Переменная

      С момента моего появления в Волшебном Измерении прошло ровно двадцать четыре дня. За это время я успела узнать сразу несколько важных вещей. Например, то, что маму мою зовут Корниола, а отца — Альмандин. Чёрт его знает, почему именно Корниола, а не, скажем, Корнелия. Альмандин… я сильно сомневалась, что такое имя действительно существует, и кажется, разгадка заключена именно в этом. Может, название чего-то, использованное в качестве имени? Я решила, что попытаюсь это выяснить.       Вторым значимым событием стало упоминание мамой уже прошедшего праздника Ежегодного Перерождения. Странное название означало, видимо, аналог земного Нового года, да и проходил этот праздник практически в тот же срок. Ежегодное Перерождение… Уж не это ли причина, по которой меня выселили из родного мира именно сейчас?       Также я теперь знала, как называется наша планета. Айсис. Что-то неуловимо знакомое, однако пазл никак не хотел собираться — в голове всплывала только Айси. Айсис и Айси — весьма похоже звучит. Но это всё не то, не то… Для получения ответов на большинство вопросов не хватало всего одной детали…       Это холодное, но даже в такой ранний час солнечное утро не предвещало крупных изменений в моей жизни. Оно началось с того, что мама зашла в мою комнату, взяла меня на руки и важно произнесла:       — Армель, ты не представляешь, какой сегодня радостный день! — да, радости в голосе Корниолы действительно было в избытке. — Сегодня тринадцатое февраля! Ах, точно, ты же ещё не знаешь, что такое февраль, — я-то очень даже знаю, что являет собой этот месяц, но ответить не могу. Элементарное «ма» или «мама» мне пока не давалось. — Февраль — это третий и самый холодный месяц зимы, когда ударяют самые сильные морозы и идёт снег, — везде один плагиат. Можно подумать, местным демиургу и жителям было сложно придумать свои месяцы и времена года. — И вот зимой, именно в этот день, у твоей старшей сестры день рождения!       Как интересно. Логика подсказывала: если у кронпринцессы день рождения, то король с королевой обязаны организовать бал или что-то подобное ему. Мне всегда казалось, что в такой день и подданным устраивают народные гулянья, где славится здоровье наследников.       — … мне не верится, что сегодня Диаспро исполняется уже целых три года! — что?! Кому там исполняется три года?!       Я была уверена, что ничему не под силу удивить меня больше попадания в реальность мультсериала детства, социального работника-лепрекона и странного куратора с рентгенообразным взглядом. Я ошиблась. Ошиблась так, как никогда до этого. Моя старшая сестра — девушка, окрещённая чуть ли не главной стервой Волшебного Измерения! Та, что станет одержима прекрасным принцем главной героини и будет строить им всяческие козни. «Семья, интересы которой ты должна будешь защищать», — теперь слова Рейчел Аддингтон казались мне величайшей насмешкой. Я обязана содействовать государственной преступнице?!       Когда королева — мне всё ещё с трудом удавалось даже мысленно называть её «мама» — вышла из комнаты, здравый смысл напомнил о себе. Какое право я имею так думать о трёхлетнем ребёнке? Здесь Диаспро ничего не совершила из того списка прегрешений и, возможно, никогда не совершит. Изначально её поступки были продиктованы ревностью, обидой и желанием наказать и вернуть то, что принадлежало ей с самого детства. Корнем всех бед являлся Скай, резко позабывший взятые на себя ранее обязательства. Если он не сделает этого в данной реальности, то Диаспро некому будет мстить. Она может и вовсе не встретиться с Блум лично. Значит, завязка этой сюжетной линии полностью зависит от Ская.       Думать в позитивном ключе меня заставил маленький такой фактик: у принцессы Айсиса никогда не было младшей сестры. Но раз уж я есть, то явно не просто так. Отныне будем считать, что я призвана направить Диаспро на путь истинный — то есть не ввязываться в обречённое на провал противостояние с обладательницей сильнейшей магии мира и по совместительству принцессой — и восстановить справедливость.

