самого. Не мутных и не стеклянных, слава всем богам. — Живо домой, — грозно нависая, прошипел Тэхен, — и чтобы я тебя больше здесь никогда не видел. Ясно? Девушка пристыжено опустила глаза. Музыка очень громкая, но даже за ней она услышала рокот ярости в тембре и увидела злость, плескавшуюся диким озером в чужих глазах. А еще налет чего-то холодного и склизкого, похожего на раскатистый гололед перед наступлением весны. В любой момент нога может поехать, и ты растянешься пластом по опасно осклизлой поверхности. — Ты меня поняла, Хаюн-а? — повторил Ким, не услышав ответа. — Да… Да, прости, оппа. Девушка опустила голову и всхлипнула, теребя воротник куртки. — Не прикидывайся, ангел, перьев маловато, — ее плечи расслабленно дернулись и Тэхен увидел закатившиеся в недовольстве глаза. Актриса чертова. — Пошли. Нам нужно быстрее отсюда свалить, — начав движение, он стиснул маленькую ладошку так сильно, что от нее отлила кровь, и девочка недовольно захныкала. — Черт, и как тебя занесло сюда? Нахальное бормотание тут же прилетело в спину: — Джису сказала, что тут все наши тусуются и будет очень весело. Просто маленькая вечеринка для своих. Ничего такого. Только пара лисов и все… черт, я тоже хочу немного пожить для себя! Веселье, слышал о таком, а? — Дома это обсудим, — отрезал Ким. — Боже, подумаешь катастрофа. Между прочим… ой, больно же! Сдавливая поперек ладонь, будто стальные тиски, Ким потащил ее прочь активнее. Сейчас не до препирательств. На улице люди не терлись друг о дружку как это бывало на тесных дискотеках или ночами в популярных барах и пабах. Здесь очень свободно. Свежий воздух с трудом проглатывался из-за четко выделяющегося градуса алкоголя, машинного масла и жареной кожи, витающих в нем. Будто до вечеринки они развлекались поливанием и поджиганием бездомных котов. Но здесь всегда были такие омерзительные запахи. Хуже всего пахла кровь. Тэхен иногда стоял по часу под душем: казалось, что запах соленого металла въедался под кожу. Еще чуть-чуть, подумалось Тэхену, и он сблюет прямо на прожженную сигаретами обивку песочного диванчика. На них смотрели. Очень внимательно. Будто пытались найти отличия в двух идентичных картинках. Ким отпустил руку и перехватил Хаюн за плечо, чуть ли не стаскивая с нее джинсовую курточку. Зато теперь она шла перед ним, теперь он видел ее перед собой. И люди, мимо которых они проходили, должны пугаться его хищного взгляда, потому что никакая мать на уровне инстинктов не защищала с таким остервенением своего ребенка, как это делал он. Девочка издала тоненькое блеяние вперемешку с разочарованием и непониманием, но брату не перечила. Тэхен почти выволок драгоценную ношу с территории лисиц, перебираясь по мягким диванным подушкам, раскиданным внизу. Отсюда нужно было просто быстро свалить, а все нотации он бы оставил до дома. — Хэй, чувак! Хэй, хэй, Ви, верно? Да поди ж ты, шустрый какой, ха-ха-ха! А потом, когда даже клокочущие голоса затихли и биты не долбили в мозг, добавил: — Парни, притормозите их. Наши гости не могут уйти вот так, не попробовав десерт. Перед ними возникло несколько высоких и взбитых фигур похожих не на вышибал в клубах, а на членов школьной баскетбольной команды, у которых только-только начали сходить первые прыщи. Их словили около оранжевой пунктирной линии — границы — жирной полосой, пересекающей открытую складскую парковку между пронумерованными сарайными сооружениями. Оглянув парковочную равнину, Тэхен увидел, что все палатки, ларьки и столики, на которые вываливался товар по утрам уже были убраны, а последние торгаши топали по домам в компании малолетних гонцов с заманчивыми предложениями о сотрудничестве или угрозах рэкета на бумажках. Солнечный диск исчезал за резкой линией горизонта так же быстро, как жетон-монетка ухал в отверстие игрового автомата. Послышался свист, громкий хлопок и в небе появился столп разноцветных искр. Лисы заулюлюкали. Они слишком задержались. Плохо дело.

Это судная ночь,

Уже не может быть хуже.

Это судная ночь,

Молись богу.

Это судная ночь.

Парень в майке на голое тело с лисьей шкурой на плечах, расплескивал из стаканчика пиво и, спрыгивая с черного кресла, двинулся к ним. У него на груди, под лямками алкоголички, виднелись накарябанные и давно выцветшие лисьи хвосты, штук 7 или 9, посчитать сразу было трудно. Нет сомнений — парень член банды. Вид так и отдавал парами хитрости и любопытства, а лицо, несмотря на широченную улыбку, так и сквозило недоброжелательностью. Тэхен остановился, раздумывая как уменьшить последствия и не натворить еще больших проблем. «Думай, Тэ, — твердил Намджун, сидя перед телеком в норе и закидывая в рот кусочки яблока, — всегда думай. На два, три, десять ходов вперед — неважно. Если ты сначала применишь по назначению то, что находится в твоем котелке, — мужчина аккуратно постучал кончиком ножа, которым разрезал фрукт, по виску, — а уже потом действовать, то твой противник всегда будет на шаг отстающим. Как львица, что гонится за добычей, но поздно понимает, что у зебры-то в кровь впрыснута закись азота». Тэхен застегнул замок на джинсовой куртке девочки, ощущая, как она дрожала под пальцами. Спесь сбилась мгновенно. Он успокаивающе погладил ее по плечам, поцеловал в макушку и прошептал, что все будет в порядке, на что она фыркнула. Лишь небольшие трудности. Вести переговоры всегда было прерогативой Намджуна, но не его. Научиться думать это одно, а продумывать свои и чужие ходы совсем другое. Он с удовольствием бы сбежал. Однако… однако, сейчас на нем лежала ответственность не только за себя. Если за ними пустят хвост. Если на них нападут. Если он попросит отпустить Хаюн, а сам останется. В любом случае нет никакой гарантии, что она доберется до дома в целости и сохранности. Как ни посмотри один вариант опаснее другого. Будто каждый раз, опуская руку в аквариум, Тэхен рисковал быть укушенным пираньями. Поэтому оставалось лишь поговорить и выяснить все здесь и сейчас. Он надеялся, что все не так плохо, как казалось на первый взгляд. Спина загораживала сестру, но он чувствовал, как она сзади тесно прижималась к нему. Льнула, ища защиты, потому что понимала, что вляпалась сама и втянула брата в это дерьмо. Тэхен хотел бы сказать, что она не виновата, что всякое бывает, но может лишь крепче сжимать сзади ее холодные кулачки. — Что тут забыл безымянный щеночек? — Лис выкинул стакан в сторону, орошая землю высокоградусным пойлом, и хлопнул в ладоши. — Решал кое-какие дела, — уклончиво протянул Тэ. В глаза бросились разномастные, огненные татуировки лисиц на плечах и руках толпящегося сброда вокруг. У некоторых вырисованы несколько хвостов, у некоторых — один. Иерархия, вспомнил Ким, она у банд в рисунках. — Я не ищу проблем. — Хм, да-да, я вижу. Ты поэтому пиздил наших клиентов, ага? Не заливай мне, Вишенка. Вкус отвращения, который едва не отразился на лице от коверканья его рабочего псевдонима, едва удалось сдержать. Фигура сзади прильнула еще ближе. Он напряженной спиной чувствовал теплое дыхание, обволакивающее выступающие позвонки, и прижатый носик, бугорком тыкающийся в хребет. — Всего одного. Мне нужны были бабки. — На будущее запомни: если я еще хоть раз тебя или кого-то из ваших объебанов увижу на своей территории — размозжу башку. Вот так вот — ты-дыщ! — и мозги наружу! Но тебе маленький урок все равно дать придется. Вот черт, они нарвались на кого-то из главных лисов. Тэхен гулко сглотнул и перевел взгляд в сторону долговязого громилы, у которого все горло перечеркивали вьющиеся огненно-рыжие хвосты. В руках у того гуляла длинная деревянная бита с несколькими едва видимыми вмятинами и бледно-розовыми разводами. Кровь трудно отмывается, вспомнил Тэхен, даже если пятен не будет видно, копы все равно смогут как-то все увидеть. С помощью люманола, или как-то так, Тэхен не мог точно вспомнить название, хотя ему рассказывали об этом неоднократно. — У нас вроде нейтралитет, — заметил Тэ, настороженно осматривая людей, напрягшихся, как стая диких животных, которых потревожил крохотный зверек. — Засунь этот нейтралитет себе в задницу, чувак. Ты мне это говоришь? Мне, бли-иа-а-ать? После того как увел моего клиента? Я вас, блять, всех перебью, особенно твоего ебанного босса. Нравится под сына шлюхи прогибаться, ага? Ким не сдержавшись рассмеялся. Но глаза сверкнули в темноте недобрым блеском. — Мой босс чертов Бог, чел. Не, даже круче — он ебучий Ягами Лайт. Он вас, букашек, одним пальцем всех передавит. И даже толики силы не приложит. Тэхен поздно осознал, что сказал лишнего. Разговоры точно не его тема. Быстрая читка сменилась на тревожные и быстрые стоны скрипки «Side by side». Лисы рычали, обступали со всех сторон, но рык внезапно прервался визжащими сиренами. Вдалеке послышался грохот прогибающегося метала под весом и писк скользящих шин — кто-то явно запрыгнул на капот, отчего копы резко тормознули. Затем несколько выстрелов. И неразборчивые разнотонные крики, которые оседали глубоко в глотке черной золой и не позволяли вымолвить и слова. Это не просто небольшая передряга, это сраная облава. Кто-то слева истошно завопил: — Полисмены! Валите все быстро, полисмены здесь! Живо-живо! — Берите биты, развлечемся малясь, — хрюкнул чей-то смех справа.