***

      То, что сегодня в королевстве праздник, мне удалось прочувствовать на себе где-то полчаса спустя. Суетящиеся служанки, все как одна одетые в тёмно-синие платья до колен и белые фартуки, быстренько собрали меня для прогулки на свежем воздухе, а сами приступили к тщательнейшей уборке помещений. М-да, видимо, гулять придётся до посинения — пока они весь за́мок не уберут. Но самое интересное, как оказалось, ждало впереди. Впервые за всё время пребывания здесь на прогулку меня вела одна лишь Корниола.       И вот мы с ней, обе по-зимнему экипированные (я — в бежевый комбинезон на тёплом мехе и утеплённые зимние ботинки, а королева — в тяжёлое платье из зелёного бархата с меховой отделкой по подолу и меховой же плащ чёрного цвета) стояли — ладно, признаю: я лежала в коляске — возле парадного входа во дворец и ждали. Я уж было хотела поторопить Корниолу плачем — всё же находиться в помещении в зимней одежде невыносимо жарко — как заметила спускающегося к нам по белокаменной лестнице Альмандина, который с большой осторожностью вёл за руку маленькую девочку. Стоило им подойти достаточно близко, как я смогла разглядеть светлые волосы, выбившиеся из-под шапки незнакомки, и удивлённо взиравшие на меня янтарно-карие глаза. Неужели?..       — Ма-ам, — шёпотом позвала девочка, — это моя сестрёнка? — в глазах — бескрайнее море наивности и чистого детского интереса. Я во второй раз устыдилась своих утренних мыслей: ну вот как можно считать в чём-то виноватым ребёнка? Совершённое её прошлой версией никоим образом не должно накладывать отпечаток на восприятие её нынешней.       — Да, Диа, это твоя сестра, — отозвалась мама, — её зовут Армель. Она ещё не умеет говорить, но прекрасно нас понимает. Правда, милая? — вопрос был задан уже мне. Я на это согласно угукнула.       — Раз уж мы все в сборе, думаю, можно выходить, — да, да, я была целиком и полностью согласна с отцом. «Давайте уже выйдем на улицу!» — кричала бы я при первой же возможности. Но её у меня, как можно догадаться, не было.       Королевский парк был мрачен. Вот вроде и солнышко светило, и снег пошёл, крупными хлопьями заметая всё вокруг, и покрытая пушистой снежной шапкой земля имелась, но лишённые листьев тёмные стволы деревьев стирали всё впечатление сказочной зимы. Меня прямо-таки угнетали переплетённые ветви, сильно напоминавшие простёртые в отчаянной мольбе руки. Однако всё это никак не мешало Диаспро: преисполненная веселья принцесса носилась между посаженными рядами заснеженными кустарниками и изредка кидалась снежками в нас. Закон подлости сработал и на этот раз — один из снежков угодил прямо в меня. Больно не было, но обида присутствовала. Отряхнув меня от снега, родители сделали Диаспро внушение и велели прогулочным шагом идти рядом с нами. Притихшая принцесса осторожно попросила у меня прощения, что так не вязалось с прошлым характером другой её версии. Погуляв подобным образом ещё часа полтора, мы вернулись во дворец.       Прислуга не теряла времени даром. Они успели вычистить все многочисленные комнаты, приёмные и главную бальную залу и теперь занялись праздничным оформлением. Как я и предполагала, оно планировалось в бежевых и алых тонах. Чтобы не мешать людям заниматься своими прямыми обязанностями, было решено вернуть нас с сестрой обратно в комнаты. Меня понесли в северное крыло (если, конечно, я правильно определила стороны света), а Диаспро — в южное. Почему они решили разъединить семью подобным образом? Ведь покои короля и королевы тоже располагались в отведённой мне части за́мка. Самый очевидный вариант — в южном крыле теплее. Ненамного, но всё же. Но разве Диаспро боится холода?

***

      К восьми часам вечера во дворец стали стекаться гости. Глядя на вычурные золотые часы, стоявшие на мраморном столике, я гадала, возьмут ли меня на празднование. Всё-таки время было достаточно позднее для такого маленького организма. Но мне повезло: меня одели-таки в шёлковое розовое платьице и туфельки в тон ему и понесли в главную залу. Ровно в девять часов, когда за широкими дверями стихли последние шепотки, церемониймейстер звучно объявил:        — Его величество Альмандин Реальгар, король Айсиса! Её величество Корниола Реальгар, королева Айсиса! Её высочество кронпринцесса Диаспро Реальгар! Её высочество Армель Реальгар! — как же я сочувствую тому несчастному! Так и голос сорвать недолго. И ведь даже не запнулся на всех наших заковыристых именах!       Двери распахнулись, и в глаза ударил яркий свет, так что сразу выступили слёзы. Проморгавшись, я смогла рассмотреть цвет знати Айсиса. Они ничем не отличались от земных дворян века эдак восемнадцатого: роскошные наряды самых разнообразных оттенков и размеров, оценивающие взгляды, исходящая аура превосходства над простыми людьми — можно подумать, они их в чём-то превосходят, за исключением размеров кошельков, естественно. И буквально каждый присутствующий в зале счёл своим долгом надеть как можно больше украшений. Ну да, планета драгоценных камней. Так ведь это не повод светить ярче праздничной люстры! Видимо, высший класс Айсиса так не считал.       Передав меня на попечение фрейлин, Альмандин и Корниола вместе с Диаспро заняли свои троны. Почти сразу же появилась стандартная живая очередь из желающих непременно выразить восхищение королевской семье и поздравить кронпринцессу. Поздравители беспрестанно сменяли друг друга, и всё было хорошо до объявления о том, что официальный посол королевского дома Эраклиона жаждет выразить почтение правителям Айсиса. Знаем мы таких — наверняка просто в очереди стоять не хотел.       — Великое, — и могучее, ага, — королевство Эраклион радо от моего лица приветствовать мудрых правителей Айсиса и прекрасных принцесс! Мы несказанно счастливы присутствовать на этом дивном празднике! Пусть же солнце вечно освещает путь кронпринцессы, а тень всегда обходит стороной ваш дом! — слишком любезен этот посол. Для соответствия придворному этикету первой части, скорее всего, было бы достаточно. Вот с чего бы этому послу так распинаться? А подозрительный тип продолжал: — Не хотелось бы омрачать столь радостный день, — чуть ли не пропел он, — но нам стало известно о проблеме юной принцессы! — это он про меня?! — И король Эрендор готов предложить лучшее лечение её высочеству Диаспро, — фух, не про меня. Так, подождите, какое ещё лечение?! — Мы готовы взять на себя ответственность за принцессу, воспитать её достойной наследницей вашего государства и полностью исцелить!       Всеобщий шок наверняка преодолел Марианскую впадину по глубине. Застыли все: и родители, и гости, и даже игравшие какую-то тихую мелодию придворные музыканты. Мужчина, видимо, не осознавал того, что несёт полный бред. Каким бы ни было заболевание — если оно вообще существует — принцессы, ни один монарх в здравом уме не согласится передать её в другое королевство для создания послушной им марионетки!       — И что же вы хотите за помощь?! — холодно процедил Альмандин с застывшей на лице маской безразличия. Уж не рехнулся ли он, спрашивать условия этого чокнутого?!       — О, всего-то самую малость: договор о сотрудничестве наших планет и беспошлинный ввоз эраклионских товаров на Айсис, — с мерзкой улыбочкой отозвался посол.       Я ожидала бури. Нет, даже урагана реакции местного дворянства. Уж они-то должны понимать, чем чреваты подобные сделки! Но все молчали. Никто не смел открыть рот без позволения короля. А он тоже молчал. Я в это время переводила взгляд с Корниолы на Диаспро. Мама была бледна, её глаза лихорадочно блестели, а Диаспро с самым задумчивым выражением лица смотрела в пространство. Будто тоже переваривала полученную информацию.       — Мы подумаем над вашим предложением, — прямо-таки выдавил из себя отец.       — Подумайте-подумайте, только не очень долго. В конце концов, мы можем и передумать, — гаденько захихикал посол и в гробовой тишине покинул залу.       Король жестом велел продолжать праздник, а сам поспешно удалился. Корниола, извинившись перед гостями, побежала вслед за мужем, наверняка нарушив тем самым большинство правил придворного протокола. Нас же с Диаспро расторопные фрейлины увели в комнаты.

***

      Итак, моя сестра больна, и, по всей видимости, весьма и весьма серьёзно. Предложение короля Эраклиона — нонсенс, полнейший абсурд. Я не верила, что на Айсисе настолько плохая медицина, что отец всерьёз раздумывает над передачей кронпринцессы в руки правителей абсолютно чужого государства. А вдруг Альмандин одним своим действием запустит всю ту цепочку событий? Тогда история повторится, и моё участие в ней будет бесполезным. Нет, этого никак нельзя допустить!       Но сейчас я могла лишь надеяться и ждать.