Беги без оглядки, это Содом.

Беги без оглядки, это Содом.

Тело дернулось. Он впился в руку сестры, чуть ли не раздирая длинными пальцами запястье — ее тонкие браслеты под пальцами рвались — и бежал, что есть мочи к складским целым помещениям. Воздух в легкие забивался непроходимой ватой, рваные кеды расходились еще больше, что становилось видно выпирающий большой палец в носке, грязные шнурки болтались из стороны в сторону, а рисунок птицы сбоку заляпался пивом. Шея вот-вот сломается, как заклинивший механизм, от постоянных подглядываний назад. Чудо, что он еще не упал и не вспахал асфальт носом. Но он не стопорил. Ни секунды не мешкался, потому что есть моменты, когда нужно выдрать с корнем педаль тормоза и вдарить по газу. Вз-з-з-з-зу-у. Вз-з-з. Вз-з-з-з-з. Как только они миновали один уходящий вглубь бетонный коридор, на них с жужжанием устремился новый механический взор в обрамлении кроваво-красного свечения. Следовал неотрывно по пятам, как вытренированная ищейка. Кажется, 23 ангар закрытый и безопасный, в металлических стенах нет дыр, как у других, и там много всякого хлама, где можно сныкаться. Он толкнул сестру с белым лицом, искаженным страхом и волнением, в один из открытых контейнеров для перевозки грузов, следом впихнул в ее руки рюкзак и камеру и велел сидеть тихо. Эхо голосов стекало по стенам ангара, снаружи все еще были слышны крики и сирены. — Когда все стихнет — беги домой и не показывайся. — Оппа, а как же ты? — несмело рассмеялась Хаюн, не решаясь отпустить толстовку брата, как единственный канат, соединяющий ее с берегом спокойствия. — Ты же будешь со мной? — Со мной все будет в порядке. Не волнуйся, — он поцеловал ее в лоб и налег всем весом на металл двери, оставляя лишь небольшую щель, через которую она сможет позже протиснуться. — Будь осторожна. Я вернусь. Обещаю. — Врун, — прошептала девушка. Он бежал, уже не слыша тихих ударов и возмущений, что накатывали со спины. Возможно, ей удастся спрятаться здесь. Возможно, он уведет хвост и скинет его где-нибудь у западных районов. Возможно, они перенесут эту бурю, а потом просто пойдут домой будто этого дерьмового дня и вовсе не было. Возможно, они представят, что банд вообще не существует и что они обычные школьники, единственное рискованное занятие которых — не подготовиться к промежуточному экзамену. Возможно, их мать оживет, а отец… а тот просто исчезнет, или они все вообразят, что он бросил их еще до рождения Тэхена. Возможно. Возможно. Возможно. Возможно. Воз- В этом мире столько возможностей, столько вариаций разных событий, зависящих от человеческого выбора, так много путей, ступая на которые не знаешь ожидать там тихой тропы или колючего трапа, ведущего на смертельный утес. А стоит применить чуточку воображения, как эти возможности множатся в геометрической прогрессии и одна поражает своей глубиной и силой больше предыдущей. Столько всего возможно, но… — Эй, не с места, парень! Руки за голову! Мечтателям отведен короткий срок. Здесь нет живых.